Читать книгу Лепесток за лепестком - Антология, Питер Хёг - Страница 14

Знаю

висел я

в ветвях на ветру

девять долгих ночей

пронзенный копьем

никто не питал, никто не поил меня

знаю висел я

Кто из вас знает мои дела?

Я не холоден

и не горяч

О! если бы был я холоден

Если был бы горяч!

Лицемер гроб сокрытый слова —

противоположны делам

внутреннее – внешнему моему…

Но!

Коли выбор предложен —

речь иль безмолвье —

я расскажу всю историю:

Кто-то…

Тут

моя жизнь

как у всех

составлялась из пустяков

мелочей вставших ряд к ряду

вещей взглядов кивков

Клавиши рояля в пустом зимнем дворе

– Да-да,

все будет именно так:

вначале встанет пурга

и снег продолжит идти

из темно-лилового неба до темноты

– Как хотелось бы

чтобы не кончался

этот вечер с тобой

не кончался каждый вечер с тобой

не кончался

Но ведь так не бывает, да?

Никогда не бывает? – Да.

Никогда не бывает. Нигде

больше нет таких деревьев как тут их

пугающих жутких

будто черное кружево на лиловом фоне

гнутые сучья

ветви

тянут ведут забирают

есть что-то гнетущее в этих силуэтах

в неподвижных на низких тучах

зигзагах которые давят

к земле

крутят сбивают сгибают

вяжут ткут выпрядают

прядут

и однообразно скребут:

ГОРОУЩА

ГОРОУХЩА

ГОРОУЩА

– Я размышлял о судьбе, голубка

не только о нашей судьбе

и не столько о нашей

сколько об общей все-таки если позволишь судьбе:

о привычке людей к утрате

И все это страшно печально моя голубка

все это и страшно и вместе с тем так печально

что в общем

не хочется больше и думать об этом общем

обыденном и настоящем

как ежедневные нужды. Я чищу зубы

Тут

темная теплая ночь

напяленная как настоящий

фиолетовый финский

свитер

на игристый пьянящий

яблочный сидр

яблоневых рощ

полощется на кривых

мертвых давно облетевших

мертвых давно увядших

ветвях без плода

как забытая простыня

или ненужный холст:

как любая забытая и ненужная ерунда

Дождь

выбивает

СОЛ-БЕР-ЙОН-РОШ

на камнях без труда

Обманули! Обманули!

Хрипит-почти-не-по-человечьи-где-нибудь-в-глубине-квартиры

так

стая собак

раздирает кота

живого они тянут кота

за ноги ломают коту

шею тащат кота

кусая кота

за лапы так орет

что хочется чтобы все прекратилось

хочется стать маленьким

и чтобы все прекратилось

сейчас

сейчас же

сию секунду

ГОСПОДИ-ПОЖАЛУЙСТА —

ПУСТЬ-ОНА-СЕЙЧАС-ЖЕ —

ПРЕКРАТИТ-ОРАТЬ!

Тут

мы сидели втроем на Вокзале

на лавочке: я, Мелкий, Шайба

и шевелили за гречку

но закаталась вата.

Не сказать чтоб мы были друзьями

так, вместе торчали…

Но тогда мне сказали

эти ребята,

что подогреют заходом

Тут

Анкилозирующий спондилоартрит

Тиф

Облитерирующий эндретереит

Грипп

Продирающий на углу вихрь

Ритм

Говорит

мир

катаракт, глауком, язв:

«Пиелонефрит!

Склеротический спазм!»

