Читать книгу Гюро переезжает - Анне-Катрине Вестли - Страница 5

Рано утром Эрле объявила:

– Сегодня мой последний рабочий день на этом месте, но мы, как всегда, выйдем на утреннюю пробежку.

– Но когда ты выйдешь замуж, мы ведь тоже будем бегать? – спросила Гюро.

– Конечно, будем. Бьёрн любит начинать утро не спеша, раздумчиво. Он сказал, что будет готовить завтрак. А Лилле-Бьёрн вообще трудно встаёт и любит поспать подольше. Так что они будут только рады, если их никто не будет тормошить. Ну что? Побежали?

Гюро помчалась во весь дух, она бежала так быстро, что Эрле осталась далеко позади, но затем Гюро утомилась, и Эрле её нагнала. В конце прогулки они пошли спокойным шагом, и Эрле сказала:

– До обеда я работаю, а потом свободна. Вчера, когда ты легла, я ещё позанималась сборами, а сегодня нам придут помогать Тюлинька и Андерсен. Вечером за вещами приедет грузовик.

– На моём велосипеде есть багажник, – сказала Гюро. – Так что я тоже могу что-нибудь перевезти. У Сократа багажника нет, но он всё равно будет возить.

– Вот и хорошо. Будем помогать друг другу, и всё у нас получится.

– А спать мы сегодня будем в новом доме?

– Нет. Сегодня мы будем спать здесь, хотя наши кровати уже уедут.

– А где мы ляжем – на полу?

– Нет. Эви одолжит нам раскладушки, как тогда, когда мы приехали в корпус «Ц», а мебельный фургон с вещами не пришёл. Помнишь?

Когда они вернулись с пробежки, дома уже хлопотали Тюлинька и Андерсен, они укладывали чашки и стаканы. Хорошо, что они не успели упаковать те чашки, стаканы и тарелки, которые были приготовлены на столе, и Гюро с Эрле смогли позавтракать. Затем Эрле переоделась в комбинезон и отправилась на работу, а Гюро тоже стала укладывать вещи. Потом пришёл Сократ.

– Мы с Сократом будем играть в грузчиков, – сказала Гюро. – И сейчас мы погрузим вещи и поедем на школьный двор.

– Так и быть, поезжайте, – разрешила Тюлинька. – Но смотрите, чтобы ехать только по тротуару! Обещаете?

– Обещаем. Мы будем играть, как будто мы едем по мостовой, как настоящие мебельные фургоны, а на самом деле будем ехать по тротуару.

– Может быть, начнёшь с игрушек? – предложила Тюлинька. – А скрипка пускай остаётся здесь. Возьмёшь её с собой, когда сама будешь переезжать.

– Ага, – кивнула Гюро. – Я заберу игрушки и папину фотографию. А ты, Сократ, можешь взять то, что лежит на кухне в самом нижнем ящике. Это деревянные ложки и другие вещи, которые не бьются.

Для Гюро это была лёгкая задача, ведь у неё был багажник. Сократу пришлось труднее. Сначала он попробовал пристроить мешочек на руль велосипеда, но тогда стало трудно поворачивать. В конце концов Тюлинька нашла выход: она вспомнила про рюкзачок, который был у Гюро, и дала его Сократу, тогда дело пошло на лад. Груз был большой, везти надо было осторожно, но спешить было некуда, и они не торопясь отправились к новой школе.

Подъехав к домику дворника, Гюро сказала:

– Это тут, Сократ. Тут я буду жить.

Она могла бы и не говорить этих слов, потому что Сократ уже не раз видел этот дом, но всё же она сказала.

А когда она подошла, чтобы открыть дверь, оказалось, что там заперто.

– Ну вот! – расстроилась Гюро. – Мы не можем попасть в дом, в котором я буду жить.

– Давай подождём, – сказал Сократ.

– Нет, давай пойдём на школьный двор и поищем Бьёрна, – предложила Гюро. – А велосипеды пускай тут постоят.

