Читать книгу Хранители - Антон Олегович Васючков - Страница 3

Талис в самом деле не поскупился и прослезившись, рассказав длинную историю о их давней дружбе с Валентином Де Арни, отсыпал два десятка золотых. Для Гилберта подобная сумма была неслыханным делом. Он смотрел на поблескивающие в мешочке золотые кругляшки, не веря своим глазам. Можно было несколько месяцев жить в приличной гостинице на эту сумму. Но он применит их иначе.

Ясное июльское солнце светило ему в спину. Серый жеребец – Роджер рысил по грязной проселочной дороге. Копыта коня вязли в размокшей земле. Минувшие три дня лишь немного высушили землю после страшной грозы. Кругом лежали следы буйства природы: поваленные деревья, сломанные изгороди, грязь и лужи.

Гилберт в синем плаще и такой же шляпе с высоким плюмажем, совсем не походил на бедного фермера, жизнью которого жил. Меч, притороченный у седла, указывал на высокое положение: простолюдины подобное оружие не носили. Тому способствовал указ Короля, в котором меч являлся исключительно атрибутом аристократов.

Сей клинок молодой Де Арни получил на совершеннолетие от отца. Оружие едва ли много стоило: Де Арни давно обеднели и не могли себе позволить роскоши. Длинный клинок с дугообразной гардой, соединенной с рукоятью с помощью клепки. Изредка Гил натачивал меч, хотя особой необходимости в этом не было. Но разве можно оставить оружие не заточенным? Для Гилберта меч был сам по себе бесценным, ведь это дар Валентина, тем более, последний, который успел преподнести отец своему сыну. Клинком он пользовался всего несколько раз, но еще ни разу в жизни не убивал. Жизнь он считал самой дорогой вещью в мире. Чтобы убить человека нужно иметь невероятно весомые причины. Да и даже в этом случае, Гил сомневался, что его рука не дрогнет. Он не убийца.

Дорога резко свернула вправо и уткнулась в тупик. Два поверженные непогодой дуба лежали крест-накрест, преграждая путь. И надо бы так случиться, что обочина в этом месте с обеих сторон обрывалась крутыми оврагами! Делать нечего. Либо заставить старину Роджера перепрыгивать через это нагромождение деревьев, или объезжать по другой дороге.

– Ну давай, дружище, – тихо прошептал Гил, склонившись к морде коня.

Он вернулся на сотню метров назад, затем развернул скакуна, слегка задел шпорами бока животного. Роджер, памятуя о годах былой молодости, помчался стрелой. Наездник всячески подбадривал его. У самой преграды конь взметнулся вверх, пролетел в воздухе метра три и благополучно приземлился на твердую поверхность.

– Молодец! – похвалил всадник и ласково потрепал ухо жеребца. – Как приедем в город, я устрою тебе настоящий пир!

Роджер лишь фыркнул и замотал головой. Мол, век теперь в должниках будешь.

Барф – провинциальный городишко, один среди десятка других, в Королевстве. Власть здесь принадлежит Князю, коего в свою очередь избирает Король, а одобряет городское Вече, которое обычно слово боится сказать против. Чтобы пробиться вверх по ступеням власти необходимо, либо иметь влиятельного покровителя, либо тугой кошелек. Ни тем, ни другим род Де Арни давно уже не обладал. Наверное, поэтому ныне это семейство утратило милость государя и оказалось в забытьи.

Времена мечтаний для Гилберта еще не миновали. Он был молод, силен, отважен и вспыльчив. Как же ему хотелось вернуть процветание рода! Но увы, ему оставалось уповать лишь на свои силы, а это непросто в нынешнем мире. Один в поле не воин. Это Лис уже знал не понаслышке. Он последний в роду, и если у него не будет наследников, то старейшая ветвь прервется и кто будет помнить о ней? Старик Вилл, доживающий свой век? Марио – беспробудный пьяница, который путь до дому иногда найти не может? Хранители? Да, последние, возможно, будут помнить, если Поль не солгал и Орден так сильно обязан Де Арни. Но сейчас ему совершенно не хотелось думать об этом загадочном Ордене и их делах.