Тут

запрещено

ловить и губить

птиц

служба пути

проблесковые маячки

зарешеченное окно

улиц раскрученное веретено

чтобы спутывать пряжу лиц

спутанную давно

Тут

батипелогическая красота глубоководных блужданий

души в постоянном движеньи

в движущейся массе мрака

на этом видео отсутствует звук, а

все декорации это густая рапа

а главный герой это большая рыба

на моей душе лежит большая глыба —

увеличивающаяся опухоль вроде рака

и ее невозможно сдвинуть

Мы кружим и кружим в кружащейся синей мути,

не зная куда плыть, как на автопилоте

и мне до ужаса одиноко

Море внизу перебирает раковины

сброшенные скелеты раков

и каждый из этих панцирей

в сущности – одинаков

Тут

мы лежим как подбитые звери

мы не можем согреться

под одним

одеялом

подоткнув

руки согнув колени

ткнувшись лицом в подушки закрыв глаза

мы лежим

мы не можем согреться

Наши надежды

легкие как легчайший пух

обрастают немыслимым человечьим жиром

с чередой

проблем

болей

бед

обид

бесконечный перечень дат

не следует бередить

теребить

драть

адипоцир

человечий воск

жир

от Л-ви остается обмыл

…Des Innocents блюет липкими мертвецами в подвалы окрестных домов…

– Была ли

ты в Катакомбах Парижа моя дорогая?

говорят, один малый сложил там от скуки

миллионы костей в идеальном порядке

и я вижу, я вижу, моя дорогая,

эти длинные коридоры

и я знаю, я знаю, моя дорогая:

Cest ici l’emperie de la Mort!

Юный Иэн устал

он не хочет жить

От тоски?

Возможно

От женщин?

Возможно

От таблеток?

Возможно

От любви!

От тяжелой любви, разрывающей нас на части!

Бруно рос нежеланным ребенком: оглох от побоев —

был отправлен лечиться с душевнобольными

Молодой, талантливый Эдик

с умными, добрыми глазами!

я хочу видеть как ты

смешлив, находчив

я не хочу видеть как ты

висишь на бельевой веревке с вылезшими глазами

Я не хочу понимать твоих…

Побудь со мною?

Не уходи

Просто побудь

Китс харкается кровью на Испанских ступенях

страшная блеклость окружает его

медленно проглатывает его

побеждает его

Тебя уже закопали

а безумный Идиот Игги все так и крутится

взгляд на берегу ночного океана

Пластинка все еще вращается

Курочка – ТРЕНЬК! – ТРЕНЬК! – по маленькому пианино

танцует на вращающейся желтой пластинке

скользит некрасивой лапой

по круглой желтой клеенке изображающей винил в этом дебильном аппарате для несчастных куриц где нужно кинуть монетку и она будет танцевать как заведенная

старый «Форд» кружит как заведенный без водителя на парковке где-то в Аппалачах

Бруно уезжает как заведенный на фуникулере в холодный горный воздух

КРА-БАХ!

…некрасивая музыка

все еще звучит

с того момента как ты слышал ее в последний раз…

Да! Да!

Все это было!

И все это было до боли нелепо

глупо

не к месту

торопясь

спеша

впопыхах

и тебя нет

здесь рядом

Но хоть чем-то побудь

здесь рядом

вокруг

в душе

звуча

на все голоса

Здесь рядом

Зде-есь ря-ядом

Зде-е-е-сь ря-я-ядом

Зде-е-е…

Em C G H

И когда, Господи,

плач саксофона сына Твоего

любимого-безымянного-нового-любого

прольется в третьем часу над городом…

гнутые костыли фонарей

перекладины перекрестков

домовые указатели вины и славы Твоей

ризы разделенные

жребий брошенный

…прольется над искалеченным городом…

воздух утвердится

высокой нотой потери знакомой каждому

…склоня голову не сталкиваясь лбами

не вычисляя цразатик

три раза пропою я

протянув последнее

Κύριε ελέησον

Κύριε ελέησον

Κύριε ελέ-έ-ησον

Слышу, слышу я, Господи!

Сопричастен я плачу Твоему!

Помяни меня, когда прибудешь в Царствие Твое!

На Бугре Биллинга:

скелет

лежит

руки

голова

череп раздавлен

тело челюсти

кости кистей

ключица

у правого колена – остатки сосуда

около черепа – фрагмент железного ножа

на метр правее правого

колена – погребальный горшочек. У правого

локтя глиняное пряслице, а у правого

бока – железное шило

…подол…фрагменты…налипли…

13 целых

9 обломков

бусы стеклянные

покрыты слоем иризации

скрывающей цвет

Одна бусина – сердоликовая

АБС. ОТМ.: -16,1 м