Читать книгу Дэурумы. Тёмный ритуал - Анна Карэ - Страница 5

Казалось бы, что это чудесное утро рабочего дня. Я стою у окна в кабинете отделения полиции, держу в руках чашку ароматного кофе. Напиток горячий, терпкий и бодрящий. То, что нужно в это холодное утро.

Серые облака трогают крыши городских небоскрёбов, полностью закрывая собой небо. Очертания проспектов, новых домов и старых перемешиваются чёрно-белыми красками современной Москвы. Её неповторимая красота – это квинтэссенция новизны и старости. Москва очень старая. Настолько старая, что по моему мнению, уже просто не имеет возраста. Она вечна. А ещё она очень большая. Мы теряемся на её необъятных просторах. На необъятных просторах самого огромного города нашей маленькой планеты.

Город уже не спит, всё движется в будничной суете. Машины едут по земле, некоторые передвигаются по воздуху, обходя пробки. Среди них летающие бусы и такси.

Сейчас ещё темно и туманно, но вот секунда и наступает рассвет. Лучи солнца наконец добираются до земли, после долгого странствия по космическому пространству. Я часто встречаю рассвет, здесь в этом кабине, с чашкой кофе в руках.

По восходящему солнцу можно понять какой будет день. Если свет бледный и мрачный, значит день будет ненастный. В Москве чаще бывает именно так. А если он розовый, то небо будет ясное и чистое. Глядя в такое небо, сердца жителей земли наполняются надеждой. Надеждой на то, что зима закончится и к нам вернётся лето. Розового рассвета я не видела уже много месяцев. Это происходит всё реже.

За моей спиной с шумом открывается дверь. Входит Катерина, моя коллега, мамочка тридцати лет и полицейский. Она запыхавшаяся и немного напуганная.

Кэти – невысокая, стройная брюнетка. Она очень весёлая и бодрая. Обычно её появление сулит хорошее настроение.

– Ребята, главный требует всех собрать. Там что-то срочное, задействованы все полицейские участки города. – говорит Кэти.

– Когда? – спрашивает Настя, которая слушает её вполуха.

Девушка двадцати семи лет, невысокая шатенка. Красавицей не назовёшь, но очень ухоженная. Она сидит за рабочим столом и красит губы, рассматривая себя в маленьком зеркальце пудреницы Chanel. Когда она заканчивает краситься, зеркальная поверхность исчезает и её заменяет изображение аккуратно накрашенных губ, созданное невидимыми датчиками. Очень удобная штука. В таких пудренницах есть видеоуроки профессионального макияжа.

В нашем кабинете работают пятнадцать человек. Но сегодня присутствуют только семь. Остальные на заданиях.

– Прямо сейчас! Живо! Иначе нам не сносить головы. – отвечает Кэти.

Я недовольно ставлю кружку на стол.

– Ну вот, не зря моё ведьминское чутьё пыталось меня предупредить! Теперь и кофе допить не успею. Плохой знак для начала рабочего дня. День принесёт неприятные сюрпризы.

– Это ты по недопитой чашке кофе так определяешь свой день? – насмешливо говорит Настя, выгибая бровь дугой. – Воснелец, тебе надо меньше думать о своём завтраке. Ты со своим кофе съела полкоробки шоколадных конфет, которую нам вчера подарили мальчики.

– А тебе что жалко?! – возмущаюсь я. – Нет, ну это беспредел. Ты всё время в офисе, пьёшь чай, болтаешь с коллегами, прихорашиваешься. А я ношусь по городу как сумасшедшая. Я, может, и поесть не успеваю, в отличие от некоторых.

Я не на шутку разозлилась. Она всё время лезет не в своё дело!

– Успокойся, Воснелец. Мне не жаль конфет, я о тебе беспокоюсь, о твоей фигуре. – продолжает она, приторно улыбаясь, с явной насмешкой. – Будешь так есть сладкое, распугаешь всех женихов.

– Сдались мне твои женихи! Может, мне это и не нужно.

– В жизни в это не поверю. У нас в отделе только ты одна вся такая “независимая женщина полицейский”. Никогда не ходишь на свидания. А поры бы! Когда последний раз было, а? Признавайся! Молчишь. То-то же. Смотри, превратишься однажды в старую деву и сама не поймешь, как это вышло. И вспомнишь ещё мои слова.