Постепенно тракт заворачивал влево, огибая озеро, на гладкой воде которого мерно покачивались лодки. Согбенные рыбаки неотрывно следили за поплавками. Одна из деревянных лодок недавно причалила к песчаному брегу и сейчас разгружалась. Кряжистый мужчина средних лет, и мальчик лет двенадцати стаскивали вещи и улов на сушу. Кареглазый мальчонка бросил восхищенный взгляд на всадника, который, улыбаясь, направил коня прямо к лодке.

– Как клев? – поинтересовался верховой. Осадив жеребца, он спрыгнул наземь и подошел к рыбакам.

– С утра было еще ничего, а щас… – рыболов махнул рукой и продолжил свое занятие.

– А можно взглянуть на улов? Одним глазком?

– А че ж? – неопределенно бросил мужик, и настороженно протянул Лису мешок.

– Купить рыбки аль желаете?

– Да нет, – признался Гилберт. – Просто сам рыбак и мне интересно.

– Смеяться изволите, молодой господин?!

– Отнюдь.

Рыбак посмотрел на него сурово, а затем улыбнулся.

– Действительно, не шутите. Куда путь-то держите?

– В Барф.

– Так вы это… не знаете что ль? Дорога закрыта.

– Кто ж ее закрыл? – удивился аристократ.

Мужчина облизал пересохшие губы и невесело молвил:

– Вариские бандюги засели на мосту.

Де Арни обомлел. Это в Королевстве Мидгард – то? Какие-то разбойники, всего в нескольких лигах от города грабят путников?

– Но почему Князь бездействует?

– А… Пес его знает, эту сволочь! Ты один едешь-то? – узнал он. Глаза его странно блеснули. Лис блеска не заметил, не услышал он и тихих шагов за спиной.

– Может и один. – Едва Гилберт произнес последние слова, как сзади кто-то навалился и ударил дубинкой по голове. Удар пришелся вскользь, но он все равно упал, а когда стал подниматься – его снова повалили.

– У него меч, осторожно! – крикнул чей-то бойкий голос, напомнив Лису, что он не безоружен. Но поднимать меч, символ принадлежности к аристократам, на простого мужика было недостойно. Отец еще с детства привил ему понятие чести и благородства, а также заставил зазубрить многотомный «Кодекс рыцарства».

Однако меч ему никто и не дал обнажить. Лягнув одного из напавших, Де Арни на миг освободился, но лишь на мгновение. В следующую секунду стальные пальцы сжались на его лодыжках и сильно встряхнули. Аристократ упал лицом в грязную листву и умудрился разбить нос о придорожный камень. Горячая ярко-красная, но никак не голубая кровь, моментально покрыла его лик. Он потянулся к клинку, но ножны на поясе уже были пусты. Какой-то бугай снова огрел его дубиной и мир закружился. На безобразных лицах, заросших многодневной щетиной, Де Арни видел решительность. Эти люди способны убить. Беспредел властей загнал их в тупик. Они переступили ту черту, когда убийство и последующий грабеж лишь способ возвращения к нормальной жизни. Они убьют его, сейчас и здесь. С этой мыслью он смириться никак не мог. Понимая, что терять особо нечего, Лис вдруг закричал страшным голосом:

– Элиас ванта хиро!

Дубинка замерла на полпути. Бугай призадумался, а рыбак вытаращил глазища и быстро зашептал:

– Бей же его поскорей! Чего стоишь?! Ну?! – под конец голос его сорвался на визг, а Гил, между тем, продолжал нести прочую околесицу. Слова становились все увесистее, и он с трудом выговаривал их.

– Нет, с колдунами дело иметь не хочу! Сам бей! – проорал огромный детина и всунул дубину в руки приятеля. – Я сматываюсь.

Оставшись в одиночестве со странным аристократом, неудачливый грабитель смутился. Он все не мог решить, кто перед ним – сумасшедший или колдун? В любом случае, мужик не жаждал связываться ни с тем, ни с другим.

