Читать книгу Ressentiment - Андрей Леонидов - Страница 8

Проснувшись с утра и перечитав свой ночной опус, Андрей захотел повеситься. Еще вчера ему казалось, что работа пошла полным ходом, что поэтический гений наконец воспарил и расправил плечи, он засыпал с мыслью, что проснется и продолжит дорисовывать этюд или общую сюжетную канву, в общем творец был всячески настроен на активную работу, но сейчас он лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку и не собирался подниматься обратно. Вчерашнему инциденту приветствия он не придал особенной значимости, в целом будучи даже радым21, что теперь появится новая история для рассказа знакомым.

На протяжении последних трех лет самой заветной мечтой Андрея было провалиться в безвременное оцепенение, усевшись на кровать спиной к стене и подрубив какой-нибудь бесконечный сериал без развития сюжета, но каждый раз завтра нужно было идти на работу. С первых дней самостоятельной жизни парень уяснил, что работать не хочется никогда, а кушать хочется всегда, и эта мысль была единственным, что в такие минуты удерживало его на зыбких границах нормальной работы сознания. Вот и теперь он встал, отсчитывая часы своего свободного времени до завтрашнего подъема в семь утра. Все внутри сжималось, когда он представлял, как уже совсем скоро в очередной раз придется идти в душ по холодному полу, чтобы с трудом проснуться под струями горячей воды, потом натягивать на себя трясущимися от холода руками шмотки, думать о том, чем бы позавтракать, а после давиться вареными сосисками, которые не будут лезть в горло, потому что недосып всегда портил Андрею аппетит. Он еще не успел представить себе морозной темной улицы, которая влажным дыханием московской зимы проникает под любые пуховики и парки, а потом толкотню метро и открытую ветку, на которой ты не успеваешь согреться в теплом вагоне, потому что его двери постоянно открываются и впускают внутрь холод. Конечно, если бы хорошо поспать, то не так страшны будут порывы ветра на улице, не так неприятно будет расталкивать плечами людей на переходе на кольцевую, даже вкусно будет поглощать вареные сосиски, запивая их кружкой горячего сладкого чая, но уже сейчас, в два часа дня воскресенья, он точно знал, что не выспится ни в этот, ни в следующий, ни в какой-либо другой понедельник. Добрым спутником еще со студенческих лет для писателя стал особый режим, когда в течение рабочей недели ты спишь столько же, сколько спишь за два выходных. Приправленный изрядным числом веществ, он превращался в адскую карусель, на которую Андрей давным-давно купил билет и уже был не в силах слезть.

Сейчас перед парнем стоял труднейший выбор дня: начать читать или открыть последнюю бутылку пива, одиноко ждущую его в холодильнике. Дело в том, что, пребывая в состоянии эйфории, Андрей все-таки решил, что ему не хватает опыта для написания настоящего романа, поэтому четко обозначил для себя цель – необходимо ознакомиться с пятью-семью книгами, представляющими жанр детектива, статьями по криминалистике и биографиями десяти-пятнадцати маньяков. Он решил начать свои штудии с классики, вспомнить школьную программу и прочитать «Преступление и наказание». Достойный план, но справедливо рассудив, что работой нужно заниматься в рабочие дни, Андрей о край стола сбил крышку и с наслаждением сделал первый глоток. Теперь, конечно, придется идти в магазин. Собираясь, он с ужасом обнаружил, что на карте у него осталось 670 рублей. Зарплата должна была прийти в среду. «Как тяжело на свете бывает просыпаться!» – думалось ему, когда он ждал лифт на лестничной клетке, начиная свой крестовый поход за спиртным. Заодно предстояло купить продуктов до среды, уложившись в 500 рублей. Впрочем, это не составит труда для стреляного воробья.

Не буду расписывать подробности недели моего товарища, скажу только одно – в понедельник он не выспался. Оставшиеся дни были похожи между собой как однояйцевые близнецы: Андрей садился в вагон, дремал, забирал документы на Краснопресненской и вез до Ботанического сада, потом забирал заказ со склада на Нагатинской и ехал до Сретенской, пересаживался с зеленой ветки на кольцо, с кольца на фиолетовую, с фиолетовой на серую, с серой на МЦК; натягивал до носа шарф, когда поднимался на поверхность, расстегивал молнию, спускаясь по эскалатору вниз, обедал в столовой офиса котлетами с «Весенним» салатом, ужинал дома, запивая пельмени Туборгом, убивал время за игрой в компьютер и посиделки у соседки-знакомой, после одиноко засыпал в холодной кровати, зябко ежась в одеяле, чтобы на утро снова дремать в вагоне, отвозить документы и запивать китайскую лапшу Бадом. Единственное дело, которым так и не занялся Андрей, – работа над своим творческим проектом.

