Читать книгу Возвращение - Анна Александрова - Страница 7

Через два дня меня выписали. Ксюша и Миша приехали за мной на Мишином новеньком Порше. Я впервые в жизни (в двух своих жизнях) сидел в таком шикарном автомобиле! По дороге «домой» Миша весело болтал, Ксюша задумчиво улыбалась, а я украдкой разглядывал авто, с трудом сдерживаясь, чтобы не завалить Михаила вопросами об объеме, расходе и стоимости такого железного монстра. Я подумал, что для человека потерявшего память такой интерес был бы странным и пытался вести себя соответственно.

Однако при виде «моей» квартиры сдержаться было невозможно. Дожив до тридцати лет простым менеджером среднего звена в маленьком провинциальном городке, я как ребенок таращил глаза на роскошь этих пятикомнатных хором в центре Москвы. Это было что-то! Гостиная с камином и панорамными окнами, шикарная спальня, рабочий кабинет с библиотекой, отдельная комната под тренажерный зал, гостевая комната! Я уже молчу про кухню и ванную. Это был предел мечтаний! Я тут же представил, как бы Маринка радовалась такой вот квартире, как бы мы переделали в детскую одну из спален. Как бы мы были счастливы здесь!

– Ну и? – прервал мои мечты Миша. – Вспоминаешь свой родной домишко? Ксюш, сколько вы тут прожили? Год, два?

– Почти два года, – отозвалась Ксения, закидывая в угол свои босоножки, – я тут, правда, кое-что переделала пока тебя не было, но общий вид остался прежним. Кстати, твой Мерседес стоит на парковке, на нем никто не ездил. Ключи вон на полке, вчера пол дня их искала.

Признаюсь, сердечко мое алчно заколотилось. Еще вчера я ездил на простенькой, подержанной Тойоте, а сегодня держу в руках ключи от новенького Мерседеса, да еще пятикомнатная квартира в Москве и собственная фирма! О таком я и не мечтал даже. Я ходил по комнатам с глуповатой улыбкой на лице, трогая дорогие вещи и вдыхая аромат роскоши. Замечтавшись, я поздно заметил, что Миша и Ксюша следят за мной с удивлением и недоумением. Я виновато улыбнулся.

– Здесь крррасиво, – сказал я, чтобы прервать неловкое молчание.

– Конечно, красиво, – отозвался Миша, – это же твой дом, а вкус у тебя всегда был отличный! Ну, чем планируешь заняться?

– Я бы отдохнул немного для начала. Можно?

– Ну что за вопросы, Гарик, – вмешалась Ксения. – Не можно, а нужно. Хочешь, я с тобой останусь? Миша один в офис поедет.

– Нет-нет, – поспешил ответить я, – езжай. Я побуду один, надо с мыслями собраться.

– Как хочешь, если что, звони. Я наши с Мишей телефоны вон на зеркале написала, сотовый твой в кабинете в столешнице. Что еще? Да, в холодильнике должно быть все необходимое. Я сказала домработнице, чтоб она подготовилась к твоему приезду. Всё вроде. Пока-пока!

Я попрощался с Мишей, получил поцелуй от Ксюши и проводил их до двери. Всё! Можно было расслабиться и насладиться тишиной элитного жилья.

Еще немного я побродил по квартире, разглядывая чужие мне фотографии и сувениры. Однако мысли мои все время возвращались к Марине. Как она там? Что с ней? Как наш еще не родившийся малыш? Я взял телефонную трубку, посмотрел на часы – половина четвертого. В Иркутске сейчас был уже вечер. Она должна быть дома. Я набрал наш домашний номер, послышался сигнал вызова. Сердце бешено заколотилось. Вместе с телефонным гудком оно отбивало какой-то сумаcшедший марш: бум-бум-бум-пип, бум-бум-бум-пип…

– Алло, – услышал я такой знакомый, такой родной голос. К горлу подступил ком. – Алло, я вас слушаю! – я молчал. И снова гудки, она положила трубку.