– Где мой меч? – грозно спросил Гилберт, отбросив маскарад и приняв разозленный вид.

Разбойник-рыбак неуверенно отступил, видно, подумав, что успеет ретироваться, прихватив хотя бы клинок. Однако Де Арни крепко ухватил его за воротник и прошипел:

– Или жизнь тебе не мила? Смотри, мне же недолго Князю на тебя донести, а там, сам понимаешь, разговор короткий будет.

Рыбак все никак не мог обрести дара речи. Неизвестно что было дальше, если бы вдруг не появился мальчонка, сын рыбака:

– Вы ж его, господин, строго не судите. Годы нынче тяжелые. Урожай погиб. Скот пал. А рыбой одной сложно большое семейство прокормить. Да еще налоги непосильные! – речь мальчишки была на удивление серьезной для его-то возраста. Он притопнул ногой. – А недавно новый налог появился. Налог на пользование озером. Можно подумать, что оно Князю аль Королю принадлежит?!

Гилу оставалось лишь понимающе закивать. Сам он тоже не раз встречался с подобной несправедливостью. Сам едва сводил концы с концами. Он бы тоже мог встать на разбойничий путь, как этот рыбак или тот же старик Вилус в молодости. Многие люди сталкивались с трудностями, но не вставали на преступный путь.

Меч лежал неподалеку, в зарослях камыша. Вложив оружие в ножны, он оседлал перепуганного коня.

Вечером того же дня, он прибыл в Четыре Карты. Селение, носящее столь странное название, состояло из сотни бревенчатых изб и располагалась на правом берегу Льдистой. Сонное царство, как по-свойски называли это место жители, сплошь было покрыто густой растительностью. Кругом летала надоедливая мошкара, словно бы здесь было зловонное болото. По существу так и было. Поселок был построен на болоте в давние времена. Впоследствии ни один год жители боролись с трясиной, делая насыпи, облагораживая почву и сажая деревья. Труд нескольких десятков лет увенчался успехом, теперь Четыре Карты мало походили на болото. Но местный люд еще помнил те времена, когда все было иначе.

Люди здесь были добрые и никогда не отказывали в чем-либо (в разумных пределах) путникам. Поэтому многие купцы, паломники, ремесленники, простые путешественники и прочие – с радостью делали тут остановку, хоть и до Барфа было всего пятнадцать лиг. И конечно же останавливались они в «Рогатом демоне».

Дело было даже не в том, что в Четыре Карты это был единственный трактир, и уж точно не в том, что здесь умели готовить пищу. Местный темный эль был загадкой для всего Королевства. Никто и нигде не готовил больше подобного напитка, а хозяин трактира не торопился раскрывать рецепт, хотя ему и предлагали за это солидный барыш. Именно эль привлекал сюда толпы странников, которым не всегда хватало места в просторном зале прославленного трактира. Пришлось трактирщику раскошелиться и пристроить еще один зал, рядом с первым. Но и это, как позже выяснилось, кардинально проблемы не решило. С каждым днем посетителей становилось все больше, а хозяин «Демона» довольно потирал руки: денег у него уже скопилось достаточно, чтобы скупить всю местную землю.

Первым делом, он остановился в этом знаменитом трактире и велел мальчишки, заботившемуся о конюшне, присмотреть за Роджером и накормить его лучшим овсом. Юноша протянул руку и Гил великодушно подал серебряную монету. Чужие деньги всегда легче отдаются.

Уже через минуту Гилберт Де Арни, известный здесь, как Дармотский Лис, с наслаждение цедил прославленный эль и слушал историю о появление названия деревни. Он слышал ее не в первый и даже не во второй раз, слушал так, будто впервые.

