Читать книгу Смерть волкам. Книга 2 - Анна Чеблакова - Страница 14

Когда Веглао наконец заснула, ей приснился страшный сон, уже виденный ею однажды. В прошлый раз (это было несколько месяцев назад, перед самым полнолунием) она от этого сна закричала так громко, что спавший рядом с костром Октай с перепугу проснулся, зашарил руками по земле рядом с собой в поисках ножа, и спросонья угодил ладонью прямо в тлеющие угли. Веглао спустя секунду тоже проснулась – от вопля своего бедного друга.

В этом сне она снова попала в тот большой дом, который у неё ассоциировался с её собственной душой. Чем-то он был похож на тот старый особняк, в котором её и Октая когда-то поймали охотники на оборотней, но всё же существенно от него отличался. В этом доме было несколько этажей и множество комнат, некоторые из которых были открыты, некоторые – заперты, но ключи от замков всегда были в распоряжении Веглао. В одной из таких запертых комнат лежал мёртвый Ригтирн – кровь с его тела смыта, рана на шее прикрыта воротником рубашки, и само тело мягкое и тёплое, без всяких признаков разложения. Над ним можно поплакать, к нему можно крепко прижаться и вообразить, что брат еле слышно дышит во сне, но оживить его никак нельзя. В других крепко запертых комнатах спят мёртвым сном её родители, её братья и сестра. Каждую из них Веглао может открыть – у неё есть ключи от всех комнат.

Но одну она не открывает никогда. Её и не надо открывать – каждое полнолуние зверь, который прячется за дверью, срывает её с петель. И тогда Веглао остаётся только спрятаться где-нибудь в укромном уголке, пока не наступит утро. А утром дверь чудесным образом оказывается целой, невредимой и крепко запертой…

Вот только зверь за ней все оставшиеся до полнолуния дни и ночи бродит, рычит, воет и скребётся, замолкая лишь изредка. А этой ночью он почему-то молчит. Веглао подходит к двери – там совсем тихо. Но ведь чудовище не может заснуть, оно никогда не засыпает. Веглао прижимается к двери ухом и понимает: дверь не заперта!

Веглао судорожно вздыхает – судя по всему, ей надо найти зверя, пока он не нашёл её. Она поворачивается к двери спиной, медленно и бесшумно идёт по глухому, без окон, коридору.

Она заглядывает в одну комнату, в другую, в третью. Всюду тихо и пусто. Занавески слабо шевелятся от ночного ветерка, который проникает сквозь чуть приоткрытые окна. Свет луны и звёзд лежит на полу и стенах мягкими размытыми бликами. Зверя нигде нет, и Веглао начинает нервничать ещё сильнее. С внезапным ужасом она резко оборачивается, вообразив, что монстр неслышно идёт за ней – но нет, позади никого нет, только уходящие в темноту доски пола.

В поисках его она обходит почти весь дом, кроме запертых комнат, куда он уж никак не мог забраться. Руки Веглао дрожат, когда она толкает очередную дверь.

Какая-то странная комната – Веглао даже не помнит, когда это она в последний раз сюда заходила. Крадучись она проходит почти на середину, оборачивается к одной стене и замирает.

Вот он, стоит и смотрит на неё своими жёлтыми глазами. Сгорбленная спина, лохматая шерсть чёрная, как сама темнота. Кошмарное существо напугало бы любого, но у Веглао не от его вида зашевелились волосы и сердце наполнилось яростью и страхом. Зверь смотрит на неё из зеркала. Высокого, под потолок, зеркала в красивой старинной раме.

Веглао в ужасе приоткрывает рот, и зверь в ответ приоткрывает пасть, полную острых зубов. Ноги девушки подкашиваются, она хватается рукой за стену, и рука скребёт по обоям длинными когтями, растущими из покрытых чёрной шерстью пальцев.

– АААА!!!! – заорала Веглао, резко вскинувшись и метнувшись в сторону. Тут же её голову пронзила сильная боль от удара – спросонья девушка налетела на стену пещеры. Со стоном, ничего не видя от боли, она повалилась обратно.

