Читать книгу Остановившиеся часы - Андрей Зайцев - Страница 4

Утром я чувствовал себя, как с тяжелейшего похмелья. Но дело было не только в выпитом накануне. Суета последних двух дней, похороны Кости, кладбищенская тоска, поминки, поток фраз, наваливающаяся внезапно бессмысленность, меланхоличный калейдоскоп, окрашенный в осенние минорные тона, – все это, оставлявшее в мозгу неизгладимый след, было почище всякого алкоголя. Я ощущал себя как выжатый лимон. Мне просто необходимо было найти хоть какую-нибудь маленькую отдушину.

Заварив чашку кофе «Моккона», я сел за кухонный стол, помешивая ложечкой брошенный в чашку кусок сахара. Лица, лица… эти лица мелькали передо мной, как в немом кино. Я вспомнил то внезапное ощущение близости истины, когда сидел за поминальным обедом в кафе, разглядывая знакомых и незнакомых мне людей… СРЕДИ НИХ МОГ БЫТЬ УБИЙЦА. Эта мысль, неожиданно пришедшая мне в голову, отнюдь не показалась абсурдной. Напротив. Я начинал сознавать это вполне реальное предположение. В тот момент я машинально опустил глаза вниз, как будто боялся, что кто-то мог прочитать мои мысли. Недалеко от меня сидел старший брат Кости, молчаливый крепкий шатен, оживлявшийся только после рюмки-другой водки. Я много слышал о нем от Кости, знал, что у него серьезные проблемы с выпивкой, и, кроме того, подспудно понимал, что братья не ладили между собой. Почему? Костя на эту тему никогда особенно не распространялся, говорил только, что у брата сложный характер.

За столом много говорили о Косте, и это было мнение людей, в большинстве своем мне незнакомых. Клан родственников часто обнаруживает себя именно в такие дни, когда кто-то из его членов женится, выходит замуж или умирает.

Рядом со мной сидела Рита Скобликова, сотрудник одной из городских риэлтерских фирм, наша общая с Костей знакомая. Когда-то мы вместе участвовали в студенческих тусовках и пирушках. Потом наши пути-дорожки разошлись, но ненадолго. Рита вышла замуж, правда, неудачно. Второй ее брак оказался более продолжительным, но, насколько мне было известно, с месяц назад она оформила и второй развод. Рита постоянно что-то наговаривала мне на ухо вполголоса, но, признаться, я слушал рассеянно, почти не вникая в смысл фраз. В какой-то момент она поняла это и слегка раздраженным тоном спросила:

– Ты меня слушаешь?

– Конечно.

– Тогда не сиди как истукан и отвечай…

– Я не знаю, кто это, – честно ответил я, надеясь, что она от меня отвяжется хотя бы на несколько минут.

Я заметил, что возле Лены постоянно крутится темноволосая привлекательная дамочка с короткой стрижкой, которая иногда как-то странно посматривала в мою сторону. Вначале я подумал, что она из Костиных родственников. Потом склонился к мнению, что она – родственница Лены. Как бы там ни было, один раз, когда я поднялся из-за стола, чтобы выйти перекурить, эта молодая женщина (ее звали Жанна) пробралась ко мне из противоположной части зала и тихо окликнула, поскольку я не обращал на нее никакого внимания.

– Да? – я повернулся к ней, внимательно разглядывая ее лицо.

– Извините, я хотела с вами поговорить…

– О чем?

– Вы куда-то торопитесь?

– Да нет. Просто хотел выйти покурить.

– Вы не против, если я выйду с вами?

Ее настойчивость смахивала на давление. Я не имел никакого желания общаться с ней, но грубить не хотелось. В конце концов, что я терял?

– Вы курите? – вместо ответа спросил я, пытаясь понять, чего она от меня хочет.

– Нет, – довольно резко ответила она, в упор разглядывая меня карими глазами, в глубине которых (как мне показалось) таилась усмешка.

– Тогда вам будет трудно… Знаете, табачный дым…

– Я привыкла к этому, – немного двусмысленно парировала женщина.

– Не знаю, чем могу быть вам полезен… – пробормотал я, направляясь к выходу из кафе.

Мы вышли на небольшую асфальтированную площадку перед кафе, где стояли кучки курильщиков, я увидел среди них и Костиного брата.

– Итак?.. – я достал из пачки «Винстона» сигарету, искоса взглянув на свою собеседницу.

– Во-первых, меня зовут Жанна… – представилась женщина.

– Это следует понимать как?..

– Я знаю ваше имя, – перебила она мою фразу. – И знаю, что вы были другом Кости, – сделав паузу, прибавила. – Хорошим другом. И я хочу знать, что вы думаете об убийстве?

– Вы уверены, что я имею сильное желание ответить вам?

