Читать книгу Наследство Катарины - Анна Михайловна Бобылева - Страница 5

Всю ночь ворочалась во сне, снедаемая кошмарами, созданными воображением. Ромка отчитывал за измену, новый ухажёр вступал в перепалку с бывшим мужем. Дом горел, оставляя совершенно одну, на пепелище. Отключила назойливый будильник и тяжело вздохнула. «Вот, и настал день выйти из зоны комфорта». Являясь замкнутой личностью, она не любила это больше всего, но, как только преодолевала себя, начинала наслаждаться происходящим. Нужно только немного потерпеть. А «Бродяга» вообще никуда не ездил за короткую, пушистую жизнь, и для него поездка оказалась гораздо большей трагедией. Однако, не спрятался под диван, как только увидел переносной контейнер с решёткой, и стойко перенёс погружение. Она собралась, такси подъехало, время бежало быстрее обычного, как и всегда бывает поутру. Захлопнув дверцу контейнера, поразилась тому, как спокойно выглядел кот, смотревший не мигая. Он уютно устроился, положив голову на лапки. Создавалось впечатление, что он понимает необходимость путешествия и согласен с решением хозяйки. Она потрясла головой из стороны в сторону. «Ну, что за глупости!». Катарина вышла на улицу, волоча за собой в одной руке чемодан, в другой кота, таксист неохотно подоспел на помощь. На мгновение оглянулась и посмотрела на дом, в котором жила с ним. Впервые его покидала. Странное чувство появилось внутри – смесь облегчения, неизведанной пустоты и грусти. Снег захрустел под ногами. Она с детства любила этот звук, возвещавший о приходе зимы, играх, каникулах, походах на лыжах. Каждый год они с папой ходили в горах, и у неё неплохо получалось. Кто знает, быть может, если бы всё обернулось иначе, умение могло стать делом всей жизни. Тёплые воспоминания согревали душу. «Что ж, скоро увидимся папа. Впервые за многие годы». Было любопытно: «Изменился ли он? Отрастил бороду, или усы? Растолстел? Как встретит? Узнает ли сразу?». Она села на заднее сиденье и усадила рядом кота, истошно завопившего в клетке. Таксист надулся и всю дорогу делал музыку громче, но кот и не думал замолкать. Оно и понятно. Животное боялось тесного пространства, тряски в пути, и одному Богу было известно, что творилось у него в голове. Машина мчалась по улочкам столицы, заснеженным и уютным. Небо было чистым, безоблачным, денёк морозным, а люди укутанными и краснощёкими. Пробку миновать не удалось, водитель занервничал ещё сильнее и вышел на улицу покурить. Кот, как назло, замолчал именно в этот момент. Вскоре прибыли в аэропорт. Таксист облегченно вздохнул, а она потащила багаж за собой.

Люди мельтешили, протискивались, торопились. Не привыкшая к подобным движениям, она озиралась по сторонам, стараясь держаться поодаль от серьезных скоплений. Шум, гам, грохот, разговоры, смех, возмущения наполняли просторные залы. Она выбрала другой аэропорт, в том не смогла бы появиться даже на пороге, и надеялась, что воспоминания не станут докучать в волнительный день. Но, они периодически всплывали в сознании. Катарина гнала их прочь, стараясь переключаться на что-то другое. Она сдала багаж, затем кота, и освободила руки. Посадка началась, времени на покупки не оставалось, пробки лишили такой возможности, хоть она и не являлась большой любительницей шоппинга. Поспешила занять место в самолёте. Отстояв длинную очередь и оказавшись на борту, села у окна согласно билету и принялась рассматривать журнал. Какие-то люди попросили поменяться на место в проходе, она сдержанно отказалась, и моментально была покрыта матюками. Преодолев конфузы и личные испытания социума, дождавшись взлёта, тут же уснула. И открыла глаза, когда пассажиры стали забирать сумки с полок для ручной клади. Потянувшись, размяв затёкшие мышцы, почувствовала прилив сил и дождалась, пока надоедливые, торопливые индивиды освободят салон. А потом беспрепятственно вышла из самолета и ступила на родную, по отцовской линии, землю. Только сейчас она поняла, как этого не хватало, как сильно скучала по детству или, быть может, по этой стране.