Земля рядом с ней дважды вздрогнула, и проснувшийся Октай схватил её за плечи обеими руками:

– Что… Когда ты… Что случилось?

– Ничего, – выдавила Веглао. – Ложись спать.

– Когда ты вернулась? – спросил Октай.

– Недавно, – невнятно пробубнила девушка, закутываясь в одеяло с головой. – Прости, что разбудила…

– Уже утро, – заметил Октай.

– Я была больше суток на ногах. Посплю ещё немного…

– Что-то случилось? – серьёзным голосом спросил Октай, положив руку на её плечо. Веглао вздохнула и высунулась из-под одеяла:

– Почитай газеты. Я посплю ещё час или два, а потом обо всём поговорим. Сейчас голова вообще не варит.

– Ладно, – кивнул Октай. Девушка вновь завернулась в одеяло и почти мгновенно провалилась в глубокий сон.

Спустя некоторое время она проснулась резко, как от толчка. В пещеру сверху лился бледный рассеянный свет. В дурном расположении духа Веглао откинула одеяло, поднялась, вышла из пещеры и, кутаясь в куртку, огляделась по сторонам.

День выдался туманным и зябким. Октай сидел на камне на краю пропасти. Неподалёку от него между камней вяло шевелились язычки огня, а над ними висел котелок с чаем, от которого поднимался парок. Услышав её шаги, юноша повернулся и улыбнулся ей.

– Ну, как спалось? – спросил он, когда Веглао подошла и села с ним рядом. – Классная куртка, кстати.

– Да, я напала на одинокое пугало у дороги и ограбила его.

– Как там, внизу?

– Сыро и грязно, – отозвалась Веглао. – Ты чего-то боишься?

– Боюсь? – Октай непонимающе изогнул брови.

– Бирлюса ночью видела. Он сказал, что ты чего-то боишься.

– А, – хлопнул себя ладонью по лбу Октай. – Я ему, наверное, сказал, что за тебя беспокоюсь. Не бери в голову. Ну, что слышно? Мы внизу с осени не были.

– И правильно делали, – сквозь зубы ответила Веглао. – Я принесла немного газет. Они в пещере лежат, можешь посмотреть. Но если честно, там сплошная вода. Происходит много плохого, и понятно, что никто не хочет пугать народ…

Она мрачно посмотрела в пропасть. На дне её клубился туман, сквозь который лишь с трудом можно было рассмотреть серую ленту реки.

– Оборотней стало больше, – хмуро заговорила Веглао. – Снова повсюду висят объявления насчёт ликантрозориев – помнишь, я такое приносила. В Тенве много бездомных, жители на них смотрят, как солдат на вошь – подозревают оборотней. В газетах написано, что дальше на запад бездомных даже ловят. Меня тоже чуть не поймали.

– Как ты ушла?

– Скрылась в одном из домов. В Тенве теперь целые кварталы не заселены. Люди бегут, и, кажется, я знаю, почему.

– Что такое?

– Недалеко от города находится стая. А вожак – Морика.

Октай так и подскочил.

– Морика?! Ты её видела?!

– Да нет, конечно. По городу висят объявления о розыске, там написаны приметы многих оборотней, ну и её в том числе. С такой приметной физиономией она в город вряд ли сунется. Нет, мне кое-кто про неё рассказал.

– Кто?

– Я сразу, как пришла в Тенве, поняла, что там ещё есть оборотень, кроме меня. И стаю, конечно, почуяла – она где-то в лесу, в стороне от города. Я решила ночью отправиться поискать его, но он сам меня нашёл.

– И… и так просто рассказал тебе, что рядом есть стая? Подожди! Он твой знакомый?

– Да, – с неожиданным трудом ответила Веглао. – Его зовут Тальнар. Он… Он меня укусил.

Обернувшись к Октаю, она изумлённо спросила:

– Что с тобой?

Лицо Октая перекосилось от гнева и отвращения.

– Он тебя укусил, – проговорил он сквозь зубы, – а ты ещё с ним разговаривала?

– Да, и что?

