Читать книгу Готика – Магнитосфера - Анна Ванская - Страница 13

В отличие от некоторых из своих подруг, юная Вероника не могла себя представить в роли жены или матери: ни той ни другой она просто напросто не хотела бы быть. Соответственно, в её миропонимании полностью отсутствовала категория «муж». Она никогда не могла ответить на вопрос: «каким бы ты хотела видеть своего мужа?» Точнее её ответ мог бы быть только таким: «Никаким». Даже идеальных Мэта или Рагнара она не могла себе вообразить в архаичном формате «мой муж». О, да, она хотела бы иметь с одним из таких мужчин романтичные отношения. Но «муж» в её сознании был чем-то вроде третьей руки. Может вроде оно и неплохо в чём-то, но как это использовать – совершенно непонятно.

После того, как Саша столь значительно изменился, и их отношения и образ жизни с каждым днём всё сильнее становились похожими на гражданский брак, Вероника стала задумываться над тем, что вероятно в конце концов встанет вопрос об узаконивании, так сказать, статус кво.

«По-видимому, это мой крест…» – размышляла теперь Вероника, глядя на Сашу, стоящего перед зеркалом и с отчаянием в голосе описывающего свои планы по борьбе с залысинами. Большим умом Саша не блистал, увы, и Вероника это понимала.

Вскоре Вера с ужасом выяснила, что беременна.

«Какой кошмар! Теперь ничего хорошего меня в жизни уже не ждёт… Мне придётся безвылазно сидеть дома с ребёнком, а Саша будет беззаботно порхать, как и прежде, и помощи от него не дождёшься…»

Ужасно было всё. И сам процесс беременности с отрастанием уродливого живота, и необходимость прервать учебу на период родов и кормления, и всё потом… Юная Вероника абсолютно не представляла себя в роли матери и категорически не хотела ей становиться. Было ясно, что надо быстрее бежать к врачу и делать аборт.

Однако, Вероника не могла не поставить Сашу в известность, хотя бы потому, что они теперь постоянно жили вместе. А когда Саша и его папа узнают о беременности, они, конечно же, начнут её уговаривать оставить ребёнка… А как она сможет им отказать? Тогда придётся признаться, что она категорически не хочет иметь детей от Саши… Это так неудобно… Значит, придётся уступить… Какой ужас!

Услышав про беременность, Саша сказал:

– Сейчас быстро метнусь к отцу, а то он вечером уедет на дачу.

Через пару часов Саша вернулся с деньгами на аборт…

***

Оба кетаминовых наркоза, сопровождавших неудачный вакуумный аборт и последующую чистку, были запредельно кошмарными. Во время отчётливых и последовательных галлюцинаций Вероника поднялась по перетекающим из одной в другую трубам на Крышу Мироздания, откуда попыталась установить контакт со ставшими абсолютно абстрактными папой, мамой и сестрой. В то же время, понятия Мир, Любовь, Аборт материализовались и сформировали отдельные отсеки – помещения на этой самой Крыше, находившейся по ощущениям Ники на уровне верхних слоёв атмосферы.

Самым тяжёлым внутринаркозным переживанием Вероники было отсутствие Тела. Она ощущала себя некой духовной сущностью, осознающей Мироздание, но полностью утратившей способность на него воздействовать. Это было ужасно… Вероника хотела только одного – как можно быстрее вернуться в своё тело.

В процессе выхода из второго наркоза, Ника увидела человека в формате квадратных портретов Пикассо. Портрет всхлипывал и утирал рукавом глаза и нос. Ещё несколько минут, и сознание Вероники полностью восстановилось – это был плачущий Саша.

***

Вероника перевела взгляд от проезда у детской клиники на открывавшееся в перспективе здание гинекологического центра и немного брезгливо поморщилась при воспоминании об эпизоде, происшедшем в его стенах много лет назад. Как обычно, в кафе в этот момент звучал вполне подходивший этому воспоминанию трек – Karma Police.

Через несколько месяцев после эпопеи с абортом, заботливый Саша отвёл двух своих женщин – Веронику и маму на консультацию в это учреждение, которое недавно открылось после многолетнего ремонта:

– У меня здесь появился блат, – деловито сообщил молодой человек, в этот момент больше чем когда-либо походивший на своего суетливо-занудливого отца, – надо им как можно быстрее воспользоваться. Если сейчас на вас обеих завести по карте, то в дальнейшем вы сможете здесь наблюдаться. Надо торопиться, а то очень скоро эта злачная лазейка закроется.

Трагикомичность ситуации заключалась в том, что после регистратуры обе дамы одновременно отправились в один и тот же кабинет, в котором вели приём сразу два врача. Вероника чувствовала себя крайне дискомфортно, так как считала, что Сашина мама не знает про аборт, и девушке совершенно не хотелось обсуждать при ней эту неприятную историю с врачом.

В то же время, мама Саши совершенно спокойно сообщила своему доктору, что она сделала двенадцать абортов за свою жизнь и имеет одного сына. Услышав такое, Вероника чуть не упала со стула: «так вот, что меня ждёт…»

«Господи, какой идиотизм… – подумала сорокалетняя женщина, вспоминая самовлюблённое и глупое лицо отца Саши. – И это медицинская семья… заведующий отделением и патронажная сестра, на минуточку. Дикари какие-то…»

***

Примерно через месяц после посещения гинекологического центра Вероника сказала Саше, что больше не может его видеть. Она была измучена посленаркозными флешбэками с внезапными ощущениями диссоциаций Пространства и Времени, пребывала в глубоком культурном шоке от лёгкости, с которой недалёкие и бессердечные отец и сын отправляют своих женщин в абортарии, и не могла себе представить свою дальнейшую жизнь со слабовольным молодым человеком, целиком и полностью ориентирующимся на установки своих примитивных родителей.

Саша снова прослезился и сказал Вере, что следующий её парень обязательно будет занудой, потому что, такого как он весельчака и балагура ей найти уже не удастся. Что она будет очень сильно скучать по нему, но если он сейчас уйдёт, то уже больше никогда к ней не вернётся.

– Уходи, – сказала совершенно опустошённая Вероника.

И он ушёл. У Саши был большой опыт расставаний с женщинами, и он знал, о чём говорил. После его ухода Веронике стало ещё хуже, и ещё много лет она мечтала, чтобы Саша вернулся. Однако, при этом ей совершенно не хотелось иметь дело с мужчиной, похожим на Сашиного папу…

***

За исключением госэкзаменов и выпускного, Вероника и Саша больше нигде и никогда не встречались. Первые два года после окончания института, Вероника слышала о нём от своей приятельницы Дианы, которая посещала тусовки в студенческом общежитии и время от времени встречала там вполне жизнерадостного Сашу. Ещё через год, Диана сообщила, что видела Сашу всё в том же пресловутом гинекологическом центре – там он дожидался свою тёщу.

Вероника была потрясена: «Саша так быстро женился…, а ведь панически боялся брака… Для этого у него должны были быть очень веские причины… Однозначно, у этой счастливицы очень крутой папа…»

Услышав новость про женитьбу Саши, Вероника перестала ждать звонка от своего экс-возлюбленного. В конце концов она представила себе ситуацию так: практичный молодой человек наконец оценил перспективу построения семейного гнезда с дочерью какого-нибудь состоятельного чиновника или бизнесмена, например, с той же самой Наташей Гуревич, из под носа у которой Вероника когда-то смогла увести ветреного молодого человека. Наташа была красивой, но несколько старомодной – любила, например, носить большие павлопосадские платки. Зато обладала более важными достоинствами – была хозяйственной и заботливой, но главное… хорошо обеспеченной.