Читать книгу Дверг. Хранители Бури. Книга I - Андрей Юрьевич Пронин - Страница 7

Шор проснулся от сильной боли в ноге и сухости во рту. Он открыл глаза и увидел себя в комнате таверны, которую он снял. Он кинул взгляд в окно и увидел, что на дворе уже ночь, на тёмном небе красиво проплывали небольшие облака. Шор поднёс руку к больной голове, и почувствовал под пальцами бинты. Он приподнял одеяло, и увидел, как весь покрыт синяками, а его правая нога была в гипсе. На стуле слева от него стояла кружка с водой, но он не мог протянуть свою больную руку к ней. Для правой же руки было слишком далеко. И тут он замети старика в своей комнате.

– Вот олух, просил же налить красного вина, а не пиво! Теперь я ему не то, что столы превращу в овощи, я ему все запасы еды мышам скормлю, – громко проворчал старик.

Он сидел в кресле, которое он наверно принёс из своей комнаты, и читал старый манускрипт. Его длинные седые волосы были стянуты в косу, а борода доходила ему до пояса. Он носил длинную робу из грубой синей ткани, которая была старой на вид и, вдобавок, заштопана в нескольких местах таким же цветом ткани. Его лицо было нахмурено, отчего кустистые брови почти соединились на его лице в единую линию. Старик перестал проклинать рассеянность Варлимана, и обратил внимание на шумевшего Шора. У него были ярко-серые глаза на усталом лице, будто он долго не спал по ночам. Старик потёр свой прямой нос с маленькой горбинкой и немного улыбнулся.

– Хорошо, что ты очнулся, я боялся, что тебе не выжить. Оружие того разбойника было смазано ядом хитроцвета. Между прочим, довольно редкое растение в наших краях. Как ты себя чувствуешь?

– Тебе эля не надо? Дай тогда его мне, пить охота, – прохрипел Шор. – Вроде боль от ран прошла.

– Эль? Ну, ладно. Ты его заслужил. Скажи спасибо забывчивости Варлимана, он давно хотел выкинуть один цветок в горшке, да забывал. Из него я сделал мазь, убирающая боль и яд из ран, но сами раны ещё есть. Как тебя занесло в тот переулок?

– Хотел срезать путь, – ответил Шор, беря пиво. – А тут на меня напали…, да ты сам видел.

– Шор Митрарк, что они хотели? – вдруг резко спросил старик.

– Ты знаешь мою фамилию?! Откуда? – лицо старика стало суровым и Шор решил просто ответить. – Деньги, хотя я не верю. Скорее мою жизнь… Тебя то как зовут, старик?

– Старик? Вот и спасай гномов, – пробурчал тот. – Я иногда наведывался в Криворогую гору, в ваши библиотеки. Там я впервые и увидел тебя.

– Так ты и читать умеешь? – спросил Шор и бровь старика вопросительно поднялась. – Прости, я имел в виду, читать на гномьем языке, Скерте.

– Я много чего умею, мастер гном. В мире я известен как Вестфриг Буревестник.

Рот Шора понемногу стал открываться. Вестфриг один из тех, кто защищает мир от сил зла. Он много путешествует, в основном по Радхельму, и спасает мир. Но от какого? Никто не знает, а сам он не рассказывает. Одному летописцу людей удалось разговорить его семьсот лет назад и записать небольшой рассказ о деяниях Вестфрига на пергамент. Из грубой копии той книги Шор в детстве прочел о нем.

***

Когда Меленор был ещё молод, на него напали орды жаждущих крови варваров, в проходе между горами, куда они ринулись, стоял гарнизон из пятиста солдат, они вовремя заметили орду и послали гонца с донесением в крепость маршала, сообщая о нашествии. Дабы спасти жителей солдаты решили стоять до последнего. Они мужественно сражались, но их потери возрастали с каждым мигом, надежды на победу не было, как около раненого командира появился старик в синей запыленном балахоне до пят, и поясом из грубой кожи.

– Уводи своих людей, я их задержу! Спасайте всех жителей королевства!

– Кто ты? – спросил удивлённый человек.

– Твоя надежда на будущее Меленора, – ответил тот, и шагнул в гущу боя с одним дубовым посохом.

Через некоторое время отряды гарнизона стали отступать, как можно более организовано, их прикрывал один единственный старик. От его атак содрогнулись горы, разверзлась земля, почернело небо.

Он встал в наиболее узком месте и стал использовать магию. Сначала он создал щит из света и ветра от стрел и копий, затем, взмахнув посохом и сказав слова, которые подобны удару молнии разнеслись над полем битвы, вызвал гнев природы. Под ногами варваров открывались небольшие пропасти, с неба падали редкие капли дождя, которые резали незащищенные участки кожи как кинжалы, с гор скатывались огромные камни, молнии били как молоты богов. Сам волшебник был полностью покрыт грязью и кровью. Командир видел, как тот мастерски сражался подобранным мечом и своим посохом, изредка колдуя, но стало понятно, что его силы не безграничны. Однако, никто не мог ему помочь, остатки гарнизона ушли довольно далеко, один командир остался на холме. Вдруг старик прокричал так, что содрогнулись небеса.

– Глупцы! Это путь тьмы! Отриньте её в ваших сердцах, и возвращайтесь домой к родным! – Однако только некоторые варвары остановились, остальные же продолжили нападать. Старик поднял посох над головой и из последних сил ударил им об землю, прокричав странные слова.

Командир заметил маленький белый шар, который взорвался под ногами окружённого мага и разметал орды нападающих. Сам старик упал. Командир, невзирая на редкие стрелы и копья растерянных стрелков, смог подъехать к старику на лошади, пока выжившие, ошеломленные варвары-нортморы не подошли достаточно близко, и посадил его на своего коня.

– Ты сделал многое, старик, – сказал командир. – Однако и тебе не выстоять против орд берсерков. Меленор обрёл надежду на спасение, благодаря тебе. Конь не вынесет двоих, прощай.

И командир ударил мечом плашмя по крупу коня. Он недолго поглядел на полубесчувственного старика на коне вдалеке и развернулся к орде.

– За Короля и Меленор, – прошептал он, вступая в безнадёжный бой.

***

– Вестфриг, – прошептал Шор. – Извини мне мою грубость. Я не со зла.

– Ага, от скудоумия, – ответил тот и захлопнул фолиант, что держал в руках.

– Зачем ты шёл за мной тогда?

– Просто я увидел переулок, через который можно было быстрее достичь рынка. Решил книги прикупить. Когда я вошёл туда, я услышал звуки боя, твоего боя. И поспешил спасти очередного безрассудного гнома.

Шор подумал, что такой известный маг мог сходить и в библиотеку короля, но в дела магов носа не суй, голову потеряешь, как говориться в пословице.

– Ладно… а зачем ты все эти часы сидел около моей постели?

– Часы? – удивился маг. – Скорее дней. Ты пролежал в постели пять дней. Всё это время я спасал твою жизнь от редкого яда цветка.

– Благодарю, маг. – Сказал Шор от всего сердца.

– Да, в нем есть храбрость и ум. Может и сможет, – пробубнил маг. – Лежи в постели, я известил Варлимана, что бы он приносил еду три раза в день. Я вернусь через некоторое время, жди меня.

– Может, назовёшь точное число? – спросил Шор, но маг начал быстро собираться и ушёл через дверь. – Эй! Вестфриг! Подожди! Вот чудак! Эх, ну хоть еду будут приносить три раза. А что, интересно, я буду всё это время делать, пока лежу?

– Сэр, вам принести какую-нибудь книгу или летопись? – спросил Варлиман из-за незакрытой двери.

Шор обдумал свой ответ и сказал:

– Будь добр, сбегай на рынок и купи книгу об истории Радхельма.

– Будет сделано, – ответил он и вскоре вернулся с очень тяжёлой книгой. – Она была в моих личных запасах, прошу. Самое интересное, что она составлена из трудов многих летописцев и упорядочена по времени.

