Читать книгу Энеата. Воин и Солнце - Анна Павловна Бодарацкая - Страница 8

Старик Хурсан никогда не уставал напоминать Энеате об опасностях, таящихся в колдовстве. Он обучал её упорно и требовательно, но все занятия сопровождались запретами на любое проявление силы при свидетелях. Он говорил, что люди не поймут, не примут, отвернутся от неё, если она хоть в чём-то будет отличаться от них; по этой же причине он заставлял чужеземную сиротку с детства красить волосы смесью трав, превращающей её рыже-медовые волосы в чёрные.

И Энеата в этом вопросе слушалась наставника беспрекословно – вероятно, потому, что только в этом старик Хурсан был так настойчив.

Соседи любили молодую асу, всегда доброжелательную, приветливую и заботливую, и охотно доверяли ей лечение близких, несмотря на совсем ещё юный возраст целительницы; однако посплетничать о судьбе «бедняжки» не стеснялись даже в её присутствии. Круглые светлые глаза, не стыдясь, называли «рыбьими», укоряли за слишком бледную кожу и худую, почти тощую фигурку, открыто говорили, что шансов выдать такую замухрышку замуж у Хурсана нет даже при столь щедром приданом и добром имени.

Что бы сказали снисходительные соседки, если бы видели Энеату вместе с красавцем Нунной!.. Эти мысли неустанно лезли в голову Энеаты, пока она старалась незаметно пройти по улицам к воротам, и девушка постоянно встряхивала головой, как будто надеясь, что идеи и мечтания просто упадут с головы вместе с постоянно съезжавшим с волос покрывалом.

Она знала, что Хурсан неспроста велел ей не прибегать к чарам, и понимала, что дело не только в людском страхе. Но сейчас не могла позволить себе просто сидеть и ждать, пока с Нунной что-нибудь случится.

Энеата была уверена: Нунна не может быть в чём-то повинен, власти Арка просто напутали. Но успеют ли разобраться идшарцы, славные пылкостью нрава? Бежать. Укрыть. Дождаться в безопасности, пока идшарцы уйдут домой…

Энеата научилась скрываться от чужих глаз ещё в детстве, до встречи с Хурсаном, когда пряталась от недобрых людей и хищных зверей. И сейчас она вышагивала чуть в стороне от пыльной дороги, скрытая мороком и уверенная, что семеро стражей, ведущих Нунну в сторону Закатных скал, не увидят её, пока она сама того не захочет.

Как же она ненавидела палящее южное солнце! С каким удовольствием Энеата скрылась бы от невыносимого зноя под сенью персикового сада или в тени увитой зеленью стены… Но надо было идти вперёд, не отставая, выжидая удачный случай.

Вскоре стражники остановились на отдых, разместившись возле нескольких чахлых деревьев, дававших какую-никакую, но тень. Подойти близко Эне не решалась, а в отдалении, как на зло, не было ни единой ветки. Солнце нестерпимо жгло, и девушка решила, что ждать больше не может.

Томный морок превратил раскалённый воздух в густой туман, окутавший стражей. Один за другим воины Арка, теряя силы, закрыли глаза, падая на землю. Энеата бегом рванулась вперёд, почти что подлетела к Нунне, единственному здесь оставшемуся в сознании, и резко разрезала опутавшие запястья жениха верёвки вынутым из поясной сумки ножом.

– Бежим быстрее, пока они не очнулись, – оттараторила Энеата, потянув его за руку и нервным жестом указывая направление – прочь от Арка вдоль скал.

– Эне?.. – округлившимися от ужаса глазами пробормотал Нунна, уставившись на чародейку.

– Надо успеть скрыться! – Эне начала сердиться на опешившего от испуга Нунну, а тот никак не мог осознать произошедшего. Через несколько мгновений он наконец немного пришёл в себя и побежал следом за мчащейся Энеатой.

Под сенью скал они остановились, так как Эне без сил рухнула бы на камни, если бы Нунна не успел её подхватить и бережно усадить, поддерживая под руки.

Девушка вытащила из сумки флягу и пригубила, после чего сбивчивым голосом виновато произнесла:

– Не выношу жары.

Нунна молча присел рядом, совсем нерадостно оглядывая спутницу и не решаясь задавать вопросы.

