Читать книгу Тройная cпираль - Анна Чухраенко - Страница 2

В конце темного длинного коридора появился тонкий силуэт, похожий на песочные часы. Стремительно приближаясь к освещенному дневным светом выходу, очертание сформировалось в стройную женскую фигуру с растрепанной шевелюрой. Дверь, разделявшая тусклые больничные лабиринты и пространную уличную аллею, отворилась – и юное создание вынырнуло на свет.

Вдохнув свежий, немного прохладный осенний воздух, бледное лицо девушки слегка оживилось – то ли от бодрящего ветерка, то ли от нахлынувших мыслей. Со стороны казалось, что девушка совсем не замечает живописный осенний пейзаж и опавшие разноцветные листья, ее взгляд рассеянно блуждал вокруг.

– Ева, ты приехала! В этот раз тебе не удалось так просто от меня скрыться! – сродни внезапно появившейся молнии среди белого дня прозвучал звонкий женский голос.

– Ах, Шарлотта, я так рада! Перестань, я вовсе не скрываюсь, – по-доброму ответила девушка.

Шарлотта была крепкой женщиной средних лет с широкими чертами лица, которые придавали ей добродушный вид. Ее внешность говорила о своей хозяйке сама за себя. Не очень часто, но иногда все же случается – природа наделяет людей чертами, которые они действительно заслуживают. Можно сказать, что некоторые из них даже выдают характер своего обладателя, и тот, в свою очередь, становится открытой книгой для окружающих. А иногда природа наделяет людей способностью читать самые разные характеры по чертам лица. Так и Ева достаточно ясно видела добрейшую и бескорыстную душу Шарлотты, искренне симпатизируя любящей медсестре.

– Моя дорогая, я в курсе всех твоих новостей. Какое же это чудо, что ты здорова. Помнишь, я всегда тебе говорила, чтобы ты верила, и что ты не просто так пришла на эту планету с таким ценным именем? Я всегда знала, что все, даже самые неизлечимые, болезни можно победить верой в Бога, жизнь и любовь!

Эти слова напомнили Еве о событиях последних пяти лет. Немного можно насчитать 23-летних девушек с диагнозом «глиобластома» – смертельным приговором для любого возраста. Еще меньше можно встретить людей, победивших это агрессивное заболевание головного мозга. Еве пришлось пройти нелегкий путь к выздоровлению. Но сейчас все то страшное, что ей пришлось пережить, казалось мгновением прошлого. Обычно, когда человек переживает горе, время тянется вечно, а воспоминания о печальных событиях пролетают за доли секунды. С радостными моментами все наоборот. Мы проживаем радость за считанные мгновения, но помним о ней годами… Видимо, так работает режим самозащиты. Тот, кто запустил этот сложный механизм, определенно гений.

Как обычно бывает в таких случаях, болезнь застала девушку нежданно-негаданно. Торжественно получив бакалавра по программе «Культура Италии» в Санкт-Петербургском государственном университете, Ева усердно рассылала резюме в музеи, галереи, библиотеки и учреждения культуры Италии и России. Она мечтала поскорее начать зарабатывать на хлеб своей профессией и, наконец, уйти из турагентства, где трудилась еще со студенческих времен.

Коммерческая, полностью отдаленная от науки и культуры и, по мнению Евы, «абсолютно не интеллектуальная» работа в крупном турагентстве Санкт-Петербурга интересовала ее лишь с финансовой стороны и исключительно на время учебы в университете. Связав себя клятвой, совершенно не прислушиваться к любым доводам коллег и сокурсников про ценность такого рабочего места и в особенности ее заработной платы, девушка усиленно искала работу по своему профилю и по душе.

Однажды, в один из довольно прохладных летних дней, что так свойственны сырому петербургскому климату, Ева сидела возле своего компьютера в просторном, выдержанном в современном стиле офисе. Внезапно она почувствовала прилив жара по всему телу, резкую нехватку воздуха и огромное желание позвать на помощь. Как потом рассказали ей коллеги, она неожиданно для всех вскрикнула и упала на пол. Тело билось в судорожных конвульсиях, глаза закатились наверх и полное отсутствие реакции на происходящее с ее стороны. Так прошел первый приступ, который поначалу врачи приняли за эпилепсию.