Что я чувствовал в тот момент? Я не могу описать этого словами. Сердце моё ныло от тоски, казалось, я испытываю почти физическую боль от невозможности увидеть её и обнять. Как же мне хотелось вновь набрать наш номер, сказать ей, что я жив, что я люблю её. Но в зеркале напротив я видел чужое отражение, чужое для меня и для неё. Да и говорить об этом нельзя…

Я сидел на полу в прихожей с телефонной трубкой в руках, разглядывая свое отражение. Мысли как взбесившиеся молекулы хаотично летали в моей голове, ударяясь о стенки черепа: тук-тук – а полюбит ли она меня таким? Тук-тук – надо срочно лететь в Иркутск. Тук-тук – кто же все-таки хотел убить прежнего владельца этого тела? Тук-тук – а что если попытаются убить меня? И так далее, одна за другой, мысли стучались в мои виски.

Из этого бесконечного потока я выхватил одну, наиболее важную – надо лететь в Иркутск! Я был богат, значит, проблем с деньгами на билет и проживание не будет. Но как объяснить все моей нынешней жене? Не думаю, что она сильно расстроится, если я попрошу у неё развод. Я для неё чужой человек, и она это чувствует. Но всё это так долго. А я не могу уже ждать. Может просто уехать и никому, ничего не говорить? Потом разберемся… Хотя нет. Учитывая, что на жизнь Игоря покушались, мое исчезновение поднимет панику, будут искать, найдут…. Марина может этого не понять. Из Москвы надо уезжать, расставив все точки над Ё.

Я поднялся, еще раз прошелся по комнатам, обдумывая, что скажу Ксении. Я решил, что предложу ей развод, но потом, после Иркутска, что пообещаю оставить ей и квартиру, и фирму и все что она захочет. Все равно это не моё…. Взгляд упал на ключи от Мерседеса. Внутри зашевелилась скользкая жаба жадности. Конечно, такие деньжищи! Ну… с них не убудет, если я возьму себе чуток. Поэтому решил, что попрошу себе немного отступных для начала – две-три стоимости такого вот автомобиля их не разорит, а мне в моем Иркутске этого хватит, чтобы начать жизнь заново.

Казалось, я так логично все продумал, что на душе стало веселее и спокойнее. Надо только дождаться Ксении и решительно с ней поговорить.

Теперь осталось решить ещё одну неприятную проблему – покушение на убийство. Следователь сказал, чтобы я нанял охрану, значит, он полагает, что меня (вернее мое тело) попытаются снова убить. А вот это действительно была бы неприятность. Не думаю, что бабуля, или Господь Бог в её лице, позволит мне вернуться еще раз. Я достал визитку Перекосова, покрутил её в руках и снова взялся за телефон:

– Алло!

– Павел Алексеевич?

– Да, слушаю!

– Это Игорррь Ррроманович Ли, – как оказалось, я был не казахом и не бурятом, а корейцем.

– Да, здравствуйте! Как вы себя чувствуете?

– Не плохо. Меня уже выписали, но с памятью еще пррроблемы.

– Жаль, очень жаль. В любом случае, я думаю, нам надо будет встретиться. Только без вашей супруги, пожалуйста.

– Вот по этому поводу я вам и звоню.

– Сможете подъехать ко мне в отделение? Адрес на визитной карточке с обратной стороны указан.

Я перевернул визитку: ул. А. Невского, 54. В Москве я был всего два раза – в детстве вместе со школьной группой и пару лет назад в командировку приезжал. Поэтому я понятия не имел, где находится улица А. Невского. Но решил, что не маленький, не потеряюсь, и ответил:

– Да, подъеду. Только я в Москве плохо оррриентируюсь… теперррь, после потеррри памяти, так что дайте мне час-полторрра на дорррогу.

– Думаете, вам часа хватит? – усмехнулся Перекосов. – Хотя на метро может и получится. Вам надо до станции Сухаревская доехать, это по оранжевой ветке. Мы тут совсем рядом. Давайте, жду вас через два часа у меня.

