Читать книгу Цианид и гиацинты - Андрей Верин - Страница 2

Бегом. Сначала вверх-вниз по пересеченной, при полном боевом: наперевес родимый АК-74 с ночным и снайперским, ручные осколочные и РГД-5. Ночью, вслепую, наугад. Напрямик – вброд, лесом, буреломом. Насилу… Потом по населенному. Гражданских никого – мертво кругом. Голо, грязно, промозгло и ветрено. Многоэтажные, блочные, панельные – все одинаково черные, слепые, покореженные.

Внезапно возле котельной – бабах – противопехотная! И тут же: сзади, сверху, сбоку – отовсюду – скорострельными крупнокалиберными. Кучно, шквально, бронебойными, разрывными. Из подствольных, ручных и станковых, из минометных. Вмиг оглохшие, ослепшие – все врассыпную, по жилым, подвальным…

Тихо. Теперь они измором, снайперскими нас, поодиночке… заживо на медленном… Глупо как. Ведь молодой, здоровый… «В живых бы…»

Где-то сбоку, с контрольно-пропускного, свой противотанковый СПГ-9, родной, – одиночными… Прицельно вроде бы, а все едино – наугад. Боевыми, а будто вхолостую – попусту. Нестерпимо, невыносимо, душно, нескончаемо. Сзади взводный благим русским матерным – штабных: «Четырнадцатый восьмому! Твою мать! …у железнодорожного! Тут у меня „двухсотых“ и „трехсотых“ до х..!» Ответное – механически, глухо и неразборчиво: «Четырнадцатый! Я восьмой! …близко мотострелковая! …вокруг вас заградительный… …круговую… …подбит… …расстреляны! …полностью разбиты…»

Пока темно – тяжело, мало-помалу, на четвереньках, на карачках, еле-еле, ползком. Сообща – по двое, по трое, мелкими перебежками. Наконец, бегом. Вдруг – больно адово! Наповал, навзничь! Сквозное… Ярко-алая… Холодно, страшно, больно, бело, светло, тихо… насмерть.