Читать книгу Авторский метод - Анна Беляева - Страница 2

Вообще, романчики, вылетающие из-под безвестного пера, были не особенно плохи, но при этом ужасны. Когда она посмотрела, ладно, прочитала от корки до корки тот, что принес Костя, позвонила в редакцию и вежливо, то есть без мата, попросила о встрече с автором. В редакции ее желание не пробудило никакого интереса, в том смысле, что автор предпочитает хранить инкогнито, а коли уж вы опознали в героине себя, так и найдете его в ближнем круге без всяких проблем. Было пригрозила судом, ей пожелали доброго пути и успехов.

Прекрасно понимала, что угрозы исков на предмет репутационных потерь – это совершенно бессмысленная игра. Может, в Европе или Америке и можно было бы что-то получить, а у нас, кроме глупой и скандальной популярности – ничего! Но найти автора очень хотелось. Найти и сразу указать на двери.

Подозревала в первую очередь коллег. Может быть, кроме директора Володи, Владимира Андреевича, и второго тренера Кости, Константина Алексеевича. С одной стороны, эти двое были самыми пострадавшими, потому что тоже попали в основные персонажи, с другой – все-таки подобное пишут женщины, стало быть и искать стоит среди них.

Под размышления, совершенно бесплодные, если уж по правде, позавтракала, собралась на работу, постоянно подгоняя Олеську, добралась, то и дело начиная повторять с подростком график ее дня, зашла в спорткомплекс, забрала ключ от своего кабинета, склонилась к журналу, чтобы расписаться и увидела ненавистную фамилию на обложке книги, которую читала вахтерша.

– Это еще что?!– проворчала недовольно Ирина.

– Ой, Ириночка Валентиновна!– заулыбалась чуть заискивающе женщина.– Так хорошо пишут про все. Это же про нас, про фигурное катание. И главная героиня, такая женщина. Чем-то даже на вас похожая! Не оторваться!

И вот что с этим можно сделать? Только тихо кипеть внутри. Олеська лишь фыркнула в кулак, слушая дифирамбы бульварному чтиву, которые распевала служительница вахты.

– Быстро переодеваться на хореографию,– шикнула на воспитанницу тренер, забрала ключ, и все, что смогла сказать вахтерше.– Ну, вы хоть не думаете, что там какая-то правда?

– Да что вы!– замахала та руками.– Константин же женатый человек! Как можно подумать?! Хотя, знаете, вот он бы вам очень подошел.

Чума на дом той, что клепает пасквили и зовет это литературой! И на дома тех, кто эту псевдолитературу печатают! Нет, на самом деле, очень хотелось, чтобы редакция вспыхнула как минимум синим пламенем, а автора поразил паралич на рабочую руку. Две руки! Невозможно же!

Развернулась и двинулась в сторону кабинета. Впереди долгий день, много работы. Будет думать про все, не относящееся напрямую к спортсменам и тренировкам, после того как закончит. Если честно, то к вечеру обычно набиралось куда как более важных забот, чтобы подумать в ночи, так что не перепадет скорее всего очередной “шедевре” от бульварного чтива внимания Иры до выходного.

– Привет!– вынырнул из коридора, куда собиралась войти Лансере крепкий блондин лет сорока, начавший набирать вес и терять волосы, о чем говорили глубокие залысины на лбу.– Видела, про нас написали новую хренотень?

– Видела,– вздохнула Ирина.– Ты-то откуда все это видишь раньше меня?

– Так у меня ж Аленка читает,– доложил Константин, второй тренер и технический специалист тренерской группы Лансере.

– Еще один повод расстаться,– хмыкнула женщина.– Как думаешь?

– Не дави на меня!– возмутился коллега.– Я и сам понимаю, что веду себя по-скотски, но не могу пока. Знаешь, как мне с ней хорошо!

– Так с женой тогда разводись!– чуть повысила голос Ира.

– Дома тоже хорошо,– пожал плечами в ответ товарищ.– Мне вот так, как есть, лучше всего.

– Ну и дурак!– честно сообщила и без того известное собеседнику мнение о его запутанной личной жизни.

Костя был верный друг, многолетний. Ира у него на свадьбе гуляла десять лет назад. Ну, вот кто мог подумать, что кризис мужского среднего возраста так долбанет хорошего в целом человека по мозгам? Занять сторону изменника не хотела, а отказаться от человеческих отношений и товарищества не могла. Терпела дурь Константина, ждала, когда сама собой рассосется.

Пока ни дурь не рассасывалась, ни доброго ничего не приносила. С одной стороны, жена-то у Костика – не идиотка, стала некоторое время назад подозревать, что муж не только на работе отлынивает от воспитания двух мелких детей. С другой – сам Костя не становился при наличии такой бурной жизни лучшим вариантом сотрудника, хотя даже такого второго не найти.