– Хорррошо, до встррречи.

Я положил трубку, покосился на ключи от автомобиля, которые так пленили меня с самого начала, но решил, что действительно лучше на метро. Попытки найти в квартире карту Московского метрополитена не увенчались успехом, поэтому я положился на свою удачу и Лилю, взял мобильный телефон, деньги, заботливо оставленные мне Ксенией, и отправился в путь.

Ближайшую станцию метро я нашел только минут через сорок. Язык, как говориться, и до Киева доведет, меня же он довел до «Киевской». Я шел по незнакомым мне улицам, разглядывая огромные дома, красивые автомобили и вечно спешащих москвичей. Еще в прошлый мой визит в златоглавую, меня поразило быстрое течение столичной жизни. Отличить москвича от приезжего можно даже по походке – москвичи все время куда-то бегут. При этом на бегу, они успевают курить, есть, пить, говорить по телефону и т. д. и т. п. Я же привык к сибирской размеренности и спокойствию, которые никак не вписывались в этот бешеный поток мегаполиса, и потому, ловил на себе презрительные взгляды коренных москвичей. Хотя быть может, мне это только казалось. Просто уже на входе в метро я столкнулся с молодой женщиной, вернее это она толкнула меня плечом, но не извинилась, а лишь прищурилась и смерила меня с ног до головы пристальным взглядом. Я же почувствовал себя таким неловким и чужим здесь, что захотелось прямо сейчас рвануть в аэропорт. Кто-то мне говорил, что больших городов боятся неуверенные в себе люди. Сейчас я однозначно ни в чем не был уверен…

В метро я сориентировался достаточно быстро, а улицу А. Невского вообще нашел без проблем. Павел Алексеевич сидел в маленьком, заваленном папками и бумагами кабинете. Когда я вошел, он разговаривал с каким-то мужчиной лет пятидесяти. Увидев меня, они оба встали, по очереди пожали мне руку, причем мужчина этот назвал меня по имени отчеству, и, судя по всему, он был со мной знаком. Он долго и внимательно разглядывал меня, но молчал, пока Перекосов организовывал для меня стул.

– Простите, Игорь Романович, что вызвал вас сюда, – пыхтел следователь, перекладывая со стула на пол огромные папки с документами, – это я не подумав сделал. Вам сейчас надо осторожнее быть, из дома не стоит одному выходить.

– Вы думаете, меня снова попытаются убить?

– Всё возможно. Садитесь, пожалуйста, – он пододвинул мне стул. – Вот, кстати, Виктор Константинович в этом уверен.

Я посмотрел на мужчину, тот отбивал пальцами дробь по маленькому черному чемоданчику у него на коленях и все так же молчал.

– Виктор Константинович частный детектив, вы пользовались его услугами год назад, как раз незадолго до покушения, – продолжил следователь, – я его специально пригласил. Может теперь, когда вы здесь, он наконец-то предоставит ВСЮ интересующую нас информацию. Что вы скажете, Виктор Константинович?

Мужчина сухо кашлянул, приложив руку тыльной стороной ко рту, еще немного помолчал, постучал пальцами по чемоданчику и быстрым движением открыл его. Он достал какие-то бумаги и изящный металлический плеер, выложил все это на стол, закрыл чемоданчик и снова постучал. Он как будто сомневался в чем-то, но, подумав, заговорил:

– Странно все это, Игорь Романович. Странно, что вы меня не помните. Мы с вами долго сотрудничали, по разным вопросам, – он сделал ударение на слове «разным», – но сейчас, наверное, не стоит об этом. Павла Алексеевича интересует ваш последний заказ. Он касался вашей жены. Мы организовали за ней слежку, вели её в течение двух недель, мобильник на прослушку поставили. Незадолго до покушения записали вот это….

Детектив потыкал кнопочки металлического устройства, на черном дисплее забегали зеленые циферки и из динамика послышались женские всхлипывания:

«Я так больше не могууу, я устала», – кажется, это был Ксюшин голос.

«Ну так уйди от него», – равнодушно произнес незнакомый женский.