– Послушайте, ваш скепсис неуместен… – она презрительно поджала губы. – Дело в том, что я давняя подруга Лены, еще со школьных времен… Меня долго не было в этом городе и…

– И вот вы приехали… – я усмехнулся, отбросив не зажженную сигарету. – Хочу вам заметить на прощание, Жанна, вы выбрали не того собеседника…

– Серьезно?

– Вполне.

Я вернулся за стол. И именно в тот момент почувствовал, что Борис Нефедов смотрит на меня как-то испытующе, с еле уловимым напряжением во взгляде. Нефедов был нашим с Костей знакомым еще со студенческих времен, как и Ритка Скобликова. Пожалуй, я не мог назвать его другом, он был слишком закрытым, непростым человеком, как мне думалось всегда, не способным на предельную искренность, которая обычно возникает между настоящими друзьями. Он был типичным прагматиком, здравый смысл всегда ставился им во главу угла. Тем не менее нас многое связывало, и мы частенько встречались где- нибудь в кафешке за кружкой пива или чего-нибудь покрепче. У меня возникло ощущение, что Борис хочет что- то сказать мне или от чего-то предостеречь. Честное слово, в те минуты не было за столом человека, который бы так отчетливо пытался привлечь к себе мое внимание.

Когда мы расходились, Борис улучил момент, оказавшись со мной наедине.

– Мне надо поговорить с тобой… – негромко сказал он, быстро взглянув на стоящую неподалеку Лену.

– О чем?

– Это может быть важным… – произнес он загадочную фразу, которая так и повисла в воздухе. Возле нас кто-то остановился, и Борис замолчал, кивнув мне на прощание. – Я позвоню…

Он позвонил мне ранним утром, и вот сейчас я ждал его визита, испытывая головную боль и некое двойственное чувство, в котором смешивались любопытство и беспокойство. Что он хотел сообщить мне? Совершенно точно, что он опасался говорить об этом в присутствии посторонних. И что это означало? Я все еще не мог заставить себя поверить в то, что Борис что-то знает о причинах смерти Кости. Странно, но это почему-то казалось мне нереальным, как будто об этом вообще никто не мог ничего знать. Мой взгляд упал на вчерашнюю газету, лежавшую передо мной на столе. Я пробежал глазами текст, бегло охватывая смысл напечатанного. Внезапно поймал себя на том, что внимание мое сосредоточилось на колонке криминальной хроники, как если бы там я мог отыскать ответ на мучивший меня вопрос… Недавно обнаруженный труп неизвестного мужчины с признаками насильственной смерти был идентифицирован… Им оказался владелец двухкомнатной квартиры в центре города, при жизни злоупотреблявший спиртным… Квартира в настоящий момент обрела новых владельцев. Как пояснил один из них сотруднику милиции, квартиру они купили на законных основаниях у некоего гражданина С., по описанию совершенно не похожего на прежнего владельца квартиры.

Звонок в дверь прервал мое чтение. Я встал и прошел в коридор. Открывая дверь, вдруг подумал о человеке, чье поведение вчера также показалось мне странным.

«Хорошо, что я не работаю следователем…» – мелькнула мысль, несколько успокоившая меня. На пороге стоял Борис.

– Проходи… – пригласил я, отступая вглубь коридора. Борис бывал у меня не чаще одного раза в полгода. И всякий раз подолгу, с некоей, как мне казалось, аномальной скрупулезностью осматривал мое жилище, надеясь, видимо, отыскать происшедшие за полгода изменения. – Чай? Кофе? – спросил я с предупредительностью внимательного к гостям хозяина.

– А покрепче есть что-нибудь? – Борис повернулся ко мне с раздумывающей медлительностью. Он чем-то напоминал в эти минуты сотрудника (как это говорят?) компетентных учреждений. Размеренность, скупость движений, и где-то за всем этим скрываемое знание чего-то важного.

– Пойдем, – я прошел на кухню и достал из шкафа початую бутылку водки. С самого утра я помнил о ней, колебался, налить или нет? Похмелье давало о себе знать, и просьба Бориса оказалась как нельзя кстати. Я плеснул водку по стопкам, знаком показал Борису на закуску. Он выпил, но закусывать не стал. Я же после выпитой стопки отломил кусочек хлеба, искоса глянув в окно. Женщина с раскрытым зонтом шла по тротуару, но дождя в этот момент не было. Женщина с зонтом словно вплывала в эту реальность из другого мира, где шел дождь, потоки воды заливали тротуары и люди, сметаемые стихией, были похожи на маленьких гномиков, барахтающихся в глубоких лужах… Картинка настолько увлекла меня, что я на несколько мгновений забыл о Борисе. Но он сам напомнил о себе хрипловатым баритоном:

– Не знаю, как тебе сказать…

– Ну, сильно не задумывайся… – пришел я на помощь. – Мы люди простые…

– У Лены есть любовник.