– Как – что? Да ты понимаешь, что он теперь, прежде к тебе ближе чем на десять метров подойти, тебя засыпать извинениями должен?! Подонок! Жаль, меня там не было, я бы ему башку…

– Извинения ничего не исправят, – резко осадила его Веглао. – И он жалеет об этом. Очень жалеет. Уж поверь.

– Это было неосторожно, понимаешь ты или нет! – рявкнул Октай. – Послушай: если он знает о том, что это за стая и какого лешего здесь ошивается Морика, значит, он вполне может рассказать ей о том, что видел тебя здесь!

– И что? Я не сказала ему ничего, Октай, о том, где мы живём и какие у нас планы! Если ты думаешь, что я просто так взяла и всё растрепала, тогда…

– Да не думаю я! – воскликнул Октай, но его лицо при этих словах густо покраснело, и пересекавший его белый шрам от давнего удара грифона ярко забелел. – А ты с чего думаешь, что он тебе не врал?!

– Я ему верю, вот и всё, – твёрдо сказала Веглао. – И ты бы поверил, если бы видел его и говорил с ним.

Октай смотрел прямо на неё, сердито и оскорблённо.

– Ты всё ещё любишь его, – бросил он. Веглао показалось, что её ударили. Она уставилась на Октая, ничего не понимая.

– Что… как ты… откуда тебе… – она беспомощно открывала и закрывала рот, как пойманная рыба. Она не любила Тальнара. Она жалела его, она была обижена на него, и ни капельки его не любила – теперь. Раньше, когда она была младше… но как Октай мог узнать?

– Иногда ты говоришь во сне, – безжалостно продолжал Октай. – И ты никогда не рассказывала, кто укусил тебя.

– Ты тоже!

– Но ведь я-то не знаю! А ты говорила, что тебя укусил знакомый, но не называла его имени, а потом ты говорила, что любила одного парня, а он с тобой обошёлся гадко, по-настоящему гадко, но ты не можешь его обвинять, потому что ты тоже повела себя как дура…

– До сих пор помнишь, что я говорила?

– Да, помню. И знаешь, Веглао, я хоть и закончил всего три класса, сложить два и два смогу при случае. Ты говорила об этом самом Тальнаре. Ты в него влюбилась. Он укусил тебя. И ещё после этого смел говорить с тобой, и ты не оттолкнула его от себя!

– Октай!!

Веглао вскочила на ноги.

– Он не владел собой, ты понимаешь?! Он оборотень, как и я, и ты, если ты не забыл! Оборотень! Оборотень, а не человек! Будто ты сам не знаешь, каково это – в полнолуние не знать, что делаешь…

Октай, недавно залившийся краской, теперь резко побледнел так, что его смуглое лицо стало белее тумана. Он тоже вскочил на ноги, при этом сильно покачнувшись и едва не упав в пропасть, но Веглао была так зла, что даже не испугалась за него.

– Да знаю я, что такое полнолуние! Я убил свою маму! Я напал на неё, я до сих пор помню, как она кричала! Ты думаешь, если бы она осталась жива, я осмелился бы подойти к ней, заговорить с ней?

– При чём здесь…

– При том! Ты не знаешь, каково это – знать, что любимый человек погиб из-за тебя, что ты сам…

– Не знаю? Я – не знаю?!

До этого они никогда не ссорились. Нет, конечно, споры и размолвки бывали и раньше, особенно перед полнолуниями, но они быстро заканчивались и не оставляли после себя никаких воспоминаний. А теперь ребята так разозлились, что начали кричать и осыпать друг друга обвинениями. Слова, одно обиднее и злее другого, цеплялись друг за друга, и вот уже Октай, схватив свою куртку, размашисто зашагал в лес, всем видом выражая негодование. Веглао даже не окликнула его. Она выместила ярость на небольшой груде хвороста, которую принёс Октай, пинками раскидав сухие ветки, и ушла в другом направлении.