– Это Зубарева, подруга вашей жены, – быстро пояснил детектив. – Слушайте.

«Я не могу, я боюсь его. Ты не знаешь, какой он! Он не отпустит», – снова Ксюша.

«Ты же сама говорила, что он себе новую бабу завел».

«Все равно не отпу-у-устит, он больной на всю голову. А если отпустит, то куда я пойду? Думаешь, он мне компенсацию выплатит или моральный ущерб за три года жизни с ним? Вышвырнет, как собачонку!».

«А так не вышвырнет? Ты не думала, что он может сам к своей сучке уйти? Что тогда?»

«У-у-у-у…. Не знаю, лучше бы он сдох… ненавижу… хоть бы убил его кто-нибудь….».

– Собственно, этого достаточно, – сказал мужчина, выключая плеер. – Здесь всё сказано, остальные материалы примерно в том же духе.

– Вы думаете, что это Ксения пыталась меня убить? – спросил я детектива.

Вместо него ответил Перекосов:

– Вполне вероятно. Правда, прямых доказательств нет, у неё железное алиби на тот вечер и контактов с возможными убийцами зафиксировано не было. Так ведь, Виктор Константинович? Или вы что-нибудь ещё скрываете от нас?

– Нет, Павел Алексеевич. Мы вели её двадцать четыре часа в сутки, она не общалась ни с кем, кто мог бы исполнить такой заказ. Все её общение это пара подруг, маникюрный мастер и массажист.

– Да, но ведь и стрелял то в него не профессионал! – никак не хотел отпускать понравившуюся версию следователь. – Может, она случайного человека наняла? Может, поклонник у неё какой-нибудь был?

– Мною и моими сотрудниками таких контактов замечено не было, – упрямо отнекивался детектив.

– А почему вы рррешили, что в меня стрррелял не прррофессионал, – вмешался я в разговор.

– Профессионал убил бы вас, а этот только ранил, – тихо сказал пожилой мужчина, кашлянув в ладошку. – Свидетелей не было, рядом вообще никого не было, наемник добил бы вас контрольным в голову.

По спине побежали мурашки. Я впервые почувствовал настоящий страх за свою новую жизнь.

– Какие есть еще верррсии? – задал я вопрос.

– Версии? – переспросил следователь. – Банальное ограбление. При вас был кейс с документами, его украли, но не тронули ни часы, ни портмоне в кармане пиджака. А позже и кейс нашелся. В мусорном контейнере на соседней улице. Там были какие-то документы по вашей работе. Их так и оставили в кейсе. Поэтому я не думаю, что это было ограбление, просто имитация.

– Лучше бы это было огрррабление, – задумчиво произнес я.

– Для вас это действительно было бы лучше, – согласился Перекосов, – пока вы не помните, кто в вас стрелял, вы все еще в опасности.

– И что вы пррредлагаете?

– Будьте осторожнее, присмотритесь хорошенько к своей супруге, а еще лучше съездите куда-нибудь отдохнуть, но не говорите об этом никому.

Я оживился, это предложение совпадало с моими намерениями.

– Так и сделаю, – согласился я со следователем. – Завтррра же куплю билеты до Иррркутска, там и отдохну.

– До Иркутска? – удивился Перекосов. – Почему до Иркутска?

– Не знаю, – соврал я. – Пррросто так хочется.

Мы еще немного побеседовали с Перекосовым, договорившись, что я буду держать его в курсе событий и никуда не уеду, не предупредив. Частный детектив все это время молчал, а по окончании моего разговора со следователем преложил подвести меня до дома. Я согласился. Мы вместе вышли из здания, сели в его старенькую пятерку и тронулись. Виктор Константинович упорно молчал, время от времени покашливая в ладошку. Я тоже молчал, но мне было как-то неловко от этого.

– Вы сказали, что мы с вами сотрррудничали по ррразным вопррросам. Что вы имели ввиду? – наконец произнес я.