– У нас есть несколько минут на отдых. Не могу идти… Стражники очнутся не слишком скоро…

– Энеата… – неуверенно начал Нунна. Эне подняла голову, ожидая его слов. – Они сначала гонцов послали. Воины Асахира обещали прийти навстречу. Надо бы скрыться понадёжнее…

– Ох… Это очень плохо. Пойдём, я покажу тебе старые копи, через один из туннелей можно пройти насквозь.

Нунна помог ей подняться, и они зашагали дальше, хотя Эне еле волочила ноги, опираясь обеими руками на локоть молодого энаранца.

– И всё же, Эне, что произошло?.. Почему они заснули, и что это за страшный туман?.. – спросил Нунна, когда они уже подошли к подножию и начали карабкаться к одному из наиболее доступно выглядящих мест.

– Колдовство. Да, это я сделала. Больше вопросов не задавай, – строго ответила Эне, но Нунне, похоже, этого и было достаточно.

Эти скалы прозвали в народе Закатными из-за красноватого оттенка каменной породы; в разговоре их всегда называли только этим поэтичным названием, хотя все карты и древние предания величали их горами Хатор. Издалека, если смотреть со стороны Арка, скалы виделись неприступной огромной крепостью с отвесными склонами, но вблизи становилось ясно, что среди песчаниковых стен прорезаны сотни и тысячи ходов, лазеек и мелких расселин. А возле руин двух маленьких домиков-складов, здесь же, недалеко от Арка, начинались шахты Хаторских медных копей, давно заброшенных, но когда-то принесших Арку немало богатства. Именно сюда и вела Нунну Энеата, надеясь укрыть от посторонних глаз.

– Я не могу отлучиться надолго, Нунна, – с огромным трудом вкарабкавшись, наконец, на выступ над одним из входом, вновь начала говорить Энеата. – Поэтому доведу тебя только до входа в нужный лаз.

Нунна, взбиравшийся по склону позади Энеаты, влетел на уступ без особых усилий, уцепившись обеими руками за край и втянувшись следом. Отряхнув запылившуюся одежду, юноша коротко кивнул.

Энеата подошла к краю, чтобы посмотреть на покинутых стражников. Там, внизу, на месте стоянки, остались только двое; Энеата судорожно вздохнула, испугавшись слишком быстрому пробуждению. Вдруг они успеют позвать подмогу и перехватить по пути…

Но, повернувшись в другую сторону, Энеата тут же застыла, как изваяние. С другой стороны большой расселины по склону быстро спускались воины в боевом идшарском облачении, и их было не меньше десятка. Вместе с ними шагали и двое стражей из сопровождения Нунны. И вот один из стражей поднял голову и посмотрел прямо на Энеату. Тут же раздался возглас, и кто-то показал рукой на склон, призывая других воинов бежать сюда.

– Видели… – обречённо прошептала Энеата, дернувшись назад и прячась за поворотом. – Нунна!..

Судя по выражению лица Нунны, он тоже заметил приближающуюся опасность.

– Нунна! Слушай меня! В Энаран идти нельзя. В Арк тоже! Перехватят на пути. Беги в Карауд – это деревня недалеко от Эрисума, ну знаешь, караудское вино… Ты знаешь, в какую сторону отсюда Эрисум?

Нунна кивнул, затем спросил:

– Думаешь, тебя не разглядели? Лучше бы нам теперь обоим бежать.

– Нет. Мне надо вернуться в Арк и позаботиться о Фазмире. Тут в сумке деньги, немного еды и воды… Ты беги. Не переживай, меня не отыщут.

– Но…

– Сюда! – она схватила его за руку и потащила вперёд, к зияющему чернотой проходу в скале.

Юркнув внутрь, Энеата взметнула ладонь, и яркий свет сорвался с кончиков пальцев и озарил копи.

– Бегом! – поторопила она Нунну.

Юноша, похоже, теперь боялся своей невесты даже сильнее, чем идшарских преследователей, но всё же шагал следом.

Они бежали по извилистому ходу, чудом не переломав ноги среди куч камней и торчащих выступов, пока за следующим поворотом не увидели сияющий дневным светом выход. Огонёк в руке девушки погас, и она остановилась.

