Читать книгу Дети Универсума. Книга 3. Империя тумана - Антон Рундквист - Страница 4

Советник Прилус, статный блондин с серыми глазами много лет являющийся доверенным лицом самого Императора, занял привычное место во главе длинного овального стола и оглядел собравшихся министров. Черно-белая безликая масса людей в строгих деловых костюмах заполнила богато украшенный мраморный зал для совещаний. Каждый из присутствующих в глубине души искренне мнил себя важной персоной, от которой зависит будущее Империи, тогда как на самом деле его мнение не имело абсолютно никакого значения по сравнению с волей отсутствующего здесь, но по-прежнему все контролирующего Императора. Кто распорядился захватить СЛОН вместе с огромными чайными плантациями? Император. Кто личным декретом поддержал повсеместное строительство железных дорог? Император. Кто придумал отправить войска в Лимон, вследствие чего восточное государство спустя одиннадцать лет сопротивления распрощалось с независимостью? Император. Кто инициировал экспедицию на Зеленый остров, положившую начало колонизации огромной территории? Император. Кто развязал войну с визами на севере? Ну, вы, наверно, догадались…

– Добрый день, – начал заседание с приветствия Прилус. – Я только что побывал в Алом Дворце на аудиенции у Императора…

Советник сделал традиционную паузу для осмысления прозвучавших слов. Для него важным было подчеркнуть свой особый статус единственного человека, получающего указания напрямую от правящего монарха. Потому-то Прилус и открывал каждое заседание Правительства одной и той же фразой: «Я только что побывал в Алом Дворце на аудиенции у Императора».

– Его Величество, – продолжил советник, – интересуется, почему мы никак не можем прорвать несчастный магический барьер у Пограничья?

– Возможно, – ответил Сесил, министр обороны, – вина лежит на тысячах визов, одновременно поддерживающих барьер из желания не быть убитыми. Никакая техника не в состоянии противостоять древнему и отточенному до высшей степени мастерства волшебному искусству.

– А танки? – подсказал Прилус. – Помнится, Император велел вложить немалые средства в производство сих тяжелых машин…

– Немалые – это верно, – подтвердил Огастес, министр финансов. – Мы на грани. Война ежедневно выкачивает гигантские суммы из государственного бюджета. Да, Империя контролирует Канторию, Трип, СЛОН, Лимон, имеет колонию на Зеленом острове, нам активно помогают Румбия и Драк. Мы задействуем все без исключения ресурсы, коих, как вы понимаете, у нас масса. И тем не менее мы на грани. Клад находится в глубочайшем экономическом кризисе. Впервые за… несколько сотен лет.

– При нынешней ситуации, – посоветовал Гарв, министр иностранных дел, – необходимо рассмотреть вариант, включающий процедуру подготовки к мирным переговорам с визами.

– Кто еще так считает? – поинтересовался Прилус. Один за другим министры подняли вверх руки, выражая согласие с предложением Гавра. – Ясно. Что ж, ваши мнения, джентльмены, обязательно будут учтены. А пока остановимся на варианте, включающем альтернативную процедуру. Точнее – процедуру оформления документов на получение кредита в Банке Селвика.

– Но, советник… – не веря собственным ушам, пролепетал министр финансов. – Клад никогда не брал кредит в Банке Селвика…

– Вы же сами сказали, дескать, у нас нет денег, – напомнил Прилус.

– Ну-у… да… А как мы потом расплатимся по долгам?

– Послушайте, – принялся убеждать советник, – на Клад возложена важнейшая историческая миссия. Империя – главный мировой оплот Всеобщего Порядка. Даже несмотря на то, что духовный центр учения находится в Румбии, мы прекрасно понимаем, кто в действительности внес наибольший вклад в борьбу с хаосом. Император за его долгую-долгую жизнь сумел объединить почти все существующие государства. Отныне лишь визы с их отвратительной магией препятствуют воцарению Порядка на Земле-Матери. Мы очень близки к цели. Неужели вы так легко откажетесь от главной мечты человечества?

– Не имея требуемых средств, мы просто вынуждены… – грустно констатировал министр финансов.

– И вы готовы пойти против воли Императора?

На сей вопрос никто из присутствующих не посмел дать утвердительный ответ. Конечно, они сомневались. В чем именно? Да много в чем. Они сомневались в целесообразности получения кредита в Банке Селвика, в перспективах войны Порядка против хаоса, в надобности распространения учения среди визов, в искренности советника Прилуса… Однако авторитет Императора, не выступавшего, между прочим, перед широкой публикой уже семьдесят (!) лет, в итоге сыграл определяющую роль. Подавляющее большинство министров ни разу воочию не видели главу Клада. Они, скорее, слепо верили в его существование. Здорово же, когда есть всемогущий Император – поборник справедливости, ярый противник хаоса, гарант стабильности, мудрейший из мудрейших! Если станет совсем плохо, он обязательно явится и всех спасет. Население, за вычетом глупых подконтрольных территорий вроде Лимона или СЛОНа, любит и боготворит Императора, ибо фигура этого человек олицетворяет надежду – самое мощное и самое живучее из возможных чувств.

– Хорошо, – заключил советник Прилус. – Пусть министерство финансов подготовит документы для получения кредита. Деньги должны быть направлены на развитие военно-промышленного комплекса. Посмотрим на реакцию визов при появлении целой танковой дивизии у Пограничья. Тут уж никакой барьер не выдержит. Техника сильнее магии, как Порядок сильнее хаоса.

– Выходит, инспектор Джем и есть загадочный мститель в маске, – погладив проступающую на подбородке щетину, уяснил Крон. – Замечательно! Вы блестяще справились с заданием. Вас наверняка интересуют мотивы, коими я руководствовался, поручая вам данное дело.

– Пожалуй, – сдержанно подтвердил Нолан, буквально распираемый изнутри от любопытства.

– Скажу сразу: каких-либо очевидных далеко идущих последствий оно не предполагало изначально. Цель заключалась всего-навсего в установлении истины. Вы же, строго говоря, ничего не изменили. Вы не донесли на инспектора властям, поэтому он сможет и дальше заниматься борьбой с преступностью, применяя… гм… нестандартные методы. Зато теперь вы знаете правду, а правда суть ценнейший актив, обладающий неимоверным потенциалом. В известной степени у вас в руках оказалось грозное оружие. А, как всякое оружие, его можно использовать и во благо, и во вред. В вашей власти было погубить инспектора Джема, стоило сказать одно слово тому, кому надо, то есть применить добытое оружие. Вы предпочли бездействие. Понимаю. Порой воздержаться от использования оружия представляется гораздо более мудрым решением, нежели прибегнуть к примитивному разрушению. Увы, горстка визов-ренегатов из будущего, по всей видимости, считает иначе… В любом случае вы совершили открытие, пускай и не революционное, однако оно позволило вам заполучить крупицу дополнительной информации об окружающем мире. А не здесь ли как раз кроется смысл существования любого разумного индивида? Не в постоянном ли приобретении знаний и опыта? Лишь знающий субъект способен быть по-настоящему свободным. Ибо что есть свобода, как не реальная возможность делать осознанный выбор? Чем больше вы накапливаете сведений, тем меньше вы попадаете в зависимость от чужого мнения или влияния и, как следствие, становитесь свободнее. Задавая вопросы, мы получаем ответы. Бывает, ответы порождают новые вопросы. Тогда мы опять начинаем искать ответы, но уже другие. И так до бесконечности. Это непрерывный цикл накопления и обработки информации, эдакая стремящаяся ввысь гносеологическая спираль, каждый виток которой сопровождается переходом к очередной ступени свободы. Вероятно, абсолютная свобода так и останется недостижимой, но к ней все равно стоит стремиться. Поздравляю, вы сделали маленький шажок в нужном направлении, став благодаря моему заданию чуточку эрудированнее, а значит, и малость свободнее. Я удовлетворен. Драгоценное время потрачено не зря.

– Л-а-а-дно… – неуверенно протянул Нолан, безуспешно пытаясь в голове сопоставить услышанное с обязанностью по спасению мира. – И в награду мы получаем?..

– Не спешите, – охладил пыл журналиста балансир. – Мой артефакт – тоже мощное оружие. Прежде чем наделить вас подобной силой, мне бы хотелось убедиться в вашем умении правильно ею распоряжаться.

– Не доверяете выбору Земли-Матери? – хитро прищурившись, заметила Алира.

– Поймите, она (или оно – не берусь однозначно судить) пока не давала поводов усомниться в ее плане. И все же говорят: доверяй, но проверяй. Не обижайтесь, однако вы – люди…

– Я заметила, – не удержалась от комментария девушка.

– …А люди не столь хорошо справляются с магией. Дабы вы случайно не расщепили ткань пространства-времени, тем самым уничтожив Вселенную, вам сперва следует научиться лучше контролировать эфирные потоки. Особенно, находясь в данном промежутке времени, где в условиях войны визам приходится выкачивать из поля слишком много энергии для поддержания защитного барьера.

– Ага! – догадался Эдвин. – Теперь ясно, почему оно такое голодное!

– Голодное? Да, это подходящее определение. Похоже, вы успели ощутить на себе его влияние. В нынешних обстоятельствах вот как мы поступим. В 260 году находятся еще четверо стражей. Выполните их поручения, обзаведитесь соответствующими волшебными предметами, освойтесь с новыми способностями, привыкните к местному эфирному полю и потом возвращайтесь ко мне.

Получив от Крона вместо артефакта дальнейшие указания, троица со смешанными чувствами покинула часовую мастерскую. Прогуливаясь до гостиницы, друзья делились между собой впечатлениями.

– Напоминает сетевой маркетинг, – посетовал Нолан. – Мало того, что ты сам пришел и согласен продавать впариваемый товар, тебе вдобавок велят привести еще сколько-то друзей и тогда (возможно) ты заработаешь премию. Или другая аналогия. Акция в магазине: «Получи 1000 бонусов на карту!» Но использовать их тебе позволят только при покупке на определенную сумму. То есть ты в итоге покупаешь ненужное тебе барахло, лишь бы потратить проклятые бонусы. Или же реклама в телемагазине. Приобрети комплект кухонных ножей, и отхватишь в подарок – барабанная дробь – еще один маленький ножик из того же комплекта! Короче, попахивает каким-то разводом…

– С другой стороны, – высказался Эдвин, – Крон в чем-то прав. Мне уже сейчас стоит некоторых усилий контролировать бурлящие внутри меня волшебные стихии. А если к ним добавятся новые? Удастся ли их и дальше держать в узде? И ладно огонь с водой и холодом. В худшем случае их случайный выброс вызовет разрушение локального масштаба. Мы с вами, разумеется, погибнем, да и полгорода снесет к хаосу, но не более того. А вот со временем шутки действительно плохи. Боюсь, Крон не преувеличивал, говоря об уничтожении Вселенной…

– Хорошо-хорошо, убедили, – отказался спорить журналист. – Куда дальше?

– У нас три варианта, – напомнил юноша. – Искать бродячий цирк, посетить Селвик или отправиться в Лимон. С цирком путешествуют сразу два балансира, но я не имею представления, как найти тех, кто постоянно переезжает с места на место. А Селвик чисто географически ближе к Первограду, чем далекий Лимон.

– Кроме того, в Селвике мы можем поправить наше финансовое положение, – вставила Алира. – Но перед отъездом я бы хотела…

– Встретиться с родителями, – угадал Нолан. – Без проблем. Давно пора.

– Да, – кивнула девушка. – И хотя инспектор Джем не стал их оповещать, слух о моем возвращении мог распространиться по городу. Невзирая на огромные размеры столицы, сплетни здесь передаются мгновенно, словно в малюсенькой деревне. Достаточно было какому-нибудь из сопровождавших Джема констеблей проговориться… Главное – я хочу лично встретиться с родителями до того, как им все расскажет кто-то посторонний. Поэтому мы зайдем в «Пристанище путника», заберем Ульриха (говорящая книга послужит убедительным доказательством правдивости моей истории) и поедем прямиком в Серебряную Рощу.

Волшебный книг не преминул указать Алире на двойные стандарты, которыми руководствовалась девушка. Дескать, когда ведется интереснейшее детективное расследование, то Ульриху обязательно нужно оставаться в номере гостиницы, а когда девчонке понадобилась помощь в разговоре с предками, все меры предосторожности тут же оказались отринуты. Тем не менее Алира полностью проигнорировала упрек, погрузившись в раздумья по поводу предстоящей беседы с матерью и отцом.

На первом этаже особняка лорда Бэрри раздался звонок. Старый слуга Дживмор нехотя отложил газету, поднялся со стула и подошел к парадной двери. Пожилой человек уже приготовился произнести дежурную фразу: «Добрый день! Чем могу служить?» Однако, увидев на пороге исчезнувшую более четырех месяцев назад при крайне загадочных обстоятельствах девушку, Дживмор от неожиданности утратил дал речи.

– Привет, Дживмор, – преувеличенно весело поздоровалась Алира. – Как дела?..

– Во имя Порядка! – На глазах старика проступили слезы. Позабыв о дурацких правилах этикета, он бросился крепко обнимать девушку, восклицая: – Леди Алира! Леди Алира! Слава Порядку, вы живы! Где же вы пропадали? Нам вас так не хватало!

– Я тоже соскучилась… – проговорила расчувствовавшаяся Алира, прижавшись щекой к колючим седым бакенбардам. – Очень соскучилась… Я… должна видеть родителей…

– Конечно-конечно… Леди Ада сейчас наверху, а лорд Бэрри на службе. Я немедленно ему позвоню…

– Будь добр…

– Что там происходит, Дживмор? – послышался с лестницы голос леди Ады. – Кто к нам пришел?..

Спустившись в холл и наткнувшись на стоящую в дверях без вести пропавшую дочь, мать едва не упала в обморок. Предотвратила конфуз, вовремя подставив локоть теряющей равновесие хозяйке, молодая и проворная служанка Глэдис.

Спустя двадцать минут Алира, Эдвин с Ульрихом в рюкзаке, Нолан, старающаяся сохранить хладнокровие леди Ада, молниеносно примчавшийся с другого конца города и безумно счастливый лорд Бэрри, а также пользующийся в доме абсолютным доверием Дживмор расположились в светлой гостиной на двух стоящих друг напротив друга диванах. От наблюдательной девушки не укрылись изменения, произошедшие в облике родителей. У отца явно прибавилось седых волос, а талия заметно уменьшилась. Мать под толстым слоем косметики пыталась скрыть многочисленные морщины и вызванные постоянным недосыпом мешки под глазами.

«Как же им туго пришлось», – сделала про себя вывод Алира.

Она приложила максимум усилий, дабы доходчиво объяснить, где провела все это время. Упомянула и о возникшем прямо в вагоне поезда портале, и о пространственно-временном переходе, и о путешествии в прошлое, и о визите к Королю-Дракону, и о дальнейших приключениях в поисках других балансиров…

– Значит, ты сбежала в Канторию, – оставив за бортом внимания большую часть сказанного дочерью, заключила леди Ада.

– Нет, мама, – спокойно поправила Алира, мысленно обращаясь с молитвами к Богу Терпения, на случай ежели таковой существует1. – Во-первых, технически я никуда не сбегала. Портал поглотил меня помимо моей воли. Во-вторых, я не просто очутилась в Кантории, но очутилась в Кантории образца 105 года Эры Порядка.

– В каком смысле «образца 105 года»? – недоумевала мать, параллельно с подозрением поглядывая на Нолана с Эдвином. Особенно на юношу. – Ты говоришь о какой-то исторической реконструкции?

– Я говорю о настоящем путешествии назад во времени.

– Но так ведь не бывает…

– В иных обстоятельствах я бы согласилась с данным утверждением. Однако же у меня с собой припасено несколько старых канторийских монархов. Погляди, похожие монеты с портретом князя Павла не выпускают уже полторы сотни лет!

– По мне, так они кажутся довольно новыми, – недоверчиво высказалась леди Ада.

– Естественно! Мы же привезли их из прошлого!

– Тогда они должны быть старыми… Или я что-то упускаю?..

– Так, мама… Давай поясню еще раз. Мы отправились в 105 год, потом вернулись сюда, в 260… И для нас перемещение длилось всего пару секунд, а не сто пятьдесят пять лет!

– Дорогой, – обратилась леди Ада к супругу, – ты понимаешь, о чем толкует наша дочь?

– Не то чтобы полностью, дорогая… И меж тем я верю Алире.

– Как ты можешь ей верить, коли не понимаешь, о чем она говорит?

– Ну-у… Правительство Клада тоже часто издает неясные распоряжения, а я ему все равно верю…

– Причем тут Правительство Клада?! – рассердилась на мужа леди Ада. – Не знаю, как ты, но я желаю во всем тщательно разобраться, а у меня пока не выходит, и ты даже не пытаешься мне помочь!

– А зачем разбираться? – искренне удивлялся лорд Бэрри. – Наша дочь вернулась! Живая и здоровая! Давай лучше праздновать! Организуем банкет…

– Тебе лишь бы живот набить, – упрекнула его жена. – Внезапно аппетит проснулся? Я же хочу выяснить, почему наша дочь вообще пропала, почему ни разу не позвонила, не телеграфировала или не написала…

– В 105 году еще не изобрели ни телефон, ни телеграф, – привела железный аргумент Алира. – А почтальоны отчего-то не умеют путешествовать во времени. По-твоему, я должна была прийти на почту и оставить там конверт с указанием «не вскрывать до 260 года»? Хотя идея неплохая… И как я сразу не додумалась?..

– Да ты о нас, видимо, в принципе не особо думала, – подчеркнуто холодно молвила мать.

– Я о вас постоянно думала! – возразила девушка. – Но я не могла ничего поделать! Портал бы не открылся, покуда мы не раздобыли бы четыре артефакта балансиров. Пришлось больше четырех месяцев потратить на поиски. Мне очень жаль, правда…

– Видишь, дорогая, – примирительным тоном произнес лорд Бэрри, – она сожалеет. Следовательно, все в порядке…

– Ничего не в порядке, – не давала никому расслабиться леди Ада. – А кто эти два джентльмена?

– Я ведь уже объяснила: сэр Нолан – журналист из будущего, а сэр Эдвин… он… э-э… ученый из 105 года.

– Ежели сэр Эдвин из прошлого, то почему он не старый? – продолжала выискивать нестыковки мать.

– Потому же, почему и монеты не старые, – начиная ощущать, будто ходит в темноте с завязанными глазами по замкнутому кругу, ответила Алира, а затем, ища поддержки, повернулась к более эрудированному спутнику. – Эдвин… то есть сэр Эдвин, помогите мне изложить матери концепцию путешествий во времени.

– С удовольствием! – откликнулся юноша. – С чего начать, с чего начать?.. Согласно теории Альберта Безумного, пространство-время представляет собой единую неразрывную четырехмерную систему. По сути, время кардинально отличается от прочих трех измерений – длины, ширины и высоты – только тем, что оно течет всегда вперед и никогда назад. Впрочем, названное свойство не мешает образованию разрывов в пространственно-временном континууме, позволяющих мгновенно перемещаться из одной его точки в другую, как бы срезая углы…

– Простите, молодой человек, – прервала Эдвина леди Ада, – вы сейчас на людском языке говорите?

– Да, но, если вам угодно, могу перевести на визский… или даже на язык лесовиков… зато, боюсь, известных мне жестов марси явно не хватит…

– А вот язык сарказма вам еще постигать и постигать, – иронично отметила Алира.

– Вы можете объяснить в одном предложении произошедшее с моей дочерью? – попросила леди Ада.

– В простом или сложносочиненном? – уточнил педантичный юноша.

– Желательно в простом.

– Хм… Раз в простом, то… Случился непрогнозируемый темпоральный казус, приведший к массе удивительных приключений, так или иначе имеющих касательство к спасению всего мира в будущем.

– По-прежнему сложно… – отозвалась хозяйка дома.

– Извините, пришлось осложнить предложение парой причастных оборотов…

– Не в них проблема. Я все еще не понимаю многого…

– Леди Ада, – подключился Нолан. – Давайте вы будете спрашивать обо всем, вам неясном, а леди Алира постарается коротко и четко ответить на каждый из ваших вопросов в убыстренном режиме: вопрос-ответ, вопрос-ответ и так далее. Вы согласны?

– Хорошо.

– Леди Алира?

– Я готова. Спрашивай, мама.

– Пойдем по порядку. Где ты была?

– В прошлом.

– Как ты туда попала?

– Через портал в поезде.

– Где ты познакомилась со своими новыми друзьями?

– В пространственно-временном переходе.

– Что это такое?

– М-м… долго объяснять…

– Зачем вам понадобились эти… артефакты балансиров?

– Чтобы спасти мир.

– Миру грозит опасность?

– Да, но не сейчас, а в будущем.

– Почему ты должна спасать мир?

– Меня выбрала Земля-Мать.

– Кто эта Земля-Мать?

– Понятия не имею. Некое очень могущественное создание.

– Что у тебя на шее?

– Волшебная окарина балансира ветра Догоды.

– Что за кольцо на пальце?

– Подарок госпожи Уиа. Амулет, защищающий от воздействия магической бури.

– Что за штука на запястье?

– Скрытый клинок. Презент от мастера Гейба, изобретателя парового двигателя.

– В рюкзаке у сэра Эдвина книга?

– Книг.

– В чем разница?

– Он волшебный и разговаривает.

– Фуф… – выдохнула леди Ада. – с меня пока довольно…

– Вот и славно! – обрадовался лорд Бэрри, потирая руки в предвкушении праздничного обеда. – Дживмор, передай повару, пусть приготовит к вечеру самого жирного из имеющихся у нас гусей.

– Гуся, прибереженного для празднования Нового года, милорд? – осведомился слуга.

– Его, родимого! Ибо благодаря возвращению любимой дочери для меня Новый год наступил раньше!

До вечера оставалось полно времени. Алира решила наведаться в Огенвардский приют. Дети были просто счастливы вновь ее увидеть. Любознательная девочка Клэр засыпала старшую подругу вопросами, на которые та старалась отвечать предельно аккуратно, ведь если с родителями стоило говорить откровенно, то детей все-таки надлежало оставить в неведении по поводу перемещений во времени и поисков балансиров. В связи с чем Алира отделывалась наиболее общими фразами вроде «уехала в Канторию», «побывала в Румбии», «попутешествовала на корабле», не уточняя, что происходило перечисленное в далеком прошлом. Клэр также поинтересовалась, чем закончилась история с помолвкой. Алира уже практически забыла о существовании потенциального жениха в образе сэра Артура Эбенезера Сполдингтона IV. Вряд ли они вообще когда-либо еще раз встретятся… Далее разговор зашел об обретенных Алирой в ходе ее приключений друзьях. Клэр выспрашивала кучу подробностей о Нолане и Эдвине. Девушка, опять же без указания на то, откуда прибыли ее товарищи, дала максимально лестную характеристику сильному, общительному, умудренному жизненным опытом журналисту и неправдоподобно эрудированному, отважному и при том в чем-то очень забавному молодому человеку.

Сами же Эдвин с Ноланом в тот момент находились на другом конце города. Им впервые выпал шанс без спешки и суеты погулять по Первограду в свое удовольствие. Столица Клада – удивительное место, умудряющееся сочетать несочетаемое. Роскошь и богатство элитных районов по типу Серебряной Рощи соседствовали с убогой беднотой на севере. Самодвижущиеся экипажи соперничали на дорогах с классическими конными повозками. Электрические фонари уживались с масляными лампами. Дым от сотен заводских печей смешивался с туманом вполне естественного происхождения. Повсюду люди развешивали новогодние украшения. Кто-то надеялся, будто грядущий 261 год станет удачнее предыдущего, а кто-то мечтал, чтобы новый год хотя бы оказался не хуже. Тем не менее на светлое будущее рассчитывали все горожане без исключения: и знатные лорды, и живущие впроголодь рабочие. Несмотря на многочисленные трудности, очевидные проблемы с экологией, высокий уровень преступности, грозящее опасностью заметное социальное расслоение, царившую сплошь и рядом и сравнимую с пожаром в дурдоме суматоху, а также прочие недостатки, жители Первограда отнюдь не стремились покидать родную столицу, в потенциале предоставлявшую поистине безграничные возможности с точки зрения самореализации. Поэтому люди могли беспрестанно на все подряд жаловаться (и с успехом жаловались), но уезжать не собирались. То был худший город для жизни. То был лучший город для жизни.

Журналист и юноша побродили по центральным улицам, изучили витрины в торговой галерее, посетили (совершенно бесплатно) музей естественной истории, где наткнулись на скелет громадного ящера, напоминавшего того, что мирно пасся внутри ковчега Рыбы-кита, затем решили развлечь себя походом в синематограф. Демонстрировалась какая-то черно-белая немая комедия. Нолан получил удовольствие от подобного ретро-сеанса, а Эдвин и вовсе пришел в дичайший восторг, впервые погрузившись в мир движущихся картинок.

– Просто невероятно! – восхищался молодой человек. – Это же совершенно новый способ рассказывать истории! Это как книги, только… живые! Принципиально иной уровень эмоционального вовлечения в повествование! Это… это круто!

– Ха! Вы еще к видеоиграм не притрагивались, – заинтриговал Нолан.

Под конец они забежали в одежную лавку и взяли напрокат (покупать слишком дорого!) два костюма, подходящих для предстоящего праздничного обеда.

– Какие же вы красавцы! – по достоинству оценила Алира, завидев у повешенного на первом этаже гостиницы зеркала любующихся собой друзей в черных брюках, смокингах, белых рубашках, начищенных до блеска туфлях и галстуках-бабочках. – И совсем даже не похожи на пингвинов.

– А при чем тут пингвины? – не понял Эдвин.

– Неважно, – проговорила Алира, с улыбкой поправляя на шее юноши «чуть съехавшую» бабочку. – Вот так, теперь полный порядок. Очевидно, мне тоже придется принарядиться.

– Мы подождем, – заверил молодой человек.

– Столько, сколько потребуется, – добавил со знанием дела Нолан.

Ждали полтора часа. И ждали не зря. Алира никогда не прилагала особых усилий, дабы выглядеть красивой. У нее сие получалось автоматически, порой даже вопреки внутреннему желанию. А сейчас представьте, если она все же сознательно решила собственную природную красоту дополнительно подчеркнуть. Алира предстала перед спутниками в ослепительном длинном платье цвета морской волны, отлично гармонирующем с уложенными в замысловатую прическу огненными волосами.

– Вы отменно выглядите, – прокомментировал журналист.

– Спасибо, таких комплементов мне еще… тьфу ты! Извините. Просто спасибо.

– Вы… вы… – пытался сообразить юноша.

– Ты смотришься сногсшибательно, детка! – поделился впечатлениями Ульрих.

– П-присоединяюсь к предыдущему оратору… – машинально промолвил Эдвин.

Настал черед долгожданного обеда. Гостей пригласили в столовую. Сперва лорд Бэрри произнес тост за возвращение Алиры и за ее новых друзей, пожелав всем троим успеха в нелегком предприятии по спасению мира. Жена с негодованием зыркнула на супруга, намекая, мол, мы еще с тобой поговорим о ближайшем будущем нашей дочери и всяких там спасениях мира…

– Алира, – обратилась леди Ада, – правильно ли я понимаю твое намерение не задерживаться надолго в Первограде?

– Да, мама. В идеале нам бы уже завтра сесть на поезд, отправляющийся в Селвик.

– А как же твои светские обязательства?

– Обязательства? Я отсутствала четыре с половиной месяца! По меркам высшего света – вечность. Обо мне давно все позабыли.

– Ну, как забыли, так и вспомнят… – изрекла мать. – Кроме того, скоро Новый год. Неужели ты хочешь провести его вдали от дома?

«Мне все равно», – подумала Алира.

– Конечно нет! – сказала Алира. – Но долг зовет…

– Знаешь, твоя история по-прежнему не укладывается у меня в голове.

– В моем рассказе что-то не сходится?

– Да нет, все вроде бы логично, однако… Твои балансиры, путешествия во времени и магия… Как-то они не соотносятся с учением о Всеобщем Порядке.

– С каких пор тебя стало интересовать учение, мама?

– В смысле, с каких? Учение о Всеобщем Порядке – это фундамент нашего общества! Во имя Порядка наши солдаты проливают кровь на севере. Без Порядка мы не достигли бы столь впечатляющего технического прогресса. И когда ты приносишь в дом говорящую книгу, волшебное кольцо, магическую окарину и приводишь к нам сэра Эдвина – натурального чародея во плоти, – на фоне идущей войны с визами твое поведение выглядит… вызывающе.

– А что поделать, коли магия – единственное средство для спасения мира? – задала риторический вопрос Алира. – Согласна, с учением подобное заявление не очень хорошо вяжется. Но, может, тогда проблема не во мне, а в учении?

– Ты всегда все подвергаешь сомнению, – заметила леди Ада. – Раньше, правда, масштаб был поменьше. Отныне же ты противостоишь самой Церкви. Скажи, для тебя в принципе нет ничего святого?

– Есть. Дружба. Преданность. Взаимопомощь. Доброта. Ценность любой разумной жизни. А еще, пожалуй, спасение мира…

Мать долго не сводила строгого взгляда с дочери. Отец, намереваясь разрядить напряженную обстановку, предложил собравшимся сыграть на бильярде:

– Нам уместно разбиться по парам. Ада обычно предпочитает иные занятия, зато Алира – непревзойденный мастер кия, и в качестве партнера ей равных нет.

– Не спеши, дорогой, – хитро улыбнувшись, остановила его леди Ада. – Не все гости пока подошли.

– То есть? – удивился лорд Бэрри. – Я думал, будем только ты, я, Алира и ее друзья.

– К нам также пожелал присоединиться…

– Сэр Артур Эбенезер Сполдингтон IV! – торжественно объявил вошедший в столовую Дживмор.

– Вот те на, – прошептала Алира так тихо, что услышал ее лишь один рядом сидящий Эдвин.

– Кто это? – спросил ее юноша.

– Э-э… мой несостоявшийся жених…

В дверном проеме показалась высокая фигура в дорогущем костюме. Мужчина уверенной походкой приблизился к столу и занял место напротив Алиры.

– Прошу прощения за опоздание, – извинился сэр Артур тоном, свидетельствующим о полном отсутствии сожаления как такового. – Сегодня резко потеплело, снег начал стремительно таять, и дорогу от моего замка до Первограда сильно размыло. Добираться тяжело.

«Опять он про замок…» – промелькнуло у Алиры.

– Добрый вечер, леди Алира, – поприветствовал нежданный гость. – Не представите меня вашим друзьям?

– Да, конечно. Знакомьтесь: сэр Артур Эбенезер Сполдингтон IV – сэр Нолан, сэр Эдвин.

– Очень приятно, – дежурно проговорил богатый аристократ. – В первую очередь позвольте выразить переполняющую меня радость в связи с вашим приездом в город, леди Алира. Вы, должно быть, много путешествовали?

– Да, и завтра снова отправляюсь в дорогу, – воспользовалась возможностью сразу прояснить ситуацию Алира.

– Как, вы завтра уезжаете? Очень жаль. Я надеялся, вы с друзьями окажете мне честь, погостив во время новогодних каникул в моем замке.

– Значит, ваше предложение еще в силе? – вмешалась леди Ада, и Алира не смогла точно для себя установить, о каком именно предложении спросила мать: о приглашении погостить у сэра Артура, или… о другом предложении.

– Разумеется, – в той же двусмысленной манере ответил аристократ. – Я никогда не отказываюсь от данного слова. Что ж, буду в таком случае с нетерпением ждать вашего возвращения, леди Алира.

– Возможно, ждать придется долго, – намекнула девушка.

– Встреча с вами безусловно стоит того.

Окончательно смутившейся Алире вдруг отчаянно захотелось убраться из столовой в отчем доме куда подальше да побыстрее. Внимательный Нолан заметил, насколько девушке некомфортно, и, как бы между делом, изобразив, будто пытается подавить зевок, сказал:

– Мне так нравится ваша компания, сидел бы и беседовал с вами хоть до утра, однако у нас завтра поезд…

– Понимаю, – вежливо отреагировал сэр Артур. – Вам стоит хорошенько выспаться перед дальней дорогой.

– Вы верно говорите, – ухватилась за спасительную соломинку Алира. – Нам пора вернуться в гостиницу.

– Но твой дом здесь! – напомнила леди Ада.

– Дом здесь, а все вещи в «Пристанище путника», – указала девушка.

– Я могу подвести вас на собственном экипаже, – предложил сэр Артур.

– Это очень любезно с вашей стороны, – применила старое клише Алира, – и нам с друзьями было бы неловко доставлять вам неудобства…

– Что вы, что вы! Никаких неудобств. Я, признаться, обожаю кататься на самодвиже по ночному городу, особенно в сопровождении столь приятных персон.

Алира спешно прикинула в уме, за какое время преодолевается расстояние от родительского особняка до гостиницы на самодвижущемся экипаже, и пришла к выводу: ладно, минут двадцать она еще в состоянии потерпеть общество сэра Артура Эбенезера Сполдингтона IV, одновременно не нарушив норм приличия необоснованным отказом. К ее удивлению, знатный джентльмен сам предпочел сесть за руль, не прибегая к услугам шофера.

«Любит лично все контролировать, – сделала себе пометку девушка. – Впрочем, того и следовало ожидать».

Больше всего она опасалась, не станет ли сэр Артур по дороге подробно выспрашивать, куда и зачем друзья уезжают. К счастью, он вполне удовлетворился расплывчатым «едем на запад» и переключился на разговор со спутниками Алиры, в большей степени – с Эдвином.

– Чем вы занимаетесь, сэр Эдвин? – в том числе поинтересовался Артур.

– В настоящий момент еду с вами на самодвижущемся экипаже, – не пошутил, а четко описал текущее положение юноша.

– Нет, я имею в виду в принципе.

– Я… ну… я ученый, – прибег к ранее предложенной Алирой характеристике Эдвин.

– Очень интересно. В какой области специализируетесь?

– Изучаю все понемногу.

– Давно вы знакомы с леди Алирой?

– Четыре месяца, две недели и три дня.

– Какая точность!

– Просто у меня хорошая память…

– Вон оно как… О! Похоже мы приехали, – известил сэр Артур. – Сэр Эдвин, сэр Нолан, крайне рад был с вами познакомиться. Леди Алира, мечтаю в скором времени с вами вновь увидеться.

На прощание высокородный джентльмен поцеловал девушке руку, а затем, рассекая плотную завесу тумана светом фар, умчался на автомобиле в ночь.

– Ну а сейчас-то мне можно уже высказаться? – оказавшись в номере гостиницы, осведомился Ульрих, прежде вынужденный молчать в присутствии сэра Артура. – Весь вечер мне пришлось выслушивать всякую лютую ахинею! И почему люди не в состоянии говорить нормально?! Ясно же, что, например, леди Ада банально никуда не хочет отпускать Алиру, но вместе с тем опасается проявлять излишнюю строгость, ведь один раз дочурка после предпринятых мамашей воспитательных мер просто взяла и надолго исчезла. А весь из себя утонченный и высокомерный Артур вообще неприкрыто клеился к нашей рыжей…

– Не понимаю его мотивов, – небрежно бросила Алира.

– Если ты, дорогуша, не понимаешь, чего хочет взрослый мужик от симпатичной молодой девушки, то…

– Давайте не будем об этом, – в непривычной для себя несколько грубоватой манере прервал книга Эдвин. – Словно у нас иных забот нет! День выдался богатым на впечатления. Я устал и собираюсь спать. И прошу, больше никаких сэров Артуров, сэров Эбенезеров и тем паче сэров Сполдингтонов.

– Хорошая идея, – поддержала Алира.

Назавтра Команда Чаши отправилась на вокзал. В ожидании прибытия поезда они выслушивали последние наставления от Алириных родителей. Вернее, говорил в основном лорд Бэрри. В частности, он советовал, какие рестораны надо обязательно посетить в Селвике, рекомендовал самый роскошный отель, а в заключение отвел Эдвина в сторонку и поделился с юношей:

– Иногда с Алирой не просто сладить, и все равно она – замечательная девушка: добрая, отзывчивая, начитанная и до невозможности сообразительная. Я воздаю хвалу Порядку за такую дочь. Пообещайте позаботиться о ней, ладно?

– Само собой, лорд Бэрри. Я буду беречь ее.

– Спасибо, – поблагодарил любящий отец, сердечно пожав молодому человеку руку.

Леди Ада, наоборот, преимущественно молчала. Утром Алира звонила домой и настоятельно потребовала от матери никогда впредь без согласия дочери не организовывать внезапных встреч с сэром Артуром, как вчера на обеде. Вероятно, леди Ада слегка обиделась. Она-то руководствовалась исключительно интересами Алиры, но что эти неблагодарные дети смыслят в жизни?..

Помахивая кружевным платочком вслед удаляющемуся от платформы составу, Ада поинтересовалась у мужа:

– И с чего ты так разлюбезничался с тем странным юношей, сэром Эдвином?

– Видишь ли, дорогая… этот паренек – не знатный лорд, не сын железнодорожного магната да и вовсе не принц на белом коне. Однако он – единственное живое существо на Земле-Матери, которое наша с тобой дочь считает умнее самой себя. И сей единственный факт автоматически свидетельствует о многом.

Естественно, ни до Алиры, ни до Эдвина слова лорда Бэрри не долетели, ибо звонко гудящий паровоз слишком далеко увез молодых людей. Впервые путешествующий поездом юноша завороженно глядел в окно на проносившиеся мимо небольшие строения, коих по ходу движения встречалось все меньше и меньше, зато деревьев с каждой преодоленной верстой заметно прибавлялось. Первоград вместе с присущими ему безумной суматохой и непрестанно развивающимся техническим прогрессом остался позади. Индустриальный пейзаж целиком сменился природным в течение каких-то полутора часов. Грязные заводы где-то далеко потонули в дыму собственных труб, а на сцену вышли живописные леса и поля, потихоньку освобождавшиеся от снежного покрова в предвкушении весны.

– Как же быстро мы едем… – прошептал Эдвин.

– Бывало и быстрее, – заметила Алира. – Или произошло невероятное, и вы забыли о подземном тоннеле, по которому мы в кратчайшие сроки добрались от Хрустального Города до острова Королей?

– Нет, я помню, но тогда не было подобного ощущения скорости, создаваемого видом из окна. Я вот смотрю вниз и вижу, как земля прямо-таки убегает от нас. Классная штука этот ваш самовар с кирпичами…

С чисто исследовательским интересом Эдвин прошелся туда и обратно вдоль всего состава. Алира и Нолан ждали товарища в купе, чтобы потом втроем пойти пообедать в вагоне-ресторане. Сделав заказ, Алира предоставила краткую историческую справку о создании первой железной дороги:

– Идея давно витала в воздухе – сразу после изобретения парового двигателя хорошо знакомым нам мастером Гейбом. Телеги, перемещаемые по рельсам, существовали с глубокой древности. Вот только толкать их приходилось усилиями людей или животных. Объединить рельсы и паровую тягу представлялось исключительно логичным вариантом. Ранние опыты проводились с переменным успехом, но так как ими занималось огромное число инженеров по всему миру, то значительное количество экспериментов чуть ли не мгновенно дало качественный результат. Наиболее приближенный к современным паровозам механизм запатентовал кладский изобретатель по имени Скалл в 128 году Эры Порядка. А уже в 130 году по инициативе самого короля от Первограда до Алого Дворца проложили первую полноценную железную дорогу с постоянно курсирующим между столицей и королевской резиденцией составом. Честно, я готова поддержать отнюдь не каждое решение короля, а впоследствии Императора. Тем не менее вклад Сида в развитие транспортного сообщения на нашем острове объективно заслуживает одобрения.

– Хм, – хмыкнул Эдвин, – получается, правителя Клада по-прежнему именуют Сидом даже после преобразования королевства в империю. А какой у нынешнего Императора порядковый номер?

– Пятьдесят.

– Стоп, – не поверил юноша, – тут очевидно вкралась счетная ошибка. Когда мы с вами находились в 105 году, Кладом правил Сид XLIX…

– Правильно, а сейчас – Сид L.

– Но… этого не может быть! Прошло сто пятьдесят пять лет! За столь длительный период должно было смениться как минимум несколько Сидов.

– Сид XLIX умер в 105 году, вскоре после окончания войны Порядка, – поведала Алира. – Незадолго до того ушли из жизни двое его старших сыновей, и на престол взошел совсем юный одиннадцатилетний принц Рид, взявший имя Сид L. В 116 году при до конца не выясненных обстоятельствах во время традиционной ежегодной охоты на пушного зверя в Кантории погиб князь Лекс. Прямых наследников Лекс не оставил, а ближайшим родственником, обладавшим правом на княжение, оказался король Сид L, приходившийся покойному двоюродным братом. Таким образом сформировалась личная уния, объединившая Канторию и Клад.

– То есть Сид L стал одновременно королем Клада и канторийским князем, – уяснил Эдвин. – Многовато власти для одного человека.

– Дальше – больше, – заверила девушка. – Возникшее положение Сид использовал для установления контроля как над Восточным, так и над Западным Трипом – двумя территориями, явившимися результатом проигранной республикой войны. В 121 году кладские войска захватили слаборазвитый в военном плане СЛОН, а в 156 году настал черед Лимона. Развязалась затянувшаяся Великая объединительная война, приведшая к утрате последним его независимости. Прибавим сюда также длительные дружеские отношения с Румбией, мировым центром учения о Всеобщем Порядке. Итого: к 167 году Клад фактически подчинил себе большинство государств на острове Королей, и Сид L с благословения Магистра Порядка Юлиана принял титул Императора. А со 191 года начались различные несуразности. Дело в том, что именно в этом году Император Сид L последний раз выступал на публике. Прошло, как вы понимаете, почти семьдесят лет. Ходят слухи, причем небезосновательные, мол, Император давно умер, а государством в действительности управляет кто-то другой.

– Разумное предположение, – согласился Эдвин, – ведь в противном случае от нас требуется поверить, будто человек в состоянии дожить до… ста шестидесяти шести лет! Отдает бредом…

– Однако еще больший бред ожидает впереди, – загадочно намекнул Нолан.

– Вам что-то известно? – заинтересовалась Алира.

– Ну, я как бы из будущего…

– Было бы любопытно выслушать вашу точку зрения, – признался Эдвин, – с позиции… с позиции… с… с…

– Эдвин, вам плохо? – встревожилась Алира.

С молодым человеком произошли странные изменения. Сперва он весь побледнел, затем, наоборот, раскраснелся, точно сильно нагретое железо, стал часто дышать, руки его затряслись. Люди в вагоне-ресторане, отвлекшись от трапезы, изумленно наблюдали за юношей.

– М-мне н-надо… – прохрипел Эдвин. – М-мне надо выйти…

Пошатываясь и стараясь унять дрожь в конечностях, юноша медленно поднялся из-за стола и направился к тамбуру. По пути Эдвин проклинал судьбу за предельно несвоевременный приступ: как же так – на виду у всех?! Пассажиры наверняка будут задавать неудобные вопросы и, хаос знает, чего подумают, не получив внятного объяснения. Да и стыдно демонстрировать слабость на глазах у незнакомцев. А в слабости ли дело? И кто вообще говорит о слабости? Внутри молодого человека бурлила жаждущая высвободиться энергия неслыханной мощности. Слабость? Ха, слабость?! Подобной мощности хватит для уничтожение всего поезда!

– Успокоиться… – убеждал себя юноша. – Успокоиться… подавить зов эфира…

Он резко толкнул дверь тамбура и буквально ввалился в проход, рухнув на металлический пол. К горлу подступила тошнота. Секунду, секунду… сейчас вырвет, и сразу полегчает. Но тошнота никак не переходила в рвоту. Мгновение спустя одно неприятное ощущение сменилось другим. Вместо тошноты Эдвин почувствовал страшный голод, как будто не ел неделю. В животе заурчало, а в голове крутилась единственная мысль: «Поесть! Поесть!», однако и это состояние не продлилось долго. Место лютого голода заняла невыносимая жажда. Воды! Воды! Воды! Хоть капельку!.. Во рту пересохло, язык перестал двигаться. Все тело пылало. Хотелось разорвать на себе одежду, дабы хоть как-то охладиться. Вдруг жар спал, и юношу пробил озноб. Пальцы от холода не могли согнуться, суставы закоченели. Зато жажда ушла. Действительно, зачем о ней беспокоиться, когда ты вот-вот замерзнешь насмерть? Раздававшиеся отовсюду крики и возгласы постепенно умолкли. Остался лишь потихоньку удаляющийся мерный стук колес поезда, звучавший все тише по мере погружения в бездну. Подождите, подождите! В какую такую бездну? Ту самую, на дно которой неторопливо опускался Эдвин. А почему он там оказался? И зачем опускается все глубже и глубже? Хм… стоит задуматься. На дне определенно ничего хорошего не найти – факт! Следовательно, надлежит всплывать. Ноги в руки, и наверх, наверх! К брезжащему впереди свету! Еще чуть-чуть… Уф… получилось! Солнышко в небе сияет, ветерок дует. Правда, кругом бескрайний океан, и указанное обстоятельство стремительно снижает шансы на выживание… Ай, ну и ладно! Как же тут красиво! Вернее, было красиво, пока воду не охватило неистовое пламя. А разве вода может гореть? Может или нет – неважно, главное – она горит, и ты скоро сгоришь вместе с ней. Перспектива вовсе не радужная. Хорошо хоть ни голода, ни тошноты, ни жажды не испытываешь, а только гнев, перерастающий в жестокую ненависть к любому, кто преспокойно будет жить дальше, когда ты умрешь. Да как они смеют?! Жить без меня? Ишь чего удумали! Проклятые предатели, негодяи, сволочи!.. Упыри, твари… я тут помираю, а они… они… Эдвин в голос разрыдался. Ему стало жаль себя, Алиру, Нолана, маму, брата и других, причем совершенно посторонних людей… Потом молодой человек вспомнил рассказанную Алирой абсолютно несмешную шутку про опоздавшего к чаепитию лорда и до жути неестественно развеселился, едва не лопнув от смеха. Ха! Лорд! Опоздал! К чаепитию! Какой абсурд! Ха-ха-ха! Вот же умора! А чай, небось, остыл… А кто-то его специально заваривал, вложив частичку собственной души, желая поделиться заботой и любовью… Ах! Любовь, забота… Без них мир обречен… Нет! Без них мир бессмыслен! Да! Да! Да! Я люблю мир, и всех его обитателей в придачу! Мир, ты меня слышишь? Я тебя люблю! Мир? Мир, ты где? Темная пустота бесконечности… Движение атомов замедлилось, их скорость приблизилась к нулю. Конец Вселенной… Неужели, именно так выглядит смерть?..

– Эдвин! – звучал вдалеке девичий голос. – Эдвин, очнитесь!

Юноша приоткрыл глаза. Над ним нависли три фигуры: Алиры, Нолана и незнакомого, одетого в костюм-тройку мужика с саквояжем.

– Я… жив? – на всякий случай осведомился Эдвин.

– Скорее да, чем нет, – без тени улыбки констатировал мужик с саквояжем. – Вам, сэр, требуется покой. Ваши друзья помогут вам добраться до купе. Остальных попрошу разойтись. Здесь совершенно не на что смотреть.

Толпа набившихся в тамбуре зевак расступилась. Алира с Ноланом подхватили юношу на руки и побрели к своему вагону. Боковым зрением журналист заприметил человека в круглых темных очках и черной шляпе. И вроде ничего особенного, но, поймав взгляд Нолана, человек поспешил удалиться, распихав локтями рядом стоявших пассажиров.

– Хм, подозрительно, – произнес вслух журналист.

– Не то слово, – не понимая, о чем речь, промямлил обессиленный Эдвин.

– Не смейте так больше делать, – строго пригрозила юноше Алира, одной рукой придерживая его, а другой смахивая с лица следы неконтролируемо пролитых слезинок.