– В годы когда мой прапрапрапрадед сражался против Призраков из Бездны, а наше Королевство было лишь частью от величайшей Империи Мидгард… – Хозяин таверны сделал паузу, оглядел из под приспущенный на кончик носа очков своих посетителей. А надо бы заметить, что звали его Франчиск, и был одет он всегда со вкусом, да притом во все самое дорогое. Он менял вещи почти каждый день, лишь золотая цепь с крупным агатом всегда висела на его шее. – Так вот, тогда на месте этого поселения был один из передовых гарнизонов. Призраки наступали день ото дня. Никакие силы не могли сдержать их волны. Людских сил не хватало. И вот тогда, именно здесь, придворный маг Аласиус Магдорский, известный также как Алик Веселый, приступил к самой важной работе в его жизни. Изучая древние манускрипты, полуистлевшие хроники, книги заклинаний он создал четыре карты. С виду, обычные игральные карты с затейливыми рисунками. Отослали всадников, которые обогнули позиции врага. Карты расположили в храмах: на севере, западе, юге и востоке, окутав заклинанием ряды призрачного войска. В ночь полнолуния Аласиус и другие маги собрались здесь и совершили обряд. На рассвете следующего дня призрачное войско исчезло. Никто не ведает, что произошло с врагами Империи, и куда отправил их Алик Веселый. Но это место с тех пор стали называть Четыре Карты.

Все, за исключением двух мрачных фигур в белых мантиях, захлопали и закричали благодарности за рассказ. Франчиск изобразил притворное смущение, которое он вовсе не испытывал. За многие годы он привык к всеобщему вниманию к своей скромной персоне, он полюбил это внимание.

– Кот, вели еще эля принести, а то у нас закончился! – крикнул чей-то бойкий и звонкий голос. «Котом» все звали трактирщика, ведь он действительно походил на упитанного кота, разве что хозяин был на удивление шустр для своей комплекции. Он не обижался, ему даже нравилось подобное прозвище. «Кот» – это тебе не «осел» и тем более не «козел», а что-то более благородное, чем прочая живность.

Лис не на шутку встревожился, заметив на себе взгляды посетителей в белых одеждах с черными крестами. Связываться или уж подавно оскорблять кого-то ему не хотелось. Он догадывался, кто эти незнакомцы, ибо такую одежду разрешалась носить только рыцарям Света, служителям Единой Церкви. Церковь порой становиться могущественнее самого Короля, хотя прямо против него не выступает. Народ называл этих церковных воинов просто – Инквизиторы, ибо последние блюли за порядком еще похлеще городских стражей. Любое сказанное слово могло быть расценено, как оскорбление Церкви. Стоит опасаться этих Инквизиторов? Вдруг они заодно с тем человеком?

Голова немного кружилась от выпитого эля, а потому Де Арни решил: на сегодня хватит. Он все боялся, что потратит слишком много золота и на аудиенцию шерифа денег не хватит.

– Какими судьбами?!! – раздался пьяный крик прямо над ухом.

Гил сморщился, узнав этот голос. Сегодняшнюю ночь вряд ли удастся поспать.

Рядом с ним, покачиваясь, словно шхуна, угодившая в шторм, присел белобрысый юнец. На вид ему можно было дать не больше восемнадцати. Зеленые глаза смотрели вроде бы на Гила, но в них ничего не было. Человек был мертвецки пьян. Ни дорогой камзол цвета кровавого заката, ни золотая цепь, ни великолепный клинок в ножнах не могли изгладить впечатления. Де Арни был не рад встречи с бывшим другом. Эванс Лоуринг, сын графа Кирского, был будто живым упреком всей жизни Гилберта. В свои двадцать он владел несколькими сотнями крестьян, имел три поместья и кучу золота. Продолжал вести разгульный образ жизни, проводя каждый день в бесконечной череде пьянок, балов и прочих праздничных мероприятий. Денег он не жалел.

Они познакомились три года назад. Вместе с ним они были постоянными посетителями трактиров и героями уличных драк. Денег у Де Арни не было и поэтому тратили состояние графа Кирского. Кто знает, как сложилась бы судьба Лиса, не вмешайся тогда отец? Валентин под страхом изгнания запретил сыну встречаться с Лоурингом. Их дружба продлилась почти три года.