С месяц назад и супруге Кости попались на глаза книжонки, в которых их двоих завязали в нечеловеческий роман полный страданий. Своего мужа и его коллегу-начальницу женщина узнала махом. Пошла разбираться. Было очень громко. Хорошо, что кабинет Лансере все же в стороне от катка, хоть родители не слышали, какими словами крыла супруга Константина его соратницу. С грехом пополам объяснились. Соня порыдала на плече Иры, пожаловалась на мужа, позаглядывала в глаза в надежде, что последняя развеет ее опасения. Ирина бы и развеяла, но как, если муж Сонечки действительно блудил? Некрасиво, в общем, выходило со всех сторон, но Костика это не пронимало. Ну, как минимум не сподвигло к решительным действиям.

– Тут это, вопрос, в общем,– сменил Константин тему.– Помнишь мы отправляли нашу малышку Валюшу Мишке на подкатки.

– Ну,– кивнула головой.

– В общем, Мишка говорит, ее папашка подходил интересовался, может, им перейти?– голос Костя понизил, передавая информацию как конфиденциальную.

– Ну, что мы можем сделать, если они решат уходить? Ей только одиннадцать. Перспективная, конечно, жалко.

Валя была, действительно, перспективной: пластичной, эмоциональной, послушной, что немаловажно. Прыгала не то что плохо, скорее до нее все время руки не доходили.Самая маленькая в группе, все время кто-то важнее, у кого-то более серьезные старты, им нужно уделить пристальное внимание, а тут пока все только начинается. Собственно, чтобы не потерять темп ее и отправили ставить прыжок к бывшему ученику Кости и Ирины. Мишка пришел уже взрослым, ему было пятнадцать. Прыгал плохо, но любил и внимательно осваивал прыжки. В итоге свою плачевную технику смог исправить до весьма приличной, близкой к эталонной, но здоровья еще и стабилизировать выученное не хватило. Сейчас в двадцать три помогал ставить прыжки молодым фигуристам, да и не только их. К своим тренерам относился уважительно, потому не жалко было ему передать кого-то для обучения. И деньги не лишние парню. Ира его бы и в штат взяла, но Вовка взвыл, прося повременить хоть пару лет: нет мест, нет бюджета на еще одну ставку, а сдельщиком Миша где угодно заработает больше, чем у них. Так и остался парень на вольных хлебах, подкидывали только своих, когда было невпроворот.

– Ну, поговори с ее родителями,– настойчиво попросил Костик.– Хорошая же девочка. Я в нее верю.

Поморщилась. Не любила таких бесед. Она, вообще, не любила общения с родителями. Лучший ребенок – это ребенок, чьих мамы и папы ты не знаешь ни по имени, ни в лицо. Таких, конечно, не бывало. Мать Вали, допустим, в лицо знала, даже имя помнила Вероника. Отца тоже помнила, но смутно: он и появлялся нечасто, и как-то вечно был тенью, даже когда сам приводил ребенка и присутствовал на тренировках: тихий, неприметный персонаж. Вежливый, всегда здоровался с Ирой, но невнимательный к ребенку – уткнется в ноутбук, так всю тренировку и просидит. Не следил, что там делает дочь. А Вале, между прочим, было важно, чтобы кто-то следил.

Из-за этого у отца фигуристки и их хореографа Александры Малининой случился даже неприятный конфликт, в котором Сашка ушла ни с чем. Поняв, что Валюшка в очередной раз не дождалась папиного внимания в ответ на свои старания, Александра доехала до бортика и позвала нерадивого родителя:

– Послушайте!– мужчина поднял рассеянные глаза на девушку, перегнувшуюся через борт.– Вы видели, что ваш ребенок сейчас сделал?

– Она ушиблась?– попытался понять суть вопроса отец фигуристки.

Почему вы не следите за тем, чем занят ваш ребенок на тренировке?!– возмутилась хореограф.

– Потому что это не моя работа, а ваша,– то ли нахамил, то ли искренне не понял, что от него хочет тренер его дочери.

После этого снова погрузился в ноутбук, видимо, решив, что беседа закончена. Александра обалдела от такого поведения и откатилась подальше. В общем, все они предпочитали Веронику, которая бдила за всем, очень радовалась успехам Валюши и даже на руках по-первости уносила уставшую девочку. Отец совершенно не выглядел перспективным собеседником.

С другой стороны, как поняла по редким разговором с матерью, Ирина, все вопросы в семье по поводу дочери и ее занятий решал именно папа. В общем-то, и понятно: кто оплачивает удовольствие, тот и определяет вектор движения. И все же, если говорить, хотела поговорить именно с Вероникой, все-таки более договороспособный человек.

– Ладно, поговорю с матерью,– отмахнулась от техтренера.

– Лучше с отцом,– предложил Костя.– Его же идея. И с Мишкой он беседовал.

– Когда мы того отца увидим?– снова поморщилась Лансере.– Он же вечно в разъездах каких-то. Ты хоть знаешь, кто он вообще?