Однако медикаментозное лечение, предписанное от эпилепсии, Еве совсем не помогало. Приступы стали случаться все чаще и чаще, что не могло не сказаться и на работе. Михаил Соломонович, руководитель отдела, настоятельно просил Еву заняться своим здоровьем и уйти на длительный больничный до полного выздоровления. Наконец, после энного всестороннего обследования организма, один из докторов, внимательно изучив снимок МРТ головного мозга, поставил тот самый роковой диагноз «глиобластома». Русские специалисты в один голос рекомендовали Еве обратиться к немецким коллегам.

Михаил Соломонович принял близко к сердцу ситуацию Евы Валтасаровой. Он испытывал огромное уважение, да что там, даже восторг к молодой девушке, которая выросла в детском доме и смогла получить образование на бюджетной основе в одном из самых престижных учебных заведений России. Ева усердно трудилась в его отделе на должности помощницы ассистентки руководителя по организации турпоездок в Европу и за несколько лет сумела превзойти не только ее, но и, пожалуй, и его самого.

В глубине души он настолько восторгался личностью молодой девушки, что, сам того не замечая, ставил ее в пример всем и каждому при любой возможности. Особенно болезненно и ревниво к упоминаниям о талантливой сотруднице относились члены семьи Михаила Соломоновича, но он не обращал на это ни малейшего внимания, поскольку в его глазах ни сын, ни дочь не стоили и ноготка Евы. Тем более что он предоставил своим отпрыскам все самое лучшее, но они не оправдали его ожиданий, интересуясь лишь гаджетами и бесконечно требуя новые путешествия.

Михаил Соломонович был и не прочь поощрять путешествия избалованных детей, если бы они хоть каким-то образом касались саморазвития, познания новых культур и традиций. Но его дети путешествовали исключительно ради веселья, шумных вечеринок и только по модным местам, таким как горнолыжный курорт Куршевель, Дубай, Монако, Нью-Йорк.

Твердо решив помочь Еве, Михаил Соломонович сумел достучаться до Всероссийского благотворительного фонда помощи онкобольным. В силу своей деятельности, он обладал многочисленными важными связями и, при случае, воспользовался ими. Фонд полностью взял расходы на лечение Евы в больнице рехтс дер Изар Технического университета города Мюнхена.

Операцию на головном мозге провели в минимально сжатые сроки. После чего продолжили лечение лучевой и химиотерапией. Немецкие врачи были с Евой предельно откровенны, заявляя, что при такой агрессивной форме опухоли, жить ей осталось недолго. Верила ли она тогда, что через несколько лет будет гулять улицами осеннего Мюнхена не как смертельно больная, а как пациентка в стадии устойчивой ремиссии?! События последних пяти лет пролетели необычайно быстро, разделив ее жизнь на «до» смертельного приговора и «после» настоящего чуда – отсутствия раковых клеток.

– Шарлотта, по словам докторов, я действительно полностью здорова, – отбросив мимолетные воспоминания прочь, Ева повернулась к своей добрейшей собеседнице. – Помнишь, ты обещала показать мне местную дискотеку, при условии, что я начну кушать твою отвратительную кашу? Как мне кажется, сейчас самое подходящее для этого время.

– Отлично! Встречаемся сегодня в восемь вечера на Одеонсплаце, – восторженно огласила Шарлотта, – и не забудь надеть мини-юбку, дорогая моя! Твои скромные наряды совсем не в теме, ведь мы идем танцевать в самые популярные заведения этого города. Смотри мне, не подведи, – с напускной серьезностью проговорила медсестра, помахивая при этом указательным пальцем.

– Ох, я постараюсь, конечно… – наморщив лоб в безуспешной попытке вспомнить о наличии коротких платьев в своем гардеробе, хотела уж было начать оправдываться Ева, но Шарлотта не дала ей на то и малейшего шанса.

– Дорогая, мой обед окончился, и я бегу к больным! Не забудь о вечеринке! – быстро поцеловав ошеломленную девушку во вспыхнувшие румянцем восторга горящие щечки, не скрывая радости, повеселевшая Шарлотта побежала к центральному входу в больницу.

Оставшись одна, Ева развернулась и спокойным шагом направилась в сторону своей комнаты, выбрав направление интуитивно, по своему желанию. Ведь идти нужно туда, куда хочется, а не туда, куда якобы надо. «Идти, идти и ничего не бояться» – мысль Макса Фрая, из недавно прочитанной Евой «Книги одиночества».