– Сама ты старая дева. У меня, может, есть кое-кто, только я тебе об этом забыла рассказать. – так же язвительно отвечаю я.

– Врёшь! Докажи.

Я только открываю рот, делаю глубокий вдох, чтобы разразиться гневной тирадой и заткнуть за пояс эту наглую сплетницу, как нас перебивает другая коллега.

– Девочки, хватит! Не время для выяснения отношений. Нас ждёт начальство.

Мне приходится проглотить ядовитые слова, которые я подготовила для этой змеи, развернуться и направиться к двери.

Мы идём по коридору в кабинет Павла Алексеевича – начальника нашего отдела.

– Нет, ну ты слышала, что она говорила? – я не могу успокоиться.

Кэти смотрит на меня сочувственно и как-то виновато.

– Дэя, не злись. Она не хотела обидеть. Немного правды в её словах все же есть. Ты добрая и красивая, мы тебя ценим и искренне желаем счастья. Столько парней пытались ухаживать за тобой, а ты всем отказываешь. Знаешь, ведь жизнь это не только работа.

– Я отказываю, потому что жду своего принца.

– Ты что, всё ещё думаешь о Габриэле? – с ужасом спрашивает она. – Дэя, брось это. Забудь его! Он принц, он голубых кровей. Принцы не женятся на обычных людях. К тому же, он один из сильнейших дэурумов королевства. А ты – вот такусенький маг. – сжимает пальцы, изображая предмет размером с горошину.

– Ну спасибо тебе! – в сердцах бросаю я. – Высоко же ты меня ценишь. Я пошутила про принца. Выражение такое “ждать принца”, никогда не слышала? И вообще, что с тобой? С чего вы все вдруг решили заняться моей личной жизнью? – немного успокаиваюсь и вздыхаю. Знаю, Кэти не хотела обидеть. – Ладно, не переживай. Я не думаю о белобрысом совсем. Он невыносимый сноб! Я его не выношу.

– Надеюсь. А это правда, что ты сказала Насте? У тебя кто-то есть?

– Ну да, вроде бы есть.

– И кто же он ? – улыбается она.

Напряжение уходит, я тоже улыбаюсь и говорю мечтательно:

– Его зовут Олег, брат моей подруги. Он вернулся в Москву. Мы не виделись годы, он так возмужал. Раньше мы просто дружили, но теперь, я думаю, всё будет по-другому. На этих выходных мы идём в ресторан.

– Ооо, – восторженно поёт Кэти.

Как только мы попадаем в кабинет главного, романтика тут же заканчивается, девичьи разговоры забываются, исчезают наши мелкие проблемы и споры о ерунде. Потому что суровая реальность врывается в нашу жизнь сильным ударом под дых, причиняя боль и полностью выбивая воздух из лёгких.

В кабинете Павла Алексеевича нас ждут все коллеги и видео-трансляция с другими отделениями полиции, которые показывают страшные картины на экране компьютера. Картины настолько страшные, что от них кровь стынет в жилах.

– Хорошо, что я кофе всё-таки не допила, – шепчу Кэти на ухо, не отрывая взгляда от экрана. – Мне что-то плохо.

Она не отвечает и тоже в ужасе смотрит на снимки.

На фото люди, а точнее человеческие жертвы. Десятки растерзанных тел. По большей части подростки. Девочки и мальчики, лет шестнадцати и больше.

Какое чудовище могло сотворить с ними такое?! Окровавленные тела, как будто растерзанные зверем, некоторые части тел отсутствуют. Некоторые из них на снегу, некоторые на небольшой поросли травы. Вокруг деревья. Это лес или парк. В Московских парках расчищают снег, греют землю подземными трубами, таким образом создавая временный эффект зелёной поверхности земли.

Павел Алексеевич стоит у стола, заваленного папками, снимками и документами.

– Коллеги, приветствую всех. Делаю замечание опоздавшим. – и он сурово смотрит на нас с девочками.

Все сразу оборачиваются и мы невольно становимся центром внимания на несколько секунд. Ужасно неловко.

