Читать книгу Сборник рассказов - Антония Таубе - Страница 11

Хэллоуин
Англия
Лондон, наши дни
Рассказ Уолтера

Оглавление

Уолтер с серьёзным видом поднялся с надгробия, снял маску, и я машинально отметил для себя его тонкие аристократичные черты лица. В нём одновременно чувствовались воля и одухотворенность. А изящная стройная фигура Уолтера невольно напоминала доблестных рыцарей давно минувших эпох.

– Это случилось со мной тоже на Хэллоуин! Всё началось на знаменитой Бейкер-стрит, где жил хорошо всем нам известный сыщик Шерлок Холмс! В тот вечер была чудесная погода и на небе сияла полная луна. Казалось, весь воздух был наполнен торжественной таинственностью!

Мой друг Дэнис предложил мне пройтись по Бейкер-стрит и посмотреть на дом знаменитого сыщика. Сейчас там сделан великолепный музей Шерлока Холмса. Так вот, в тот вечер во всех домах повсюду горел свет, и улица была ярко освещена. Мы с Дэнисом не торопясь шли по улице, и нам все время встречались такие же, как и мы, искатели тайн Хэллоуина. Мы шли и внимательно наблюдали за всем вокруг, ведь в такой вечер можно увидеть много неожиданного, – и нам было интересно всё!

Но вот мы, наконец, приблизились к дому Шерлока Холмса и услышали звуки его скрипки. Мы остановились, прислушиваясь к чарующей мелодии, и жадно вглядывались в дом, надеясь заметить что-нибудь необычное. И нам повезло – в одном из окон второго этажа мы отчётливо различили плотный неподвижный силуэт доктора Ватсона и блуждающую тень смычка. Значит и Холмс был там же!

Мы смотрели во все глаза, боясь пропустить хоть малейшее движение!

– Дедуктирует, – предположил Дэнис. Мы с ним осторожно приблизились к открытому окну и тихо встали, чуть ли не вплотную прижавшись к стене дома.

Но вот музыка прекратилась, и мы отчётливо рассслышали через это же открытое окно негромкий разговор между Холмсом и доктором Ватсоном. Видимо, это было продолжение разговора, но постепенно и мы с Дэнисом поняли, о чём шла речь.

– Это убийство в гостинице «Спаниш ярд» всё больше наталкивает меня на мысль, что убийца прячется где-то на кладбище Хайгейт, – неожиданно высказался Холмс, продолжая прерванный разговор.

– Вполне возможно, уважаемый Холмс! Там очень большое количество фамильных склепов, да и к тому же – кто будет искать там преступника по ночам? – услышали мы подтверждающий ответ доктора.

Стоит ли говорить, что мы с Дэнисом просто сгорали от любопытства, слушая об очередном расследовании Холмса!

Про Хайгейтское кладбище я тоже знал! Я с Эноком и его родителями был там на экскурсии, когда к ним приезжали родственники и они показывали своим гостям достопримечательности Лондона, потому что кладбище Хайгейт по сей день остаётся одним из самых мистических и необычных уголков нашего города. Оно возникло в 1939 году и, конечно же, заслуживает внимания туристов! Но самую старую часть кладбища посещать в одиночку не разрешается, а жаль, – там очень красиво и интересно!

– Собственно говоря, вопрос-то в другом, дорогой Холмс, – как полиция может выследить негодяя, если его никто нигде не встречает? Ну, ведь не сидит же он, в самом деле, круглые сутки на кладбище? – продолжил развивать свою мысль Ватсон.

– Совершенно верно, Ватсон, Я тоже обратил на это внимание, а ещё я кстати вспомнил, что в 1730 году, – а с тех пор гостиница не перестраивалась, – всем известный налётчик Дик Тёрпин получал здесь еду и питьё, сидя верхом в седле, через маленькое окошко, выходящее на задний двор. Это окошко было сделано тогда по его приказу.

Как только я услышал про Дика Тёрпина, я даже встрепенулся! Ведь совсем недавно я прочитал захватывающий роман Уильяма Эйнсворта “ Роквуд», написанный им в 1834 году! И этот роман был про одного из самых известных преступников Англии – про Дика Тёрпина! И вот теперь я опять слышу о нём! Просто невероятно!

Холмс Ватсон и надолго замолчали. А мы с Дэнисом затаили дыхание, напряжённо ожидая продолжения.

– И что же получается, Холмс? А получается то, что у убийцы есть в гостинице сообщник, который прячет его от правосудия!

– Верно, Ватсон. – задумчиво отозвался великий сыщик, попыхивая своей знаменитой трубкой.

– Тогда кто же это, Холмс? ОН или ОНА?

– Бесспорно это ОН, Ватсон. Хотя скоро вы и сами узнаете это. Ночь такая тёплая и светлая, что самое время нам самим проехать в ту гостиницу.

