Читать книгу Свобода и дальше… Часть вторая - Анна Вэль - Страница 12

***

– Джедай мне много о тебе рассказывал и я очень рад, что наша встреча состоялась! – начал разговор Макс. – Я представлял тебя именно таким! Знаешь, у меня такое чувство, что мы виделись с тобой раньше.

– Да, наверняка виделись, но только не здесь, а в одной из прошлых жизней, – и я улыбнулся. – Ты надолго в Элисте?

– Вряд ли. Уеду, как только почувствую, что должен уехать. А когда это произойдет, никто не знает. Таков уж я, и окружающим людям приходится с этим мириться. Я уверен, что ты такой же, – на этот раз улыбнулся Макс.

– Чем ты занимаешься по жизни?

– Есть такое понятие – свободный художник, то есть хозяин своей судьбы. Я привык нигде надолго не задерживаться, кроме как у моря. Надеюсь, ты меня понимаешь! Мои увлечения – восточная философия, путешествия, творчество «Депешей» и музицирование. Не так давно я купил флейту и научился играть на ней по самоучителю. Не поверишь, но никогда раньше я не держал в руках ни один музыкальный инструмент, а тут вдруг почувствовал – я должен научиться играть на флейте.

– Ну и как успехи? – поинтересовался я.

– Музыкантом-виртуозом я, конечно, стать не пытаюсь. У тебя вроде как имеется некоторый личный опыт в изучении восточной философии? Есть такое китайское понятие «кунг фу», обычно его связывают с боевыми искусствами. Как оно переводится дословно, не помню, но смысл такой: «сильное старание». Разумеется, внутреннее. Причём это применительно ко всем видам деятельности человека. Вот и получается, что если заниматься чем-либо с учётом этих тонкостей, то и проблемы как таковой не должно быть. И вопрос о «творческих амбициях» просто не возникнет – эти амбиции теряют всякий смысл. Мне нравится музицировать по одной причине: по окончании исполнения какого-либо «бессмертного произведения» не остаётся никаких следов. Поколебался воздух (музыка в физическом плане – нечто другое, как механические колебания) и опять воцарилась тишина – ничего не было, ничего нет. Хорошо. Не то что у писателей – остаются следы переживаний в виде текста на бумаге, который надобно кому-то показывать. В общем, анализируя своё отношение к жизни, я пришёл к выводу, что удовлетворённость достигается признанием фактов – то есть существуют вещи, от переживания которых и стремления к которым невозможно отречься. Короче, я хотел сказать, что это и не нужно, может быть, а может, и нужно. Вот и все мои интересы. О «Depeche Mode» выскажусь особо. Очень люблю! Считаю 40% композиций вечными хитами. Согласись, это ооооооочень много!!! Когда я слушаю «Depeche Mode», я теряю ощущение настоящего. Глупо звучит, но теряю! Иногда такое чувство, что время ползёт в обратном направлении. И ещё, слушая «Songs of Faith and Devotion29», отчётливо понимаю, что хочу жить. Тут уже для меня не могло быть никаких сомнений – эта музыка будет со мной всегда. Потом был заслушанный до дыр «Violator30», и альбом за альбомом для меня уже не было пути назад. До сих пор, наверное, каждый звук знаю наизусть. В моём восприятии «Violator» пронизан эдакой буддийской отрешённостью и вселенской любовью. Красивый альбом: чистый, проникновенный, нежный, духовный. Класс, одним словом! Так что для меня «Depeche Mode» – это изначально и навсегда!

– Для меня тоже! Кстати, «Violator» – один из самых любимых альбомов.

– Да, у нас с тобой действительно много общего, прав был Джедай. Ты в моих глазах – такой же сумасшедший и в чём-то похожий на меня, чувствующий и воспринимающий некоторые вещи в этом мире почти так же, как и я. Даже если всё это мне только кажется, пусть так. В любом случае, мало что меняется. Мы оба странные. С одной стороны – потребность скрыться ото всех в своём доме-крепости, зарывшись в любимые книги и музыку. А с другой – желание вырваться из этой скорлупы, дома-крепости, и бежать, куда глаза глядят, уехать в неизвестном направлении. Что ты обычно делаешь в незнакомых городах? – спросил Макс.

