Читать книгу Голодный океан. Цивилизация заканчивается на берегу… - Антон Кротков - Страница 9

Почти не разжёвывая и не чувствуя вкуса, Игорь проглотил последний кусок омлета с беконом; кофе был выпит залпом: на инструктаж опаздывать нельзя! Молодой человек подхватил фуражку и вслед за Чаппелом бросился к выходу.

У самых дверей столовой сидел человек с погонами лейтенанта-коммандера. Он был лысоват, большое сильное тело его начало заплывать жирком. Однако над правым карманом его форменной рубашки поблёскивала золотыми крылышками нашивка пилота. А ещё у него была борода. Она то и привлекла внимание Исмаилова. Где-то он её уже видел…

На флоте командование официально разрешало лётчикам заводить усы и бороды; считалось, что во время высотных полётов они согревают лицо. Но этой привилегией почему-то пользовались главным образом старшие или заслуженные офицеры, многие из которых давно не садились в кабину боевого самолёта.

Бородач, не спеша, резал ножом мясо, накалывал кусочек на вилку и отправлял в рот; тщательно пережёвывал, явно получая большое удовольствие. Он даже прикрыл глаза, чтобы ничто не отвлекало от процесса.

«Будто в ресторане сидит! – со смешанным чувством изумления, досады и даже зависти подумал Исмаилов. – Кому-то из присутствующих, возможно, через каких-то сорок-пятьдесят минут предстоит сгореть в подбитом самолёте, либо пойти на корм рыбам, а этот, вишь как разгурманствовался!».

…Ещё из коридора Игорь услышал гул голосов и понял, что напрасно они с Чаппелом опасались опоздать. В комнате для предполётного инструктажа было накурено. Собравшиеся лётчики болтали в ожидании командования, сидя рядами перед закреплённой на стене картой. Некоторые успели переодеться в лётные комбинезоны, принесли с собой шлемофоны и прочее снаряжение. На ком-то уже даже был надет спасательный жилет.

Молодые лейтенанты заняли свободные места, после чего стали глазеть по сторонам и слушать. Сегодня им предстояло боевое крещение, и они жадно наблюдали за тем, как ведут себя «старики».

Каждый старался скрыть волнение и страх, но все делали это по-своему. Некоторые сидели с отстранённым видом, погружённые в собственные мысли.. Кто-то, напротив, всячески бодрился и гнал от себя дурные мысли, травя анекдоты или старательно смеясь над чужими шутками. Позади новичков обсуждались несомненные женские достоинства популярной у экипажа медсестры из медсанчасти.

Помимо дамских прелестей, другой популярной темой были слухи о японских лётчиках. Мол, все они сплошь фанатики, и потому не надевают парашюты, зато берут с собой в кабину самурайские мечи, как символ готовности умереть за своего императора.

– Я вам говорю, они с детства все чокнутые! – уверял Барри Арденн. – Просто их с детства так воспитывают, что жизнь свою они в грош не ставят. Естественно, что свободный от парашютных лямок самурай считает бронирование и радио ненужным хламом. Зато бывали случаи, когда сбитые японцы оказывались в воде рядом с нашими парнями. И вместо того, чтобы думать о собственном спасении эти психи с криками «банзай!» рубили своими чертовыми мечами головы врагам.

С очередным зашедшим в помещение лётчиком пришла неприятная новость: у двух вылетевших ещё до рассвета самолётов-разведчиков на обратном пути не хватило топлива, и они упали в море. Осведомлённый о случившемся пилот, выкладывал известные ему подробности:

– Руперт Джераси из разведывательного звена только что рассказал мне, как прошёл над местом падения одной машины и видел ребят. Все четверо выпрыгнули на парашютах и благополучно приземлились. Они надули спасательный плот, но почему-то не смогли на него взобраться. Руперт говорит, что у него самого керосина в баках оставалось впритык, но он стал делать круги над ребятами, чтобы поддержать их. Он видел, как они цепляются за плот. Это случилось всего в трёх милях от нас. И вскоре их должен был подобрать высланный туда эсминец. Внезапно один из несчастных резко вскинул над головой руки и исчез под водой. Остальные яростно заколотили руками по воде и стали изо всех сил пытаться забраться на чёртов плот. Это были акулы! Штук десять или двадцать. Их тёмные силуэты ходили повсюду. Они окружили парней. Руперт опустился пониже и приказал стрелку отогнать тварей из пулемёта. Да что толку! Последнее что он видел, это как командир экипажа, держась одной рукой за плот, размахивал зажатым в другой руке ножом…

– М-да… не хотел бы я оказаться в их положении – подавленно произнёс один из слушателей. Его поддержал другой:

– Если уж суждено умереть, то пусть лучше меня убьёт пулей ещё до того, как моё тело окажется в воде.

Рассказчик закончил:

– Говорят, что командир вернувшегося эсминца доложил, что они подобрали пустой плот, забрызганный кровью. Но им не удалось обнаружить даже останков людей.