Аэропорт Цюриха встретил яркими огнями, мраморными полами, высокими лестницами, маленькими магазинчиками, заполненными всякой всячиной, доброжелательными людьми. «Ну, и пусть они улыбаются только из личной выгоды. Всё равно приятно». Когда она была маленькой, они жили в скромном, горном городке. Сейчас отец жил в столице, продвижение по карьерной лестнице подвигло к переезду. Она была рада за него, иногда думая о том, смог бы он добиться успеха, оставшись с её матерью. Она получила багаж и кота, который подозрительно притих. Какое-то время рассматривала животное через решётку, пытаясь понять, живо ли оно вообще. Кот дернулся, и опасения были отброшены. «Он мне ещё долго не простит этого путешествия. Надо было найти ему дом до отъезда». Она не любила его, но всё равно пожалела, потому что выглядел он удручающе. На выходе из аэропорта должен был ожидать отец. До Люцерна добираться на поезде, билеты на который у него. Она пристроила багаж с краю у входа, в таком месте, где не дергали бы прохожие. Людской поток ни на секунду не прекращался, машины также сменяли друг друга довольно быстро. «Оживлённое местечко». Сквозь толпу и мельтешивших людей, она заметила его и сразу узнала. Время, будто остановилось и замедлило ход для всего живого вокруг. Он вышел из чёрной иномарки – высокий, стройный, с прямыми чертами лица и узким носом, светлые волосы по бокам дополнила седина, голубые, холодные, как лёд, глаза искали её в толпе. У него покраснел от холода нос, как и всегда на морозе, руки прятал в карманах элегантного, коричневого пальто, брюки идеально отглажены, а ботинки начищены до блеска. Отец всегда был аккуратен и ухожен, сколько она его помнила. Сказывалась армейская выправка. В который раз она убеждалась, что некоторым людям возраст только к лицу. Ком застрял в горле. Он повернулся и застыл на месте, легкая улыбка дрогнула на губах. Холодные глаза наполнились на мгновение теплотой. Она положила ношу на землю, и, забыв про излишнюю осторожность, подбежала и крепко обняла. Он прижал к себе в ответ и слегка приподнял вверх, ноги оторвались от пола. Он всегда делал так в детстве, когда подолгу задерживался на работе. Слёзы катились по лицу у обоих. Ноги и руки тряслись от нервного возбуждения. Он аккуратно взял личико в ладони.

– Вот, и пришёл тот день, когда мы встретились вновь. Прости, что по такой невесёлой причине, моя птичка, –голос был таким же грубым и гортанным, как раньше. Говорил он на немецком языке, но для них это не станет преградой, ведь она его помнит.

Ах, если бы он только знал, как вплоть до трагедии с мужем, все эти годы, перед сном она повторяла слова и произношение, боясь позабыть язык и саму себя. Птичка. Так он её называл когда-то. Тогда, когда носил на руках, пел колыбельные, разговаривал по душам, выдумывал истории и укрывал одеялом. На сердце было тяжело, нечто клокотало внутри, смесь радости и грусти, и детской обиды, живущей в душе до сих пор. Некоторые вещи не желают нас отпускать, не принимая во внимание ни возраст, ни умственное развитие. И нет ничего хуже обиженного ребёнка в теле взрослого человека.

– Я так рада папа. Меня переполняют эмоции, извини, я совсем расклеилась, – шмыгала она носом.

– Перестань. Ты прекрасно выглядишь. Я всегда знал, что моя птичка вырастет и станет прелестным лебедем. А это кто? – он заглянул в клетку к коту.

– «Бродяга». Он единственное, что осталось от мужа, – сказала она, и печаль отразилась на юном лице. Отец задергался.

– Нужно идти. Поезд не станет ждать, – она кивнула, и они проследовали в машину.

Водитель отвёз на железнодорожный вокзал. По дороге оба молчали, даже кот не смел нарушать тишину, всё ещё пребывавший в шоке после перелёта. Она восторженно наблюдала из окна за суетившимися перед Новым годом людьми, закупавшими подарки для себя и детей, жизнь бурлила в столице. Снегопад покрывал необычного вида дома, вытянутые кверху, с резными окошками, слишком близко расположенные друг к другу, делая их сказочными, волшебными. Они проезжали соборы, восхищавшие древностью, красотой, готическим стилем, часовые башни, видавшие виды, украшенные гирляндами к праздникам, мост, протянувшийся над рекой и соединявший куски суши между собой. Водитель дал небольшой крюк по окрестностям по просьбе отца. Время в запасе было, и он решил, что будет полезно осмотреть город, хотя бы визуально. Немного прокатившись, прибыли на вокзал как раз к началу посадки. Как только вышла из машины, перехватило дух от увиденного. Сооружение, служившее железнодорожным сообщением города, выглядело просто невероятно: массивное, старинное, готическое, сумасшедших размеров. Катарина открыла рот от удивления, в её понимании это должен был быть небольшой зал с выходами к нескольким платформам. Там оказалось их несчетное множество. Отец знал куда идти, без него она плутала бы несколько дней. Они быстро достигли нужной платформы, поезд ожидал пассажиров. Приветливая девушка проверила билеты и пригласила в салон. Места были рядом, и они устроились поудобнее, а кот, наконец-то, начал проявлять признаки жизни. Отец нажал на кнопку вызова, и возле мгновенно появилась проводница.

– Что желаете сэр? Чай? Кофе? Может быть, что-то выпить? Или перекусить? – он вопросительно посмотрел на дочь.

– Кофе и круассан, пожалуйста, – приветливо отвечала она.

– Принесите нам, пожалуйста, два кофе и круассаны. И ещё одна просьба. Можем ли мы ненадолго выпустить кота? Ему тяжко пришлось в самолёте. – Девушка одобрительно кивнула, а она благодарно на него посмотрела и открыла дверцу контейнера.

«Бродяга» осторожно высунул нос, втягивая воздух незнакомого места, помедлил, и выбрался из заточения. Он прошёл по вагону, обнюхал пассажиров, обошёл стороной детей, чувствуя для себя угрозу, и вернулся к хозяйке, устроившись в ногах под сидением. Катарина думала, что кот долго не ходил в туалет и может опозорить на весь поезд, но он смирно сидел, не двигаясь с места.