– Гуляю по окрестностям, рассматриваю достопримечательности или брожу по пустынным улочкам в поиске нетуристических троп, иногда хожу в музеи или кинотеатры, общаюсь с людьми, занимаюсь спортом (оказывается, тело ничего не забывает, но приходится навёрстывать свой уровень), знакомлюсь с разными персонажами и чего-то жду (так это выглядит со стороны, как мне кажется). И все встреченные на моём Пути люди почему-то раскрываются в беседе со мной и такие вещи рассказывают, что после всего услышанного понимаешь: собственное безумие – это так, в порядке вещей. Иногда моё состояние бывает нестабильно, переменчиво, неустойчиво и коматозно. В такие моменты мне кажется, что поездка к морю может всё изменить. Море, его присутствие, убаюкивающий всплеск этой бескрайней субстанции – лучшее лекарство. Я отыскал одно место, с которого открывается потрясающий вид: какой-то успокаивающий, вдохновляющий, очищающий и дающий состояние лёгкости, когда стоишь на берегу самого настоящего, безграничного моря, и другого берега не видно и никто не мешает твоему созерцанию… Наверное, с этим ощущением ничто не сравнится!

– Согласен! В такие минуты любования природой я всегда вспоминаю клип на «Enjoy the Silence31» и наступает состояние умиротворённости.

– Эй, хватит философствовать, – прервал нас Джедай. – Гости пришли, встречайте!

Спустя минуту к нам присоединились ещё два человека – переводчик Кирилл и питерский веб-дизайнер Лёва, недавно вернувшийся из Алжира. Джедай сразу же набросился на последнего с вопросами, да и вообще всем было интересно узнать об Алжире. Лёва провел в этой стране почти год – работал по контракту в одной крупной фирме.

– Там очень необычно и очень красиво. Правда, немного грязно и небезопасно на улицах – выхватывают телефоны на ходу прямо из машин (в пробках, например, или где маленькая скорость), воруют деньги и вообще сумки. Но зато нет побоев и поножовщины, всё по-южному мягко. Гигантские пальмы, фикусы размером с четырёхэтажные дома. Город построен на горах – здания теснятся и лепятся друг к другу, как придётся. Я, конечно, ожидал экзотики, но не до такой степени! Центр выстроен французами – дома там ослепительно белые с голубыми ставнями и железными балкончиками, частные дома тёплых песочных оттенков. Мне показали очень красивый старинный дом на берегу и сказали, что этот дом «с чертями» – никто не может там пережить ночь, якобы раздаётся улюлюканье и люди видят всякие ужасы. А того, кто хочет его снести или перестроить, преследуют всяческие беды. Я сначала хотел съездить туда поздно вечером и посмотреть. По крайней мере, я бы почувствовал астрал32, если он там действительно есть, но меня отговорили от этой затеи. У них немного необычный юмор. Например, едем по городу, а водитель плюёт в окно и говорит: «Засратый Алжир». Я просто покатывался со смеху, когда мне переводили. Конечно, говорят они беззлобно, но очень эмоционально. Или, например, на вопрос «Как дела?» они отвечают: «Лучше, чем у тебя». Мне вообще нравится их стиль: выбрасывать окурки и мусор из машины прямо на ходу – выглядит по-ниггерски. Много слышно рэпа и национальной музыки – в общем, африканская жизнь бьёт ключом. Все едут, как хотят! Никаких «помеха справа» нет – кто успел, тот и втиснулся. Из машин тем, кто подрезает, выкрикивают «хмар» (осёл) или «халлюф» (свинья). Много полицейских с автоматами, но только в самых важных местах. Французское влияние ощущается до сих пор. Но, наверное, это неплохо. А вот в море очень холодная вода – даже не ожидал! Аж ноги, когда заходишь, болят. Днём солнце палит так, что идёшь понуро, смотреть невмоготу. Но стоит ему склониться к закату, и наступает жуткий холод – вечером я ходил в куртке и носках. Вот такая Африка! То ли земля не прогревается, то ли близость моря и гор. Улочки кривые, много «man in black33» – захомутанных в хиджабы34 женщин и бородатых мужиков в национальной одежде. Часов в 5 утра будят звуки азана35 – с мечетей поют, зазывая на молитву. И так 5 раз в день. Но я почти сразу же привык. В кофейнях у них очень вкусный, но очень крепкий кофе – пьют чашечками по 50—70 мл. В общем, прикольно! – удовлетворил наше любопытство Лёва.

– А ты не собираешься возвращаться? – спросил Джедай.

– Пока не приглашали, а там посмотрим. Я сейчас на два месяца в Германию уезжаю. Если честно, меня Европа больше привлекает. Повезёт – получу контракт и останусь в Берлине на год-полтора.

– А каким ветром тебя в Элисту занесло? – поинтересовался я.

– Да всё тем же, что и остальных, – буддийским, – Лёва улыбнулся.

Джедай постоянно ходил на кухню за чистой посудой и добавкой еды. Ему очень нравилось принимать гостей, поэтому все эти хождения и приготовления доставляли ему удовольствие. Вернувшись с очередным блюдом, он заявил:

– Жаль, что у меня бывает мало свободного времени, иначе бы я устраивал такие встречи каждый день. Представьте, я мог бы стать национальной достопримечательностью Элисты.