Это было как раз то, чего я не ожидал. Фраза, бьющая прямо в десятку. Какое-то время я переваривал эту новость.

– Откуда тебе это известно?

– Известно, известно. Это факт. Можешь не сомневаться.

Некоторое время мы молчали, обдумывая ситуацию. Теперь все открывалось мне как бы с другой стороны, и я вспоминал лицо Лены, ее жесты, фразы, поведение наедине со мной, пытаясь угадать фальшь, скрытый подтекст, управляющий всеми ее поступками после смерти Кости.

– Значит, ты полагаешь, это мотив? – спросил я, искоса взглянув на него. Борис, надо заметить, отчего-то выглядел неважно. Обычно тщательно выбритый, одетый с иголочки, был похож на делового человека с Уолл-стрит. Сейчас же… Легкая щетина, помятый воротничок дорогой рубашки, взгляд невыразительный, пустой, как у старого алкоголика. Конечно, он тоже выпил вчера, как и я, но… прежде никакое похмелье не могло бросить тень на его облик с утра. Я всегда думал, что он знает некое чудодейственное средство от похмелья или же, просто-напросто, его печень легко справлялась с большими нагрузками.

Он поднял обе руки, покачав головой.

– Я ничего не полагаю, Саша. Пойми меня правильно. Просто после всего случившегося я не имею права скрывать это… По крайней мере, от тебя.

– А от ментов?

– Меня никто об этом не спрашивал, – сказал он бесстрастно.

– А если спросят?

Он молчал, раздумывая. Желваки проступали на его небритых скулах. У меня возникло впечатление, что решение прийти ко мне с этим известием далось ему нелегко. Возможно, сейчас он даже сожалел об этом.

– Понимаешь, все не так просто, – проговорил он тихо. – Наши отношения… я имею в виду тебя, Кости и себя…

– Борис, это убийство, – напомнил я зачем-то.

– Да, да. Я понимаю.

– А в общем, ты, наверное, прав, – решил я согласиться с ним. – Кое в чем нам нужно разобраться самим… – Вот об этом я и говорю, – поспешно проговорил Борис, взглянув на бутылку.

Его красноречивый взгляд заставил меня вспомнить о своих обязанностях хозяина. Я разлил водку по стопкам и на этот раз выпил первым. Борис по-прежнему не закусывал. Его лицо набрякло, глаза, зеркало души, становились все более мутными и отстраненными. Казалось, что мыслями он где-то далеко отсюда.

– Ты знаешь, кто он?..

– Какой-то мелкий коммерсант, – поморщился Борис, словно боль сидела где-то глубоко в нем и временами давала о себе знать кратковременными приступами.

– Как ты на него вышел?

– Я не выходил… – он покачал головой. – Это не совсем то, что ты мог подумать… Все вышло случайно… Моя подружка, Таня, ты знаешь ее, она увидела Лену с этим парнем… Она выгуливала свою собаку. Он – тоже. Она его немного знала. Живет в соседнем доме. А Ленку я ей как-то показал… Ну и… В общем, заметила один раз, другой… Сказала мне… Ленка, похоже, ее не запомнила как следует. К тому же Таня не подходила к ним близко… – Понятно, – кивнул я, посмотрев в окно. Версия для ментов очень подходящая. Но Ленку я знал давно, и топить ее мне совсем не хотелось. По крайней мере, вот так, сразу, не разобравшись. Борис тысячу раз прав. Торопиться не стоит. Я чувствовал, как меня охватывает нервное возбуждение, незнакомое мне. Это было древнее как мир ощущение охотника, выслеживающего зверя. Я вдруг как- то отчетливо осознал, что убийца – реальный человек, он живет в этом городе, ходит по тем же улицам, где ходили мы с Костей, он здесь, совсем рядом, и эта мысль (я знал это наверняка) будет преследовать меня неотвязно, как детский кошмар, постоянное напоминание о тех временах, когда дождь казался нам вселенским ливнем и расставание матерью на один день воспринималось как долгая тревожная бесконечность…

– У тебя есть какие-нибудь предложения? – спросил бесстрастно, искоса наблюдая за ним. Борис был воплощением здравого смысла, и его мнением я дорожил.

– Что ты имеешь в виду? – он с внезапным подозрением глянул на меня. – Ведь ты не думаешь?.. – он как будто только сейчас наткнулся мысленно на эту возможность.

– А почему нет? – его колебания были мне понятны, но я хотел услышать из его уст что-либо конкретное обо всем этом. – Ты ведь сам пришел ко мне… Ко мне, а не к ментам, – напомнил я, выделив последнее слово.

– Да, но… – Борис посмотрел на бутылку и разлил остатки водки. Выпил, не дожидаясь меня. – Bообще, я готов, если ты это хотел услышать? Я… покажу тебе его, а дальше…

– Дальше мы решим, что делать, – заключил я разговор.