– Спасибо, – ответил Шор и начал читать об исторических моментах, где упоминается старик в синем балахоне или непонятные погодные условия. К своему изумлению, он нашёл много таких мест. Порой он упоминался как провидец, порой как советник, иногда как Синий Маг, но чаще всего Шор мог только догадываться о его причастности, особенно не явной.

Через три дня гном смог встать на ноги. Первым делом он одолжил у Варлимана старый дубовый стол, который тот хотел кому-то продать, и стал использовать его как чучело для учений, установив его на заднем дворе трактира. За время болезни его мышцы ослабли и требовали тренировки.

– И где мой стол? – спросил сердитый Варлиман, когда вошёл Шор.

– Скажем так, у тебя появился новый бесплатный запас брёвен!

– Эх, ну ладно. Всё равно его никто не покупал.

– Ты случаем не знаешь, сейчас в городе действует какая-нибудь организация преступников?

– Вроде нет, да и не моё это дело собирать слухи по углам города.

–Хм, ну ладно. Скоро я ухожу из города, вот оплата за постой, – проговорил Шор и вынул два золотых.

Глаза Варлимана заблестели от жажды золота, но пересилив себя, он отвернулся.

– За тебя заплатил Вестфриг. Я подам ужин тебе в номер.

– Спасибо, – сказал Шор и, подойдя к лестнице, окликнул трактирщика. – За беспокойство!

Варлиман резко развернулся и поймал монету стоимостью в пол золотой. Он немного улыбнулся, кивнул гному в благодарность, и ушёл на кухню. Там он разменял монету на много мелких, положил их в мешочек и вышел через чёрный ход на улицу, оглянулся вокруг и подошёл к углу здания напротив. Там сидели двое сирот около ящиков.

– Ребята, держите! – и подал им кошель с деньгами, с помощью которого они могли бы спать под крышей средней таверны около года, и есть досыта.

Девочка взяла кошель и благодарно обняла доброго трактирщика, после чего взяла своего ослабевшего брата за руку и пошла в средний город, дабы накормит его и себя.

– Мне охранять их? – спросил голос из темноты сверху.

– Конечно. Сейчас опять становится не безопасно. Взрослые воюют, а дети страдают. Это неправильно.

Он посмотрел вверх, но увидел только край тёмной одежды человека, который скрылся в проёме крыше.

– Даже после смерти Селара, его дело продолжается, – прошептал Варлиман, уходя в таверну.

***

До срока указного в письме оставленного дома осталось несколько дней, так что Шор начал срочно закупать нужные ингредиенты и прочее для будущих опытов. На это ушли все оставшиеся дни.

– Я завтра уезжаю домой в Аркатол, Варлиман, приготовь мне телегу с возницей. И отнеси все мои вещи, которые будут в комнате, в кузов.

– Будет сделано, мастер гном, – ответил трактирщик.

Настало утро. Шор поднялся и заметил, что раны почти не болят. А значит, по приезду домой, его мама не начнёт суматошно бегать по дому, дабы замазать небольшой синяк сына тремя слоями мази. Шор с тоской вспомнил далёкое детство, но помня, что раскисать нельзя, собрал волю в кулак и вскоре вышел из своей комнаты.

Внизу его поджидал Варлиман с небольшой сумкой.

– Это мне?

– Конечно, господин. Вы были наиболее тихим постояльцем из гномов, так что я решил подарить вам в знак благодарности этот провиант, дабы вы не проголодались в дороге.

– Спасибо тебе, – ответил Шор и крепко пожал руку трактирщику на прощание.

И вот Шор вышел из таверны, кинул взгляд на неё, развернулся, и сел в телегу, нагруженную разными ящиками и мешками. Через пару часов он любовался на красивый город, в лучах встающего солнца, сидя сзади в кузове. Когда город скрылся, Шор понял, что будет немного скучать по нему и по жадному, но доброму трактирщику.

***

Час тянулся за часом, и ничего не происходило. Шор лежал на соломе в окружении мешков и ящиков и думал. Вот зашумел лес, запели птицы, натужно завыл ветер в кронах елей и сосен. Тут всхрапнула лошадь и испугано заржала.

– Глупышка, это просто ветер, – сказал возничий.

Шор приподнялся и немного огляделся. Они въехали в лес с часа назад и были уже довольно глубоко внутри него. Вокруг стояли деревья-великаны. Солнце начало закатываться за кроны деревьев, что означало, что через три-четыре часа будет темнеть.

– Возничий, – позвал Шор. – Нам надо будет поставить лагерь до темноты. Вскоре должна быть опушка, там и остановимся.

– Нет проблем, господин.

– Слушай, что мы как незнакомцы на «вы» разговариваем? Зови меня Шор. Тебя самого как звать?

– Курд, – коротко ответил тот.

– Ну, вот и познакомились.

– Шор, а вы… ты насколько хорошо умеешь сражаться?

Вопрос немного огорошил Шора, но он решил всё-таки ответить:

– Достаточно хорошо. Мне удалось победить тройку бандитов по пути в город.

Курд присвистнул и немного улыбнулся, но увидев вопрос на лице спутника, объяснил, от чего он задал свой вопрос.

– Согласись, намного спокойнее на душе, когда едешь с воином, а не с купцом.

Шор кивнул и снова улёгся на спину разглядывать облака. Через два часа они доехали до опушки и стали готовить лагерь. Курд натаскал воды в небольшой котёл и поставил на огонь. Так как он решил кашеварить, Шор начал собирать хворост и попутно достал два спальных мешка, когда проходил мимо телеги к костру.

В лесу стремительно начало темнеть. И вот два усталых, но довольных спутника начали ужинать, сидя у костра. Вскоре завязался разговор и Шор многое узнал о своём возничем. Оказывается, Курд, бывший стрелок Защитного яруса. Его хотели перевести после осады в Купеческий и Знатный ярус, но тот отказался и вышел отставку.

– Хватит с меня сражений на этот век, – объяснил он.

Он подробно рассказал о днях первой осады, второй осады и нежданном спасении.

– Нам сказали, что это последний день, когда можно сделать вылазку. Орки почти закончили свои осадные лестницы, и Селар дал выбор. Умереть на стенах, или как герои с шансом на победу под стенами. Большинство выбрали погибнуть как герои. Когда нас начали теснить, мы увидели армию гномов, это придало нам сил. После победы в городе не было пира.

Шор проникся глубиной горя безыскусного рассказа о тех днях. Сколько полегло в том бою? Мало кто хотел считать. Вскоре их разговор перешёл на более радостные темы. Перед сном Шор оглянулся вокруг и увидел множество глаз, которые за ними наблюдали. Это были ночные животные и не только. Он отхлебнул немного из кружки для храбрости и заснул.

Шор проснулся от храпа Курда. Он ещё немного поворочался и встал. Шатаясь после сна, он подошёл к Солнышку, лошади возничего, и угостил её яблоком, которое лежало в телеге. Та довольно захрустела. Гном немного улыбнулся и пошёл обратно, чтобы одеться. Когда он почти натянул сапоги, то заметил, что в лагере что-то не так. Шор встал и взял свой посох с железной головой в форме горного барана. И только когда он обошёл весь их небольшой лагерь, он понял, что его так смутило. Гном посмотрел на это, потом шагнул к котлу с водой, быстро умылся, протёр глаза и снова подошёл к этому.

– Что за бред? – пробормотал он.

На опушке лежало не два спальных мешка, а три. Под ногами Шора лежал гном. Он натянул одеяло по самую голову и громко сопел, как меха для кузницы. Шор обошёл его и ткнул босую ногу гнома концом посоха. Тот шумно засопел и почесал то место. От этого край одеяла слез с его лица и гном увидел своего брата. Тот так мило спал, что у Шора не осталось иного выхода.