– Думаю, не надо объяснять причину срочности этого собрания. Вы всё видите сами на снимках. Жестокие убийства, большинство жертв – подростки. Никаких зацепок или подозреваемых. Ничего. Судя по тому, где были найдены тела и как они выглядят, есть вероятность, что убийца не человек. Зверь, оборотень, заложенный, оживший чёрный маг, мертвец, упырь, в общем, всё в таком духе. Предположений много. Задействованы все отделения полиции, в том числе и магическая канцелярия короля. Андрей Викторович, начальник западного городского округа предоставит доклад.

Над столом появляется голографическое изображение мужчины в форме, лет пятидесяти.

– Офицеры, доброго утра желать не буду, потому что таковым его не назовёшь. Переходим сразу к делу. Все тела были найдены на территориях близлежащих леса или же лесных чащах. Все жертвы – обычные ребята, старшеклассники, возможно, заблудившиеся после спортивного похода, пикника или же вечеринки. Со стороны детей никакого серьёзного криминала, кроме употребления алкоголя и стимуляторов. Нет никаких зацепок, никаких отпечатков пальцев. Есть предположение о том, что убийца зверь или маг, так как обладает большой физической силой.

Он прав. Чтобы вырвать человеку руку, нужна большая сила. Обычный человек на это не способен. Возможно, маг или оборотень.

– Предположительные причины этих зверских убийств: голод (если это зверь или заложенный мертвец), жертвоприношение или же банальное желание убивать, тяга к насилию.

С чего это они решили, что это могло быть жертвоприношение? В тёмных ритуалах всё структурировано, продумано, всегда есть следы, артефакты. На фото же всё в состоянии полной анархии: разбросанные куски одежды и тела. Хотя, с другой стороны, всё возможно. Если чёрный маг вызывал демона, то, появившаяся из подземного мира сущность могла запросто разорвать жертву. Или же это сделал сам маг, разум которого полностью захватила тьма.

– На местах преступления не было найдено ни одного оккультного предмета. Есть только вещи принадлежащие самим жертвам. А именно: сигаретные окурки, стимуляторы, алкоголь, телефоны и другие гаджеты. Также мотоциклы и машины жертв.

Пока он говорит, Павел Алексеевич перелистывает снимки на экране.

– Тела были найдены в разных округах. Подобные преступления происходили и ранее, но не в Москве…

Час спустя Павел Алексеевич грузно садится на стул, слегка ослабляет галстук, который явно мешает ему дышать. Наш начальник – тучный мужчина средних лет. Он грозный, но справедливый.

Сегодня он явно на нервах, весь покраснел, сдвинул брови и напрягся. Его сложно не понять. Думаю, сейчас нервы зашалили у всех нас. Он говорит, при этом делит нас на пары и раздаёт папки с делами на каждую жертву.

– Воснелец, Вы остаётесь без напарника. И не надо на меня так смотреть! Вас нечётное количество, я не могу поступить иначе.

– Но Павел Алексеевич! Почему именно я остаюсь без напарника? Одной проводить допросы гораздо сложнее. Дайте мне кого-нибудь.

– Воснелец! Я не намерен оправдываться перед Вами и всеми сотрудниками и объяснять причины принятых мною решений. Вы переходите все границы! Но я, всё же, отвечу на Ваш вопрос. Я повторяю в сотый раз, дабы вбить это в Вашу молодую голову раз и навсегда! Лейтенант, Вы единственный представитель магической академии в нашем отделе. На кой чёрт Вам напарник? Вам уже легче чем остальным, с Вами магия. А значит, проводить допросы, расследовать преступления, читать эмоции подозреваемых и свидетелей Вам не то что в тягость, а в удовольствие.

– Но …

– Всё! Ничего не хочу слышать, я не потерплю никаких споров. Немедленно забирайте папку и вперёд! Все слышали? Чтобы завтра утром, ещё до рассвета, отчёты о проделанной работе были у меня на столе. Мы должны найти убийцу как можно быстрее, пока не пострадал ещё кто-нибудь.

Мы идём по коридору с Кэти, возвращаясь в наш кабинет.

– И почему он со мной всегда строже чем с остальными? – недоумеваю я. – Ведь я очень слабый маг, мои способности такие ничтожные. Никогда не даёт мне напарников! Я всегда всё должна делать сама. Всегда бесится, когда меня видит. Я уже и вопрос лишний задать боюсь.