После таких историй отправляться на задание стало совсем жутко. В голову Игоря полезла всякая дрянь. И чем усерднее он гнал прочь эти мысли, тем настойчивее они являлись. Уверенность, которую ещё не нюхавший пороху новичок так старательно неделями в себе пестовал, – можно сказать растил по крупицам, – будто унесло ветром в мгновение ока. Пришло отчаяние: «На что я надеюсь?! С моим то нулевым опытом я вряд ли доживу до заката»…

В помещение вошла группа старших офицеров во главе с командиром авианосца капитаном 1-го ранга Бакмастером. За ним следовали офицеры его штаба и командиры базирующихся на судне эскадрилий торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков «Даунтлесс». При их появлении все встали.

Командир авианосца сжато обрисовал текущую ситуацию: воздушная разведка обнаружила местоположение японской авианосной группы. Принято решение немедленно нанести по ней удар всеми силами авиации. Он надеется на лётчиков и не сомневается, что каждый из них выполнит свой долг.

Как будто всё было ясно. Однако по-прежнему в воздухе висел вопрос: «Кто же поведёт истребителей?».

Командир авианосца как-то странно взглянул на дверь и повернул озадаченное лицо к своему помощнику. Тот склонился к самому уху начальника и что-то зашептал. Выслушав, Бакмастер немного отстранился от адъютанта, смерил его удивлённым взглядом, что-то переспросил.

Что-то явно шло не так. В лёгком смущении Бакмастер озвучил имя нового командира истребителей, добавив, что тот задерживается в связи с важным делом, связанным с планированием намеченной операции, и вот-то появится.

В этот момент Игорь услышал за своей спиной:

– Джон Тич! Ого! Лучшего флагмана, чем «Чёрная борода» и желать нельзя. И как только старый скряга Шерман3 согласился отпустить своего лучшего форварда от себя, а не прислал кого похуже?

Ему ответил другой голос:

– Наверное, не обошлось без вмешательства самого Командующего. Нам повезло, что адмирал Флетчер держит свой вымпел на «Йорктауне». Считай, мы получили Тича по большому блату.

– Да, пожалуй, ты прав… Нам то повезло, а вот начальству – вряд ли.

Оба понимающе прыснули со смеху.

Игорь вдруг вспомнил, где прежде видел бородатого мужика из столовой: «Тич! Ну, конечно же!!! Он приезжал в Пенсаколу на выпуск их курса, – наверное, присматривал себе молодых лётчиков». Игорь видел его в группе наблюдателей во время экзаменов. Из этого напрашивался неутешительный вывод: нынешние зелёные пилоты «Йорктауна» не подошли тогда «Чёрной бороде».

Между тем складывающаяся оперативная обстановка требовала присутствия командира авианосца на капитанском мостике. После его ухода с коротким сообщением выступил начальник разведки. За ним слово взял представитель метеорологической службы, сообщивший данные о погоде по всему маршруту следования к цели.

После этого к карте стали выходить командиры эскадрилий и ставить задачу своим подчинённым. Всё это время истребители ёрзали в своих креслах и поглядывали на дверь.

Наконец там появилась массивная фигура бородача. При его появлении все встали. Вскочили даже старшие офицеры. Хотя по их смущённым физиономиям было заметно, что они и сами не поняли, что заставило их вытянуться отнюдь не перед адмиралом.

Небрежно поздоровавшись, бородач неспешной походкой прошёл к доске, внимательно оглядел начертанные мелом схемы, чему-то улыбнулся и сказал:

– Извиняюсь за опоздание, но здешний повар, которого я попросил приготовить на завтрак сырой стейк с кровью «Тартар», оказался полным «тормозилой». Этот деревенский увалень потратил на такое простое блюдо целую вечность. Рендел Чемпион с «Лесингтона» мог бы за это время накормить половину команды.

Заметив недоумённые взгляды, Тич пожал плечами и небрежно пояснил:

– Я всегда ем перед боем «Тартар». Такое у меня правило. Кстати, это было любимое блюдо «Бича Божьего» – Атиллы, и Чингисхана тоже. Перед боем оба подонка непременно желали вкусить сырого мяса с кровью.

Новый командир истребителей и сам выглядел обаятельным подонком: фигура немного потерявшего форму боксёра-тяжеловеса, густой голос, сломанный нос и прорва бандитского обаяния.

Тич снова пожал плечами и сделал галантный жест в сторону докладчика, чью речь он прервал своим появлением:

– Продолжайте, сэр, прошу вас.

Далее было оговорено, в каком порядке группы подходят к цели; кто в какой очередности атакует; и кто обеспечивает прикрытие. Истребителям было особо сказано, чтобы они старались не ввязываться в манёвренные бои с более верткими «зеро». Весь прошлый опыт показывал, что выйти победителем из «собачьих свалок» с японцами практически невозможно.

Худой и желчный начальник разведки с таким нездоровым цветом лица, будто его мучила жёлтая тропическая лихорадка, ещё раз подчеркнул, что перевес сил почти полностью на стороне противника:

– Поэтому мы сделали расчёт на внезапность. Постараемся застать противника врасплох – нанесём по нему неожиданный удар и сразу отступим. Если сработает – всё повторим.

Эти слова вызвали неодобрительный гул среди части истребителей.

