Читать книгу Нарушитель. Повести - Анна Калаур - Страница 6
Нарушитель
Глава 6. Первая кровь
ОглавлениеОбщежитие – это не только монастырь и дом родной, это ещё и поле для сражения различных интересов. В подтверждение этому, тринадцатого октября произошёл вопиющий случай. Когда Митя из ЭП-06 подошёл к дверям 220-ой комнаты, он неистово закричал:
– Б…ь!!! Какая с… загадила двери?! Да я вас, да вы, да вообще!!! С…!!!
Причиной такой реакции стала надпись такого содержания: „Она моя, и ни хрена у тебя не выйдет, паинька, сволочь ты безобразная”.
– Кто тут разорался? – спросила Наташа, спустившаяся с лестницы в халатике и домашних тапочках.
– Какая-то сволочь написала кровью такую х…ь, ну и не в падлу было? Наташ, хоть ты скажи.
– Ха! Да какая ж это кровь?! Краска, – сказала она и стёрла часть надписи, а затем протянула парню свою ладошку, – на кровь непохоже, палитра не та. А кстати, это тебе такое написали?
– Бред! Не могли мне такого написать. О!! Я знаю, я точно знаю кому. Это чувачок из твоей группы.
– Тимур!! Га-га-га!!! – и этот смех пронзил всё общежитие и даже был слышен за его пределами. – Та он придурок какой-то молчаливый, вечно горбатый ходит, та кому он надо?! – и тут раздался жуткий звон. – Слышал?
– Это из кухни, побегли!!
И они, а также множество зевак со всех этажей стекались на кухню, а происходили там действительно нешуточные баталии.
– Ты с…, я те серьёзно сказал не лезть к ней, не подходить и морду свою не совать, а то будет тебе.
– Та чё ты пристал? Может я жениться на ней хочу.
– Да ни х… ты не хочешь. Строишь из себя паиньку, а на самом деле, ты ужасный человек, не порть девочке жизнь. Ты меня ещё не знаешь! Я так вмазать могу, под капельницей будешь ремонтироваться и к ней не подойдёшь.
В общежитии ничего не бывает тайного, все самые неприятные вещи оказывались снаружи, вне зависимости от того, хочешь ты на это смотреть или нет.
– Вашу мать! Вы чё гончие?! Хотите нашу группу ославить?! – вмешалась Наташа.
– Наташ, не вмешивайся в нашу личную жизнь, мы сами во всём разберёмся, – спокойно сказал Саша из 108-ой комнаты, держа за рукав Тимура.
– Ага, мне не вмешивайся, а потом мне же и влетит от комендантши и от декана, нелегко быть старостой.
– Ну а мне не нравится, что ты староста и, что так нагло мешаешь нам выяснять отношения!!
– Значит так!!! Если не нравится!!! Переизберите!!! Я буду только рада!!! Оно мне надо – за вас дураков хвататься!!! – разозлилась девушка и тут же, молодые люди закончили препирательства и разошлись в свои комнаты.
„Что ж там за роман? И как же это я упустила? Нужно всё выяснить”, – совершенно точно для себя определила Наташа и вместе со всеми зеваками ушла из кухни.
А в этот момент, в поднебесной комнате № 414, назревал конфликт. Аня лежала на кровати и читала книжку Алексея Толстого „Пётр Первый”, а первая модельная девушка сидела за столом и старательно клеила разноцветные акриловые ногти.
– Надоел этот шум, неужели здесь действительно так ужасно? – поникшим голосом произнесла Анна.
– А тут всегда так будет, прынцесса, тута вам не Кыйыв. Так что заткнись и читай своего, этого, Петра, и первого, и второго, и третьего, и четвёртого! – со злобой ответила девушка, сильно прижимая свой длинный-длинный искусственный ноготь.
„Як же мені набридло тут жити, я більше не можу. Чому люди такі злі та хамуваті? За що мені це покарання? Я хочу додому. До того ж ця дурепа вигадала Петра четвертого, у неї в ліжку він може і був, а в історії їх тільки три, але звідки ж їй знати. Такими нігтями книжку неможливо гортати. Ну от я себе і розвеселила. Та ні!!! Нічого в мене не виходить, тільки б вона не бачила моїх сліз, ніхто не повинен це бачити”,[4] – говорила про себя Аня, но всё же, она не смогла удержать предательскую слезу, которая покатилась по щеке. Уткнувшись в подушку, она ждала, что слёзы перестанут литься, но они не переставали, и от этого ей хотелось ненавидеть себя ещё больше.
4
Как же мне надоело здесь жить, я больше не могу. Почему люди такие злые и хамоватые? За что мне это наказание? Я хочу домой. К тому же эта дура выдумала Петра четвертого, у нее в постели он может и был, а в истории их только три, но откуда же ей знать. Такими ногтями книжку невозможно листать. Ну вот я себя и развеселила. Но нет!!! Ничего у меня не выходит, только бы она не видела моих слез, никто не должен это видеть