Он вылил всю воду из котла, которая была холодна как вечный снег с шапки горы Криворогой, на голову брата. Фроин открыл глаза, пару секунд лежал так, а потом с громким криком, который могут издать только отряд злых троллей, стал бегать по краям их опушки.

– Это кто? – спросил Курд, глядя на гнома, который в одних штанах бегал и отряхивался от воды.

– Курд, это мой брат Фроин. Когда он перестанет носиться по опушке, мы узнаем у него, как он здесь оказался. У нас есть десять минут на уборку лагеря, до того, как он начнёт тут всё крушить.

Курд согласился, и он с Шором быстро положили все их вещи в телегу.

– Аг лор-яр запид, Шор! Ан мипид, чот аг хуп ит руф вогрд! – кричал Фроин, подходя к Шору.

– Не кипятись, братец. Если бы я тебя будил, то мы тут до вечера бы сидели! А так, по старинке, с помощью водички…

Фроин замолчал, обдумал, а потом с хохотом подбежал к брату и крепко его обнял. Шор тоже обнял брата, да так крепко, что рёбра хрустнули, но и Фроин не остался в долгу.

– А когда ты пришёл в лагерь?

– Ан ро… то есть, я хотел сказать, что пришёл сюда, когда вы уже заснули, но услышал я вас гораздо раньше. Иду по дороге, думаю, как ты? Что случилось, и тут услышал далёкий хохот и говор. Ну и решил подойти, узнать кто там. И вижу тебя и этого спящими без задних ног.

– Меня зовут Курд, сэр.

– Я Фроин, младший брат Шора, – сказал он и пожал руку человеку.

– Братец, бери вещи и садись в телегу. Скоро приедем в наш город.

***

-… и когда срок твоего возвращения прошёл, меня отрядили найти тебя.

– М-да, ну и переполох был. А моё помещение для исследований уже сделали?

– Конечно! Давно уже. Дядя Андвари отобрал лучших строителей и проектировщиков. В общем, у тебя есть большая комната внутри дворца наверху.

– Шор, сэр Фроин, мы подъезжаем! – закричал человек.

Шор обернулся и оглядел свою маленькую родину.

Гора с кривой вершиной была самой высокой горой в округе. Своей макушкой она почти доставала облака, будто огромный бык с одним рогом пытался пропороть небо. Гора была очень крутой, и только самые ловкие люди могли забраться на неё, хотя и не очень высоко. Прямо посреди горы, внизу, стояли огромные стальные ворота с орнаментом в виде гномов и эльфов стражей. Когда ворота были закрыты, то части ворот сами закрывались изнутри на девять стальных полукривых блоков. Эти ворота были сделаны лучшими мастерами гномов и пропитаны магией эльфов в древние годы после Раскола. Здесь была первая столица гномов-беженцев и большинства других народов. Около входа в Аркатол были вырезаны в камне два гнома, один держал двуручный топор и грозно смотрел сквозь шлем на входящих, другой стоял с колбами в одной руке, а в второй держал небольшой меч.

– Это кто? – спросил удивлёно Курд у гномов.

– Тот, кто с колбами – это Нюр Дверг. Он основатель нашего клана, был предвестником Раскола. Другой – это его сын, Даин. Он был королём Двергов, когда произошла битва с хладами. В отличие от других королей, он сразу пришёл на помощь людям, пока кентавры, оборотни и эльфы раздумывали.

– Да? А я и не думал, что та битва была правдой. У нас она, скорее, страшная сказка детям на ночь.

Фроин и Шор удивлёно посмотрели на Курда. Но что взять с людей? Их век не долог. Правда вскоре становиться историей, история – легендой, легенда – сказкой.

Через некоторое время они остановились при въезде в город гномов. И пока возничий обдумывал расстояние от земли до верхней части ворот, гномы слезли с телеги, и подошли к стражнику.

– Добрый день, родичи! Откуда путь держите? Что везёте? На торг или для дома? Сейчас торговцы редки, сезон ещё не настал. Ну, так что?

– Для дома, родич. Я Шор Митрарк, а это мой брат Фроин Митрарк.

Страж немного растерялся, но всё-таки сделал небольшой поклон родственникам царя.

– Добро пожаловать домой! Филур, открывай ворота!

Створки дрогнули и начали медленно расходиться в стороны. Выглядело это довольно внушительно, когда огромные резные ворота открываются почти без звука на массивных петлях, будто всё происходило во сне. Пока они ехали к спуску на шестой ярус с пятого, проходного, Курд крутил головой и восхищался окружающей красоте. Особенно колоссальным столбам на перекрестках и масляным фонарям.

– А как у вас светильники-то горят? Да ещё и разными цветами? – спросил он.

– Они называются фонарями. Под их колпаком есть промасленный фитиль, который смачивается в эльфийском масле. Только наши фонарщики туда добавляют некую смесь, чтобы ярче горело, дольше и меньше чадило. Ну а цвет разный от баловства молодых гномов имеет. Они сами делают или покупают у алхимиков небольшие красители, которые попадая на что-то, изменяют цвет этой вещи, в данном случае огня или стёкол фонарей.

– А от чего некоторые из них не светят? Закончилось масло?

Фроин начал долго смеяться, а Шор только хмыкнул.

– Угадал.

Наконец они подъехали к спуску на шестой ярус гномьего царства. Шор заплатил Курду за перевозку вещей немного больше, чем надо. По дружбе.

– А отчего бы мне не довезти твои вещи до твоего дома, Шор?

– Понимаешь… Давным-давно был издан указ о том, что другим расам не желательно спускаться на нижние и верхние ярусы Аркатола. В основном это сделано для защиты имущества моего народа от жадных людей и эльфов. Однако я могу сделать тебе пропуск на жилой, который сверху и который снизу, то бишь четвёртый и шестой. Ведь, насколько я понимаю, ты теперь возничий, а значит, иногда будешь заглядывать в Аркатол.

– Только если тебя не затруднит, – ответил Курд. – Больно сильно мне Аркатол понравился, заезжать буду иногда, торговать… Да и народ у вас хороший, все улыбаются, радуются. Не то, что эти, как их… клан Молота и Кирки. Одни вечно угрюмые, другие те ещё хитрецы.

– Ах-ха-ха! Верно ты подметил! Тогда в следующий твой приезд в город спроси у стражника в бараке при въезде, насчёт пропуска на имя «Курд, возничий, от семьи Митрарк». Ну, удачи тебе в твоём деле!

– И вам того же! – крикнул человек в ответ, направляясь к выходу из горы.

– Хороший он мужик, – сказал Фроин спустя пары минут. – Жаль людская знать не такая.

– Не вся знать, вспомни сэра Речера или маршала Ворона. Да и своих гордецов у нас хватает.

Фроин покивал, а потом пошёл договориться с возничим гномом о доставке вещей в лабораторию во дворце. Шор же просто пошёл пешком до дома вниз. Пока он спускался по наклонной дороге, то вспомнил, что так и не зашёл к капитану Дрейку, поэтому решил навестить его в другой раз, когда будет меньше проблем.

***

После того, как Вестфриг покинул город. незадолго до Шора, он направил коня на юг, в сторону степи Отца, где располагалась страна кентавров – Лорах. Каждый прохожий путник видел странного старца с синем заношенном балахоне верхом на коне. Проезжая поворот на запад, в сторону небольшого княжества свободных людей, Вестфрига стали одолевать всё большие опасения. Дороги на юг были в основном пустынны и странно безопасны. Раньше тут, что не день, шалили мелкие банды разбойников и остатки армий варваров и орков, но не сильно.

Часто, очень часто обычные прохожие теряли свои кошельки и одежду, но не жизнь. Правда, банды орков отличались от других тем, что после ограбления о них никто не мог рассказать. Но вот лига ложилась за лигой, а дороги так и оставались тихими и мирными. Никаких следов бандитов и прочих не наблюдалось. Такое было только во времена нападения орд, обезумевших от чар нортморов, на Меленор много столетий назад, и несколько столетий после Раскола, когда каждый искал дом, а не смерть.