– Спокойно! – неожиданно резко рявкнул Тич и вскинул руку. Гул сразу стих, все глаза уставились на командира.

– Вы не так поняли, братья – голос «Чёрной бороды» вновь стал спокойным. – Никто не сказал, что мы слабее. За нами самая мощная держава в мире. Я уверен, вы понимаете, что хвалёные «зеро» – пустяк для охотников. Их опасность раздули газетчики и обмочившиеся в штаны паникёры. Я шесть раз сталкивался с зеро лоб в лоб и берусь утверждать, что они далеко не так неуязвимы.

Да, «бандиты» пока превосходят нас кое в чём: их не так просто поймать в прицел, вооружение у них неплохое. Но зато их лётчики не защищены бронёй, а топливные баки «зеро» не самозатягивающиеся. Все японские самолёты отличает крайне низкая живучесть, которая принесена в жертву хорошей манёвренности. Я убедился в этом ещё в Китае, когда был «тигром»4. Даже в боевом уставе японской армии официально закреплено, что воину империи положено думать лишь о том, чтобы табличка с его именем после смерти оказалась в храме героев. А забота о безопасности бренного тела противоречит самурайскому кодексу чести Бусидо.

Тич считал, что азиатскому фанатизму можно и нужно противопоставить одновременно европейский прагматизм и восточное коварство:

– Их главная проблема заключается в том, что после всех своих побед они стали слишком самоуверенными и утратили изрядную долю осторожности.

Тут «Чёрная борода» сделал небольшое отступление в историю:

– Знаменитый Джеймс Батлер Хикок, известный как «Дикий Билл», – гроза западных территорий, неистовый стрелок и игрок в покер, один-единственный раз в жизни сел в салуне вопреки собственным правилам – спиной к двери – это произошло 2 августа 1876 года. Легендарный ганфайтер, не проигравший ни одной перестрелки, был убит выстрелом в затылок местным пьяницей Джеком Макколом. Комбинация карт, которую «Дикий Билл» в тот момент держал в руке, получила в покере собственное название: «рука мертвеца»…

С тех пор ничего не изменилось, джентльмены. Ни на йоту. Лучший воин может стать жертвой коварства. Я никогда не слышал о таких войсках, что устояли бы перед ночной атакой с тыла. Каким бы искусным воином вы не были, сколько бы оружия ни носили с собой, – если вас внезапно ударят сзади по голове, вам уже ничего не поможет. Поэтому мы должны максимально использовать фактор внезапности для первого удара.

Однако никто не сказал, джентльмены, что мы настолько боимся врагов, что всегда будем избегать открытой схватки – Эти слова нового командира вызвали волну одобрения среди слушателей. – В этих широтах темнеет рано – продолжал Тич. – Около 18:00 по месткому времени солнце неизменно скрывается за горизонтом. – «Чёрная борода» взглянул на синоптика, будто призывая его в свидетели. И продолжил с неожиданной поэтичностью: – Да, темнота наступает быстро. В почти абсолютном безветрии море слабо фосфоресцирует, предательски выделяя на матовом фоне мелких пологих волн кильватерные следы кораблей. Небо заполнено огромными, яркими созвездиями: на севере у самого горизонта блестит Полярная звезда, напротив неё поднимается над океаном Южный Крест. И никто… Повторяю: н-и-кто-о, братья! Не посмеет помешать нам драться под звёздами, если к тому времени не все японские авианосцы и их лётчики будут покоиться на морском дне.

Окончание речи потонуло в дружном боевом кличе. Многие вскочили со своих мест. На искажённых лицах играла ярость. Пилоты воинственно вскидывали руки, выкрикивали угрозы в адрес неприятеля. Игорь никогда ещё не наблюдал ничего подобного. Он и сам теперь жаждал поскорее оказаться в бою.

Тич некоторое время с удовлетворённым видом наблюдал за произведённым эффектом. Он стоял, скрестив руки на груди; на губах его играла лёгкая улыбка. Но вот рука его снова взлетела вверх, призывая к спокойствию.

– Итак, джентльмены! Я призываю вас проникнуться чувством гордости. Ведь нам выпала честь пустить врагу кровь. Именно поэтому я здесь с вами.

Тич сообщил новость, о которой никто ещё не знал. Оказывается, больше половины всех имеющихся в эскадре истребителей командующий соединением пока намерен держать в резерве для защиты авианосцев. Сопровождать ударную группу торпедоносцев и пикировщиков отправляются только истребители с «Йорктауна».

– Да, на стороне противника будет численный перевес, – согласился с одним из предыдущих выступавших Тич. – Зато, – прибавил он, обращаясь к молодому пополнению, – вам выпала честь летать на лучших в мире самолетах, способных выдержать любой удар (речь шла о полученных перед самым выходом в море трёх десятках новейших Grumman F4F «Уайлдкет»). Кроме того, у японцев мало хороших лётчиков, владеющих тактикой современного воздушного боя. Они – примитивные азиаты.

И первое, и второе было откровенной ложью. Зачем Тич их обманывал? Видимо, понимая, что посылает мальчишек почти на верную гибель, хотел хоть как-то вдохнуть в них уверенность.