– Дэя, ты же слышала. Ты маг, твой дар – твоё проклятие. Ты не такая как все, ты дэурум, сами боги избрали тебя, еще до твоего рождения. Поэтому и отношение к тебе совершенно иное, требований больше и ответственности. С тебя больше спрашивают.

– Да уж. Спасибо, что я ведьма! И не надо потом удивляться, что я одинока. С такой нагрузкой не до романтических свиданий.

– Успокойся. Пойдём выпьем чаю, я угощу тебя вкусным пирогом с картошкой и грибами.

– Ты серьёзно? – с восторгом спрашиваю я, совсем позабыв о моих невзгодах.

– Да, я сама пекла. Наберёмся сил и за дело!

– Ты умеешь сглаживать углы. – улыбаюсь ей в ответ.

У Катерины самые вкусные пироги в нашем отделе.

День тянется очень долго. Разборы документов, изучение снимков, звонки, разговоры с лабораторией.

Итак, что мы имеем. Жертва – Алексей Свиридов, семнадцать лет. В крови найден совсем небольшой уровень алкоголя и никотина. Парень – спортсмен, хорошо учится в школе.

Что он делал в лесу один? Как он там оказался?

Завтра же отправлюсь в школу, где он учился. Необходимо поговорить с учителями и одноклассниками. И семья, поговорить с членами семьи. А сегодня мне нужно увидеть тело.

Встаю, быстро надеваю пальто и отправляюсь в морг.

В городском морге патологоанатомом работает господин Антонов. Я вижу его не впервые, мне уже приходилось здесь бывать. Антонову ещё нет и сорока, но он выглядит старше. Бессонные ночи оставили под его глазами тёмные круги, лицо осунувшееся, кожа слегка пожелтевшая как у курильщика. На нём белый халат, надетый поверх чёрного костюма.

Он открывает один из железных ящиков холодильника.

Под простынёй голое тело растерзанного парня. Оно холодное и твёрдое.

Совсем молодой, ещё мальчишка. Гладкая кожа пурпурно-серого оттенка, что говорит о том, что он на ранней стадии разложения. Густые золотистые волосы вымыты, аккуратно зачёсаны назад.

– Рваные раны, явно нанесённые острыми когтями какого-то зверя. Ума не приложу какого. – говорит доктор, устало потирая глаза. – На волка не похож, слишком большие. Вот здесь, на плече, следы зубов, очень длинные, как у габонской гадюки. – и тут он начинает как-то нервно смеяться. Затем продолжает говорить, но с болью в голосе. – Но я сомневаюсь, что в наших лесах водятся такие.

Я надеваю хирургические перчатки. Латекс неприятно обтягивает пальцы, и он отвратительно пахнет. Аккуратно провожу пальцем по животу парня, и там, где открытая рана в боку, будто из него вырвали кусок. Доктор прав, это не следы волчьих клыков. Это что-то крупное, что-то похуже волка или кабана.

Патологоанатом наблюдает за моими действиями. Я только сейчас замечаю, что левый глаз у него искусственный. Не сразу заметно, потому что он выглядит как настоящий. Бионический глаз красивого голубого цвета, он имеет больше способностей чем настоящий. Этот мини-компьютер, подключенный к мозгу и клеткам, содержит около семисот датчиков. Он даёт своему обладателю поле зрения двести пятьдесят градусов, в то время как обычный глаз видит только на сто восемьдесят. Также он может фокусировать его и видеть мелкие предметы, словно через лупу. Ему не нужен микроскоп, чтобы рассматривать клетки тканей, ему не нужно дополнительное освещение, он видит в темноте лучше кошки. Это довольно дорогостоящий гаджет. Но врачи и деятели науки могут иметь такие за счёт государства.

– Лейтенант, – обращается ко мне, – Вам, как представителю магического сообщества лучше знать. – смотрит на мою татуировку на запястье, знак поклонения моему богу Велесу. Перевёрнутый наконечник стрелы в круге, обрамлённом солнечными лучами. – Это ведь не зверь, верно? Оборотень? Я знаком с укусами упыря (ожившего мертвеца). Это не его работа.