Они не разговаривали до самого вечера. Веглао даже не притронулась к зайцу, которого он приготовил накануне – отдельно для себя она поймала двух рыбёшек в ручье и поджарила их на огне. Когда стемнело, Веглао вернулась домой. Октай был уже там. Они посмотрели друг на друга, но не сказали ни слова. Веглао прошла к своей постели и легла, завернувшись в одеяло. Октай взял одну из растрёпанных книг, которые они приносили со свалки, и уткнулся в неё, но Веглао знала, что он не читает. Когда Октай читал, это можно было понять по его лицу: он хмурил брови, шевелил пухлыми губами, улыбался, щурил глаза. А сейчас его лицо было совсем неподвижным. Веглао некоторое время смотрела на него, потом отвернулась к стене и закрыла глаза. В голове у неё царил полнейший сумбур. Она горько раскаивалась за своё поведение сегодня утром. Как она могла напомнить Октаю о смерти его мамы, когда ему так тяжело об этом вспоминать? Не говоря уже о том, что ссора помешала им обсудить самую важную проблему за последние три года – появление Морики. Но в то же время она злилась на Октая за его подозрения, которые казались ей нелепыми и обидными, за то, что он решил выяснять отношения, когда нужно было беспокоиться кое о чём куда более важном. Только то, что долгое путешествие и плохой сон совершенно её вымотали, помогло Веглао уснуть.

Следующим утром мизансцена была та же, только погода переменилась: туман рассеялся, и весеннее солнышко ласково улыбалось с яркого, как сапфир, неба. Опять Веглао вышла из пещеры и опять Октай сидел у пропасти, свесив ноги. Оглянувшись на шаги девочки, которая при виде этого остановилась, он неторопливо поднялся и подошёл к ней. Веглао заметила, что волосы у него растрёпаны, а лицо измождённое и измятое, будто он не спал всю ночь.

– Я ухожу, – коротко сказал он. – Сегодня спускаюсь в Тенве. Разведаю там, что к чему. Если не вернусь через три недели, ты знаешь, что делать…

Веглао заставила себя кивнуть. Ей хотелось крепко обнять Октая и попросить у него прощения, попросить остаться и поговорить с ней, придумать план вместе, но что-то помешало ей это сделать. Вместо этого она кривовато улыбнулась и сказала:

– Желаю удачи.

Октай кивнул, потом вернулся к костру и подобрал лежащий возле него заплатанный рюкзак, который Веглао вначале не заметила. При виде того, как он деловито закидывает рюкзак за спину и поправляет сбившуюся под лямками куртку, она почувствовала острый укол стыда и тоски.

– Ты что, уходишь уже сейчас? – воскликнула она. Октай обернулся. В ярком утреннем свете было ясно видно, что его лицо опухло от бессонницы, а глаза покраснели. Угрюмый, растрёпанный, в мешковатой одежде, он казался решительным и беззащитным одновременно.

– А чего ждать? – пожал он плечами. – Она пришла в Тенве неспроста. Надо узнать, что она хочет сделать, пока она это не сделала.

Веглао понимающе кивнула и обхватила себя руками.

– Ну ладно, – скованно сказала она. Октай посмотрел ей в глаза, потом приподнял руку в знак прощания и, развернувшись, зашагал по тропе в сторону Тенве. Веглао сорвалась с места, догнала его и хлопнула по плечу. Октай обернулся. Запыхавшись, девушка сказала:

– Прости меня за то, что я наговорила вчера.

Октай хмуро посмотрел на неё, будто не понимая, о чём это она, потом смущённо изогнул рот:

– Ничего страшного. Ты тоже меня прости.

Веглао протянула ему руку:

– Ты уж поосторожней там.

Октай молча пожал ей руку и вновь повернулся спиной к дому, направляясь в Тенве. Но в этот раз походка его была бодрее, а спина – прямее. Веглао смотрела ему вслед, пока он не скрылся за деревьями, а потом медленно повернулась, дошла до кострища, возле которого они вчера скандалили, и тяжело опустилась на камень. Она до последнего надеялась, что Октай обернётся. Но он ушёл от неё так же стремительно и равнодушно, как это три с лишним года назад сделал Тальнар.