– Иди прямо, всегда прямо, пока не кончатся скалы… Там легко скрыться! В Карауде сейчас дедушка Хурсан. Объяснишь ему всё, он поможет. Иди вдоль скал! К реке поворачивай, только когда они кончатся, иначе тебя заметят! На берегу прибьёшься к каким-нибудь торговцам и дойдёшь до Эрисума, а там уже разберешься… Карауд! Ищи старосту Рамзаша, дедушка Хурсан живёт у него. Староста Рамзаш, запомни! Теперь беги.

– Ты точно…

– Да! – почти что рявкнула Энеата.

Опешивший от неожиданности Нунна уже через мгновение пришёл в себя и, в порыве подавшись вперёд, крепко обнял Энеату.

– Я справлюсь, – с улыбкой пообещала девушка, вновь говоря знакомым нежным и кротким голосом. – Это просто. Но ты беги быстрее.

– Да хранят тебя все боги всех миров, асу, – произнёс Нунна.

– Беги в Карауд, пожалуйста!..

Энеата выскользнула из его рук и развернулась. Услышала, как удалялись его шаги и приближались чужие.

Дедушка Хурсан всё же научил её многому, хоть и каждый раз напоминал, что колдовать она должна лишь при самой острой необходимости. Юная целительница сочла, что сейчас именно такой случай – ведь речь шла о судьбе человека, уже ставшего ей близким.

Преследователи вскоре показались из-за поворота, как-то слишком быстро приближаясь. Но асу Энеата успела соткать заклятие.

Густой тёмно-серый туман вмиг поднялся от земли и заполнил пространство, заклубился среди камней, закрывая обзор и нападавшим, и защищавшейся. Откуда-то не то сзади, не то сверху из-под мрачных сводов раздался странный и страшный, пронзительно-высокий дикий вой; взвились и растерянно заметались стаи нетопырей, в страхе рванувших прочь; вихри ветра, слетев с пальцев девушки, ударились мощной волной в непроглядную мглу, сбивая воинов Идшара с ног, но не прогоняя пугающего марева.

Новые и новые потоки ветра врезались в строй врагов – Эне не видела этого, но чувствовала. Вот только силы были уже давно исчерпаны, растрачены на долгий бег и борьбу с жарой. После очередной волны девушка вдруг чересчур ясно услышала стук собственного сердца, как-то спешно и яростно барабанившего ритм. Чары на миг утихли, и Энеата замерла. Девушка пыталась прийти в себя и немного передохнуть, но сделать этого не успела. Острая, нестерпимо сильная боль нежданно пронзила плечо, и девушка, вскрикнув, пошатнулась и открыла глаза. Короткий пернатый дротик торчал из щедро кровоточащей раны; девушка пошатнулась и прислонилась к стене, но не удержалась и сползла к полу, опираясь на камни здоровой рукой.

Ветер стих вместе с воем, и хмарь покинула пещеру, оставив после себя лёгкую дымку, которую почти сразу сдуло сквозняком. В сторону Эне стремительно шагал незнакомый воин, но Эне ещё сопротивлялась растекавшемуся в крови холоду – похоже, острие дротика было пропитано сонным зельем. Нащупав за спиной углубление в стене, девушка юркнула туда. По счастью, выемка оказалась проходом, и Эне скатилась в другой лаз. Вспышка чародейского света озарила шахту на долю мгновения, которого хватило, чтобы примерно прикинуть, в какую сторону бежать. Вот только бежать не удавалось, ноги подкашивались, уступая пожирающему изнутри холоду, и Эне, упав на землю, успела только заползти за большой камень и понадеяться, что её не найдут в темноте.

В оставшейся с ней поясной сумке были некоторые лекарственные припасы, и Энеата, нащупав во мраке листья, похожие на нужные, и тряпку, попыталась выдернуть из раны дротик. Но терпимости к боли никогда не было в списке сильных сторон Энеаты, и девушка пронзительно пискнула, выдавая себя.

Чьи-то сильные руки вытащили её за ворот туники, швыряя на камни. Энеата попыталась подняться, но яд уже вступил в полную силу. Обмякнув и растекшись по полу каменной шахты, она успела почувствовать лишь, как кто-то поднял её и взвалил на плечо, как мешок.

В глазах почернело, и девушка погрузилась в мучительный холодный сон.

…Голос постепенно слышался всё громче и громче, и вскоре Эне смогла разобрать произносимые слова:

– Долго с этой разбирались. Парень скрылся. Там, в скалах, легко прятаться…

– Азмар, вам было дано такое простое поручение!.. – рассерженно отозвался другой голос.