Вскоре снова показалась небольшая таверна, где маг сменил коня на более свежего.

– Прости друг, – прошептал он уставшему коню. – Но затишье бывает только перед бурей. Надо спешить!

День шёл за днём и вскоре леса стали редеть и Вестфриг выехал к степи кентавров. В отличие от степей восточных, западные были более холмистыми и каменистыми. Именно среди этих скал и холмов жили вечные кочевники кентавры. Их нрав был суров и мрачен, но так считают только незнакомые с кентаврами чужаки. На самом деле, такими их видели те, кого кентавры не считали друзьями и союзниками. Большинство кентавров были очень скрытны и не искали связей с большим миром. Но Вестфрига тут помнили и знали с давних времён.

– Стой, Посланец Небес! Не хорошо проезжать наши земли, не поздоровавшись со старыми друзьями!

Из-за камня средней высоты появился старый кентавр. Его мышцы не одряхлели, как у стариков людей, или старых лошадей, от возраста. Его лошадиные ноги не прогибались под действием времени, а человеческая спина не была сгорблена от веса кольчуги. Он имел редкий окрас, чисто белый, как снег в горах. Волосы его так же были белы и стянуты в длинный хвост, а борода была подстрижена в форме клина.

– Давненько я так не радовался людям, старый маг! – он подъехал к Вестфригу и крепко его обнял.

– Великий конь! – прохрипел маг. – Боги хотя бы помнят, сколько тебе лет, Светомир?

Тот радостно рассмеялся и пересадил мага со спины усталого коня на свою, а подобное кентавры делали только для очень близких людей. Если на кентавра сядет обычный человек, то этим он нанесёт ему страшное оскорбление.

– Да и ты, я гляжу, не собираешься помирать. Что привело тебя в мои края? – спросил Светомир, ведя на поводу коня мага вглубь степей.

– Гроза собирается на горизонте, друг. Вопрос только где и когда? Мне нужен доступ в Великую библиотеку, чтобы найти ответ.

– Вечно ты о книгах, посланник неба Матери.

– Сколько тебе повторять? Я не посланник Матери неба!

– Но ты же в синем и пришёл с небес!

Вестфриг глубоко вздохнул и выдохнул.

– Меня выбрали боги спасти то, что осталось от некогда единого континента и благородных держав. К вашей богине неба я не имею никакого отношения. Я же тебе говорил, когда стало понятно, что грядёт катастрофа, что мир будет на грани небытия из-за козней сил зла, боги избрали нескольких духов, что имели силу и волю, и отправили их спасти детей богов. Так появились в этой части известной земли маги Вольдара.

Много лет мы вели войну открыто и скрыто с некоторыми магам врага и, даже, вроде бы, удалось кого-то из них победить! Удалось предупредить многие страны о грядущей тьме и убедить некоторых лидеров увести свои народы на берега океана и в горы. Мы даже совершили подвиг с помощью героев, повергнув сосредоточие тьмы. Прости, подробности я не помню, это всё склероз! – злобно высказался о своём недуге Синий маг, но он быстро взял себя в руки. – Так же нам удалось сохранить некоторые осколки единого континента. Когда стало ясно, что нам нужен лидер мы избрали одного из нас на этот пост. Тогда же боги выбрали и наши цвета за заслуги. Один стал Красным магом и владеет магией созидания. Другой получил белый цвет – его прозвали иллюзорным. Третьему дан зелёный цвет, он стал другом растений и животных, маг природы. Я же получил синий цвет, так как я был ближе всего к стихиям…

– Так я и говорю, посланец Матери неба. Ты же синий?

Вестфриг надвинул свою шляпу на глаза и пробубнил что-то о дурости и бега по степи.

Когда солнце начало склоняться к горизонту Светомир довёз мага и его лошадь до военного порубежного лагеря кентавров. Всего в ложбине между скал находилось около пятидесяти шатров, в котором могли с удобством расположиться по двое гордые воины Лораха. В лагере ходили около тридцати воинов кентавров. На их головах серебрились острые шишаки и кожаные шапки, на верхней части тела все носили кольчуги из средних колец, одним на вид можно было дать около сотни лет, настолько они плохо выглядели, другие же имели довольно новую защиту. Их нижние части тел прикрывали кожаные или стальные щитки, как на тяжёлой коннице людей.

Между шатров наблюдалась небольшая суета, все присутствующие кентавры выстраивались клинами по пять, по периметру всего лагеря, лицом наружу. Вскоре к Светомиру подъехала пара караульных.

– Воевода Светомир! Вы нарушили приказ о секретности лагеря. За это, – кентавр немного замялся, но всё же досказал, – как вы сами приказали, вас должны конвоировать на суд в становище Белокопытов.

Светомир пересадил Вестфрига обратно на коня, затем неторопливо развернулся, вплотную подошёл к воину и навис над ним. Светомир был довольно большим кентавром, среди своего народа. Текущая ситуация очень напоминала кота, стоящего над мышью. Воин потихоньку начал бледнеть, а его напарник потихоньку отходил в сторону, перебирая ногами.

– Род становища? – довольно тихо спросил генерал.

– Златоконево, воевода, – пролепетал караульный.

– Скажи мне, воин Златоконево, кто сейчас сидит на коне у меня за спиною?

Тот снова глянул на мага, и вновь перевёл на страшно спокойного Светомира.

– Человек, воевода.

– Вижу, ты не признал самого посланца Матери неба? – сказал Светомир и медленно потянул из-за спины длинный полуторный меч.

– П-п-посланца? – переспросил тот и глянул глазами тонущего человека, увидевшего смерть, на мага.

– Как ты посмел не узнать живую легенду нашего народа, а, ратник? – спросил воевода, всё сильнее наклоняясь над солдатом и вынимая полуторник.

Кентавр часовой буквально упал всеми четырьмя ногами на землю. Он знал, что его ждёт. За подобное оскорбление легенде народа, посланца Матери, наказание смерть.

– Светомир, вспомни наказ вашего Отца, прости дурную голову, он не со зла, – молвил маг.

– Хорошо, легендарный, – молвил воевода. – Воин, сегодня твой день. Запомни его, ведь ты жив только по милосердию Посланца. Но ты должен в скором времени отправиться в своё становище и прислать другого воина, более внимательного, вместо себя.

– Будет сделано, светлейший! – сказал тот незадачливый кентавр и карьером поскакал в лагерь.

Когда Вестфриг и Светомир проехали в палатку воеводы, маг спросил своего друга.

– Причём тут твой указ о тайне лагеря и тем, что солдат не узнал Посланца?

– Вспомни правило нашего народа. За оскорбление Посланцев и наших шаманов, наказание – казнь. Тот кентавр не узнал тебя, чем нанёс оскорбление тебе, а через тебя нашей Матери. Да и надо было припугнуть молодёжь! Они уже даже в священные рощи не ходят! Ну а насчёт указа… Ныне на границах не спокойно, точнее слишком спокойно. Поэтому наш Воевода издал указ о сохранение секрета местонахождения каждого пограничного лагеря. То есть, смерть всякому прохожему, кто увидел наш стан или выдал его. Хотя ещё возможен временный арест, месяцев на шесть… Да и авторитет решил поднять среди подчинённых, – бесхитростно закончил старый кентавр.

– Сколько живу, и вижу, что только на вашей земле такая дисциплина. Только у кентавров простой воин мог арестовать воеводу, за нарушение указа, и самому не сесть в тюрьму или что там в вас.

– Ну, вот и хорошо. А то ныне расслабились сотники от стойбищ. Уже с оружием, бог знает сколько, не тренировали молодняк! Пришлось всех своих самому тренировать, но этим ли заниматься воеводе? И правила должны всегда соблюдаться. Теперь, не только воевода глядит за солдатом, но и солдат за воеводой!

– Да, дела. Когда ты меня отпустишь в Деновик? Я слишком тороплюсь, происходит что-то странное на всех трёх континентах.