Я задумчиво смотрю на тело, и, наклонившись совсем близко, принюхиваюсь, пытаясь учуять магию. И надо же, в нос ударяет острый, перечный аромат, осязаемый, покалывающий кожу. Магия всегда колется, как электричество или что-то острое, во всех смыслах этого слова. Она щиплется, физически касаясь лица. Сейчас я её ощущаю. Такой тонкий поток, еле заметный, но он есть.

– Вы правы, доктор. Здесь есть магия. Еле уловимый след, почти несуществующий, но он есть.

– Значит оборотень?

– Оборотням запрещено охотиться в наших краях. Они подчиняются королю. Вряд ли кто-то из них осмелился бы нарушить приказ. – задумчиво отвечаю я. – Если только этот не забрёл сюда издалека.

– Добрался до наших лесов из другого королевства?

– Вполне вероятно. Может это новообращённый? – спрашиваю я.

– Его мозг цел. Вы можете его оживить? Я слышал, маги королевской канцелярии могут проделывать такое. Временное пробуждение трупа с целью допроса. – говорит доктор.

– Такое я не смогу, у меня не хватит силы.

– Я мог бы вколоть ему коктейль, который оживит его мозг. Это не так эффективно как у магов. Это ведь всего лишь наука. Но есть небольшой шанс, что его мозг проснётся на некоторое время и сможет хоть что-то сказать.

– И каков процент, что он заговорит? – говорю я.

– Процентов пять, не больше.

– Стоит ли беспокоить покойника ради этого?

– Это всего лишь труп. Парню уже всё равно. – спокойно отвечает Антонов.

– Что за коктейль?

– Синтетическая кровь вперемешку с химическими препаратами.

Мне совсем не хочется беспокоить его тело. Он жертва, погибшая насильственой смертью. Боги бы этого не одобрили. Но с другой стороны, это всего лишь наука и парень действительно уже ничего не почувствует. Его душа уже давно в другом мире, на той стороне моста. Думаю, мне придётся согласиться. Жертв было много, а будет ещё больше. Необходимо ухватиться хоть за какую-то соломинку. Любая помощь важна.

– Он точно ничего не почувствует?

– Точно. – отвечает Антонов.

– Тогда давайте. Сейчас важна любая зацепка.

Доктор вводит парню коктейль. Его сердце начинает биться, тело дёргаться в неестественных конвульсиях, изо рта вытекает тёмная жидкость.

– Вряд ли он что-то скажет… – шепчу я, отступая назад.

Или скажет?

Его губы делают еле заметное движение и очень тихо он говорит лишь одно слово:

– Лес…

***

Я сижу за рабочим столом в кабинете и печатаю последнюю страницу рапорта о проделанной сегодня работе. Становится жарко, расстёгиваю несколько верхних пуговиц рубашки, выпускаю её из брюк, чтобы свободно падала и не прилипала к телу. Она помялась, что, без сомнения, придаёт мне слегка небрежный вид. Уже вечер, почти все ушли домой, в том числе и начальство. Поэтому я могу себе это позволить. Вряд ли меня кто-то увидит сейчас.

“На теле жертвы были обнаружены следы магии, источник которой пока неизвестен.” Печатаю последнюю строчку и закрываю папку с делом. Пора заканчивать, уже восемь часов. Довольно поздно. Но у меня ещё есть время съездить в лес, где нашли парня. Это лучше сделать ночью. Ночью лес просыпается, говорит другим языком, моя магия становится сильнее. Деревья шепчутся между собой, они знают, они помнят о том, что происходило рядом с ними. Может, они смогут что-то сказать мне, помогут найти чудовище.

Так и сделаю. Съезжу в лес сегодня ночью.

Но сначала схожу потренироваться, хотя бы на полчаса. И загляну в сауну, расслабиться немного.

Спускаюсь на третий этаж в спортзал, в раздевалке оставляю свои вещи в железном шкафчике, натягиваю тренировочный костюм, чёрный, из очень тонкого материала, он обтягивает тело как вторая кожа. Это шёлк, очень плотный и крепкий. Только этот плели не шелкопряды и даже не пауки. Эту ткань производят в лабораториях на севере России, в специальных машинах, которые содержат генно-модифицированные организмы, способные вырабатывать любой материал. Для этого их содержат в специальных ферментативных машинах и кормят сахаром и минералами. Такой метод позволяет производить ткань высшего качества, очень резистентную и крепкую.