– Приведите её в чувство! – вмешался третий – хрипловатый, властный.

Почти сразу на Эне вылили ковш воды, и она, встрепенувшись, попыталась разомкнуть отяжелевшие веки. Кто-то подхватил девушку и поднял с земли, но затем, схватив за плечи, вжал в пол, заставляя встать на колени.

– Очнись! – сразу после этого рыка ей дали пощечину, и она подняла голову, уставившись вперёд непонимающим и измученным взглядом.

Свет ослепил глаза, жаждавшие темноты, и Эне щурилась, но всё же смотрела на стоявших перед ней людей. Девушка боялась, что её снова ударят, если она хоть на миг прикроет веки, и изо всех сил таращилась на смутные силуэты и блики света – разглядеть что-либо она не смогла. Плечо страшно ныло. Но, скосив глаза, девушка увидела сквозь застилавшую взгляд муть, что дротик уже выдернут, а рана перевязана.

– Кто ты? – вопрос раздался откуда-то сзади, и девушка не видела говорившего.

– Эне… – хрипло начала Эне, кашлянула и постаралась продолжить чётче: – Асу Эне…ата… из Ар… Арка…

Получилось слишком тихо и невнятно, но пересохшее горло не давало говорить нормально.

– Дайте ей воды, – снова прозвучал тот холодный и властный голос, что приказал прежде привести её в чувство. Энеата вздрогнула.

К губам почти сразу прижали глиняную чашку с прохладной водой и заставили выпить. Проглотив жидкость, Энеата произнесла:

– Спасибо.

Это высказывание почему-то вызвало смех у большинства присутствующих. Только властный голос, сохраняя равнодушие, повелел:

– Повтори, кто ты.

– Асу Энеата. Дочь асу Хурсана из Арка.

– Асу Хурсан мне знаком, – произнёс кто-то ещё. – Когда-то давно он спас моего первенца, хотя прочие лекари советовали готовить похороны. Это уважаемый человек, да хранят его добрые боги! Но я не слышал, чтобы он был женат. Ты, стало быть, дочь рабыни?

– Я не знаю, господин. Я его воспитанница. Но он велел мне называться его дочерью.

Свет наконец перестал слепить так жестоко, и Энеата огляделась. Она была в просторном воинском шатре; позади неё стояли двое молодых воинов с короткими мечами наготове, следившие за каждым её движением, спереди находились ещё трое людей значительно старше, но, судя по облачению, тоже воинов; последним Эне отметила человека, сидевшего чуть поодаль, шагах в пяти, на постели из шкур. Он сидел боком к Энеате, устало опираясь спиной на несколько составленных один на другой мешков.

В сторону девушки он даже не поворачивался, и Эне видела лишь край его лица, исчерченный шрамами. Чутьё безошибочно подсказало юной целительнице, что именно этому человеку принадлежал тот пугающий голос, от которого по телу пробегала дрожь, а кожа покрывалась мурашками.

– Асу, значит? – хмыкнул один из немолодых воинов, подходя ближе и опускаясь на корточки перед Эне. – А вот наши ребята склонны считать тебя ведьмой.

– У меня есть дар, – признала Энеата. – Но я стараюсь его сдерживать.

– Сдерживать? – рука воина приблизилась к лицу Энеаты, странный перстень-коготь с заострённым концом коснулся щеки и больно впился в кожу. – Четверо моих людей до сих пор еле дышат.

Энеата постаралась отодвинуться, но воин нажал сильнее, и девушка ойкнула и почувствовала, что по щеке стекает капля крови.

– Это скоро пройдёт. Никто не пострадает, честное слово! Быстро пройдёт, – испуганно уверила Эне.

– Зачем ты нападала?

– Нападала? – Энеата попыталась отодвинуться, но тяжёлая рука стоявшего позади стража опустилась ей на плечо и заставила стоять и не шевелиться. – Я защищалась! Это вы напали на нас!

– Кто был с тобой?

– Мой друг. Сосед.

– Сосед? Он тоже из Арка?

– Да.

Хлёсткий удар оставила не только жаркий след боли, но и тонкую кровоточащую полоску от наконечника перстня. Энеата поджала губы, а рассерженный воин потребовал, сопровождая слова ещё одной пощёчиной:

– Не лги!

– Тэму! – грозно прикрикнул сидевший поодаль воин.