– Эээ, Кот, тащи-ка эля, да побольше! – проорал Эванс, придвигая стул к столику Гилберта.

– Вот так встреча, – только и смог вымолвить Лис.

– Ты мне рад?

– Ну…

Подоспевшая хорошенькая служанка спасла Де Арни от нескольких неприятных минут. Внимание его пьяного приятеля переместилось на девушку. Он стал делать ей неприличные намеки, и пытался приобнять. Та встретила все его увещевания спокойно. Видно не раз приходилось слышать подобное от постояльцев. Поставив поднос с кружками на стол, она, загадочно улыбаясь, ушла обслуживать других посетителей.

– Надеюсь, ты не сглупил и не поженился, как собирался?

– Зря надеешься. А ты, как я вижу, все такой же?

– Я… – Эванс покачнулся, и чуть было не перевернул поднос. – Я свободен и делаю то, что захочу.

– Да, – согласился Гилберт. – Удивляюсь, как тебе это все не надоело?

– Эх, Гил, Гил… – вздохнул сын графа и отпил эля. – Как можно так жить? Вот посмотри на меня… – молодой человек в очередной раз покачнулся и лишь вовремя подставленная рука Гилберта помешала ему упасть на пол. – Я живу полной жизнью. Я наслаждаюсь. А что делаешь ты?

– Я не столь богат, чтобы жить как ты Эванс. Я не сын графа, а простой фермер, хотя и имею аристократические корни.

– Поверь мне, положение не так важно.

– Да уж. Мне бы твой кошелек…

Лоуринг словно бы не расслышал этих слов. Он перевел разговор в другое и русло и принялся похваляться своими любовными походами. Он горячо убеждал старого приятеля, что прекрасный пол любит его не за его титул, а за «очарование».

«Да, – подумал Де Арни, смотря на пьяного молодого человека, – очарование у тебя просто поразительное!» Эванс в еще раз покачнулся, на этот раз товарищ не успел его поддержать. Со стуком он бахнулся на стол, опрокинув кружки с элем. Тут же над ним раздался храп. Гилберт в тот же миг забыл о нем.

Народ вокруг гомонил. Кое-где вспыхивали мелкие потасовки, которые быстро прекращались, стоило вмешаться двум бугаям, нанятым хозяином харчевни для порядка. В воздухе витал запах табака, пота и сала. Время здесь не ощущалось. Оно замерло, и пораженно глядело на людей, словно спрашивая: «Как можно так жить?»

Гилберт хотел уже встать, когда рядом послышались шаги, и он услышал шепот Кота:

– Вам письмо, господин Де Арни.

– Письмо? – непонимающе повторил Лис, который уже туго соображал от выпитого.

Он с удивлением уставился на белый конверт, и разорвав его, оказался в шоке. Беглый почерк старика Вилуса свидетельствовал о том, что писавший письмо был сильно встревожен, даже напуган.

«Друг Гилберт, пишу вам в надежде, что послание будет доставлено вовремя и, тем самым спасет вас от многих бед», – писал Вилл. – «В тот же день, как вы покинули Заречье, сюда явились два всадника. Оба в белых мантиях со знаками отличия Единой Церкви. Они интересовались Гилбертом Де Арни. Я без труда узнал в них Инквизиторов. Попытался разузнать, что им от вас нужно. Мне они представили кипу бумаг на ваш арест. Обвинения мне показались нелепыми: ересь и заговор против Короля и Единой Церкви. Не знаю уж кто, но им рассказали, куда вы направились. Думаю, в Барфе вам не стоит появляться. Мой вам совет: езжайте подальше от крупных городов, пока все не уляжется и обвинения будут сняты. Уверен – это ошибка.»

Гилберт шумно выдохнул. Приехали. Мало того, что чужеземец и старейшина сговорились, так теперь и Церковь отчего-то на него взъелась. Значит, он был прав. Заговорщики связаны. И что он только им сделал?! Разве не он исправно платил десятину? Ересь и заговор против Короля. Интересно, кто следующий начнет охотиться за ним?