Впервые поняла, что и правда, ничего толком о родителях Вали не знает. Ну, мать, кажется, домохозяйка. По крайней мере, единственное, что помнила из слов Вероники: “Я занимаюсь Валюшей”. А кто у них там муж и отец? Понятия не имела. Наведывался на каток отец Валентины то чаще, то реже, бывали прогалы в несколько месяцев, когда вовсе не появлялся. Видимо, работал. Раз девочка обмолвилась, что у папы нередко бывают командировки, но больше трудится дома, анализирует и систематизирует, по словам дочери, что-то. А мало ли таких профессий?! Вот и все.

– Мне кажется, инженер какой-то,– задумчиво ответил Константин.

– Это он так сказал?– удивилась старший тренер больше тому, что Костя хоть что-то знает про папу Вали,ч ем профессии.

– Да нет. У меня перекосило там в точильном станке что-то в прошлом году, а он как раз пришел коньки дочери забрать. Ну, и быстро объяснил, в чем проблема. Помог поправить. Все заработало.

– Может, просто рукастый?– впервые заинтересовалась всерьез кем-то из родителей своих подопечных.

– Да больно хорошо разбирается. И говорит, ну, не как работяга. Образованный, в общем,– не согласился с ней мужчина.

– Ладно, какая нам разница,– отмахнулась от предположений Лансере.– Все одно его не бывает месяцами на тренировках.

Открыли завернула за угол, где располагался кабинет и взглядом наткнулась на стоящего у стены мужчину. Легок на помине инженер-аналитик.

– Доброе утро,– кивнул головой высокий мужчина, которому тренер Лансере была едва по плечо, хотя и сама не считала себя малышкой, все же метр семьдесят два.

– Здравствуйте,– растерянно поприветствовала ожидающего.– Вы ко мне?

– Да, хочу поговорить. Я отец вашей ученицы, Валентины Шац.

– Я вас помню,– замялась, потому что помнила только в лицо, а имя вылетело из головы начисто.

Папа Вали то ли не понял замешательства тренера, то ли не посчитал нужным помочь его рассеять, но имени своего не назвал, зато тут же приступил к делу:

– Мы можем сейчас обсудить вопросы, которые меня интересуют?

– Зависит от объема и времени, которое потребует обсуждение,– перешла на такой же отстраненно-деловой тон женщина и покосилась на Константина, стоящего чуть позади.

– Видите ли,я кое-что недопонимаю. Это многое усложняет для меня. Было бы хорошо обсудить. Это касается тренировочного процесса Вали,– на носу у высокого в смысле роста гостя были очки, которые он сначала поправил, а потом вовсе снял.– Видите ли, она шесть дней в неделю тренируется тут, да еще четыре дня ездит на другой конец Петербурга. Это… Девочке ведь надо учиться, понимаете? Я не хочу, чтобы из нее выросла, ну,– затормозил, ища слова, но, кажется, не нашел,– спортсменка.

– В каком смысле?– не понял техтренер.

– Вы, конечно, простите меня,– потоптался,– вот я, допустим, разговаривал вчера с вашей девочкой, Олесей. Она в каком классе? Седьмом?

– Восьмом,– подтвердила Лансере, знавшая лучше всех об учебе именно этой “девочки”.

– Она же потрясающе необразована!– возвысил голос безымянный гость.

– Ну, знаете!– тут уж взыграло даже не тренерское, родительское.– Олеся учится очень неплохо для профессиональной спортсменки!

– Вот! Я об этом и говорю!– закивал головой мужчина.– Для спортсменки не отличать Ивана Грозного от Ивана Третьего – нормально. А для образованного человека – недопустимо!

– Нафига их отличать?– искренность Кости была запредельной.– Как это в жизни поможет? А олимпийское “золото” точно поможет.

– Чем же?– поднял бровь отец фигуристки.

– Да хотя бы пенсией пожизненной,– вполне серьезно ответил техтренер.

– Не все измеряется деньгами. Да и небольшими деньгами,– отмахнулся от Константина озабоченный родитель.– Понимаете, кругозор – это количество степеней свободы. Я не хочу, чтобы жизнь моего ребенка ограничилась планами на физкультурный институт!

– Очень удачное место выбрали, чтобы сообщить об этом,– усмехнулась Ирина.– Что вы хотите от нас?

– Скажите, сколько эти метания между катками еще продлятся?– приступил отец к тренерам.

– Пока не появятся все тройные,– развела руками старший тренер.

– А когда они появятся?– спросил совсем глупость папаша.

– Если к концу года не появятся, вам лучше искать ей место в танцах,– ничего больше ответить не могла.

– Я понял,– не стал спорить Валин папа.– Значит до апреля терпеть. Долго. Но я понял.

Повернулся и пошел от кабинета. Тренеры переглянулись:

– И что бы я могла ему сказать?– спросила Ирина.

– Да вроде, ты все и сказала,– ответил Костя.

– Некоторые родители, честное слово, хуже детей,– вздохнула брюнетка.

– Почти все,– подтвердил товарищ.

Повозилась с замком и отперла двери:

– Обсудим дела наши скорбные, Кость!

– Давай, у меня еще десять минут,– согласился друг.