– Простите, байру, – Энеата заметила, что в голосе хлестнувшего её воина звучала и вина, и какой-то почти благоговейный страх перед этим господином с властным голосом.

– Для тебя есть надежда, асу, – спокойно и медленно говорил тот, кого назвали байру. – Честно отвечай на вопросы, и тогда ты уйдёшь отсюда живой. Тебе ясно?

– Ясно, – кратко ответила Эне.

Энеата не решалась поднять взгляда, а байру некоторое время молчал, пока не задал совершенно неожиданный вопрос:

– Асу, значит… И ты уже прошла испытание?

– В начале года, господин.

– И что, люди доверяют такой тощей асу?

Девушка обиженно засопела, не отвечая.

– Целительница, значит.

Энеату оскорбило недоверие в голосе воина. Она попыталась гордо вскинуть голову, но та предательски закружилась, всё поплыло перед глазами, и девушка лишь сильнее склонилась к земле. Упасть ей не дала рука стоявшего сзади воина, крепко держащая за плечо.

– Подойди, – приказал военачальник.

Стоявший позади воин отпустил её. Девушка попыталась подняться, но тело отозвалось на это движение резкой болью и головокружением, и Эне тут же рухнула обратно.

– Помоги ей, Тэму, – мрачно велел байру.

Сильные руки обхватили талию Эне. Воин не поднял Эне, не помог встать – грубо, как поклажу, подтащил к ногам военачальника.

Энеата упрямо сверлила взглядом стоптанную землю перед собой, боясь поднять поникшую голову. Краем опущенного в пол взгляда видела украшенные дорогими бусинами кожаные сандалии.

– Ты знаешь, кто я? – спросил суровый незнакомец.

– Байру, – растерянно произнесла Энеата.

– Я Асахир, сын Эллашира. Военачальник Идшара.

Энеате стало ещё страшнее. Слава Асахира заставляла трепетать при звуке этого имени… Как будто ей не хватало голоса.

– С тобой был Нунна, сын энаранского верховного судьи Арнунны.

Байру говорил мягко, но холодно, и звучание его голоса вызывало у Энеаты жуткое желание броситься наутёк.

– Но Нунна не мог никому навредить, господин байру, – Энеата переборола страх и заговорила, мотнув головой. – Он ни с кем не враждовал и никому не мешал.

– Его отец убил моего побратима.

Эне сглотнула.

– Я… я не причастна ни к чему такому, клянусь, господин байру! – прошептала она.

– Тебя я и не обвиняю. Но мне нужен твой спутник.

– Он тоже! Он бы не позволил случиться убийству. Он… добрый!

Против воли блеснула и скатилась по щеке слеза. Асахир наклонился и протянул руку, касаясь лица девушки и осторожно стирая каплю. Легонько щелкнув кончиками пальцев по подбородку Эне, он заставил её поднять голову и посмотреть вперёд.

Перед ней сидел могучий воин с иссиня-чёрными волосами, зачесанными назад и смазанными маслом, как и у всех идшарских воинов, но остриженными короче, чем подобало человеку его положения; облачение его также несколько отличалось от привычных жителям большинства дарфийских городов. Кроме чёрной льняной туники с нашитыми кожаными пластинами, обильно испачканной кровью в области правого плеча, на нём были и широкие кожаные штаны – такое облачение носили лишь жрецы-воители из Идшара. Два меча и множество коротких ножей расположились на широких кожаных поясах, перехватывающие грудь и пояс воина; через плечо был перекинут расшитый серебряными нитями лиственно-зелёный плащ, а на лбу красовалась узкая кожаная полоса со вставками из резного сердолика.

Точный возраст Асахира не был кому-либо известен; на вид ему было что-то около тридцати, но Эне уже знала, что люди считают его всего лишь двадцатитрёхлетним. Он гладко брил лицо, как и было положено воспитаннику жрецов, но отсутствие бороды и усов не очень-то молодило его – кровопролитные сражения отметили воина сильно заметными шрамами. Один из них, тонкий и прямой, как от плети, шёл по правой щеке к глазу, рассекая край брови, другой, совсем свежий и, похоже, оставшийся от тяжёлого удара, алым пятном расположился на подбородке. Россыпь шрамов помельче расчертила всю правую половину лица, шею и руки, а на ладони красовался свежий порез; нос с горбинкой был когда-то сломан и теперь слишком явно доказывал это искривлённой формой. Черты молодого военачальника словно подтверждали легенды о его происхождении: лицо байру Асахира напоминало высеченные из камня храмовые изваяния, изображавшие сурового бога войны и смерти – резкие, исполненные какой-то слишком суровой, диковатой мужественности.