– Ну, раз так… – сказал Светомир, и начал что-то писать на пергаменте, затем поставил восковую печать с ветвистым знаком копыта.

– Вот твоя подорожная, показывай её всем, кто рискнёт тебя остановить. Я прибуду в столицу чуть позже тебя. И ты, может, поделишься информацией, что сейчас происходит?

Маг посуровел, его брови грозно сошлись на переносице, а взгляд глядел куда-то в прошлое.

– Скажу тебе немного, друг. Многое я и сам не знаю, поэтому промолчу. Мне известно только то, что Тени на юге стали темнее, на востоке длиннее, а на западе почти исчезли. Орки стали меньше драться за власть и дольше точить ятаганы, варвары стали тише и осторожнее. В Хладфельме стали исчезать целые деревни поселенцев, и начали вспоминать сказания о тьме, что живёт в подземельях старой цитадели среди снегов. Гоблины перестали воевать с гномами и спрятались в своих норах на севере. Эльфы и лешие перестали беззаботно жить и ухаживать за лесом.

Что-то происходит, Светомир, и народы Вольдара к этому не готовы, пока они смотрят в одну сторону, они не видят, что позади них. Свои ответы на вопросы я найду только в вашей древней библиотеке. Многое, слишком многое позабыл наш орден магов, в чём я виню себя. Мы бегали за сиюминутными делами, пока кто-то ждал долго, очень долго. И вскоре он будет готов.

– К чему? – встревожено спросил кентавр.

В шатре долго стояла тишина, и казалось, даже ветер перестал шуметь. И тут маг сказал грустным голосом, полный печали и скорби:

– К войне.

***

Лаборатория для опытов с «живой молнией», заключённой в железные столбики, была хорошо обустроена. На столах из дерева стояли небольшие пустые и полные колбы с флаконами. Стены были отделаны деревом, а пол покрыт резными досками светлого цвета. На небольшом столике лежали различные инструменты с деревянной рукояткой, на некоторых были даже небольшие гарды из дерева.

Шор постоял, вдыхая аромат свежеспиленных досок, и принялся за работу. Перед началом экспериментов, он достал книгу и сделал в ней некоторые пометки. Позже достал из деревянного ящика один из столбиков, размером от локтя до запястья, и принялся капать на него разными веществами, прикасаться к нему разными деревянными предметами. Через пару дней прейдя к выводу, что столбик не так опасен, как о нем говорили, что он не начинает крушить всё вокруг, Шор решил дотронуться до него небольшим кусочком стали…

Мимо двери собирались пройти пара стражников гномов, обсуждая глупую трату времени на эксперименты с магическими столбами, как вдруг дверь с грохотом сорвалась с петель и улетела в дальний угол коридора, круша всё подряд. Гномы подбежали и заглянули вовнутрь помещения, из которого валил дым. Посередине дымящего помещения стоял обугленный стол, вокруг были разбросаны алхимические инструменты, вперемешку с битыми эликсирами и прочими вещами.

– А где родственник короля, этот алхимик? – встревожено спросил первый гном.

– Может он… того?

Воины переглянулись и уже хотели бежать сообщить королю грустную весть.

– Родичи! – закричала обугленная дверь в конце коридора. – У вас попить найдётся?

Один воин нерешительно снял флягу с элем и подошёл к двери, как та вдруг отлетела ещё чуть дальше. Из-под неё вылез чёрный, буквально дымящийся гном. Он взял флягу и выпил всё до дна:

– Спасибо, мужик. Пришлите суда пару уборщиков, а я пойду дальше работать с этими проклятущими столбиками! Должна же быть от них хоть какая-то польза гномам!

С этими словами чёрный гном взял дверь и поставил её около прохода в лабораторию, потом начал собирать разбитые и сломанные вещи. Воины же уже убежали за помощью.

– Так, а где эти гадкие столбики? – спросил вслух Шор.

Вскоре он нашёл ящик, где хранился второй столбик. Через ещё некоторое время первый. Но в отличие от того в ящике, этот перестал немного светиться. Шор взял метровую палку, привязал к ней кусок железки и стоя за дверью снова его тронул, тот почти не среагировал, лишь обуглил железку.

– Интересно… Неужели выдохся? – прошептал он в надежде.

На исходе месяца Шор сделал многие интересные открытия. С этим докладом он явился к королю Андвари.

– Ваше величество дядя! Вот список того, что мне удалось выяснить об этих столбах из неведомого нам ранее железа.

И протянул королю увесистый пергамент. Король взял его с радостью, однако в его глазах плескалась тоска, от понимания того, что придется всё это прочитать. Пока он читал, в огромном троном зале с резными колонами и сводчатым потолком стояла тишина. По истечении часа он поднял глаза на Шора, тот спал за длинным праздничным столом в центре зала.

– Шор!

Тот резко подскочил и подошёл к королю:

– Дядя? У тебя появились вопросы?

– Много. Ты писал… – король быстро смотал пергамент до середины. – Что столбы при соприкосновении с любым железным предметом ударяют по ним молнией, но по истечении некоторого времени соприкосновения, особенно частого, столб теряет свою силу удара. Как ты намерен его подзаряжать?

– Нужно дождаться грозы и поставить столб на землю, желательно повыше. У этого железа есть странная особенность притягивать молнию. Я уже это испытал, – сказал он, и потрогал свою немного подпалённую бороду.

– Ладно, с этим понятно. А зачем ты хочешь вооружить всех гномов этим страшным оружием? Да я ни за что не разрешу этого! Ты только представь, что будет, если два таких оружия случайно положить вместе! Да и не хватит у нас этого странного железа на всех. Штрековцы, из Меленора, сказали, что больше не нашли этой руды.

На лице Шора всё сильнее проявлялся страх за судьбу этих столбиков.

– Поэтому я повелеваю тебе отнести их в нашу сокровищницу. Надеюсь, они разряжены?

– Да. Но позволь хотя бы мне их оставить для себя! Я уверен, они принесут пользу гномам! Я многое о них узнал и могу сдержать их силу в узде!

Король Андвари устало потёр переносицу и сказал:

– Да хоть вилки из них сделай. Только в случае чего, ты будешь виноват в произошедшем. «А теперь ступай, я уже устал сегодня от потока жалоб и просьб, и особенно от твоего ужасного почерка», – сказал он с усталой улыбкой.

– Спасибо дядя! То есть, ваше величество! – закричал Шор, убегая из тронного зала.

Обычно король имел твёрдый характер, и его трудно было в чём-то убедить или изменить его указ, но поскольку король Андвари устал за весь день, ему стало уже почти безразлично за судьбу этих столбов. Когда король рухнул на свою кровать перед рассветом, то перед сном он пожалел о своей уступке дальнему племяннику.

***

Утром Шор быстро встал с постели, оделся и побежал к лучшему кузнецу в городе, мастеру Балину. Как и все гномы, кто подходил к Великой кузне, он почувствовал гордость за свой народ.

На промежутке между седьмым ярусом и шахтами находилась огромная пещера, в которой текла "кровь земли" – лава. По бокам отшлифованных стен стояли огромные печи и плавильные горны. Вместо огня там были небольшие озёра лавы, которые делали температуру в печах сверхвысокой. Каждая печь была выполнена в виде лица гнома в боевом шлеме с гребнем. Между ними из верхних отверстий лилась свежая лава, которая вскоре попадёт в печи, чтобы сменить уже остывающую "кровь земли".

Гордостью кузни была искусно сделанная печь в конце кузнечного чертога. Её высота достигала около пятидесяти метров, а в ширину там могли работать около ста гномов, не мешая друг другу. Она была выполнена в виде дракона, который охватывает своими крыльями всю ширину печи, а его голова выдыхала огромный поток лавы прямо в центр кузницы. Около центральной кузни стояли самые большие и крепкие наковальни с узорчатым рисунком, что делало их артефактами. Очень мало вещей и произведений искусства времён до Раскола дожило до этих дней.