Он мрачно рассмеялся. Теперь к шерифу путь заказан. Тот с удовольствием передаст его в руки Инквизиторов. Итак, Гилберт Де Арни вне закона. Но как-то не верилось в реальность этих слов. «Нет, это ошибка, – говорила какая-то его часть. – Нужно объяснить все.» Но разум подсказывал: его просто не будут слушать.

Подписываться Вилус не стал: все известно, что ждет тех, кто помогает преступникам. Старик, похоже, опасался, что письмо попадет не в те руки. И правильно опасался! Гилберту тоже было страшно. Проклятие! Вот значит, почему те два парня в белом не сводят с него глаз. Инквизиторы его уже давно приметили и стерегут. Но чего они ждут? Бояться, на виду у всех, схватить его? Как же от них отделаться? Вид у них был решительный, а из ножен торчали рукоятки отнюдь не детских мечей. Они готовы исполнить наказание, не прибегая к помощи суда. Как раз этим Инквизиторы обычно и занимались. Так что, у обвиненного Церковью практически не было шансов защитить себя. Большинство преступлений карались смертной казнью. Приговор исполняли незамедлительно.

Первым порывом Лиса было уничтожить послание, оседлать коня и умчаться прочь. Но у посторонних подобные действия могут вызвать подозрения. А кроме того…

Немного поразмыслив, он решил вести себя как обычно, ведь он невиновен. Никакой ереси, и подавно никаких заговоров не было. Может, Церковь перепутала его с кем-то? Мысленно он стал перебирать все значимые события, произошедшие с ним за прошедшие полгода. Ничего. Хотя с другой стороны, был визит Хранителя. Но разве может быть Поль чем-то связан с Церковью. Да и разговор старейшины и чужеземца состоялся еще до прихода Хранителя. Заговор состоялся раньше.

Бежать? Пожалуй, не стоит. Если он начнет скрываться от рыцарей Света, тем самым, он признает свою вину. Невиновный человек не станет бежать от правосудия. Хотя бывало, в руки церковных карателей попадали и ни в чем не повинные люди, оказавшиеся не в то время и не в том месте.

Поднявшись, Де Арни ощутил в коленях вполне ощутимую дрожь. Большого труда ему стоило пройти мимо камина. Он не оглядывался на рыцарей Света, прекрасно понимая, что за ним следят. Расплачиваясь с Франчиском, он намеренно дал тому намного больше золота, почти все, что у него осталось. И когда хозяин таверны удивленно приподнял бровь, Гилберт прошептал:

– Прошу, скажите церковникам, что я здесь пробуду два дня.

Кот понял его, осознал, что задумал аристократ и мысленно поддержал его решение. Теперь оставалось лишь надеяться, что он человек добрый и храбрый, не побоится соврать рыцарям Света.

Гилберт покинул «Рогатого Демона» и поспешил в конюшню, где оставил Роджера. Страх крался за ним по пятам.

*********

Райнхард поднялся первым. Его напарник встал следом, и косо поглядел на него: что скажет старший?

– Ты останешься здесь. Еретик должен вернуться. А я пойду на всякий случай следом за ним. Если я…А впрочем, это не важно. Будь начеку. – Молодой блондин хлопнул по плечу компаньона и решительно направился к двери. У самого входа он замер, а затем обратился к трактирщику:

– Юный господин, что вышел только что, заказал места в вашей таверне?

Франчиск был человеком гордым, все чего он достиг, он добился собственными силами. Он люто ненавидел Инквизиторов, но у него хватало ума не показывать это в открытую. Очередную жертву – хозяин таверны и не сомневался, что этот Гилберт был именно невинной жертвой, а не преступником – Франчиск жалел всем сердцем. «Ну уж нет! – думал он, глядя на высокого блондина в белом. – Тебе помогать я не стану, даже если Господь прикажет!»

– Юный господин изъявил желание остаться на двое суток. Он даже заплатил наперед.

Рыцарь величественно кивнул, словно сам это знал, а спросил просто так, от скуки.

– Его имя Гилберт Де Арни?

