Читать книгу Фатум. Том пятый. В пасти Горгоны - Андрей Воронов-Оренбургский - Страница 8

Луис уже основательно удалился от своих, а белая цепь камней всё еще оставалась вне досягаемости. Местность вокруг изобиловала дичью. Стоило ненадолго затаиться в высокой траве, как можно было подкараулить вилорогую антилопу, пятнистого оленя или какую-другую живность. Но это сейчас нисколько не занимало капитана. Неясная история с мадридским гонцом и паутина, которую плел герцог, – вот что не выходило из ума. «Нет, надо в Монтерей… Время бежит! Положение остается неясным и чревато опасными неожиданностями…»

Внезапно Луис напряг слух. Травы продолжали мерно шелестеть, где-то высоко и кратко прокричал ястреб. Внешне всё выглядело спокойно, но что-то интуитивно заставило замереть и быть начеку. Неожиданно он уловил не то стон, не то приглушенный говор. Места были настолько пустынными и дикими, что, представив себе, что это могло быть, капитан похолодел. Осторожно пригнувшись в траве, он колебался, с трудом подавив в себе желание повернуть назад. Но стыд перед своими солдатами, пусть даже глупый и пустой, не позволил отступить. Взыгравшее самолюбие идальго подхлестнуло и принудило крадучись двинуться навстречу звукам. Обернувшись в последний раз, Луис уже не узрел маячившего вдалеке бивака – всё скрывала трава. Виднелись лишь каменистая шапка скалы да черные силуэты зависших над нею стервятников. Темная, отчаянная мысль сдавила душу, но он прогнал ее прочь усилием воли. Добравшись наконец до камней, он чуть приподнял голову – и обомлел.

Красный песчаный склон круто уходил вниз, у подножия которого были двое. Раздетые донага, оба лежали, широко раскинув руки и ноги. Запястья и щиколотки были накрепко прихвачены сыромятными ремнями к вбитым в землю клиньям. Палящее солнце альменды жестоко жгло безжизненную плоть, но это было мелочью в сравнении с тем, как их обезобразили. Мясо на бедрах и икрах было срезано до костей, срезано оно было и на руках. На лица Луис смотреть не смог. Их попросту не было. Вместо кожи их покрывала пористая корка запекшейся крови.

Капитан долго лежал, прижавшись к камням, не в силах пошевелиться. Всё тело похолодело от мелкого липкого пота. Затем, судорожно глотая слюну, глянул еще и застонал от страшной правды.

Полосатое серапе и выжженное солнцем дырявое сомбреро, валяющиеся тут же, у ног одного из несчастных, подсказали де Аргуэлло имя жертвы.

– Нет, – прохрипел он. – Этого не может быть… Тавареа!.. И один из его сыновей… Но они же гнали стадо на юг, а мы… на север…

И тут позади него послышался скрытый шорох, глухо лязгнула сталь, влажно хрупнули удила под зубом коня.

Рука заученно дернулась в слепом поиске и застыла, точно прибитая гвоздем, – он был без оружия. Луис, казалось, прирос к камням. Дыхание перехватило, и душа затаилась, как перед ударом палача.

– Они еще живые. Может, спустишься к ним на исповедь?

Луис машинально обернулся на голос, и ужас отдался в теле короткой судорогой.

В нескольких шагах от него был ОН в окружении своих людей.

– Значит, ты всё-таки есть, Vacero, а я считал, что ты миф… – начал было Луис, но замер на полуслове под взглядом, который, казалось, мог заморозить само время.

– Ты сегодня без оружия, – рассматривая свою руку в перчатке, усмехнулся ОН. – Это плохо для тебя. Ты сам выроешь себе могилу, или дозволишь эту честь грифам?

– Ну ты и тварь! – поднимаясь с камней, не удержался Луис. – Не знаю, что за лицо ты прячешь под этой маской, но ты – вымирающая порода… Ты – рана на теле земли, полная гноя и червей!