В центре кузни стояли наковальни с гигантскими молотами, которые висели прямо над рабочей зоной. Чтоб раскачать эти молоты, нужны были по двадцать здоровых гномов с каждой стороны. На той наковальне работали с мифрилом, это очень редкий металл, последний раз руда мифрила была найдена семь лет назад, и только старший мастер кузнец имел право работать с этим благородным металлом.

Шор начал пробираться через море рабочих кузнецов гномов, которых считали вторыми героями нации после алхимиков. Только самые выносливые могли работать при такой жаре. Сам мастер Балин всегда находился около кузни Дракона, что означало около полтора часа ходьбы через кузнечный зал. Когда Шор добрался до Великой кузни, он увидел Балина отдыхающего около бочонка медовухи.

– Мастер Балин! Пусть годы твои будут долги, а руки крепки! – громко сказал Шор, говорить нормально мешал стук молотов.

– Здравствуй Шор! Да будет длина твоя борода! Зачем ты пожаловал в мои скромные владения?

Пройдя зал из узорчатого камня, красиво скованных стальных решёток, и прочего, Шор решил, что Балин очень сильно скромничает.

– Я тут по делу от короля, ты можешь сковать мне обоюдоострую секиру из вот этих столбиков? – и показал два столбика из ранее неведомого железа, что он нёс в ящике за спиной всё это время. – Они очень ценны и больше такого металла в мире нет. Поэтому я и решил доверить их тебе, ну так как?

– Без проблем, я как раз закончил прошлый заказ, а нового не предвидеться. Будет сделано через… неделю. Посмотрим, что я смогу сотворить! Оплату я возьму как обычно с короля Андвари.

– Спасибо, мастер Балин!

***

Светомир и Вестфриг шли по дороге к развалинам библиотеки, которая находилась в центре столицы кентавров. По бокам дороги стояли длинные дома из дерева, что было не дёшево в степи, украшенные резьбой, а коньки крыш были сделаны в виде лошадей. Город жил своей жизнью, по улицам бегали весёлые дети кентавры, взбивали на улице циновки старики, а родители ходили по торгу. День был солнечный, теплый и приятный, как общение перед вечерним камином. Во всём городе только у старого мага было плохое настроение.

– И всё же, кто догадался убрать летопись мира в самый нижний этаж библиотеки? – ворчал маг, хмуря брови.

– Так кому она нужна? – ответил Светомир. – Народу Лораха гораздо интереснее самим писать книги и летописи. А также скакать карьером по лугам и полям, заниматься резьбой по дереву и обучаться владению луком и мечём, – при перечисление всего, что полезно делать кентавру, его лицо приняло мечтательный вид.

Пока они шли через улочки города к развалинам библиотеки, Вестфриг всё думал о том, что происходит в мире. Было неясно, откуда последует первый удар неизвестного владыки тьмы. И кто был этим королём зла? Да и есть ли он на самом деле? Многое успел обдумать старый маг пока они шли к одному из наследия Древних, расы, против которой некогда объединился весь мир.

– Когда я был тут последний раз, я доходил до библиотеки в два раза быстрее, – сказал Вестфриг раздраженным голосом.

– Мой друг, когда ты был тут последний раз, столица была в два раза меньше, – ответил Светомир. – А был ты у меня в гостях… лет двадцать назад. Вот сам и подумай, сколько времени утекло с тех пор, как…

Маг перестал слушать кентавра, так как они подошли к библиотеке. Она возвышалась над всем городом, как дерево над степью. Огромные развалины древнего, некогда красивого строения, были покрыты вьюном и испещрены сколами и дырами, как в старом сыре.

– Ты знаешь, – сказал он спутнику с грустью в голосе об ушедших временах. – Некогда это строение было красивее, чем столица Меленора. Тут учились, жили и созидали учёные со всего… всех трех континентов во благо народов.

– Так Великую библиотеку разрушил не Раскол? – удивился кентавр.

Маг глядел и видел тонкие шпили, устремляющиеся в небо, красивые цветочные статуи во дворе, грозные бойницы, напоминающие высокие стрельчатые окна, цветочные мозаики стен, добродушного стражника у ворот… Всё это ушло безвозвратно.

– Да, – голос мага был полон грусти.

Вскоре они прошли через арку, которая была раньше воротами, и вошли внутрь здания. После недолгих разговоров с местным архивариусом, маг вошёл в одну из самых великих библиотек в мире. Светомир же ушёл по своим делам в город.

***

Благодаря занятиям со своим дядей и дальним братом в молодости, Шор отлично умел сражаться. Хотя до дяди ему было далеко. Он около шести часов испытывал новую секиру. Глядя, как она разрезает ещё одно чучело с орочьими доспехами пополам, он испытывал настоящую радость. Секира была немного легче, чем обычная из железа или стали, и намного острее. Конечно, резать доспехи как масло он не мог, но разрубать их было намного проще, чем его старым топором. А необычная длинна рукояти позволяла использовать секиру и одной рукой при должном навыке.

Когда он пришёл пару дней назад в кузню, он ожидал увидеть нечто чудесное. Не зря же мастер Балин был лидером в своей гильдии? Но увиденное всё равно заставило удивиться мастерству кузнеца. Секира имела синеватый оттенок, длина стального топорища была ненамного длиннее одноручного и вся покрытая узорами. Сама верхушка секиры была сделана в виде орла расправившего свои острые синеватые крылья в две стороны.

– Это, конечно, не мифрил, но ковать было приятно, хотя с рукоятью я напортачил… Не рассчитал количество материала, – сказал Балин, внимательно глядя на лицо Шора.

– У меня нет слов, это одна из самых прекрасных вещей в мире, – ответил Шор, и смахнул небольшую слезу в углу глаза. Балин надулся от гордости и стал похож на чрезвычайно довольного кота.

И вот уже в течение двух дней Шор упражнялся со своим новым спутником, уча его правильно бить доспехи. Он пробыл бы в тренировочном зале много дней, пока не упал бы в полном изнеможение на пол, но в зал влетел король Двергов. Почётная охрана в полных рунных доспехах безнадёжно отставала от короля Андвари. Шор не успел даже поздороваться, как его перебил король.

– Ну как? – лицо дяди выражало крайнюю заинтересованность в «игрушке» Шора.

– Дядя Андвари, моя секира из тех столбиков просто прекрасна, она, конечно, не твой топор из мифрила, но смотри, – и ударил наискосок по доспеху некогда громадного орка. Секира блеснула и, немного замедлив скорость, прорезала доспех насквозь.

– Да я не про это, – отмахнулся король. Его охрана, наконец, то добежала до короля и, пыхтя, выстроилась в колону позади него. – Ты пробовал зарядить секиру молнией, как обещал?

Шор вспомнил, что он хотел это сделать вчера… или сегодня, или в скором времени. Но сражаться этим идеально сбалансированным оружием было очень приятно, и трудно было отвлечься от этого занятия, да и навыки надо было отточить.

– Хотел…

– Ну, тогда самое время идти на поверхность! – весело воскликнул король. – Там такая гроза идёт! Давненько такой не бывало!

Стоящие вокруг охранники короля неуверенно переглядывались. То, что задумали эти двое, было для них довольно странно. Шор погладил гладкую поверхность секиры и вздохнул.

– Хорошо, я иду. – И двинулся прочь из тренировочного зала. Только сейчас он заметил, что очень устал и давно не ел. Поэтому он решил зайти домой и перекусить перед тем, как идти пытаться заключить молнию в секиру и заодно захватить чехол его оружия.

Когда он сытый и довольный добрался до ворот и попросил стражу их открыть, те начали его отговаривать, указывая на толпу людей и гномов, что прятались на этом ярусе от непогоды. Но Шор настоял, и ворота приоткрыли… увидев, что твориться снаружи он резко передумал.