Должно быть вы, как и я, мои непросвещенные друзья, еще ищите свой путь в этом мире, а Андрей его уже нашел. Задачей бытового философа было не приходить в течение рабочей недели в состояние полной трезвости, чтобы дождаться выходных и упороться уже по-настоящему. Нет никакой нужды мириться или бороться с жизнью, если можно ее избежать. Он пришел к этому тезису имплицитно, но в целом был им вполне удовлетворен. И если вдруг появлялись какие-нибудь необычные тревоги или заботы, выбивающие из графика, это значило, что нужно добавить еще. Добавлять нужно до тех пор, пока беда не окажется у самой двери, тогда ее нужно как можно скорее устранить и забыть. Именно поэтому разговоры, похожие на то, что вел кучерявый приятель в баре, так выводили парня из себя. На самом деле Андрею не хотелось ничего менять буквально, ему было достаточно знания о том, что в теории он может все изменить. Этим он жил и был в счастлив в пределах разумного.

***

Вернемся к делам насущным. Я вернулся в любимый город, навестил своих учеников, дважды сходил на коробку, четырежды на тренировки по боксу, прошел 80 тысяч шагов и наконец дочитал «Моби Дика», после чего стал собираться в отпуск, заказал номер в гостинице, отдал распоряжения сиделке касательно деда и был готов к возвращению в Москву. Если бы мне тогда было известно, насколько затянется это путешествие, то мне бы пришлось сильно озадачиться.

Хитрый план уже расцвел во всей красе на дне сознания, когда я заправлялся на границе Московской области, ведомый желанием поскорее свидеться с милым другом.

В пятницу вечером, оставив транспорт недалеко от Пионерской, я стоял у подъезда Андрея, который час назад вернулся с работы. Какие могли быть сомнения в том, что совсем скоро он покинул свое жилище и направился в сторону метро. Минут через тридцать молодой человек вышел на Таганской, направляясь в близлежащий бар, где его уже ждала компания приятелей. По моим расчетам у меня теперь было несколько свободных часов, поэтому я отправился в кафе на соседней улице, заказал плотный ужин и занялся чтением. Расчеты не подвели – к моменту моего возвращения, писатель уже выходил, на входе пожимая руки товарищам, шедшим в другую от бара сторону. Идеальный момент настал, Андрей был один и был нетрезв. Когда он остановился у надземного павильона станции, чтобы покурить, я не спеша подошел к нему и попросил зажигалку. Андрей вертел в руках телефон, о чем-то внимательно думая, его лицо было сосредоточенным, он рассматривал куски асфальта под своими ногами. Писатель машинально протянул зажигалку, но я не спешил брать. Мое лицо в эти секунды выражало самое искреннее удивление в мире.

– Прости, друг, а не могло такого быть, чтобы мы уже встречались? – сказал растерянным голосом я, наконец забрав зажигалку. Он поднял на меня глаза, лицо его слегка вытянулось, он заулыбался.

– Да ну не может быть, ты на меня залипал на прошлой неделе на Ленинке?» – в голосе парня слышалось только пьяное веселье.

– Следишь за мной, друг? – поинтересовался я, улыбаясь в ответ.

– Да ну ***, ***, вот это рофл. Погоди, внатуре? ****, чел, да ну, ***, внатуре, ***, *** ***, – вдруг начал скакать на месте Андрей, руководимый радостью алкогольного буйства, наконец осознав всю полноту ситуации.

– Безумие, просто безумие, – поддерживал я энтузиазм парня.

– Чувак, ты себе представляешь, какова была вероятность нашей встречи? Это же вообще жесть какая-то. Я к такому никогда не готовился, – все так же воодушевленно произнес мой приятель.

– Кому рассказать – не поверят, – согласился я, – надо это записать куда-то что ли.

– Да-да-да-да-да, внатуре не поверят ведь. Слушай, а ты здесь вообще как оказался?

– Да поесть заехал, – честно признался я, – пятница же, отдыхаю.

– Ну да-да, я тоже вот отдыхаю. Нет, ну ты просто представь, да? Чтобы вот так столкнуться. Дела, чел, ну дела, давай сфоткаемся хоть?

– Давай, конечно, – я протянул ему свой телефон – я тебе отправлю вконтаче или где удобнее будет.

– Без базара, – ответил он, поднимая телефон чуть над головой, чтобы мы оба влезли в камеру, и сделал селфи, – вот история будет, чтобы корешкам рассказать, ну дела.

– К слову, а ты почему без друзей отдыхаешь? – поинтересовался я, все еще очень увлеченно, – вечер же в самом разгаре только.

– Да мы разошлись уже вроде как, время позднее.

– Слушай, друг, а не хочешь за встречу по бутылочке пропустить? – закинул я удочку. Писатель на секунду задумался, но снова резко повеселел.

– Да, чувак, было бы круто! Я как раз искал компанию, чтобы как-то продолжить вечер, а тут такая встреча. Дичь, чел, дичь. Коеш, давай пивка дернем.

Это был успех.

Совсем скоро мы дернули по бутылочке, беседуя за стойкой бара о превратностях судьбы, которая снова свела нас вместе. Я представился Александром. Наслаждаясь процессом пития, рассказывали друг другу о трудностях существования, делились опытом работы на разных должностях, о том, кто, где и как жил. Время двигалось с удивительной легкостью, прошло уже полтора часа, когда я наконец понял, что пора сделать второй шаг.