Нами завладело сумасшедшее любопытство! Мы спрятались в тени деревьев и ждали, что же будет дальше! Вскоре Холмс и Ватсон вышли из дома и остановили проезжающий кэб. Мы с Дэнисом переглянулись, сразу же без слов поняли друг друга, быстро и незаметно прицепились к кэбу сзади и через пару минут уже катили к печально известной гостинице. Ехали мы не очень долго и вскоре, немного не доезжая до гостиницы, Холмс с Ватсоном вышли из кареты. Мы же, конечно, как ящерки соскользнули с кэба и поспешили поскорее спрятаться в ближайшей тени.

– Я попрошу вас, Ватсон, постоять за задним двором и незаметно понаблюдать за той стороной двора, где находится то самое окно. Нужно проследить появление беглеца, – а я не сомневаюсь, что он сегодня обязательно появится. Как только в окне появится свет, беглец сразу явится за своим поздним ужином! Возьмите этот бинокль Ватсон и постарайтесь рассмотреть того, кто появится в окне.

– А куда собираетесь вы, Холмс?

– Я думаю, дорогой Ватсон, что история Дика Терпина ещё не закончена, и смерть случайного постояльца, погибшего при столь странных обстоятельствах, имеет к ней самое прямое непосредственное отношение! А сам я сейчас хочу понаблюдать за этой гостиницей с другой стороны.

С этими словами Холмс оставил Ватсона и с необыкновенным проворством скрылся за углом гостиницы. Из кармана его плаща выпала свернутая газета и, как только Ватсон тоже удалился, мы быстро подобрали её, и, прячась за кустами, последовали за сыщиками до самой гостиницы. У нас был с собой маленький фонарик, и мы смогли, наконец, прочитать то место на последней странице, которое было обведено жирным карандашом. Вот что там было написано.

Убийство в гостинице «Испанский двор».

В ночь на 6 июля был найден в своем номере мёртвым постоялец Джордж Биллингтон, который остановился здесь накануне вечером со своим молодым племянником, Генри Биллингтоном, двадцати двух лет от роду. Смерть произошла в результате удара по голове тяжёлым тупым предметом. Племянник убитого в туже ночь бесследно исчез, даже не забрав из номера свои вещи. Полиция ведет расследование и подозревает в убийстве именно его, так как другие постояльцы уже дали свои показания. Все они поздно ночью слышали разносившиеся по всей гостинице приглушённые споры, а порой и некоторые громкие слова, доносившиеся из номера Биллингтонов. О чём шла речь – никто точно сказать не мог, удара и прочих стуков никто не слышал, И только утром горничная обнаружила труп старшего Биллингтона, когда вошла в номер, чтобы сделать там уборку.

Мы с Дэнисом пристроились на какой-то пенёк от срубленного дерева и немного посидели молча, обдумывая эту информацию.

– Как ты думаешь, Уолтер, что делает сейчас полиция? – тихо спросил меня Дэнис.

– Думаю, что тоже ведёт наблюдение за домом. – Было бы глупо, если бы полиция не сделала этого!

– А какое отношение имеет Дик Тёрпин, которого, кстати сказать, казнили в апреле тысяча семьсот тридцать девятого года, к убийству, которое произошло сейчас в этой гостинице? – продолжал размышлять Дэнис.

– Не знаю, Дэнис. – честно ответил я другу.

– Уолтер, а ведь мы можем вообще ничего не узнать, если будем топтаться на одном месте. Давай-ка, залезем на изгородь вот в этом месте и посмотрим в кухонное окно гостиницы, – сейчас это единственное открытое окно на всем первом этаже!

Так мы и поступили. Поддерживая друг друга, мы встали на прочную изгородь и заглянули внутрь огромной кухни. Она была выполнена в типичном колониальном стиле. Вдоль всей кухни стоял длинный деревянный резной стол, а красные кирпичные стены просторного помещения украшало старинное оружие. На полках в дальнем углу кухни красовалась разнообразная красивая керамика, а прямо над очагом на стене была прикреплена голова молодого оленя с массивным кольцом в носу. А перед очагом в плетёном кресле мирно дремала безобидного вида маленькая старушка.

– Слушай, Уолтер, давай незаметно снимем голову оленя и возьмём с собой на память об этом событии? А? – вдруг легкомысленно предложил Дэнис, – никому ведь от этого хуже не станет!

– Нехорошо как-то… А ты уверен, что нас не поймают? – я все-таки сомневался, стоит ли нам это делать.

– Нет, не уверен. Ну, даже если и не получится, что страшного случится? Да не волнуйся ты так, мы потихоньку зайдем и осторожно снимем её со стены. Где мы найдем ещё такой сувенир?