– Аврора уже учится тут, – сказал Сократ. – Так что это немножко и моя школа.

– Ага, – кивнула Гюро. – А на будущий год мы с тобой тоже пойдём сюда учиться.

Они отправились на школьный двор. Там стояла тишина. Сократу понравилось, что здесь такая большая открытая площадка, и он стал бегать по ней вприпрыжку. И тут раздался звонок. Это означало, что в школе закончился урок и началась перемена. И вот что удивительно: только что стояла такая тишина, что не было слышно ни звука, и вдруг тишины не стало. Из всех трёх дверей здания толпой высыпали дети. Были среди них и большие, они чуть было не свалили с ног Гюро и Сократа. Были и маленькие. Они тоже бегали, а некоторые стояли в сторонке, словно хотели спрятаться, и все галдели и кричали. Так, по крайней мере, показалось Сократу. Они кричали не оттого, что кто-то их обижал, а просто так, чтобы услышать свой голос.

– Пойдём туда. Может быть, там мы найдём Бьёрна.

Но Сократ не шёл. Он словно оцепенел, и Гюро поняла, что он испугался. Она взяла его за руку и увела со школьного двора.

– Ничего страшного, – сказала она. – Надо только смотреть, чтобы кто-нибудь нечаянно не сбил нас с ног. Давай лучше посидим пока на крылечке и подождём, когда придёт Бьёрн.

Они просидели долго, пока наконец не появился Бьёрн. Он был потный и разгорячённый, лицо и руки у него были перемазаны в машинном масле.

– Привет! Это вы?

– Мы приехали с первым грузом, – сказала Гюро.

– Да ну! А Эрле говорила, что до вечера можно никого не ждать. Мне как раз очень некогда, в котельной какие-то неполадки с горячей водой, а директор попросил меня починить развалившийся стол. Где же грузовик? Я не вижу никакой машины!

– Да нет же! – сказала Гюро. – Это мы сами привезли вещи.

И она показала на велосипеды.

– Ах вот оно что! Значит, это вы сами водители и грузчики! Теперь я понял. Хорошо, что я сюда наведался, а то так бы и стояли перед закрытой дверью! Потом мы дадим тебе ключ, Гюро, чтобы у тебя был свой.

– Я привезла игрушки и папину фотографию, – сказала Гюро.

– Тогда придётся зайти в твою комнату. Я не хотел тебе показывать неотделанную и необставленную, думал сперва навести красоту и поставить кровать, чтобы всё было как полагается. Но ничего не поделаешь, придётся показать.

Сперва они вошли в небольшой коридор, там Бьёрн подошёл к нужной двери и открыл её. За дверью Гюро увидела зелёную комнату, как раз такую, как ей хотелось. Она была зелёная, как мамино платье. В комнате почти ничего не было. Была только одна, нет – две вещи. Там стоял ящик, на котором можно было сидеть, как на скамейке, и письменный стол.

– Ой, – удивилась Гюро. – Это чьё? Это будет моё?

– Да, – сказал Бьёрн. – Я сделал это для тебя ещё летом, и ты увидела их немножко раньше времени, но это не беда. Хочешь поставить папину фотографию на письменный стол?

– Ага. А игрушки положить на пол?

– Нет, для них есть удобное место в ящике, – сказал Бьёрн и откинул сиденье скамейки, как крышку.

– И это тоже ты сделал? – не поверила Гюро.

– Мы с Эрле вместе, – сказал Бьёрн. – И у Лилле-Бьёрна точно такой же стол, как у тебя. Хотите посмотреть?

На письменном столе Лилле-Бьёрна стояла фотография какой-то тётеньки.

– Это мама Лилле-Бьёрна, – сказал Бьёрн. – Так что у каждого из вас есть фотография человека, который вам дорог.

– Я поставлю и вашу с мамой фотографию, – сказала Гюро, – мама мне обещала, надо только подождать, пока она ещё не готова.