– Да, юный госпо…

– Твои разглагольствования мне не нужны. – Блондин протянул ему мешочек с золотом, а хозяин, борясь с отвращением, все же взял деньги, чтобы не вызвать подозрений.

Злость на Инквизиторов и Единую Церковь давно запала ему в душу. Пять лет назад его друг – ювелир был схвачен «за ересь» и больше его никто не видел. Франчиск-то догадывался об истинных причинах ареста: у друга была красивая жена, которую не раз домогался Епископ. Та не отвечала взаимностью, а ювелир пообещал отрубить руки Его Преосвященству, если еще хоть раз увидит священника рядом.

И это была не единственная причина его ненависти. Еще были суровые десятины по несколько раз за неделю; были указания молчать, когда Каратели Церкви похищают местных девушек для своих кровавых ритуалов; была избитая плетьми спина, как наказание за отказ поклоняться Его Сиятельству.

Неугомонный блондин и не собирался возвращаться на свое место. Он уже потянулся к ручке двери, когда путь ему заступил Кот.

– Чего тебе еще??? – повысил голос рыцарь Света.

Ему хотелось удостовериться, что преступник не задумал покинуть деревню, поэтому он спешил.

– Я… должен… обсудить с вами кое-что важное.

Взмах руки и тот уже лежит на полу, а Райнхард перешагивает через тело. Но пальцы хозяина схватили мантию церковника. Инквизитор попытался пнуть назойливого трактирщика, но тот удивительно легко для своей комплекции увернулся от удара и даже успел подняться на колени. Франчиск был горд и счастлив: наконец-то ему выпал шанс насолить чем-то Единой Церкви за все, что он претерпел от нее. Пускай эти самоуверенные глупцы хоть лопнут от злости, но беглеца он им схватить не даст…

Трактирщик был прав на счет эгоизма рыцарей Света, но вот чем-чем, а глупостью они не страдали. Младший из них – невысокий юноша с резкими чертами лица, сильно выступающим подбородком и большими зелеными глазами – стоял уже подле напарника. Короткий замах и его закованная в сталь перчатка разбивает нос Франчиска, который, как подкошенный падает, ударяясь виском о край стойки. Крови было много.

Зеленоглазый нагнулся, пощупал пульс, посмотрел на рану на голове.

– Если не позвать лекаря – долго не протянет.

Райн соизволил лишь коротко кивнуть. В его взгляде чувствовалось презрение и скука. Сам, мол, знаю, что долго жить не будет, ты языком-то не мели много.

– Сам виноват. Нечего было лезть. Пусть теперь помирает, если на то воля Освободителя. – Блондин оглядел вызывающе таверну, ожидая, что кто-нибудь имеет что-то против. Возражавших не нашлось. Народ сидел, потупив глаза и опустив головы. Мы ничего не видим и не слышим.

Но зачем этот безумный Кот преградил путь рыцарю Света? Что толкнуло его на столь безрассудный поступок. Безусловно, он хотел задержать. Райнхард еще раз вспомнил тот миг, когда еретик и преступник Гилберт проходил мимо Франчиска. Да ведь он что-то сказал ему, да причем заметно больше, чем должен бы был! Золота он тоже отвесил значительно больше, чем нужно для двух суток. Похоже, проклятый хозяин специально задерживал его, Райна, лишь для того, дабы юный Де Арни успел скрыться. Одно только это подозрение заставило Инквизитора задышать чаще, вены на шее вздулись, словно от тяжелой работы.

Значит, сговор. Хозяин харчевни договорился с преступником. За подобное злодеяние полагалась мучительная смерть.

– Джив, проследи за тем, чтобы он, – рыцарь пнул кончиком сапога тело Кота, – остался жив. Он должен быть отправлен в темницу для дальнейшего допроса, а возможно и суда на Ассамблеи. Таверна будет конфискована и дарована Священной Церкви. Именем Освободителя!

– Именем Освободителя! – эхом откликнулся Дживиль и кинулся звать лекаря.

Блондин отправился на поиски Де Арни.