Деревья гнулись почти до земли, будто склонялись перед их владыкой горой, более старые уже лежали на земле вырванные с корнем, небо было цвета глубокого моря, а ливень явно пытался сравнять землю с морем, и ему это почти удалось. Те немногие, кто не смог попасть к гномам в Аркатол, были вынуждены копать хоть какие-то рвы, дабы хоть как-то спасти свои дома от воды. Белые молнии били вокруг, будто беря гору в осаду. Каждая вспышка сопровождалась титаническим грохотом, а жутко воющий ветер пел свою ужасную мелодию, вселяя ужас в сердца всех жителей вокруг горы.

Шор немного потоптался на месте и нерешительно вышел наружу. Его целью был голый холм неподалеку от статуи Нордри Алхимика. Когда он поднялся, сражаясь с ветром, будто со стаей волков, мимо его лица пролетел ствол сломанного дерева. Собирая остатки гномьей храбрости, Шор встал на самую высокую часть холма и воздел топор навстречу небу.

Как в замедленном сне он увидел, что небо разверзлось, а из него белым драконом вылетела молния. Надеясь на чудо, он не закрыл глаза. И тут произошло то, чего он меньше всего ожидал, когда молния была в метре от его лица, она резко изменила направление и забралась внутрь его оружия с громким свистом. Рукоять, где не была скрыта кожей, резко стала белой от жара, а сама секира стала отливать ярко-синим цветом. Шор с недоверием к произошедшему чуду аккуратно закрыл секиру чехлом, набитым опилками. Забыв про ливень и грохот молний, летящие предметы и грязь, он спустился с холма обратно в свой город. Его дядя стоял в воротах, и мелкие брызги оседали на его начинавшей седеть бороде и бровях. Когда Шор вошёл в город и за ним закрыли ворота, Андвари резко его обнял.

– Я рад, что тебе это удалось. – Сказал он с гордостью и страхом из-за произошедшего. – Ты цел? Все нормально? Выглядело будто тебе конец, когда молния ударила в землю.

– Дядя, боюсь, я спрятал в этот мешок спящего дракона, – ответил он и потряс мешком с опилками, которые были одеты на навершие секиры.

Тут к нему подбежал его отец и тоже обнял его, хваля удачу за то, что его сын жив и стал героем. Чтобы не уронить секиру на пол, пока его обнимал отец, Шор отдал её одному из эскорта короля. Тот бережно взял секиру и тут же с криком её уронил, а потом стал сдирать с себя рукавицы. Его стальные, одни из лучших стальных рукавиц, стали красными от жара, а сами ладони были обожжены. Все гномы резко кинулись помогать бедняге. Шор, не веря в увиденное, снова взял секиру в руки. Его ладони остались целы.

На следующий день он лично извинился перед охранником короля. Тот его благосклонно простил за пару бочек эля "Синева" и Шор с чистой совестью вышел из госпиталя, находившегося на втором ярусе тридцать первого чертога горы, чтобы раненые и больные могли быть ближе к свежему воздуху. Там же располагались казармы. Весь ярус пронизывали длинные, но чрезвычайно узкие, скважины для воздуха. Оглянувшись вокруг, и удовлетворено заметив, что все гномы-воины и городские стражники тренируются, чинят свою одежду, или отдыхают, он начал спускаться по ступеням. Недалеко был так же и лифт, но гномы использовали его только для перевозок вещей и больных. Редко для того, чтобы быстрее добраться до нужного яруса. Большинство предпочитали лестницы или гладкие спуски вниз и наверх.

Пока он спускался на седьмой ярус, он размышлял, что теперь делать с секирой заряженной молнией. И почему она обожгла того воина, а его нет? Это было странно. В подобных ситуациях он спрашивал совета у своего родственника Хара, он успел прочесть много книг и даже написать пару своих. Говорят, что он был одним из самых умных жителей горы.

Обычно Хар находился около библиотеки города на седьмом ярусе, и как ожидалось, он там был. Шор заметил, что Хар заметно исхудал за эти пару дней.

– Привет родне! – весело воскликнул Шор и заключил Хара в свои медвежьи объятия.

– Приветствую, Шор, – просипел тот, пытаясь спасти свои рёбра.

– Ты же знаешь, что у меня загвоздка с моей новой секирой? Конечно, знаешь, или ты не всезнайка. – Лицо Хара приобрело обиженную форму. – Поэтому я хотел бы выслушать твои идеи насчет того, что теперь мне делать с этой ядовитой змеёй в моем супе?

– Ну, ты мог бы пройти со мною в мой Архив Короля…

– Архив? Но, ты же не помощник архивариуса! – воскликнул Шор, так, как только брат короля Вир, архивариус и его помощники могли заходить в личную библиотеку короля Андвари.

– Зато я его родственник, – хитро улыбнулся Хар.

Шору вспоминались случаи, когда он пытался проникнуть в архив дяди, но его всегда ловили и прогоняли, говоря, что те знания за дверью слишком опасны для такого молодого гнома как он. И всем было не важно, что Шор прожил более половины жизни.

– Вижу, ты вспоминал те случаи, когда тебе не разрешали туда войти? – Хар пытался не улыбаться, но лицо Шора было слишком огорченным для этого дня, что и вызывало смех. – Мне тоже туда нельзя было входить, пока я не подружился с советником Виром. Он чисто случайно потерял все указы короля на тот день, а я случайно вспомнил, о чем там была речь, и заново их написал, за что дядя Вир меня долго благодарил.

Шор часто слышал сплетни насчёт Хара, как тот добивался своего с помощью своей хитрости и ума, но отказывался в это верить до сегодняшнего дня. Хорошо, что Хар был одним из самых благородных гномов Аркатола, и не использовал свои знания во вред своего народа.

– Ну… э … неважно, братец, что было, главное, что теперь ты сможешь мне подсказать, как укротить ту молнию в моей секире.

Слово за слово они оказались около неприметной каменной двери без ручки и скважины около торца библиотеки города. Хар подошёл к потайному ходу и нажал на несколько мест вокруг. Открылась замочная скважина, куда гном вставил узкий и длинный ключ. Дверь начала открываться в внутрь и бок, и уже открылась на половину, как со скрежетом застряла. Хар спокойно мог пройти в неё, но не Шор. Хар глянул на дальнего брата, оценил его габариты, и резко ударил ногой дверь, та, наконец, продолжила открываться, прячась внутри стены.

– Шестерёнки старые, смазать надо, – сказал он, как бы извиняясь.

Вскоре они прошли через дверь, та стала закрываться, но опять застряла на половине. Они недолго шли по узкой лестнице и вскоре попали в архив короля. Здесь были собраны самые сокрытые знания и сведения за все годы, а также списки тех, кто жил и живет в горе. Писцы ведут подробный отчет, с основания Аркатола. Стеллажи тянулись в длину на многие сотни метров и устремлялись ввысь метров на пятьдесят. Проходя по пыльным дорожкам между тоннами знаний, казалось, будто они изучают тебя, будто здесь обитают призраки и монстры подземелий, готовые испугать тебя, выскочив из прохода между стеллажами. Однако Хар храбро шёл к центру этого пыльного лабиринта книг. Наконец, они подошли к столу заваленного фолиантами.

– За пару дней до того, как ты отдал столбики из того металла Мастеру Балину, я начал собирать сведенья о них и прочем. Тут всё, что есть на тему молнии, оружие, магии и магов, а также магических кузнецов.

– А это кто такие? – спросил Шор?

– Маги не только сражались за мир, но и делились знаниями с теми, кто помогал им. Делал им оружие, одежду, доспехи… и прочее. Они сражались не только магией мира, иногда приходилось биться и мечом, строить здания для спасения народов, говорить секреты ремесленникам… В этих книгах собраны все крупицы того золотого знания, которыми они поделились за долгие тысячи лет. – Хар нежно погладил одну из книг и дал её Шору.

Книга была довольно тонкой, но широкой, а также чрезвычайно пыльной. На ней было написано: «Кузнецы-маги. Правда или быль?»