– А ты? Разве ты перестал любить насилие? Странно это слышать. С каких пор кровь стала для тебя дорогим удовольствием? Послушать, так ты просто святой. Но знай, – горящее на солнце лезвие меча коснулось груди капитана. – Тебе всё равно никогда не стереть, как пот со лба, кровь своих жертв. А теперь ответь, зачем ты преследуешь меня? Только не говори, что не хотел со мной свидеться… Это оскорбит мое чутье охотника и моих псов.

– У тебя острый нюх, – пытаясь выиграть время, прохрипел капитан. Он хотел получше разглядеть и запомнить лицо Vacero, но оно оставалось погруженным в густую тень черного капюшона. Сердце Луиса громко колотилось, он не находил выхода и не мог вырваться, защититься от этого мертвого взгляда.

– Убьешь меня – тебя найдет мой младший брат, – с трудом унимая дрожь в голосе, глухо сказал он и затаил дыхание. И это невыносимое натяжение тишины вокруг придавило его ужасом рокового исхода.

– Ты сказал «брат»? – тяжелый меч плашмя опустился на плечо Луиса. – Громко лает собака, которая сама боится.

– Так чего же ты ждешь? Убей! Убей и меня! Но помни: люди – не мухи, которых можно убивать и смахивать на пол. Тебя сожгут на костре!..

– Заткнись, пока я не вытащил твой язык из затылка! Говорить буду я, а ты слушай. Я привык, что последнее слово остается за мной… Пусть даже оно не бывает таким сладким для уха. Ты умрешь, но позже. Я просто хотел посмотреть на тебя. Но ты привыкай к мысли, что ты мертвец… Так будет легче. Странно, что со своим умом ты не смог понять этого раньше.

Луис не услышал – он ощутил плотно гудящий свист пули и настигающий ее сзади далекий хлопок выстрела. Свинец отколол от камня кусок не меньше ладони. Кони под всадниками поднялись на дыбы; со стороны бивака заслышался нарастающий гул. Над зеленью трав плеснул отрывистый сигнал трубача.

– У нас с тобой неплохая память, капитан, – Vacero не спеша потянул повод своего вороного. – Мы оба не любим забывать то, о чем не хотим забывать. Помни, что я сказал. До встречи.

Сквозь грохот копыт доносились уже отчетливые крики драгун, летевших на выручку, когда по приказу вожака всадники взяли в галоп.

Внезапное облегчение словно опалило жаром похолодевшую грудь Луиса.

– Команданте! – Паломино, спрыгивая на ходу, подбежал к капитану. Луис, разрывая ворот, шагнул к своему спасителю; тяжелая как чугун рука вцепилась в его пунцовый эполет. Лицо лейтенанта дрогнуло и поплыло в глазах Луиса.

– Вы не ранены, дон? – взгляд Паломино накалился мучительной болью. – Madre Dios, похоже, успели!

– В самое время. – Луис крепче сдавил плечо лейтенанта.

– Ну, а для чего еще друзья? Единственное – я боялся, команданте, если прикажу открыть пальбу… Черт знает, зацепили бы вас.

– А если б и нет? – капитан устало улыбнулся и прижал голову лейтенанта к своей груди. – Ты всё правильно сделал, амиго. Я этого не забуду. Проклятье! Я сотню раз смотрел смерти в глаза, но поверь, сегодня это было ее лицо…

– Думаете, ОН вернется? – лейтенант порывисто по-смотрел на далекое облако пыли.

– Уверен. Выстрелы не испугали ЕГО.

– Но как же мы тогда его остановим?

– Никак, – де Аргуэлло обреченно сцепил пальцы. – Он как сказал, так и сделает. Просто я хочу, чтобы мы были каждую минуту начеку… Тогда у нас есть надежда.

– Какие будут распоряжения? – Альфредо подвел за повод скакуна капитана.

Луис продолжал стоять неподвижно, вглядываясь в растворявшуюся на горизонте желтую пыль.

– Возвращаемся в Монтерей, – натуженно выдохнул он. – Только прежде похороним людей… Они там… – Капитан кивнул головой в сторону белых камней и подавленно добавил: – Человеческая жизнь для НЕГО, похоже, дешевле грязи.