Читать книгу Манулар. Часть 3 - Анна Найденко - Страница 5

Темница мало чем отличалась от места с припасами еды, которые Алана делила с писклявыми грызунами, действовавшими ей на нервы. Но был один большой плюс. Здесь, за решеткой, тишина действовала на нее умиротворяюще. От черствой, заплесневелой лепешки и мутной воды в миске, подходящей больше для собаки, чем для человека, ведьма издала смешок. Еще не так давно все это находилось в камерах ее пленников, а теперь она и сама стала жертвой.

Поверить во все происходящее было невероятно трудно, как будто это всего лишь кошмар, и стоит проснуться, и Алана наденет свое роскошное платье, выйдет к сестрам на завтрак и по-прежнему будет чувствовать себя властительницей мира. Только вот жестокая реальность, как и обломанные ногти с грязью и запекшейся кровью, говорила об обратном – она все потеряла, как и своих сестер, которых в скором времени казнят у нее на глазах. Алана даже не думала, что ей станет так больно от этого осознания.

Неужели чуда не произойдет? Может, драконы все-таки помогут или кто-нибудь еще? Призрачная надежда о спасении вновь замаячила у нее перед глазами, но затем она ощутила на своих щеках предательские, злые слезы. Горькое осознание грядущего острой, ядовитой стрелой пронзило ее насквозь. Никто не спасет, никто не поможет. Она сделала свой выбор, как и весь клан, и это вскоре оборвет их жизни.

Изо рта вырвался очередной приступ кашля. Алана обняла себя руками, чтобы унять дрожь. В любом случае ее ждет встреча с праотцами. Если по какой-то счастливой случайности ее не казнят, она скончается от хвори. Ей нужен лекарь и целебный отвар, но вряд ли кто-то станет лечить столь коварную пленницу.

Во-первых, Август не позволит, а во-вторых, ее до сих пор боятся, а лекари-простолюдины, обычно излишне добродушны и наивны, боятся ведьм и даже слушать не станут задушевную историю о том, что ее ведьминский дар неожиданно куда-то исчез. В какой-то момент она закашляла так сильно, и это продолжалось так долго, что Алана мечтала, чтобы ее мучения оборвались прямо сейчас, и даже не заметила, когда возле нее оказался гость.

Откашлявшись, Алана с трудом облокотилась спиной о стену и посмотрела прямо перед собой. Сначала пленница решила, что это галлюцинация, но фигура приближалась до тех пор, пока не оказалась рядом. От него пахло свежестью и ароматными фруктами. Незнакомец в придорожном балахоне, тот самый, которого она видела рядом с Августом, сел слева от нее, повторив ее позу: согнул ноги в коленях и скрестил руки на груди.

– Тебя послал император? – хрипло и с трудом произнесла Алана, вперемешку с кашлем.

Из носа текло, и пришлось вытирать его грязной, тоненькой ночнушкой.

Мужчина, чью внешность Алана не могла рассмотреть, хмыкнул, а затем прошептал два слова, которые она с трудом расслышала: то ли «Хромэ Карэ», то ли «Хомэ Манэ». В любом случае, подобного заклинания, если дело в нем, Алана никогда раньше не слышала, несмотря на свой богатый ведьминский опыт. Но что удивительно, приступ кашля молниеносно прошел. Затем мужчина поднес к ней свою правую ладонь, провел в воздухе какой-то знак, после чего прикоснулся к ее горлу и снова что-то прошептал, но уже беззвучно. Алана не сводила глаз с его руки, но поняла, что хворь покинула ее тело, и теперь она чувствует себя намного лучше.

– Так ты тот, кого мы ждали? Ты Безликий? – спросила Алана уже увереннее и обрадовалась, что чувствует себя здоровой. Кто бы ни был перед ней, а он ее исцелил. Значит, он на ее стороне?

– А ты догадливая, ведьма, – улыбнувшись, произнес спаситель и посмотрел на нее. Откинув капюшон, Алана смогла рассмотреть мужчину как следует: короткие темные волосы, щетина на подбородке, карие с золотыми крапинками глаза. Высокий и худой. Тогда в тронном зале из-за ужасного самочувствия она лишь ощущала его пронзительный взгляд и чье-то потустороннее присутствие внутри себя, но теперь могла запомнить черты лица этого мужчины. – Называй меня Орлиным Глазом.

– Зачем ты здесь, Орлиный Глаз? – с нескрываемым интересом в голосе спросила Алана. – Вряд ли ты исцелил меня для того, чтобы отвести на казнь.

Безликий улыбнулся и кивнул.

– Все верно, я не имею к казни никакого отношения и не прислуживаю пустоголовому болвану.

Алана удивилась, а когда осознала слова Орлиного Глаза, на ее лице и вовсе расцвела улыбка.

– Так ты все-таки пришел нам помочь? – обрадовалась Алана, и надежда яркой вспышкой загорелась внутри нее.

– Я полагал, что пришел на ведьминский зов, но оказалось, что я получил весть от советника императора.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Я никому не подчиняюсь, ведьма, не исполняю ничьи приказы. Я сам по себе и намерен выбирать сам, чью сторону занять и кому помочь.

– Тогда что тебе от меня нужно? Зачем ты меня исцелил?

– Видишь ли, я столкнулся с той, кто когда-то была в вашем клане.

– С кем? – нахмурилась Алана и пыталась сообразить, о ком говорит Орлиный Глаз. – С Круаной? С Янорой? Вряд ли ты имеешь в виду Марену, она никогда не была частью нашего клана, – поток слов так и лился из Аланы бурной рекой.

Безликий поднял руку, жестом велев замолчать, и Алана послушалась.

– Имя «Алия» тебе о чем-то говорит? – Безликий конечно же знал. Это, скорее, риторический вопрос, и ответа на него не требуется.

– Неужели она до сих пор жива? – нахмурилась Алана. – Подумать не могла, что она настолько живучая!

– На удивление, более чем, – произнес Орлиный Глаз, и в его словах Алана распознала настороженность. – Знать тебе всего не обязательно, но она может стать угрозой, а ты и твои сестры знают ее слабые места.

– И что? – Алана наклонила голову к плечу.

– Я предлагаю тебе сделку.

Алана затаила дыхание.

– Я повлияю на пустоголового болвана и никто никого не казнит.

Алана моргнула.

– А что взамен?

– Для начала тебе и твоим сестрам нужно вернуть свою силу и рассказать мне все об этой девчонке. Грубо действовать нельзя, нужно хитрить, а ты в этом лучшая.

Алана просияла и протянула Орлиному Глазу руку.

– Идет! – сказала она и даже не задумалась над тем, как вообще возвращать свою силу и получится ли?

Затем из ниоткуда, прямо в воздухе, перед ее лицом появился кинжал, опустился ниже и одним взмахом исполосовал ее ладонь. Секунды перетекли в минуты. Миг, второй, и раны затянулись, а рубцы покрылись чернилами. Она дала клятву, и теперь назад пути нет.