– И что мне тут искать? – спросил Шор.

– То, что даст тебе знание о том, кто сможет укротить твою змею в супе, – и Хар немного зловеще посмеялся.

– Хм, ну ладно, спасибо тебе, – и Шор сел за табурет и начал читать.

Хар так же взял одну книгу с названием «За век до Раскола. Отрывки сказаний» и стал её читать. Шору попадались куча имен и названий мест, рассказы о тех немногих кто владел магическим ремеслом. Зная, что в начале и середине книги будут описаны только кузнецы и оружейники древних лет, он открыл конец. Там был нарисован маг в синем балахоне. А под картинкой надпись: «Вестфриг был одним из самых скрытных магов, но даже ему нужен был тот, кто смог бы вернуть силу древнему эльфийскому мечу короля Лэола, поэтому он попросил одного кузнеца на севере Радхельма в 1981 году Второй Эры перековать меч и вернуть ему его огненную силу». Шор понял, что близок к разгадке, где обитал тот человек. Ведь возможно тот обучил своё подмастерье этим тайнам и те смогут помочь ему, хотя было возможно, что он умер, не раскрыв тайны. Он продолжил чтение: «… однако тот мастер погиб от рук орков и магу пришлось передать просьбу другому мастеру, жившему в клане Двергов. Тот согласился сделать одолжение великому Вестфригу и принял заказ. Но, как и все гномы, он не сдержался и поставил свой знак на рукояти меча по окончанию работы».

Шор взглянул на этот знак, благо автору хватило ума нарисовать его. Знак был в форме ромба, в центре которого находилась свеча, а под ней озеро, или лужа. Вокруг ромба шла надпись на наречии двергов до Раскола. Знаки были похожи на современный вид письма, но все же отличались. Шор попытался перевести и у него получилось что-то наподобие «Острый свеч капла знаний лужа». Шор почесал голову и вспомнил, что рядом с ним сидит полиглот мира. Он от радости резко хлопнул себя по коленям, чем сильно напугал беднягу Хара, а также заставило того упасть со стула, поскольку тот качался на нём во время чтения.

– Клопы замучили? – сварливо спросил Хар, поднимаясь.

– Прости. Ты не мог бы перевести мне это? – и показал пальцем на знак кузнеца.

–Так, – сказал он, потирая спину. – Тут написано на старо двергском «Острый ум подобен морю» или «Острая свеча быстро горит и лужу создала».

– Скорее всего, первое верно, – улыбаясь, ответил Шор. – Ещё раз тебе спасибо, я побежал.

В то время как его родственник остался дальше читать в Королевском Архиве, гном пошёл к лифту. Уж кто-кто, а Шор очень не любил им пользоваться. Собрав остатки храбрости, или безумия, он вошёл в лифт на седьмом ярусе и поехал вниз, к Великой Кузне, к Балину. Площадка скрипела и, иногда, резко дергалась, однако она была и оставалась самым быстрым способом перемещения в Аркатоле. Всего в горе было три лифта. Они выглядели как большая железная платформа, на которой могли поместиться в длину двадцать ящиков и несколько гномов. Каждый лифт приводился в движение с помощью цепей с противовесами и целой армии шестерёнок, а они, в свой черёд, подземными водами. В основном все боялись лифтов не из-за страшных звуков или прочего, а из-за того, что, когда площадка спускалась или поднималась в ярусе, а не между ними, с платформы было довольно легко упасть. Утешало лишь то, что прадед короля Андвари повелел поставить железные борта по грудь гному. Конечно, глядеть на город сверху вниз было довольно приятно, но очень страшно.

Подходя к небольшому пабу в кузнице, где должен был находиться Балин, Шор снова вспоминал знак клана того мастера и слова. Войдя в шумный и дымный паб, он сразу заметил искомого гнома. Тот любовно глядел на десять больших кружек с элем на его столе.

– Мастер Балин! – окликнул его Шор, присаживаясь рядом и тесня других гномов-кузнецов.

– А, мой старый, добрый знакомый! Говори быстрее, что тебе нужно, так как работы у меня невпроворот, и все хотят её отнять. – И быстро хлопнул по руке жадного гнома, который тянулся к крайней кружке на столе, тот не огорчился и приготовился ждать более удобного шанса.

– Тебе знаком этот символ мастера и его девиз?

Балин взял кусок бумаги с символом и брови его поднялись.

– Парень, тебе лучше не знать, – сказал он тихо и опять ударил по руке настырного закопчённого гнома.

– Почему? Что не так? – почти возмущенно спросил Шор.

Балин нагнулся через стол и сказал так тихо, но что бы услышать мог только Шор:

– Этот символ принадлежит моему сумасшедшему учителю, я так понимаю, ты знаешь из-за чего?

– Знаю, прочитал в книге.

– Ну, так вот, он немного сбрендил после своей последней работы. Когда меч был отдан тому человеку, – голос Балина стал ещё более тихим и грустным, видя, что тот гном всё-таки умыкнул его кружку. – Мой учитель сказал, когда я был у него дома последний раз: «Теперь я носитель тайны, и боюсь, многие попытаются её узнать. Мне надо остаться и подумать. Приходи завтра». Я согласился его оставить. На следующий день, на столе, посреди разгрома в его доме, я нашёл записку: «Ищи воробья, несущего меня позади себя в столь прекрасном третьем облаке в городе на дне озера, где луна Теневого солнца светит на столь мрачной закатной, древней людской стороне». Я долго ломал голову над этой запиской, но так и не нашёл решенья, показать другим я её не решился. Объяснение одно: мой учитель сошёл с ума. А жаль, он был самым искусным и умным гномом кузнецом тысячелетия.

– Мастер Балин, я соболезную вашему горю, но вы не могли бы отдать мне эту записку?

– Зачем тебе она? – спросил он с подозрением.

– Я тоже хочу поискать ответ на эту загадку. Прошу вас, это очень важно.

Балин долго пил своё пиво и думал. Когда он допил все девять кружек, он сказал с решимостью:

– Хорошо! Мне она не к чему. Однако, даже если ты расшифруешь её, моему учителю должно быть сейчас никак не менее трехсот шестидесяти лет. Сам понимаешь, староват он стал, – и грустно улыбнулся.

– Мне прийти к вам домой? – спросил Шор.

– Незачем, я её всегда таскаю с собой. Когда мне не хватало вдохновения, я её перечитывал и созидал что-то новое. – Балин долго искал записку в своих карманах и наконец, нашёл.

– А как звали вашего учителя?

– Трудно сказать, учитель был необычным гномом и скрывал своё имя. Он был известен как Мастер Ви, однако пришедший к нему старик назвал его по имени – Тхунараз.

Шор кивнул и бережно взял мятый клочок пергамента с еле видимыми чернилами и, попрощавшись с Балином, снова пошёл к Хару. Тот только выходил из Архива Короля, как Шор его поймал. Хар, выслушав рассказ Шора, взял записку, надел свои небольшие очки и долго вчитывался в бред сумасшедшего. Наконец он улыбнулся краем рта и самодовольно сказал:

– На твою удачу отец хотел меня пристроить в отдел шифровальщиков при советнике Вире, но мне, творческой натуре, это было не нужно.

– Что там написано? – спросил Шор, лёжа на куче необработанных камней неподалёку.

– Тут используется двойной код Белена, отсчёт ведется от первого слова «Ищи» затем пропускаем два слова и снова читаем «меня» и так далее.

– Ближе к делу, братец. – Ответил Шор, с усталостью. Сегодня ему пришлось долго и нудно ходить, ища ответы на загадку.

– На записке было написано «Ищи меня в третьем городе озера Теневого на закатной стороне». Что в свою очередь означает, что этот мастер сбежал от кого-то в старый город на озере Теневое, это тот, что на юге озера.

Шор поднялся и крепко обнял дальнего брата.

– Спасибо! – Затем он отпустил довольного Хара и пошёл собирать вещи для дальней поездки.