– Нам это будет очень приятно, Гюро. Мы непременно сфотографируемся, и у тебя будет наш снимок. А пока бегите домой! Завтра, Гюро, ты по-настоящему переедешь сюда.

Гюро и Сократ сели на велосипеды и отправились назад. Они приехали на площадку позади корпуса «Ц» и ещё поиграли, как будто их велосипеды – это настоящие грузовики, потом как будто это поезда, корабли и самолёты, а Гюро уезжает далеко-далеко. Сократ печально махал рукой, как будто её провожает, а потом они играли, что Сократ тоже уезжает, тогда ему не нужно было махать, и он во весь опор мчался на велосипеде вместе с Гюро.

Вечером дома у Гюро тоже творилось что-то необыкновенное. Приехал грузовик из леса и начал по частям увозить вещи. Сначала он забрал диван и стол. Больше ему было не взять за один раз. Он отвёз этот груз в домик у школы и вернулся за следующим. На этот раз он перевёз кровать Эрле и две табуретки и вернулся за раскладным диванчиком и второй кроватью, на которой спала Гюро. Тут ему на помощь подоспела ещё одна машина – синий автомобильчик с красными крыльями. Большие вещи он не мог забрать, зато бодро возил цветочные горшки, картины и вазы.

На водительском месте в автомобильчике сидел папа Сократа, а потом стал помогать и Нюссин папа. Его машина была побольше синего автомобильчика, и он смог забрать комод и дровяной сундучок, в котором хранились палочки и ветки для выстругивания. А Нюссина мама принесла раскладушки и помогла Эрле вымыть полы в квартире.

– Сейчас тут хорошо для музыки, – сказала Гюро и достала скрипку, хотя был уже вечер.

– Сыграй ту пьесу, которую так любите вы с Бьёрном, – сказала Эрле, – а я немного посижу, отдохну.

Нюссина мама уже ушла домой, и они остались с Гюро одни.

Гюро начала играть, и скрипка в пустом помещении звучала громче, чем обычно.

Тут зазвонил телефон:

– Надеюсь, вы там недолго ещё будете развлекаться музыкой, потому что я жду гостей.

– Нет, недолго, – сказала Эрле. – Сегодня вы, наверное, в последний раз слушали нашу скрипку.

Эрле улыбнулась дочке, и Гюро сказала:

– Мы всегда будем жить дружно, и когда переедем к Бьёрну – тоже.

– Конечно, – сказала Эрле. – Только жить мы будем не у Бьёрна, а у себя дома. Это будет наш общий дом для тебя и меня, для Бьёрна и Лилле-Бьёрна. Может, заскочим туда сейчас ненадолго и поможем им расставлять вещи?

Бьёрн без них уже многое расставил. У Гюро в комнате стояла её кровать, а любимый раскладной диванчик разместился в большой подвальной комнате, в которой Гюро будет заниматься на скрипке и где, если надо, можно будет столярничать и вообще заниматься всем, кому что интересно. Рядом с большой комнатой была прачечная с двумя большими чанами, а за ней ещё кладовка для съестных припасов.

Из подвала они снова вернулись наверх.

Рядом с кроватью Бьёрна, которая раньше стояла в пустой комнате, теперь появилась вторая – это приехала кровать Эрле. Обе кровати оказались одинаковой длины и высоты, словно их нарочно делали одну другой под стать. Можно было подумать, что они так всегда и стояли рядышком! В комнате Лилле-Бьёрна уже стояла кровать, не хватало только самого Лилле-Бьёрна. Бьёрн сказал, что он приедет ещё только завтра.

– Ну и мы тоже, – сказала Эрле. – Пошли домой, Гюро!

– Дай-ка проверим, Гюро, напоследок, сколько в тебе было весу, когда ты ещё жила в корпусе «Ц»! – сказал Бьёрн и подкинул её высоко-высоко.

– Много я весила? – спросила Гюро.

– Ужасно много! – сказал Бьёрн. – Хорошо, что я такой силач.