При этом он казался смертельно бледным, что совершенно не шло к образу великого воина; однако все эти подробности не надолго привлекли внимание Энеаты – подняв взгляд, она замерла, смотря в удивительные ярко-зелёные глаза воителя. В этих краях были распространены лишь всевозможные оттенки чёрного и коричневого, и Энеата думала, что она – единственное в мире существо со светлыми радужками. Асахир, судя по всему, был удивлён не меньше Эне, тоже с интересом разглядывая её глаза, блестевшие небесным цветом.

– Асу Энеата? – произнёс Асахир, уточняя, верно ли запомнил имя пленницы.

Девушка кивнула, вновь опуская взгляд.

– Великий свет, – перевёл с древнего языка Асахир. – А как сокращают? Ата?

– Эне… – растерянно пробормотала Энеата.

– Асу, – задумчиво повторил Асахир. – В самом деле?

Энеата, обиженно косясь на него, осторожно подвинула край туники, стараясь не обнажить лишнего, накрыла ладонью ранку на своём плече и зажмурилась, терпя коснувшуюся боль. Стянула повязку, показывая заросшую свежую кожу без малейших следов повреждений.

– Неплохо, маленькая асу, – голос Асахира зазвучал немного дружелюбнее. – Значит, твоё колдовство может и исцелять…

Эне подтвердила это кивком головы. Асахир с любопытством смотрел на девушку, затем спросил:

– Только тебя саму?

– Нет.

– А если я попрошу тебя о помощи?

Энеата промолчала, ожидая дальнейших слов, но байру молчал, видимо, сам ждал ответа. Взор девушки скользнул по телу воина и задержался на кровавом пятне у плеча.

– Вы ранены, господин байру, – устало выдохнула она.

– Я? – зачем-то притворно удивился Асахир, кратко и недовольно взглянув на испачканный плащ.

– Да, я могу помочь.

Асахир усмехнулся, откинул плащ, и Энеата, недовольно качая головой, присмотрелась к перевязям, насквозь мокрым от уже потемневшей крови.

– Можно мне нож? – попросила она.

Асахир прищурился, недоверчиво глядя на неё, и Эне спешно объяснила:

– Повязку снять.

– Свою ты не снимала.

– Свою рану я и так чувствую, байру.

Асахир вытащил из ножен на поясе короткий тонкий нож, но Энеате его не дал – сам резким и быстрым движением перерезал тряпку. От взгляда на пробитое плечо Эне стало не по себе, и в глазах снова потемнело – она уже лечила многие раны, но такую тяжелую и жуткую видела впервые.

– Копьё? – спросила Эне, стараясь собраться с силами.

Военачальник коротко кивнул.

– Байру!.. – возмущённо воскликнул один из воинов, стоявших рядом. – Вы же…

– Помолчи.

Энеата огляделась. Товарищи Асахира смотрели на неё с неприязнью и недоверием, и руки их неспроста замерли у ножен. Воины были готовы убить её в любое мгновение, едва решат, что юная асу может быть опасной.

– Будет больно, – предупредила девушка, поднимая ладонь.

Байру Асахир только рассмеялся:

– Уже было, маленькая асу.

Тёплый свет зажегся на кончиках пальцев, и девушка легонько коснулась края раны, надеясь, что справится. На мгновение отвернулась от раны, посмотрев в лицо воина, и тут же отвела взгляд, увидев, что он усмехается. Если Асахиру и было больно, скрывать это он умел мастерски.

Люди в шатре начали переговариваться, не сдерживая удивлённых возгласов и шепотков. Наконец Энеата остановилась и опустила руку, когда от огромной раны осталось еле заметное синеватое пятно. Все стихли, уставившись на Асахира и юную асу.

– Всё, господин, – осторожно сказала Энеата.

Асахир чуть прикрыл глаза и отодвинулся подальше от Энеаты.

– Я думала, что такие раны смертельны, – почему-то произнесла она вслух.

– Тогда тебе рановато разрешили считаться лекарем, – спокойно отозвался Асахир.