После напряжённого рабочего дня, занятия спортом особенно приятны. Физические упражнения помогают выбросить негативные эмоции. Я люблю бокс, тай-чи. А иногда и плавание, оно медитативно.

Сегодня особенно сильно хочется выбросить негативные эмоции. По расписанию, в спортзале сейчас тай-чи. Пожалуй, мне стоит присоединиться.

Несколько коллег тренируются в зале с тренером.

После разминки мы устраиваем небольшой спарринг. Удар за ударом, захват. Мой противник силён, молодой широкоплечий парень из отдела. Ещё удар и я на полу, застеленном матами. Еле дышу от усталости и лёгкой боли в руках, ногах и спине. Давно не дралась, пропустила пару ударов, которые могли бы оказаться роковыми, будь это не тренировочная площадка, а реальная жизнь.

Мой противник подаёт руку и помогает встать.

– Ничего, лейтенант, в следующий раз устроим матч-реванш.

И он удаляется в раздевалку, попрощавшись с тренером и остальными.

Я мудро принимаю решение последовать его примеру и тоже покидаю зал.

Сижу в сауне на раскалённых досках и глубоко дышу горячим воздухом. Очень жарко и хорошо. Ничто так не расслабляет мышцы. Это поможет облегчить боль после нанесённых ударов.

В душевой спортзала совсем никого нет. Значит я слишком долго просидела в сауне. Стою на белом кафеле, вода стекает по телу и волосам. Когда в сердце тревога, можно очень долго простоять в душе, совсем не замечая времени. Я думаю о погибшем мальчике, о других жертвах. Какой монстр мог сотворить такое?

Закрываю глаза и сосредотачиваюсь, вызывая магию.

Как я уже говорила, все ведьмы оракулы. Не важно сильная ведьма или слабая, она способна видеть. Но сила оракула не даёт гарантий на достоверность увиденных картин прошлого и будущего. Они могут быть туманны, обманчивы. Будущее многогранно, оно меняется каждую секунду, в зависимости от действий настоящего. Я могу видеть будущее во снах и видениях. Но оно может не сбыться, просто потому что оно изменится из-за того или иного обстоятельства.

Сейчас я прикасаюсь ладонями к мокрой плитке на стене и нащупываю тонкую, невидимую грань, разделяющую миры. А конкретно, реальный мир и его параллели. Проникаю сквозь эту грань, чувствуя её прохладу. Это похоже на стену из водопада. Я делаю шаг и оказываюсь на другой стороне.

Я вижу школьный стадион, подростки в спортивной одежде бегут марафон. Вокруг трибуны, заполненные школьниками. Первым на финишную прямую прибывает высокий, светловолосый парень. Он радостно кричит и поднимает руки вверх, победно разрывая красную ленту финиша. С трибун спрыгивает девушка и бросается ему в объятия. Он берёт её на руки и радостно кружит в воздухе. Они целуются и от горячего дыхания над их головами появляется крошечное облачко пара.

Это Алексей Свиридов, погибший, дело которого я расследую.

Толпа кричит и взрывается аплодисментами. Я смотрю в лица детей и не вижу ничего необычного. В воздухе сильный запах адреналина, он заражает и меня, проникая в вены. Я начинаю дрожать от возбуждения, я чувствую всё, что чувствует Алексей: радость победы, первая влюблённость. Кровь ударяет в голову, сердцебиение учащается.

Люди, я никогда не перестану ими восхищаться, их эмоциями, их историями.

У Алексея была жизнь, семья, школа, спорт,

любимая девушка. Но кто-то посмел отобрать у него всё, лишив его жизни. Возможно, теперь его душа блуждает во тьме, не находя пути в страну вечного счастья. Такое часто бывает после насильственной смерти. Возможно, ему нужна помощь, чтобы осуществить переход. Всё это мне ещё предстоит узнать. Я должна пойти на его похороны, убедиться в том, что все ритуалы будут соблюдены.

– Я обещаю, что найду твоего убийцу… – шепчу в пустоту, всё ещё стоя под горячими струйками воды.