– Ты и так уже местная притча во языцех, – рассмеялся Кирилл. – Но ты прав, свободное время никому бы не помешало. Иногда создается впечатление, что мы, как белки в колесе, всё вертимся и вертимся, и вроде можно остановиться, ан нет – уже привыкли к постоянному движению и остановка подобна смерти. Ритм жизни современного человека заставляет делать всё в три, а то и больше, раза быстрее, чем, предположим, десять лет назад. Мы другие, или время течёт быстрее… Короче, я сам запутался. Мы всё равно проносимся мимо важных вещей со скоростью света, как будто нас в зад ужалила пчела. И эта мысль не даёт мне покоя! По этому поводу вспоминается одна притча: «Беседуют ученик и Учитель. Ученик спрашивает:

– В чём заключается суть великого Дао?

– Да в простом здравом смысле: когда голоден – ем, устал – сплю, – отвечает Учитель.

– Так разве все не делают то же?

– Нет, они не присутствуют в том, что они делают…». Так вот, братья, нам нужно руководствоваться здравым смыслом и жить здесь и сейчас, ощущая каждый момент нашей жизни, переживая его. В противном случае мы так никогда и не достигнем Просветления. Не помню, кто сказал, но эта фраза идеально описывает современных материалистов, которых в нашем мире более чем достаточно: «Почти все в современном мире – рабы своего эго, ведущие образ жизни, состоящий из удовольствий и потребления или стремления к ним, рабы своих желаний и алчности, рабы, лишённые способности к самоотречению и познанию тайн природы и Вселенной, живущие инстинктами животного насыщения и наживы. Очень немногие способны увидеть Путь. Единицы из них способны пройти его. Избранные становятся Просветлёнными».

– Просветление – личное дело каждого. Было бы глупо надеяться, что однажды появится кто-то и просветит всех одним махом! – сказал Джедай.

– Ну, во многих религиозных сектах это как раз и обещают, – усмехнулся Макс. – За примерами далеко ходить не надо.

– Ага, они ещё за «просветление» деньги берут! – добавил Лёва.

– Просветление – это полное ощущение свободы, которая наступает, когда ты расстаёшься с представлением о себе как об индивидуальном «я». Чтобы поверить в то, что такая свобода возможна, необходим долгий Путь, – сказал Макс. – Мне нравится подход Ваджраяны36, где все ситуации могут быть использованы как духовные истины. То есть любая из ситуаций может восприниматься как Путь к просветлению. Вот, например, мы собрались здесь все вместе, и это не случайно. Что-то явно объединяет нас всех и мы можем использовать эту ситуацию для постижения Пути…

– А мне нравится суфийский подход: сделай один шаг от себя и узри – вот Путь. Когда мы заняты собой, мы отделены от Бога. Путь к Богу состоит из одного шага: шага от себя, – сказал Джедай. – Вообще-то, буддизм и суфизм в чём-то похожи. Суфии тоже стремились к отказу от привязанностей, да и своих учеников они обучали на примерах и при помощи наставлений, которые не доступны для обычных органов восприятия. Такой же подход практиковали дзенские монахи. Когда одного известного суфийского мистика спросили, что такое суфизм, он отвечал: «Что бы у тебя ни было на уме – забудь это. Что бы ты ни держал в руке – отдай это. Какова бы ни была твоя судьба – предстань пред ней!»

– А я думаю, что споры по поводу истинности того или иного Учения или похожести религий ни к чему не приведут. Как писал Халиль Джебран37, «многие учения схожи с оконным стеклом». Мы видим истину сквозь него, но оно же и отделяет нас от истины. Истину нельзя «перенять», её всё время надо открывать заново. Ведь даже самая лучшая пища, если её долго хранить, испортится и превратится в яд. Чтобы сохранить духовную ценность того или иного Учения, системы, метода, Пути и т.д., мы должны всё время менять формы их выражения. Это закон духовного роста, из которого вытекает необходимость переживать одну и ту же истину всегда в обновленной форме и развивать, распространять не столько результат, сколько методы, посредством которых мы получаем знание и переживаем Реальность, – выразил я своё мнение. И в этот момент мне казалось, что это говорю не я, а кто-то изнутри меня.

– Согласен! И вообще, давайте оставим на время философию. Хозяин, доставай свою гитару, – обратился Лёва к Джедаю.

Лёва оказался неплохим музыкантом и спел песню собственного сочинения, а потом, по нашей с Максом просьбе, подобрал аккорды к «Enjoy the Silence»38, и мы запели: