Читать книгу Дети Универсума. Книга 3. Империя тумана - Антон Рундквист - Страница 3

Глава 1. Черный цилиндр

Оглавление

Две параллельные полоски, обозначающие железнодорожную колею, да сеть телеграфных столбов являли собой едва ли не единственное свидетельство существования где-то поблизости хотя бы малюсенького намека на цивилизацию. В остальном же пейзаж перед нами развернулся тихий и умиротворенный – другими словами, такой, который практически невозможно вообразить, если добавить к экспозиции парочку суетливых человеческих существ, норовящих заполнить своими мыслями, идеями, эмоциями, бедами и переживаниями любое предоставленное пространство. А в конце 260 года Эры Порядка любой человек (особенно житель Клада) именно тем и занимался – привносил суматоху туда, докуда только мог дотянуться. Иначе просто не получалось. Окружающая обстановка вынуждала быть нервным, торопливым и беспокойным. Сказать, мол, жизнь не стояла на месте, – это все равно что заявить, будто частицы света перемещаются не быстрее пьяной черепахи. Не знаю, как в вашей Вселенной, а в моей частицы света перемещаются с максимально возможной скоростью в принципе. Следовательно, данное художественное сравнение призвано продемонстрировать, насколько впечатляющие обороты развил темп жизни к середине III века Эры Порядка. Настоящая паранойя и всеобщее стремление везде поспеть охватили жителей острова Королей. Причем изначально предназначенные для облегчения быта людей механизмы вроде поездов, самодвижущихся экипажей и летающих кораблей отнюдь не способствовали изменению ситуации в сторону релаксации, а, наоборот, подбрасывали дров в громадную воображаемую печь гигантской машины индустриального общества, вынуждая каждого из его членов принять новые правила игры и не останавливаться на достигнутом. Автомобиль (так самодвижущийся экипаж называли на севере) сумел разогнаться до сорока верст в час? Ерунда! Сейчас инженеры поколдуют над двигателем, и транспорт будет носиться с невиданной доселе скоростью в сорок пять верст в час! Азарт конструкторов, охотно принимавших любые технические вызовы, со временем передался и всем остальным. Производство не прекращалось ни на минуту. Крупные города превратились в огромные шумные ульи, населенные массой вечно жужжащих и безостановочно снующих туда-сюда пчел, уже неприспособленных к иным условиям. И вот на фоне окутавшего повседневность повального безумия мы… обнаружили тихий и умиротворенный пейзаж. Буквально в нескольких верстах от ближайшей станции чистое поле, слегка припорошенное снегом, вступало в неразрешимое противоречие со всем вышеописанным. Никакой суеты, никакой суматохи. Лишь дикая природа, еле затронутая дланью прогресса, и парящий в небе одинокий ворон, пристальным взором ревниво оглядывающий личные (по его мнению) владения. Однако воцарившуюся идиллию вскоре нарушило синее свечение, как всегда, предшествовавшее образованию сферического пространственно-временного разрыва. Мгновение – и покой нарушен усилиями трех представителей человеческой расы, а также одного говорящего магического артефакта.

– Вот, значит, как выглядит железная дорога, – посмотрев на протянувшиеся вдаль шпалы, констатировал голубоглазый юноша.

– Э-э… не хочу никого грузить, – произнес мужчина лет под сорок, – но… что, если бы мы сейчас прошли через портал, а нас бы сбил мчащийся по рельсам паровоз?

– Уверена, Земля-Мать просчитала все заранее, – нарочито бодрым тоном отозвалась девушка с морковными волосами, хотя высказанная другом мысль вызвала крайне неприятные ощущения, материализовавшиеся в виде дружным строем пробежавших по спине мурашек.

– Ну, я, скорее всего, выжил бы при любом столкновении, – «обнадежил» спутников волшебный книг.

– Вот вам и свидетельство того, насколько мир и впрямь несправедлив, – заключила девушка.

– Честно говоря, я рассчитывал на более теплую погоду в окрестностях Первограда, – потирая замерзшие руки, признался юноша.

– Вы же канториец, – заметила девушка. – Кому-кому, а вам-то грех жаловаться на холодные зимы. И все же вы правы. В это время года у нас снег выпадает нечасто.

– А какое примерно сейчас число? – поинтересовался мужчина.

– Должно быть, уже конец зимы, – приблизительно подсчитала девушка. – Я покинула Первоград в начале осени. В 105 году мы пробыли около четырех с половиной месяцев. А Земля-Мать еще при нашей с ней первой встрече упоминала об одновременном существовании трех соединившихся пространственно-временных точек. Выходит, пока я отсутствовала, здесь тоже прошло четыре с половиной месяца. Ха! Скоро ведь Новый год, праздник весны и тому подобное…

– И тем не менее зима не спешит уступать место, – констатировал юноша. – Не беда, сейчас я наколдую тепловой барьер, как тогда на горе Страданий… Одну секундочку… Хм…

– Что-то не так? – осведомилась девушка.

– Эфирное поле… Оно какое-то другое… Ульрих, ты тоже это чувствуешь?

– Ага. Его словно вывернули наизнанку, потом попытались сделать, как было раньше, но не вышло. В мире явно произошли крупные изменения. Последний раз я наблюдал нечто похожее, когда метеорит уничтожил цивилизацию детей Земли.

– И что же? – забеспокоилась девушка. – Мы теперь не сможем пользоваться магией?

– Сможем, – заверил книг. – Надо лишь освоиться немного. С эфиром всегда реально найти общий язык. Доверьтесь самому гениальному переговорщику в истории мироздания. Поле в нынешнем состоянии ничего особенного из себя не представляет. Просто оно… голодное…

– Голодное? – уточнил юноша.

– Именно. Оно нуждается в постоянной подпитке, а единственный способ – побудить нас колдовать и притом колдовать много. Придется соблюдать определенные меры предосторожности. Скажем, Эдвин хочет установить тепловой барьер, а эфирное поле жаждет мощного огненного дождя. Не стоит поддаваться на провокацию, иначе для нас результат окажется печальным. Тебе, парень, необходимо будет противостоять воле эфира и все-таки сплести чары, которые вас согреют, а не превратят в пепел.

– Ясно, – с серьезным видом сказал молодой человек. – До сих пор я кое-как старался совладать с бушующей энергией внутри себя, и получалось вроде бы неплохо, а теперь мне надлежит дополнительно противостоять еще и внешним силам. Проще определенно не становится.

– Давайте-ка проясним ситуацию, – предложил мужчина. – Благодаря волшебным предметам: огниву, зеркалу и ракушке – господин Эдвин заполучил могущество трех стихий, так и норовящих вырваться наружу, а местное эфирное поле им только радо помочь? И как же человек должен справиться с таким давлением, не уничтожив заодно себя и окружающих?

– Все нормально, – отмахнулся Эдвин. – Артефакты балансиров более или менее сдерживают и уравновешивают друг друга. Достаточно оказать сопротивление эфирному полю. А оно, как правильно заметил Ульрих, голодное, однако не очень настойчивое. В общем, разберусь. Кстати, помнится, я предлагал вам, господин Нолан, самому взять ракушку.

– И, слава Порядку, я отказался, – усмехнулся журналист. – В противном случае меня бы здесь точно разорвало на части. А как вы себя чувствуете, госпожа Алира?

– Я? Как обычно. Пока не притрагиваюсь к окарине, я не вступаю в контакт с эфиром. Поэтому неконтролируемый выброс маловероятен. Эх, были бы все магические артефакты столь же покладистыми…

– Если бы я стал покладистым, – уловив в словах девушки скрытый упрек в свой адрес, подхватил Ульрих, – то ты на меня и внимания бы не обратила. Признайся, ты ж без ума от моего бунтарского духа.

– Тебе миллион с лишним лет, а ведешь себя словно глупый подросток, – обратила внимание Алира.

– Чего уж тут поделаешь, коли я вечно молод? И красив. И умен. И талантлив. И… я говорил, что красив? Ладно, разрешается и повториться, ибо то – чистая правда…

– А еще хвастлив, самодоволен и невозможен, – продолжила ряд Алира.

– Невозможен – да, ведь перед моим обаянием невозможно устоять…

– И тебе даже нельзя велеть захлопнуться, так как ты и без того являешься, по сути, закрытой книгой, – посетовала девушка.

– Книгом. Закрытым книгом. Ничего, рано или поздно ты распознаешь во мне настоящего мужчину.

– Для чего мне потребуется микроскоп…

– О, он тебе пригодится для изучения строк, записанных во мне мелким шрифтом, если ты понимаешь, о чем я…

– К счастью, не понимаю…

– Какой бы занимательной ни выглядела со стороны ваша перебранка, – вмешался Нолан, – но я вынужден ее прервать. У нас с вами есть дело. И зовут его Крон. Обитает он где-то в Первограде. Отсюда вопрос: госпожа Алира, вы сперва намерены посетить балансира или же заглянуть к родителям? А может, мы с господином Эдвином наведаемся к Крону, а вы тем временем зайдете к отцу с матерью?

– Нет, – помотала головой Алира. – Давайте мы все вместе сначала пойдем к Крону, а родителей я навещу уже после того, как с делами будет покончено.

– Вы уверены? – засомневался Эдвин. – Я тоже долго откладывал встречу с братом и впоследствии сожалел о сделанном выборе…

– Тут… другое, – ответила девушка. – У меня есть вполне объективные причины. Поверьте, мне не терпится увидеть маму с папой, но… после нашего последнего разговора они приставили ко мне охрану. Охрану, понимаете? Вздумали уберечь меня от побега, ага… И вот вообразите: я исчезаю незнамо куда более чем на четыре месяца, обо мне ни слуху, ни духу, а потом вдруг заявляюсь и с порога радостно произношу: «Мам, пап, привет! Я вернулась! Где была? Да так, совершила небольшое путешествие на сто пятьдесят пять лет в прошлое. Надеюсь, вы не слишком волновались. А, чуть не забыла, я проведу в Первограде пару дней и поеду дальше. Зачем? Мир спасать, разумеется!» Сами посудите: мне очень повезет, ежели меня просто запрут в комнате, а не отправят прямиком в клинику для душевнобольных. В связи с чем предлагаю не рисковать и сначала найти этого Крона. А дальше… дальше я явлюсь с повинной (хотя на самом деле ни в чем не виновата) на суд к родителям. Предупреждаю сразу: наше совместное приключение имеет все шансы на том и закончиться.

– Мы готовы пойти с вами и подтвердить каждое ваше слово, – проявил Эдвин свойственное пылкому юношеству благородство.

– Спасибо, конечно… Но не знаю, убедят ли ваши с господином Ноланом показания мою мать…

– Хорошо, – согласился журналист. – Сперва – Крон, затем – родители.

– И еще одна просьба, – попросила Алира. – Меня в городе довольно хорошо знают (даже при том, что я выезжала в свет всего один-единственный раз). Хотелось бы на время – минимум до визита домой – оставаться по возможности неузнанной. Поэтому не называйте меня леди, иначе привлечете слишком много ненужного внимания. Впрочем, у вас с этим не должно возникнуть проблем. И главное – в Кладской Империи очень строгие правила относительно магии. Она попросту запрещена. Следовательно, колдовать в присутствии посторонних нельзя. И… Ульрих, тебе жизненно необходимо молчать в тряпочку. Находясь в Первограде, прикинься, пожалуйста, обыкновенной книгой.

– Если ты, дорогая, пытаешься прибегнуть к хитрой уловке, дабы элементарно меня заткнуть…

– Я не шучу, Ульрих. При обнаружении все волшебные артефакты немедленно изымаются и уничтожаются. И неважно, разговаривают они или нет.


Часы были повсюду. Есть такое замечательное слово – «заполонили». Но и оно не вполне корректно описывает обстановку в маленькой тесной мастерской, оккупированной целой армией хронометров. Часы украшали собой стены. Часы лежали на столе. Часы стояли или валялись на полу. Часы свисали с потолка. Их совместное тиканье напоминало слаженный оркестр, знавший, увы, всего один давным-давно навязший на зубах мотив. Самое удивительное – все приборы показывали абсолютно одинаковое время. В непрекращающемся измерительном марафоне никто не отставал, и никто не пытался вырваться вперед, а потому каждый из «бегунов» – без исключения – в данный момент выводил на циферблате в точности 11:59.

– Еще минутку… – произнес щуплый мужчина среднего роста с седеющими темными прямыми волосами, собранными в прическу, создающую впечатление, будто человек сам себя подстриг, причем не воспользовавшись зеркалом. – Тридцать секунд… двадцать… десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один…

Ровно в 12:00 мастерскую охватил гам. Из настенных часов стаями повылетали истошно вопящие кукушки. Кто-то из участников импровизированного концерта начал изливать из себя приятные мелодии, а кто-то просто принялся отмерять точные удары, бьющие по ушам потенциальных слушателей. Нашлось место и выпендрежникам, устраивающим по случаю истечения целого часа торжественные представления. Вот, например, изысканный селвикский «Соклер» 192 года разыграл сценку про игрушечного рыцаря, выехавшего верхом на коне и вступившего в схватку с головой механического дракона. Единственного тычка мечом, не сильно превосходящим размерами зубочистку, герою хватило, чтобы поверженное чудовище вновь вернулось в ту нору, из которой оно выползло, а взамен ретировавшегося злодея осталась миниатюрная фигурка прекрасной принцессы. Счастливый конец!

– Потрясающе, – прозвучал женский голос. Хозяин мастерской обратил взор в сторону парадной двери. Из-за шума он не сразу заметил, как в помещение вошли трое людей. Бывшая среди них молодая девушка с восхищением оглядела комнату, после чего добавила: – Тут столько всего. Правда, есть два замечания. Во-первых, сюжет со спасением несчастной дамы из лап свирепого ящера несколько избит. Кроме того, все персонально знакомые мне драконы – существа в высшей степени благородные.

– Спешу заверить вас, юная мисс, – поспешил с ответом хозяин, – глубинный смысл сей постановки состоит в другом. Перед нами своеобразная аллегория, но ее суть долго объяснять. А что же во-вторых?

– Во-вторых, мои карманные часы показывают 15:50.

– Время, говорят, относительно, – философски заметил хозяин. – Разрешите мне взглянуть на ваши часы.

– Зачем?

– Чисто профессиональный интерес.

– Пожалуйста. – Алира протянула собеседнику золотые часы на цепочке. – Может, вы заодно расскажете мне о них что-нибудь интересное.

– Хм… занятно, – задумчиво проговорил хозяин мастерской, аккуратно проведя кончиками пальцев по корпусу переданного девушкой прибора. Мужчина раскрыл часы и внимательно изучил их изнутри с помощью специальных очков с увеличительными стеклами. – Откуда они у вас?

– Нашла у себя дома на чердаке. Не имею ни малейшего представления, как они туда попали.

– С этими часами подобное случается. То они пропадают бесследно, то обнаруживаются в самых неожиданных местах. В общем, живут собственной жизнью помимо воли владельца.

– Выходит, вам уже доводилось иметь с ними дело.

– Разумеется, ведь я сам их изготовил. Видите букву «К» на крышке? «К» – значит Крон. А Крон – это я.

– Мы так и подумали, – сказал Нолан. – В конце концов стрелка магического компаса указала на вашу мастерскую. Стало быть, вы и есть хранитель времени?

– К вашим услугам, – слегка кивнув, подтвердил балансир. – Могу побиться об заклад, вы не ожидали наткнуться на стража в обличии обыкновенного часовщика.

– Ну, ранее встреченные нами балансиры маскировались не столь тщательно, – согласился журналист. – Королеву Изольду выдавала завидная морозоустойчивость, Догода любил полетать над землей среди мельниц, а Король-Дракон и Рыба-кит и вовсе не стеснялись предстать перед людьми в форме гигантских монстров. Вы же на первый взгляд ничем не отличаетесь от человека.

– Предпочитаю обходиться без дешевых внешних эффектов, а еще люблю возиться с часами, поэтому мне удается отыгрывать роль скромного мастера, не прикладывая никаких чрезмерных усилий. И, как вы сами способны убедиться, я достиг в своем ремесле определенного уровня мастерства. Сделанные мною и удачно стилизованные под работу старых селвикских умельцев часы работают вполне исправно.

– Да, после того, как я их отремонтировала, – уточнила Алира.

– Вон как! Наверно, у вас по-настоящему золотые руки, раз вы сумели починить эти часы.

– А для чего на них второй циферблат? – решила, воспользовавшись случаем, удовлетворить любопытство девушка.

– Была одна задумка… Не успел довести ее до конца…

– Не успели? – удивился Эдвин. – Но вы же – хранитель времени. Думал, для вас-то не существует понятий спешки или запаздывания.

– Прежде всего, – пустился в объяснения Крон, – в обязанности хранителя входит надзор за нормальным естественным течением времени. С моей стороны показалось бы довольно безответственным по собственной прихоти произвольно ускорять или замедлять сей процесс. В некотором роде я подчинен времени в значительно большей степени, нежели все остальные. Похоже на ситуацию с честным полицейским, призванным на личном примере демонстрировать уважение к закону: если не охранитель порядка послужит образцом для подражания, то кто?

– Ваши слова да всем полицейским мира в уши, – с усмешкой пожелал Нолан.

– Сэр Крон, – обратилась к балансиру Алира, – вы, вероятно, захотите оставить часы себе…

– О, нет. Вовсе не обязательно. Пусть они побудут у вас.

– Большое спасибо, – поблагодарила девушка, принимая вещь назад. – С ними проще станет получить деньги в Банке Селвика.

– Не понимаю, при чем тут Банк, однако это и не мое дело, – пожал узкими плечами страж. – Вы, совершенно очевидно, пришли ко мне по поводу предотвращения глобальной катастрофы в будущем. Вам требуется моя сила. С удовольствием ею поделюсь… после выполнения задания.

– Мы уже привыкли, – заверил Нолан. – Подозреваю, ваше поручение вряд ли окажется хуже предыдущего, когда нам пришлось одолеть полчище злобных черных порождений эфира.

– Не знаю, хуже или лучше, но однозначно другого свойства. Дайте-ка мне шесть секунд.

Предельно точно обозначенный отрезок времени ушел у балансира на то, чтобы залезть под стол и извлечь оттуда пачку газет.

– Вот.

– Что «вот»? – не понял Нолан. – Нам нужно поработать разносчиками? Или сдать гору макулатуры?

– Нет! Речь идет о детективном расследовании.

– Так-так, – мигом заинтересовалась Алира. – Чувствую, начинается настоящая игра!

– Среди газетных статей, – пояснил Крон, – вы найдете несколько репортажей о серии нападений в районе Белых Кувшинок. Вам надлежит из разрозненных сообщений собрать целостную картину, обнаружить взаимосвязь между жертвами, определить мотивы преступления и, наконец, изобличить виновного. А установив истину, возвращайтесь ко мне и доложите о результатах.

– Отлично! – воодушевленно воскликнула девушка. – Эдвин, господин Нолан, хватайте газеты и за мной! У нас появилась работа!

Энтузиазм Алиры частично передался ее спутникам. Юноша и журналист поделили пополам бумажную кипу и спешно проследовали за девушкой, стремительно умчавшейся прочь из часовой мастерской. Новоиспеченная сыщица привела друзей к дверям гостиницы «Пристанище путника». Алира мотивировала выбор тем, что здесь у нее работает знакомый, готовый по давно достигнутой договоренности предоставить ей без вопросов номер в любой момент даже при отсутствии денег. А с финансами у Команды Чаши действительно имелись затруднения. Старые канторийские монархи были в Первограде не в ходу, а серебряные монеты так и остались на Зеленом острове у входа в древнюю лабораторию детей Земли. Приходилось пока пользоваться предусмотрительно разбросанными по всему городу Алириными заначками. Еще задолго до скандала в игорном притоне и последовавшего за ним отъезда, прекрасно осознавая возможность конфликта с родителями и, как следствие, перекрытия доступа к отцовским счетам, девушка решила подстраховаться и соорудила себе несколько тайников. В каждом из них хранилось совсем немного наличности. На жизнь, конечно, не хватит, но месяц-другой продержаться вполне реально. Сейчас же, в обстоятельствах, когда требовалось соблюдать тайну относительно возвращения леди Алиры в столицу, отложенные на черный день средства пришлись весьма кстати.

Расположившись в крохотном, скудно обставленном и тем не менее довольно уютном номере гостиницы, а также выпросив у знакомого сотрудника доску и мел, друзья приступили к изучению полученного от Крона материала. Наибольшую сложность представлял процесс систематизации и обобщения данных, подчас напрямую противоречащих друг другу. Скажем, одно и то же событие «Ежедневник Первограда» мог описать как бытовую ссору, а «Кладская трибуна» – как криминальные разборки. Порой возникала путаница по поводу места происшествия. Менее точная газета «Столичная хроника» писала о нападении на улице Кирпичной, тогда как традиционно более педантичная и скрупулезная «Ночная смена» говорила о происшествии на Ключниковой. Не способствовало упрощению задачи и отсутствие очевидной связи между совершенными деяниям, из-за чего большинство изданий излагали факты, не проанализировав их с учетом ранее освещенных эпизодов. Алира тщательно сопоставляла сведения, периодически что-то помечая на доске или, наоборот, стирая не подтвердившиеся предположения. Таким образом, уже к вечеру сложилась некая система, позволившая сделать определенные выводы.

– Итак, господа, – возвестила девушка, – я собрала вас здесь… То есть мы тут вместе собрались, дабы пролить свет на серию загадочных преступлений.

– Почему вы так странно изъясняетесь? – поинтересовался Эдвин, последние несколько часов с настороженным интересом наблюдавший за необычными переменами в поведении Алиры.

– Все в полном соответствии с законами жанра, – развела она руками. – Для начала вводное слово. На улицах Первограда действительно появился неизвестный, осуществляющий нападения на граждан столицы. Если бы не подсказка балансира Крона, глубокие познания господина Нолана в журналистской сфере, феноменальная память и незаурядные аналитические способности Эдвина в совокупности с основами индуктивного метода, коим я обучилась по книгам о сыщике Верне, то злоумышленник мог оставаться безнаказанным на протяжении еще очень-очень длительного времени просто потому, что его преступления никто не связал бы воедино. Пойдем по порядку. Все интересующие нас события произошли в районе Белых Кувшинок – это раз. Для приезжих (особенно из прошлого и будущего) поясняю: район Белых Кувшинок образовался между Западным и Северо-западным мостами на месте, где когда-то располагались Великие Кладские Топи. И хотя болото осушили еще в незапамятные времена, многие горожане по-прежнему называют район трясиной, вкладывая в данное понятие уже иной – в большей степени социальный – смысл. По уровню преступности Белые Кувшинки занимают непочетное первое место во всей столице и, наверно, во всей Империи. Запомните, пожалуйста, сие немаловажное обстоятельство. Далее нам удалось установить точный список жертв – это два. К ним относятся следующие персоны. – Алира стала перечислять, попутно указывая на доску с выведенными мелом именами. – Перкинс. Бывший профессиональный боксер. Неоднократно привлекался за домашнее насилие. Негодяй не в силах был удержаться от того, чтобы при случае не поколотить свою несчастную жену. Однако всякий раз он избегал наказания. Подобного рода дела не расследуют без наличия заявления потерпевшего, а бедная женщина так и не набралась мужества упрятать мужа за решетку. На Перкинса набросились по пути домой, когда он проходил по улице Звонарей. Результат – перелом запястий обеих рук. Теперь бывший боксер какое-то время чисто физически не сумеет причинить вреда супруге. Виликс. Смотрящий речного порта. Прекрасная должность для мошенничества, контрабанды, получения взяток и прочих темных делишек. Будучи в состоянии алкогольного опьянения, Виликс подвергся атаке неизвестного при выходе из паба «Джошуа» там же в порту. Кенг Лунь. Эмигрант из Лимона. По всей видимости, занимался нелегальным распространением дурман-травы. Очевидно, имел влиятельных покровителей, потому и не попал за решетку. Избит в переулке между Краснодеревщиков и Стеклодувов при неудачной попытке совершить очередную сделку по сбыту запрещенного товара. Тролл. Пренеприятнейший тип – даже на фоне других пострадавших. Предпочитал осуществлять разбойные нападения на прохожих под Северо-западным мостом. Однажды Троллу не повезло. Приставив, как обычно, нож к горлу ни в чем не повинной дамы, преступник неожиданно получил нехилый удар тростью, приведший к раздробленному колену. Сержант Харв. Единственный полицейский в нашем списке. Как же сюда занесло стража правопорядка? Вероятно, ответ кроется в личности сержанта: жадный, корыстолюбивый и насквозь продажный. Собирал дань с мелких предпринимателей – якобы для защиты их от бандитов, на которых сам же и работал. Орудовал в квартале Художников. Изначально в квартале действительно собирались только художники, причем преимущественно малоизвестные. Скульпторы, стекольщики, ювелиры и прочие присоединились к ним чуть позже. Все они демонстрировали созданные ими работы и обсуждали наиболее актуальные течения в искусстве. Потом в привычку вошло тут же заодно и выставлять произведения на продажу – так ведь удобнее для потенциального покупателя, коли не надо бегать за красивой и абсолютно бесполезной вещью по всему городу, а достаточно лишь наведаться в квартал Художников, где всяческие безделушки услужливо собраны в одном месте. В общем, получилась эдакая торговая площадка для не очень дорогих предметов искусства. Сержант Харв неплохо наживался за счет и без того небогатых мастеров, пока ему самому не нарисовали пару фингалов при очередном акте превышения должностных полномочий. Символично, не правда ли? И, наконец, Людвиг. Предводитель местной шайки, долго державшей в страхе всю округу. Ходят слухи, мол, эти ребята не гнушаются самых низких поступков и, помимо иных злодеяний, также промышляют похищением детей с явно негуманными целями. Застать врасплох Людвига оказалось трудно, ибо его повсюду сопровождала вооруженная охрана. Нашему таинственному драчуну пришлось заманить жертву в узкий проулок на Ключниковой, тем самым сумев нейтрализовать численное превосходство противника. Наутро полиция обнаружила Людвига и его людей полностью обезвреженными, связанными и готовыми предстать перед правосудием. И теперь возникает закономерный вопрос: что общего у всех пострадавших?

– Они, мягко говоря, нехорошие люди, – заключил Нолан.

– Нехорошие люди – это три, – приняв ответ журналиста за правильный, продолжила размышлять Алира. – Однако списать все на банальные криминальные разборки не получается, так как первая жертва, Перкинс, не связан с организованной преступностью – это четыре. Нападавший прекрасно ориентируется в районе Белых Кувшинок – это пять. Отменно владеет навыками рукопашного боя – это шесть. Каждую операцию тщательно планирует, а соответствующий подход требует высокой степени самодисциплины – это семь. Обладает каким-то гипертрофированным чувством социальной справедливости – это восемь. Из обрывков показаний немногочисленных очевидцев непросто составить однозначное заключение о внешности злоумышленника. Он определенно мужчина. Возраст неизвестен. Рост варьируется от среднего до высокого. Использует перчатки, темный плащ. На лицо надевает маску. Отличительная деталь – всегда носит черный цилиндр. Вероятно, таким образом он отвлекает внимание от остальных примет – большинство свидетелей ничего, кроме цилиндра, и не сумели запомнить. Словом, преступник постарался максимально скрыть собственную личность – это… м-м… девять. Мой вывод: мы имеем дело с человеком, давно проживающим в Белых Кувшинках и каждый день наблюдающим за творящимся в районе беспределом. Возможно, наш преступник – бывший военнослужащий.

– К сожалению, по столь скудным приметам мы его точно не найдем, – посетовал Нолан.

– Вы правы, – согласилась девушка. – Поэтому предлагаю за подробностями обратиться к человеку, который находился ближе всех к незнакомцу в черном цилиндре и при этом в настоящий момент не сидит в тюрьме и не лежит в больнице. Догадываетесь, на кого я намекаю?

– На ту даму, едва не ставшую очередной жертвой разбойника Тролла, – догадался Эдвин.

– Совершенно верно. Остальные свидетели видели нападавшего в лучшем случае мельком или издалека. И лишь дама – если верить газетам, ее зовут Агнесс – стояла вплотную к нему. Проживает она, согласно «Имперскому обозревателю», на улице Каменщиков… хм… знакомое место…

– Думаете, полиция не опросила госпожу Агнесс? – засомневался Нолан.

– Наверняка опросила. Но они могли что-нибудь упустить.

– А ты в себе прямо-таки уверена? – подал голос Ульрих.

– Эх, хорошо же было, пока ты молчал, – обиделась девушка на книга. – Продолжал бы и дальше в том же духе. И, между прочим, тебя мы на встречу со свидетельницей точно не возьмем.

– С чего вдруг?

– Сугубо из соображений безопасности. Всюду таскающие с собой толстый древний фолиант люди неизбежно привлекут внимание сотрудников органов правопорядка.

– Я не толстый, – пробурчал Ульрих. – У меня переплет… широкий…

– Короче говоря, останешься в гостинице.

– И чем же мне себя занять до вашего возвращения?

– Книжку почитай.

Дама по имени Агнесс, курносая молодая экономка лет двадцати – двадцати пяти, ничего особо нового толком не сумела поведать троице, назвавшейся в целях конспирации частными детективами. Все те же безликие детали: цилиндр, плащ, перчатки. Единственное, маску она описала чуть подробнее, нежели представлено в газетах – черная, как и остальная одежда, и закрывающая в отличие от масок, используемых на балах да карнавалах, не только глаза, но и рот. И как в подобной штуке человеку нормально дышать? Собственно, больше сведений из мисс Агнесс выудить не удалось.

Когда друзья вышли из дома свидетельницы, любезно угостившей их сладким чаем, Алирины часы показывали позднее время – 23:05. Несмотря на не самую хорошую погоду, сыщики-любители, решив не тратить денег на кэб (ох уж эта пресловутая и сугубо вынужденная экономия!), отправились в гостиницу пешком. Примерно через десять минут пути Нолану послышался женский крик. Журналист определил направление, и Команда Чаши, позабыв о накопившейся за день усталости, ринулась на помощь сквозь темные лабиринты ветхих домов, в значительной степени формировавших унылый облик данной части города. По дороге Эдвин задался всплывшим из глубин подсознания вопросом: с каких пор они с товарищами взяли на себя ответственность добровольно впутываться в каждую (без исключения) из переделок, случайными очевидцами которых друзьям доводилось становиться на протяжении длительного путешествия? По всему выходило, будто сия обязанность закономерно вытекала из статуса спасителя мира. Должно быть, на подобную работу принимают исключительно альтруистов, чокнутых на всю голову, ведь если подумать… Но развить мысль юноше времени не хватило, так как ноги уже принесли его к месту происшествия – темному дворику, еле затронутому одиноким тусклым лучом света от стоящего на ближайшей улице электрического фонаря. Однако и при крайне скупой иллюминации получилось разглядеть главное. У дальней стены сидела и плакала не по сезону легко одетая девушка, с ужасом наблюдая, как мужчина в черном цилиндре методично отвешивает тумаков какому-то пареньку со смешными бакенбардами.

– Полиция Первограда! – прокричала Алира первое пришедшее на ум. Ее заявление явно смутило нападавшего. Он сразу перестал мутузить свою жертву, пару секунд удивленно (насколько вообще можно судить по скрытому за маской лицу) таращился на прибывшую не пойми откуда троицу, затем выхватил из внутреннего кармана плаща маленький стеклянный флакончик и с силой разбил вытащенный предмет о землю, высвободив мгновенно затуманившие взор густые клубы серого дыма.

– Вы видите его? Видите? – вопрошала Алира, стараясь руками разогнать нависшую мглу.

– Хаос! – воскликнул Нолан. – Ничего я не вижу!

– Что… кх-кх… это было? – откашлявшись, выдавил Эдвин. – Магия?

– Нет, – откашлявшись, ответил журналист, – обыкновенная дымовая шашка. Походу самодельная. Подождите, сейчас должно рассеяться…

Серея пелена потихоньку спала. Нолан подошел к неподвижно лежавшему парню с бакенбардами и проверил у того пульс.

– В нокауте, но жить будет, – констатировал журналист и переключил внимание на несчастную, до смерти перепуганную девушку: – Госпожа… то есть мисс, вы в порядке? Что произошло?

– Я не… – растерялась она. – Все так внезапно… вот этот, с бакенбардами, подошел ко мне на улице, потом завел меня сюда.

– Вы его знали? – поинтересовался Эдвин.

– Впервые вижу.

– Тогда зачем вы пошли с незнакомым мужчиной в темный двор? – недоумевал юноша.

– Кхм, Эдвин, – обратилась к нему Алира. – Мне кажется, таким образом она зарабатывает на жизнь…

– Не понимаю…

– Улица, примыкающая к дворику, называется Аллея Любви, – намекнула Алира.

– Весьма поэтично, – оценил юноша.

– Здесь работает много девушек вроде нее…

– И?..

– Они оказывают… определенного рода услуги…

– Продолжайте…

– Я… хм… стесняюсь…

– Хотите сказать?..

– Ага.

– А! О… Ну, тогда… м-м… теперь мне ясно… наверно…

– Раз вы во всем разобрались, господин Эдвин, – поспешил сменить тему Нолан, – не возражаете, если я продолжу беседу с мисс… как вас зовут?

– Мэрилин.

– Хорошо, Мэрилин. Парень с бачками завел вас во двор… А дальше?

– Дальше этот придурок достал нож – вон, рядом валяется – и стал им угрожать… А подруги меня предупреждали. Говорили, завелся тут один сумасшедший, на девушек набрасывается с оружием. Советовали быть начеку. А я, дура…

Мэрилин расплакалась пуще прежнего. Нолан приобнял девушку, пытаясь ее утешить.

– Успокойтесь, все хорошо, – приговаривал журналист. – Вашему обидчику здорово досталось. А не знаете случайно от кого?

– Появился мужчина в цилиндре. Сначала тростью под дых гаду врезал, затем ногой добавил, а затем еще разок.

– Какие-нибудь особые приметы заметили? – спросила Алира.

– У кого?

– У мужчины в цилиндре.

– Э-э… цилиндр запомнила.

– А еще?

– Все очень быстро случилось, – виновато промолвила Мэрилин.

– Спасибо, – поблагодарил Нолан, – вы нам очень помогли.

– Я бы не сказала… – попыталась возразить Алира.

– Вы нам очень помогли, – с усилием повторил журналист, обладающий гораздо лучше развитыми навыками социальной коммуникации.

– Всем стоять! – раздался возглас, не подразумевающий ослушания. – Полиция Первограда!

– О! Ваши коллеги, – заметила Мэрилин.

– Боюсь, я несколько преувеличила насчет наших полномочий, когда представлялась, – с грустью разъяснила Алира, прикрывая ладонью глаза, на миг ослепленные ярким светом от полицейского фонаря.

– Так-так-так… – прозвучал знакомый голос. – Сдается, зрение бессовестно обманывает меня! Леди Алира собственной персоной на месте преступления! Опять!

– Только не это! – взмолилась Алира.

– В чем дело? – почувствовав неладное, спросил Нолан. – Вы знакомы?

– Еще как! – подтвердил протиснувшийся между двумя здоровенными констеблями усатый мужичок в коричневом зимнем пальто и клетчатой кепке. – Инспектор Джем к вашим услугам. А я слышал, Леди Алира, будто вы пропали без вести или вовсе умерли… не помню точно.

– Я жива, здорова и как раз собиралась уходить…

– Вынужден попросить вас задержаться, – строго проговорил инспектор. – У меня к вам много вопросов.

– Если они касаются моего исчезновения, то… это мое личное дело, и полиции оно не касается.

– А вы не изменились с нашей последней встречи. Все так же по-детски дерзите представителям закона.

– А вы все так же… – решила парировать Алира, но осеклась. Внимательно взглянув на Джема, на его одежду, испачканные грязью ботинки и совершенно неуместную в городских условиях охотничью кепку, девушка неожиданно для себя отметила некую едва уловимую перемену в облике инспектора. Раньше он казался ей мелким и противным, а сейчас… просто противным, но вызывающим одновременно с тем какое-никакое уважение. – А вы все так же… прекрасно выполняете свою работу.

– Что, простите?! – изумился Джем.

– Вы прибыли очень вовремя, – тщательно подбирая слова, пояснила Алира. – Здесь действительно произошло преступление. На мисс Мэрилин напал нехороший человек с ножом, а на нехорошего человека напал мужчина в маске и черном цилиндре. Мы с друзьями прогуливались неподалеку и, услышав крики, прибежали сюда. Мужчина в цилиндре бросил предмет по типу дымовой шашки, после чего, окутанный туманом, скрылся в неизвестном направлении. Вот все. Я и мои спутники тут абсолютно ни при чем. Спросите мисс Мэрилин, она подтвердит.

– Допустим… – неохотно согласился инспектор. – Тем не менее я попрошу вас и ваших друзей утром зайти в участок, чтобы дать показания. И еще один момент. Прежде чем решить, стоит ли снова звонить вашим родителям, позвольте поинтересоваться: кто эти два джентльмена, сопровождающие вас?

– Сэр Эдвин из Кантории и сэр Нолан из… тоже из Кантории. Уверяю, инспектор, рядом с ними я в полной безопасности, и понапрасну среди ночи тревожить моих дорогих родителей не имеет смысла.

– Вы сейчас направляетесь домой? – уточнил Джем.

– И да, и нет. В настоящий момент я проживаю не в родовом особняке, а в гостинице «Пристанище путника», поэтому, если понадоблюсь, вы сможете найти меня там.

– Ладно, – вздохнув, сказал инспектор, – вы пока свободны. Но утром жду вас у себя.

– Доброй ночи, – вежливо попрощалась Алира, внутренне ликуя по поводу того, сколь быстро удалось отвязаться от въедливого полицейского.

– И вам доброй ночи, леди Алира, – пожелал Джем вслед удаляющейся девушке.

Отойдя вместе с Эдвином и Ноланом на пару кварталов от злополучного дворика, она обессиленно прислонилась к близлежащему столбу.

– Вы плохо себя чувствуете? – забеспокоился юноша.

– Нет, просто устала. Общение с дорогим инспектором отнимает много энергии – не меньше, чем занятия с магией. Мы с вами еще счастливо отделались. Стоило ему заподозрить нас в причастности к нападению, и ночевать нам пришлось бы в камере.

– Вы неплохо держались, – похвалил Нолан. – Все четко ему объяснили, вот он нас и отпустил. Пожалуй, нам и впрямь пора возвращаться в гостиницу. Не знаете, они ночью подают еду в номера? А то я проголодался, аж жуть…

– Рядом с «Пристанищем путника» есть паб «26 часов», – вспомнил Эдвин. – Название предполагает круглосуточный режим работы. Надеюсь, они не одним пивом богаты.

– В Первоградских пабах обычно с закусками проблем не бывает, – вселила надежду в сердца страждущих мужчин Алира. И не обманула, ибо спустя всего полчаса друзья, комфортно разместившись за столиком, жадно уплетали сытный пай с печенью.

– Как думаете, – расправившись со своей порцией слоеного удовольствия, обратился к товарищам Нолан, – зачем Крону понадобилось давать именно такое задание? Почему мы должны выслеживать мужика, выбивающего дух из всяческих негодяев? Ну установим мы его личность, и что? Донесем на него в полицию?

– Чисто формально он – преступник, – указала Алира. – Хотя однозначно назвать его плохим человеком у меня язык не поворачивается. Плохие люди не приходят на помощь попавшим в беду девушкам с профессией, как у Мэрилин, правда же? Однако законопослушные граждане не носят масок, не считая жителей Трипа во время многодневного карнавала, разумеется.

– То есть вас маска смущает? – усмехнулся журналист. – Тут-то лично у меня проблем нет. Костюмированный герой в маске – явление в будущем обычное. В смысле, в массовой культуре будущего. Таинственные мстители со сверхспособностями часто посещают страницы книг, комиксов, экраны кинотеатров и видеоигры. Но, признаться, вживую иметь дело с похожими ребятами мне не доводилось ни разу. И тут на тебе – подарок: гроза первоградской преступности – Черный Цилиндр! Ха! Стоит подкинуть идейку какому-нибудь знакомому сценаристу про парня, борющегося с несправедливостью во времена наивысшего расцвета Империи и пытающегося в одиночку очистить грязные улицы Первограда!

– Грязные улицы, говорите? – невпопад изрекла Алира. – Хм… грязные улицы… грязь… грязь… грязные ботинки… да, ботинки!.. Любопытно…

– Алира, вы меня пугаете, – честно признался Эдвин.

– Пугаю?

– Вы произносите бессвязные слова и добавляете, дескать, это любопытно.

– Извините, просто… идея у меня возникла. Точнее, предположение, основанное скорее на интуиции… Надо убедиться… Господа, завтра мы проследим за инспектором Джемом!

– Чего?! – хором удивились Эдвин с Ноланом.

– Он явно что-то скрывает и, возможно, сам того не ведая, приведет нас прямиком к Черному Цилиндру. Нам повезло, потому как мы знаем, где инспектор будет завтра утром. После дачи показаний установим за Джемом наблюдение.

– Вы уверены?.. – робко засомневался Эдвин.

– Абсолютно, – твердо заявила Алира. – Тем более, иных зацепок у нас все равно нет.

– А… у вас имеется опыт в тайной слежке за людьми? – осведомился Нолан.

– Практического, увы, нет…

– Тогда положитесь на меня, – предложил журналист. – По окончании допроса я сяду инспектору на хвост, а вы с господином Эдвином останетесь дожидаться меня в гостинице. И на сей раз возражения не принимаются. Доверьтесь моему опыту. А сейчас на боковую. Кровати нас давным-давно ждут, да и Ульрих наверняка скучает.

На следующий день замысел был реализован, как и задумывалось. Дав показания в полицейском участке, Алира с Эдвином вернулись в «Пристанище путника» и почти целый день провели в томительном ожидании вестей от Нолана. В процессе нещадного истребления образовавшихся излишков свободного времени девушка и юноша сперва еще разок разобрали имеющиеся у них газетные статьи. Не узнав и не выявив ничего нового, друзья принялись разгадывать знаменитые кроссворды со страниц «Первоградского часа», сыграли тройку партий в пятку, послушали радио, посмеялись над выдуманным от начала до конца рассказом Ульриха о приключениях книга на Северном полюсе, молча посидели, попили чаю с крекерами, снова молча посидели, и, когда Эдвин все-таки захотел спросить у Алиры о чем-то важном (о чем именно мы уже доподлинно не узнаем), возвратился журналист.

– Как ни странно, у полицейского довольно скучная жизнь, – поведал Нолан. – В течение нескольких утренних часов наш инспектор вообще не покидал здания участка. Я из окна наблюдал за кабинетом, где Джем возился с различными протоколами, отчетами и прочей бумажной требухой. После обеда поступил звонок, и инспектор отправился на вызов. Мне пришлось приплатить таксисту (то есть, по-вашему, кэбмену), иначе он не соглашался ехать за полицейским экипажем, поэтому денег у нас отныне почти нет. Не стану утомлять вас ненужными подробностями относительно сути того вызова, а также ряда других сугубо рабочих поездок по городу и сразу перейду к интересной части. Перед возвращением в участок Джем сделал небольшой крюк, ненадолго заехав в доки. У них там есть складские помещения навроде гаражей, которые частные лица вправе арендовать для хранения разных вещей. Одно из помещений явно принадлежит лично инспектору. Вот почему я так подумал: он открыл замок ключом, зашел туда, пробыл пару минут и вышел обратно. Получается, либо забрал что-то, либо, наоборот, оставил. Если бы это был обыск чужого склада, то, во-первых, инспектор вряд ли бы поехал одни, а во-вторых, на осмотр ушло бы гораздо больше времени. Под конец дня Джем заступил на ночное дежурство в участке. Я решил, на сегодня достаточно, и поспешил к вам.

– Нам нужен его склад, – предельно ясно изложила мысли Алира. – Вы запомнили адрес?

– Я его записал.

– Отлично. Пойдемте прямо сейчас, пока Джем занят делами в участке.

– Предлагаете вломиться в частное хранилище? – уточнил Эдвин.

– Понимаю ваши опасения, – согласилась Алира. – С замком могут возникнуть трудности. Придется купить на рынке отмычки…

– Я не на трудности с замком намекал… Затея ваша звучит чуток противозаконно в целом… И… вы сказали купить отмычки? А они разве продаются?!

– В открытую – нет, но я знаю «правильных» людей…

– Не беспокойтесь, господин Эдвин, – постарался обнадежить молодого человек Нолан. – Связи родителей госпожи Алиры наверняка помогут нам на суде за кражу со взломом.

Стоя ночью на холодной улице прямо напротив металлической двери, «приветствующей» незваных гостей большущим железным замком, журналист счел правильным заметить:

– Покуда мы не нарушили уголовное законодательство Клада, напомню, что наши действия продиктованы всего-навсего неизвестно на чем основанной догадкой госпожи Алиры…

– Побольше веры в меня! – шутливо попросила девушка, подбирая отмычку.

– Да моя вера в вас и так отдает излишней безграничностью…

Расправившись с замком, Алира открыла проход в темное помещение. Девушка нащупала на стене выключатель, и комната озарилась электрическим светом, позволившим разглядеть вызывающую немало вопросов картину. Стены хранилища оказались сплошь завешаны газетными врезками, портретами подозреваемых, фотографиями с мест преступлений, какими-то схемами и графиками. Через все пространство проходили красные нити, соединявшие прикрепленными на их концах иголками различные элементы сей престранной декорации. На одном из рисунков, к которому сходилось наибольшее число таких лучей, отображалась своего рода иерархическая структура, напоминавшая генеалогическое древо, правда, вместо родственников на отдельные ветви попали имена местных криминальных авторитетов, а на верхушке виднелась заглавная буква «М» и знак вопроса. Повсюду также были беспорядочно разбросаны научные книги, справочники, колбы для химического анализа, стопки папок с многочисленными досье и куча другого хлама, чье предназначение оставалось загадкой.

– Похоже, инспектор любит брать работу на дом, – заключил Нолан. – Подобное рвение заслуживает моего уважения.

– Здесь кое-чего не хватает, – задумчиво молвила Алира.

– Мы находимся в комнате, до отказа наполненной не пойми чем, – описал журналист, – а вы говорите, здесь еще чего-то недостает?

– Воры, убийцы, мошенники… – перечислила девушка. – Но нет ни единого упоминания о Черном Цилиндре. Разве не подозрительно? Тут собрана обширнейшая картотека на уголовников всех мастей, а про мстителя в маске – ровным счетом ничего. И либо он банально неинтересен инспектору (что маловероятно), либо… окончательный ответ мы найдем в том сундуке.

На полу в углу действительно размещался старый закрытый ящик. Алире вновь пришлось прибегнуть к помощи отмычек, дабы справиться с очередным замочным препятствием на пути к раскрытию дела.

– Ага! – торжествующе воскликнула девушка. – Моя догадка нашла подтверждение в виде неоспоримых вещественных доказательств!

– Браво, леди Алира!

Трое друзей одновременно обернулись на голос, неожиданно прозвучавший со стороны входа в хранилище. Инспектор Джем с нескрываемым удовольствием любовался выписанным на лицах ночных визитеров замешательством.

– Разве вы не на дежурстве? – изумился Нолан.

– Я хотел заставить вас думать именно так, – усмехнулся инспектор. – Да полноте вам! Неужели вы всерьез рассчитывали, будто я не замечу преследующий меня весь день кэб? Мне стало интересно, к чему эта игра приведет, и я специально заманил вас в ловушку, прикинувшись, якобы заступаю на ночное дежурство, и буквально спровоцировав вас наведаться в мое секретное убежище. Смотрю, вы все же сумели докопаться до сути.

– Да, – коротко ответила Алира. – Эдвин, господин Нолан, познакомьтесь – перед вами сам Черный Цилиндр…

– Значит, он и есть мститель в маске! – сообразил Эдвин. – Хотя с учетом обстоятельств я, наверно, не должен сильно удивляться… А что в сундуке?

– Вот, – продемонстрировала девушка извлеченные из тайника цилиндр, плащ, перчатки, маску и ботинки.

– И где же я допустил ошибку? – полюбопытствовал Джем. – В какой момент вы меня заподозрили?

– Сыграла роль совокупность ряда фактов, – разъяснила Алира. – Первое – все нападения происходили на подконтрольной и, вероятно, отлично знакомой вам территории. Второе – подготовка Черного Цилиндра наводила на мысль о бывшем военном, однако полицейские тоже обладают нужными навыками. Третье – там, во дворике на Алее Любви, мне почудилось, словно человек в маске не испугался, а узнал меня. Четвертое – вы достаточно быстро прибыли на место происшествия. Хотя, признаю, то вполне могло быть обыкновенным совпадением. Пятое – маска полностью скрывала лицо, и драться в ней наверняка не очень удобно. Тем не менее она позволяла скрыть, помимо прочего, и ваши усы – бросающуюся в глаза особую примету. Шестое – вас косвенно выдали ботинки. При нашей последней встрече перед моим… отъездом… вы казались значительно ниже ростом. Вчера я поначалу обратила внимание лишь на грязь на вашей обуви, но не на саму обувь. И только позже до меня дошло – вы надели ботинки на высокой платформе! Скорее всего, они также являлись частью маскировки мстителя, не позволяя очевидцам точно указать рост подозреваемого. Я предположила, что вы, скрывшись от нас в дыму, забежали за ближайший угол, в спешке скинули плащ, сняли маску, перчатки и цилиндр, но не успели переобуться. И, наконец, седьмое – вы в несвойственной себе манере не стали нам в тот вечер особо докучать и надолго не задержали. По-видимому, жаждали поскорее от нас избавиться, пока мы не заподозрили неладное.

– Поздравляю, леди Алира, – чуть ли не с восхищением произнес инспектор. – Вы сделали в общем правильные выводы. Единственное, отпустил я вас вчера не столько из-за боязни разоблачения, сколько из уважения к вашему смелому поступку, ведь вы, не раздумывая, бросились на помощь, едва заслышав раздавшийся во тьме крик. В наши дни, к сожалению, большинство горожан прошли бы мимо, да еще и шаг ускорили бы. А вы вот не испугались. Из вас бы вырос первоклассный сыщик. С характером, правда, проблема…

– Как и у вас, – без злобы и ехидства заметила девушка.

– Виновен, – признал Джем.

– Разрешите спросить, инспектор, – обратился Нолан. – Для чего вам понадобилось устраивать этот маскарад? Вы же полицейский! Вы и так боретесь с преступностью!

– Знаете, – предварительно сделав паузу, сказал Джем, – как меня невыносимо достала каждодневная рутина? Я постоянно имею дело со всяческими негодяями и подонками: от относительно безобидных щипачей-карманников до жестокий убийц и торговцев детьми. И все бы ничего, кабы все отъявленные мерзавцы, попав ко мне в руки, далее отправлялись прямиком на каторгу или виселицу. Но нет! Многим, слишком многим, удается избежать справедливого наказания. Кто-то использует предоставленные самой правоохранительной системой лазейки, кто-то уповает на связи в высших эшелонах, а до кого-то властям просто нет дела. Действительно, зачем же тратить силы и бюджетные средства на поиски маньяка, нападающего на никому не нужных уличных девок? Или бороться с контрабандой в порту, ведь она приносит весьма ощутимый доход огромному количеству коррумпированных чиновников? Или с процветающим повсеместно домашним насилием? Вам известно, какое количество женщин ежегодно гибнет от него? Нет? И мне нет, потому что никто и не ведет официальной статистики. А рынок незаконного оборота дурман-травы? Ну, люди же сами хотят травиться, так и пусть себе травятся… Я не вчера родился и прекрасно отдаю себе отчет в том, как много зла творится в мире. Особенно в Кладе. И особенно – в Первограде, крупнейшем городе на нашем спутнике. Но, хаос раздери, это мой город! И Белые Кувшинки – мой район! Я за него в ответе! Получится посадить гада за решетку – отлично! Я в первую очередь стою на страже закона. Не получится – тогда за преступником придет возмездие в образе фигуры в черном плаще и цилиндре. Слухи уже поползли. Весть об орудующем в Белых Кувшинках мстителе-добровольце стремительно разносится в криминальных кругах. Бандиты начинают бояться выходить на улицу с наступлением темноты. А я того и желаю. Желаю, чтобы граждане могли спокойно вечером вернуться домой, не опасаясь быть ограбленными, покалеченными либо убитыми. В итоге правопорядок восторжествует, пускай временно и на ограниченной территории.

– Рано или поздно удача отвернется от вас, – предсказал Нолан.

– Несомненно, – согласился инспектор. – Однако до тех пор я намерен продолжить бороться с преступностью любыми доступными мне методами. Если, конечно… вы не раскроете меня. Кхм… леди Алира, моя судьба отныне в ваших руках и в руках ваших друзей. Четыре месяца назад я довольно сурово обошелся с вами, но по-прежнему считаю сделанный в том игорном притоне выбор правильным. А сейчас вы вольны сами оценить, чего заслуживаю я. Так будет честно.

Девушка безмолвно обратилась за советом к друзьям. Эдвин покачал головой, а Нолан развел руками. Алира, сосредоточившись для принятия решения, прикрыла глаза и досчитала до пяти.

– Ваша тайна останется тайной, – вынесла она вердикт.

– Пока вы не передумали, – проговорил Джем, – хочу спросить: почему?

– Мы с вами не больно уж и разные. Мы оба смотрим на мир трезвым взглядом и видим вещи не такими, какими они пытаются казаться, а такими, какие они есть. Вам не нравится существующая система? Хорошо, мне она тоже не слишком импонирует. Вы стремитесь наказать виновных? Не стану вам мешать. Один совет на будущее: не стоит считать себя шибко умнее или изобретательнее других, в конце концов вас самого подобное отношение до добра не доведет. Берегите себя, инспектор Джем.

– И вы берегите себя, леди Алира. Успехов вам во всех ваших… начинаниях.

Лишь покинув тайное убежища Черного Цилиндра и возвратившись в номер гостиницы «Пристанище путника», Алира уточнила у Нолана с Эдвином:

– По-вашему, я правильно оценила ситуацию?

– Здесь нет ни правильного, ни неправильного ответа, – пожал плечами журналист. Вы поступили так, как сочли нужным.

– Вы молодец, – добавил юноша. – Благодаря вам утром мы доложим о результатах расследования Крону и получим артефакт магии времени.

– Ага… – думая совсем об ином, молвила девушка. – Ага…


Дети Универсума. Книга 3. Империя тумана

Подняться наверх