Мужчина посмотрел на меня с недоверием, он явно знал что-то важное, но сомневался, стоит ли говорить мне об этом. Минуты две он продолжал молчать, постукивая пальцами по рулю (эта его манера начала уже раздражать меня).

– Я собирал для вас информацию о разных людях, – быстро, как будто боясь передумать произнес он. – Люди эти не простые, это очень страшные люди и очень влиятельные, причем не только в нашей стране. Сначала я даже браться за это не хотел. Это действительно очень серьезные товарищи. Но вы умеете убеждать… умели. Вы очень хорошо мне заплатили. Не могу сказать, что я накопал что-то стоящее, никаких компроматов, доказательств, ничего, что могло бы вызвать у них опасение. Да я к главарям и не совался даже, прорабатывал одну дамочку, вы меня на неё и навели, проверить её хотели. Она у тех ребят чем-то вроде регионального представителя здесь была. Вы дали задание последить за ней, узнать с кем встречается, с кем общается, о чем по телефону разговаривает. Ну, я и проверил – в квартире у неё ничего подозрительного не было, по телефонным звонкам тоже все чисто. Только потом у меня машину взорвали, и офис вверх дном перевернули, а вас вон на год из жизни выкинули.

– Вы думаете, в меня стррреляли из-за этого?

– Да, думаю. Вы ведь что-то знали про неё, чего мне не говорили. Уж не знаю, какие там у вас дела были, но вы этой дамочкой очень интересовались. Это месяца за два до покушения было.

– А сейчас она где?

– Не знаю, и знать не хочу. И вам советую с ней больше не связываться, если встретите. Дай бог, они поверят, что вы ничего не помните, – он опять посмотрел на меня с недоверием, – и оставят вас в покое.

– Да уж, порррадовали вы меня, – горько усмехнулся я. – Спасибо Лиля!

– Что?

– Нет, ничего, это я так, сам с собой.

– Её кстати Марией зовут. Мария Левади, если это её настоящее имя.

– Стррранная фамилия…. А взглянуть на неё можно, фотогрррафия у вас есть?

– Нету ничего, из офиса тогда все, что с ней связано было, вынесли – и фотографии, и телефонные записи, вообще всё!

Я тяжело вздохнул, обдумывая свалившуюся на меня информацию. Детектив тоже замолчал, мы так и проехали остаток пути, думая каждый о своем. Прощаясь, Виктор Константинович, крепко пожал мне руку и произнес:

– Уезжайте отсюда, Перекосов верно сказал, уезжайте и никому не говорите куда. Прощайте!

– Прррощайте, – отозвался я глухо и захлопнул дверь ржавенького авто.

Детектив уехал, а я остался стоять у подъезда стеклянной высотки, мучаясь каким-то забытым желанием. Хотелось чего-то, но не мог понять чего именно. Взгляд упал на табачный киоск на другой стороне улицы. Я понял, что хочу курить, хотя в прежней своей жизни эта пагубная привычка обошла меня стороной. Решив, что одна сигарета мне сейчас не навредит, я перешел улицу и купил пачку каких-то дамских сигарет. Рядом из вывешенных на здании колонок звучала новая песня Сергея Трофимова, я увидел вывеску «Союз». Видимо это был магазин аудио и видео записей. Я любил слушать Трофимова, мы с Маришкой даже на его концерт ходили, когда он приезжал в Иркутск. Поэтому я заглянул в магазин и купил новый альбом любимого исполнителя. Выходя из «Союза» я заметил у подъезда черный Рено, его заднее окно было опущено, но как только я вышел, оно быстро поднялось, скрывая тонированными стеклами сидящего там пассажира. Мне показалось, что это была девушка, и что раньше я её где-то видел. Я секунду потоптался на ступенях «Союза», обливаемый потоками звуков из огромных колонок, и шагнул в сторону подъезда и, соответственно, автомобиля. Машина резко двинулась с места, поднимая за собой столб пыли, я даже номера её не смог рассмотреть. Еще немного постояв у подъезда и покурив, я, в конце концов, поднялся в свой, такой чужой пентхаус.