Воин осторожно повёл плечом, словно проверяя. Прикрыл глаза и сгорбился, опираясь руками на постеленные шкуры.

– Не сильно лучше.

– Вы потеряли много крови. Да и боль останется на какое-то время. Я думаю, ваш лекарь сможет помочь. Отвары быстро поставят вас на ноги. И я бы на вашем месте больше не доверяла здоровье незнакомцам.

– Если бы у меня был выбор, асу… Почему тебя поймали, а его – нет? – резко перевёл тему военачальник. – Ты отстала?

– Да.

– И он не стал ждать?

Энеата промолчала.

– Оставил девчонку одну, на растерзание моим воинам, – Асахир пожал плечами.

– Если вы думаете, что я рассержусь на него и выдам, куда он пошёл…

– Вроде того, – не стал спорить Асахир.

– Вы ошибаетесь. Я сама просила его не ждать меня. Я колдунья, а не беззащитный ребёнок.

– Кто он тебе? Жених?

– Да, – голос девушки прозвучал вдруг дерзко, с вызовом.

– Послушай меня, маленькая асу. Твой жених нужен, чтобы выманить его отца. Он сам меня мало интересует, и я могу даже пообещать тебе сохранность его жизни. Твой жених останется жив и здоров.

– Судья Арнунна – добрый человек, он не мог сделать то, о чем вы говорите.

– А у меня есть все основания считать, что он виновен.

– Прошу вас, господин байру! – взмолилась Эне. – Не заставляйте меня предавать друга!

– Не заставляй и ты меня. Мой побратим был убит, я должен отомстить. Ты же знаешь – каждый имеет право на отмщение. Это закон богов. Дух неотомщенных не обретёт покоя.

– Я не верю ни в этих богов, ни в их законы.

Асахир вздохнул, ероша чёрные волосы.

– Ты, видно, никогда не теряла друзей.

– Потеряю, если скажу, где Нунна.

– Да не убью я его! Могу поклясться, если хочешь.

– Он будет меня ненавидеть…

– Он сам уже предал тебя, оставив там. Как ты можешь считать другом такого труса?

– Он не струсил, – закусила губу Энеата. – Он знал, что я могу за себя постоять.

– Значит, он ждёт тебя где-то неподалёку?

– Нет. Я собиралась вернуться в Арк.

Асахир некоторое время пристально изучал девушку холодным взглядом, затем обернулся в сторону и обратился к одному из приближённых:

– Тэму, как думаешь, быстро ты смог бы заставить её говорить?

– Пара мгновений, байру, – отозвался Тэму.

– Ты слышишь, маленькая асу? – голос Асахира звучал на удивление мягко. – Тэму можно верить.

Энеата подняла полный страха взор, глядя в холодные зелёные глаза байру с мольбой. Асу хотела воззвать к его милосердию, но не находила слов.

Военачальник помолчал, затем спросил:

– Кто ещё приехал с ним?

– Прислуга.

– А ты ждала его здесь, в Арке?

– Нет. Дедушка Хурсан отправил меня в Энаран, мы вернулись назад вместе с Нунной.

– Почему так?

– Дедушка уехал, и хотел, чтобы господин Арнунна позаботился обо мне в его отсутствие. Но господин Арнунна сказал, что в Энаране оставаться опасно, и отправил нас в Арк.

– Двоих?

– Да, и слуг.

– Когда это было? Ваш отъезд?

– Да два дня назад.

– И почему он сказал, что в Энаране опасно?

– Стало известно, что убили вашего побратима, байру.

– И?

– Молва славит вас как мстительного и злого человека.

– Приятно слышать, – хмыкнул Асахир.

Застывшую на несколько мгновений тишину нарушило очередное воззвание одного из сотников Асахира.

– Повелитель! – он окинул взглядом Асахира и Эне. – Вам следует отдохнуть.

– Пожалуй. Эрин, проводи асу Энеату к Таллису. Пусть она поможет ему с ранеными.

Когда девушка, опираясь на локоть Эрина, уже подходила к выходу, Асахир окликнул её по имени. Замерев, Энеата обернулась.

– Не бойся, маленькая асу, – миролюбиво произнёс Асахир. – Никто тебя не тронет. Окажи мне ещё одну услугу – моим людям нужна помощь. Ты останешься здесь ненадолго.

– Ваша воля, господин байру.