Читать книгу Шпионское счастье - Андрей Троицкий - Страница 1

Последние годы бывший сотрудник КГБ майор Алексей Разин жил в пригороде Амстердама под именем некоего Эрика Шварца, немецкого предпринимателя. Он занимался экспертизой и продажей современных и старинных дамских украшений и консультацией покупателей, приезжавших в Голландию, чтобы выбрать и приобрести нечто редкое, особенное.

Утром в середине недели он завез жену Кэтрин в книжный магазин и приехал в свой офис раньше обычного, когда секретарша, она же бухгалтер, еще не пришла. Это был старинный дом в голландском стиле, белый, с выступающими деревянными балками и двускатной черепичной крышей. Разин вылез из машины и заспешил к крыльцу, сеялся мелкий дождь и, судя по низким облакам, нависшим над Амстердамом, погода вряд ли улучшится до завтра. Он открыл входную дверь, на первом этаже помещался офис адвоката, его хозяин высокий плотный господин появлялся около полудня.

Разин поднялся по лестнице к себе на второй этаж, сначала открыл дверь и прошел через комнату секретарши, обратив внимание, что датчики на пульте сигнализации не горят. Фрау Моника, уходя с работы, иногда забывала ее включить. Разин переступил порог кабинета, но не увидел на полу кусочка бесцветной пергаментной бумаги, который он оставлял между дверью и дверной коробкой. Это была простенькая страховка, позволяющая определить, побывал ли кто-то здесь в отсутствие хозяина. Неприятное открытие…

Сняв шляпу и плащ, Разин встал перед письменным столом, внимательно посмотрел на предметы, всегда разложенные по своим местам, здесь каждая вещь знала свое место, – это тоже страховки от незваных посетителей. На первый взгляд, все осталось также, как вчерашним вечером, когда он уходил, однако… Вазочка с карандашами сдвинута с места, хотя должна стоять с правой стороны, под рукой. На стекле мелкая пыль. Кажется, содержимое вазочки вытряхнули на стол, надеясь найти ключи от сейфа, потом карандаши и ручки сунули обратно.

Папка с письмами и приглашениями, лежавшая слева, оказалась на самом углу. Были и другие изменения, которые можно заметить наметанным глазом. Он включил верхний свет, достал увеличительное стекло на серебряной рукоятке, подошел к сейфу в углу, такому большому, что внутри можно спрятать человека, наклонился над замками, – через лупу были заметны две царапинки на панели возле замочной скважины, их раньше не было. Похоже, сейф пытались открыть, но орешек оказался слишком крепким. Внутри все на прежних местах, несколько футляров с драгоценностями, коробки со старинными монетами, два пистолета, сменные обоймы и коробки с патронами.

Дверь в комнату отдыха оказалась незапертой. Здесь стояла пара кресел, кожаный диван, вдоль стены небольшой бар со спиртными напитками и газировкой, холодильник для вина и напитков. Здесь же на открытой вешалке висели пара костюмов и свежих рубашек. В углу стояли металлические шкафы с выдвижными ящиками, хранившие в себе старые документы об антикварных аукционах в Европе и Америке. Замки на обеих шкафах были открыты, возможно, он просто забыл их закрыть, но сейчас это уже не имело значения. Разин выглянул на улицу через полузакрытые жалюзи, по-прежнему никого, капает дождь.

Разин вернулся в кабинет, включил кофеварку и, устроившись в рабочем кресле, стал разбирать письма, которые вытащил из почтового ящика внизу. Печати почтовых отделений водянистые, но даты отправки можно рассмотреть, они совпадают: второе марта тысяча девятьсот девяносто четвертого года.

Он отрезал ножницами узкие полоски бумаги. Оба письма личные, от постоянных клиентов из Антверпена и Мюнхена, – внутри первого конверта приглашение на частный аукцион, который состоится через месяц в известном ювелирном магазине в Бельгии. Во втором знакомый ювелир пишет, что собирался приехать в Амстердам в следующем месяце и хочет вместе поужинать.

Разин приподнял створку окна, почувствовав волну свежего воздухе. Он налил чашку кофе, добавил сахар и, присев на край стола, стал смотреть, как брусчатка мостовой блестит под дождем, словно рыбья чешуя. Он встал, размышляя о том, что делать прямо сейчас, с чего начать. Упал в кресло, по старой привычке задрал ноги на стол и прикурил сигарету. Неделю назад в прошлый вторник он получил первое предварительно распечатанное письмо, тоже личное, от приятеля из Кельна: всего несколько слов об общих знакомых и никаких секретов.

В тот же вторник он заметил слежку за своей машиной. День выдался хлопотным, с утра он совершил поездку за город, в имение одного коллекционера. В первой половине дня за Разиным следовал серый Ситроен, во второй половине на хвост сел Мерседес с французскими номерными знаками. Машины были с тонированными стеклами, не позволявшими разглядеть лица водителей. Разин, покрутившись по центру города, оторвался от слежки, но через час в зеркальце заднего вида увидел ту же машину. В следующие пару дней его никто не беспокоил, в пятницу он заметил Фиат, полдня сидевший на заднем бампере.

Допив кофе, он снова наполнил чашку. Мысли одолевали неприятные, опасность была близко, но что ему угрожает, – большой вопрос. Стационарные телефоны в офисе и дома, весьма возможно, слушают, подключиться к ним нетрудно, однако никаких тайных разговоров он дома не ведет, а в офисе тем более. Недавно он купил себе и Кэтрин новую дорогую игрушку, – мобильные телефоны, но Кэтрин редко пользовалась этой штукой. Ясно, что Разиным интересуется не местная полиция или Интерпол, – эти не будут следить за его передвижениями по городу и вскрывать письма, – просто приедут и вежливо зададут свои вопросы. Можно попробовать вычислить ночных гостей через частную сыскную контора, но этот путь, дорогой и долгий, скорее всего, приведет в тупик. Надо поговорить с Кэтрин, рассказать все как есть, – откладывать нельзя. Второе: нужно срочно уехать из города, из страны, пропасть на месяц, и там видно будет.

Он набрал номер книжного магазина, когда Кэтрин сняла трубку, спросил, могут ли они пообедать в половине второго в том же ресторане. Жена была занята с покупателем, она перезвонила позже, сказала, в магазине много дел, но буквально на полчаса вырваться можно.

* * *

После полудня Разин собрал вещи в спортивную сумку на длинном ремешке, вышел на воздух и сел в машину. Он поколесил по городу, определяя, есть ли слежка, и ничего подозрительного не заметил, но это не значит, что его оставили в покое, просто контрагенты стали осторожнее. Он оставил машину на большой стоянке в центре, пешком дошел до банка и оставил в депозитарном сейфе драгоценности и монеты. К машине он не вернулся, поймал такси и уехал.

С Кэтрин они встретились там, где часто обедали в ресторанчике «Альпы». Разин приехал раньше времени, он попросил накрыть стол на втором этаже, в отдельной комнате над кухней. Тут были слышны чужие голоса, окно выходило на задний двор. Кэтрин опоздала, заставив его поволноваться. В ближайшую субботу в книжном магазине состоится презентация романа популярного английского писателя Питера Робертсона, автор будет отвечать на вопросы читателей и подписывать книги. Кэтрин вошла в комнату повесила плащ на вешалку. Она была брюнеткой с зеленоватыми глазами, одевалась хорошо, но немного старомодно. Сегодня она выбрала синий жакет и трикотажную клетчатую юбку, на шее желтый платочек. Сейчас, при сером свете дня, в волосах заметна седина.

Она села к столу, взяла меню, но Разин сказал, что уже сделал заказ, надо подождать. Он подошел к двери, выглянул в общий зал, почти пустой, вернулся на место. Положил свою ладонь на ладонь Кэтрин:

– У меня разговор.

– А подождать до вечера никак не мог? – Кэтрин поправила золотую брошку в виде морской раковины на лацкане жакета. – Я должна заказать книги Робертсона. Боюсь, что на субботу не хватит восьми пачек, что осталось в магазине.

– Ты все успеешь, если не будешь спешить. Ты всегда волнуешься, когда приглашаешь литераторов, заказываешь много книг. Но потом половина остается нераспроданными…

– Только не в этот раз. Робертсон закончил пресс-тур по Америке, продал через «Барнс энд Нобл» около полумиллиона экземпляров. В Европе продаст еще больше. Он начинает с Голландии – это хороший знак. Кстати, ты дочитал его «Предсказание»?

– Увы, пока нет. Книга писателя о писателе. Кажется, он пишет о себе самом. Это не мой жанр.

– Все-таки дочитай. Поверь, самое интересное в конце. Я хочу услышать твой отзыв.

– Послушай… Плохие новости всегда не к месту, но лучше не откладывать. Когда мы еще не поженились, я рассказывал кое-что о прежней жизни, что была до нашей встречи. О моей работе в тогдашнем КГБ, о первой жене и ее смерти, о том, как я сбежал из России и начал новую жизнь под чужим именем. Ты должна была это знать. Я предупредил, что, может быть, однажды наступит такой день, когда мне нужно будет уехать. Просто исчезнуть на некоторое время. Не думаю, что надолго. Может быть, всего на неделю. И в запасе не будет лишнего часа, чтобы долго паковать чемоданы.

– Такой день наступил? – кажется, она побледнела.

– Думаю, да. Я уеду сегодня, прямо сейчас.

– Ну что ж, езжай. Может быть, навсегда или всего на неделю. Иногда смотрю на тебя и думаю: однажды сядешь в машину и не вернешься. Ни через месяц, ни через год… А я даже не узнаю, где ты, жив ли, и что с тобой случилось. Если долго думать об этом, становится страшно. Но если без эмоций… В КГБ тебя похоронили, прошло время, все улеглось.

– Мы не можем этого знать наверняка.

– Господи, открой свежую газету. В России сейчас творится что-то невообразимое. Люди стоят в длинных очередях, чтобы отоварить продуктовые талоны, они думают о том, как выжить сегодня и завтра, как заработать лишний рубль и прокормить детей. Страна продолжает разрушаться. Чем это кончится и когда – никто не знает. И ты полагаешь, что среди этого безумия кто-то вспомнит о тебе?

– Возможно, – кивнул он и замолчал, ожидая, когда официант, постучавшийся в дверь, откроет бутылку белого вина.

– Скажи, что произошло? – глаза Кэтрин стали темными и глубокими, как омут.

– Мою почту просматривают с начала прошлой недели. Возможно, все началось еще раньше, а я не заметил. Это моя вина. Позволил себе расслабиться и почти забыл об опасностях. В письмах не содержалось ничего серьезного, важного. Сегодня я обнаружил, что сигнализация в офисе ночью была отключена. Я поговорил с фрау Моникой. Она божится, что включала сигнализацию на ночь. Наверное, так оно и было. Я позвонил в полицию и проверил: сигнализацию отключили около полуночи, когда Моника давно была дома. За это время визитеры обыскали мой кабинет. Сейф, слава богу, открыть не смогли. Но перерыли бумаги. Открыли замки железных шкафов, там были файлы с документами. Ничего серьезного, но все же… Значит, за меня взялись всерьез.

– Может быть, надо вызвать полицию?

– Я успел обдумать сотню вариантов. Возможно, лучший из них – убраться из города. И постараться разузнать, что происходит. Я справлюсь с этой проблемой, нужно лишь время. Но я боюсь за тебя. Не хочу оставлять тебя одну. Кэт, будет лучше, если мы уедем вместе. Мы с ветерком прокатимся по Европе, посмотрим новые места. Нам всегда не хватало времени на путешествия. Теперь наверстаем.

– Господи, романтическое путешествие… Сейчас об этом не может быть и речи – ты же знаешь. Даже не будем трогать эту тему. Все давно решено. Последний раз мы обсуждали это год назад. Ты положил в тайник деньги для меня, заставил выучить телефонный номер некоего… Не хочу называть вслух имена. Некоего господина из Германии, который поможет в такую вот трудную минуту. Но я уверена, что никакой помощи не понадобится. Я честный человек и не робкого десятка, сама могу за себя постоять.

Кэтрин выпила вина и засмеялась:

– Помнишь тот случай с сумасшедшим американцем из Техаса? По виду безобидный старикашка. Он нанял частных сыщиков, чтобы следить за тобой. Насколько я помню, тогда тебе на экспертизу попали драгоценности умопомрачительной цены. А тот старик хотел их купить для молодой жены, но не доверял никому на свете, особенно продавцам ювелирных изделий и экспертам. Ему казалось, что ты сговорился, чтобы подсунуть ему стекляшки вместо сапфиров и бриллиантов. В конце концов, все остались довольны друг другом. Человек купил колье и просил прощения за самодеятельность. Может быть, сейчас к тебе снова присматриваются богатые клиенты. И скоро поручат тебе экспертизу какой-нибудь безделушки от Фаберже, а потом отвалят кучу денег.

Разин улыбнулся:

– Да, помню того чудака из Техаса, в шляпе и ковбойских сапогах. Забавный тип. Но в этот раз все намного серьезнее. Ночной обыск в моем офисе, по здешним меркам – серьезное правонарушение. И эти парни знали, на что шли. Возможно, они готовы идти дальше… Я не стал бы волноваться по пустякам. Итак?

– Мое решение твердое. Я никуда не поеду из своего города. Мне здесь бояться некого. Не теряй время на уговоры. Ну, если случиться что-то… Короче, я помню телефон того господина и, если будут осложнения, ему позвоню. Ты должен решать сам, как поступать.

Обед прошел грустно и закончился быстро. Разин не стал ждать кофе, поднялся, поцеловал Кэтрин и ушел, закрыв за собой дверь. Она стояла у окна и видела, как Разин вышел с заднего крыльца, поднял воротник плаща и скрылся в узком проулке между домами. Она сказала себе, что он скоро вернется и не заплакала.