Мы спорили недолго. Да, если честно, я не очень сильно-то и сопротивлялся. Решено – значит, решено! И уже через минуту мы осторожно отодвинули щеколду и также без шума зашли на кухню. Дэнис поддерживал меня, когда я дотянулся до головы оленя и потянул кольцо на себя, но голова висела на стене прочно, и я не мог сдвинуть её с места! Но зато совершенно неожиданно нижняя челюсть оленя вдруг резко отпала вниз, и выпавший из неё кожаный увесистый мешочек довольно сильно стукнул меня по голове, коротко звякнув, после чего как камень шлёпнулся на деревянный пол с глухим ударом. Мы вздрогнули и оба замерли на мгновенье. Затем я кубарем скатился с плеч Дэниса, и мы бросились к выходу. Старуха мгновенно проснулась и даже подскочила в своем кресле с каким-то диким гиканьем! Откуда-то у нее в руках тут же оказалась кочерга, и непременно она бы съездила этой чугунной кочергой по мне, если бы некто в чёрном плаще не схватил её за руку. На моё счастье моим спасителем оказался сам мистер Холмс!

В ту же минуту открылись ворота заднего двора, и в них победоносно вошёл инспектор Лестер. Вместе с ним вошли ещё двое полицейских, которые вели грязного арестанта с красными воспаленными глазами и всклоченными волосами. Шествие замыкал важный, гордый и довольный Ватсон. Не обращая на меня ни малейшего внимания, Лестер высокомерно задрал подбородок и снисходительно произнес:

– Что же, уважаемый мистер Холмс, в этот раз полиция поймала преступника без вашей помощи! Вот он, собственной персоной, – полюбуйтесь! – И он демонстративным жестом указал на приведённого человека.

Весь вид арестанта внушал одно только сострадание. Он стоял, обречённо опустив голову вниз, и ни на кого не смотрел.

– Поздравляю вас, мистер Лестер, вы успешно поймали Генри Биллингтона, разыскиваемого за мелкое воровство! Или вы ещё что-то хотите предъявить ему? – очень серьезно, но с едва уловимой усмешкой в голосе, проговорил Холмс.

– Что все это значит, мистер Холмс? – моментально вскипел инспектор Лестер. – Генри Биллингтон обвиняется в убийстве своего дяди Джорджа Биллингтона! Разве вам это неизвестно? У нас предостаточно и свидетелей, и улик для того, чтобы он предстал перед судом!

– Боюсь разочаровать вас, дорогой инспектор, но ему невозможно предъявить убийство Джорджа Биллингтона, так как он не имеет к нему ни малейшего отношения, – непререкаемым тоном сказал знаменитый сыщик.

Я посмотрел на Ватсона – тот нервно топтался на месте. Вид у него был при этом явно расстроенный и недоумевающий.

– Вы не могли бы объяснить яснее, Холмс? – Ватсон сдержанно и напряжённо произносил каждое слово.

Холмс, который все ещё крепко держал старушку за руку, внезапно повеселел и произнёс, обернувшись к ней:

– Я думаю, что Эстер Элиза Эмери, урожденная Эстер Элиза Биллингтон, сама расскажет нам об этом!

Тут арестант поднял голову, с удивлением посмотрел на рассвирепевшую старушку и хотел броситься на неё с кулаками, но полицейские крепко держали его. Старуха, которая всего минуту назад была в высшей степени агрессивна, теперь всячески избегала даже смотреть на нас и стояла совершенно поникшая, опустив глаза и не произнося ни слова. Холмс поднял с пола тяжёлый кожаный мешочек и подал его Лестеру:

– Я полагаю, что она сама вам теперь объяснит, каким образом эти ценности оказались на этой кухне в голове оленя. – Лестер взял в руки главную улику, немного подумал и утвердительно кивнул головой, после чего приказал арестовать и старуху тоже. Затем полицейские важно удалились, – теперь уже с двумя членами многочисленного семейства Биллингтон!

– Но… как же так, Холмс? – доктор Ватсон вопросительно смотрел на Холмса. – Как же вам удалось вычислить настоящего убийцу?

Я и Дэнис тоже выжидающе посмотрели на него. Пока что мы ничего не понимали.

– Да тут и вычислять было нечего, – сыщик сел поудобнее в лёгкое плетёное кресло. – Просто сегодня закончилась история, начавшаяся незадолго до казни Дика Тёрпина, повешенного за налеты и грабежи седьмого апреля тысяча семьсот тридцать девятого года. Так как его отец был хозяином этой гостиницы, Дик только здесь чувствовал себя надёжно защищённым от закона! Но ситуация резко изменилась, когда члены его шайки заподозрили Дика в утаивании ценностей! Они стали требовать вернуть им их долю награбленного. Но не таков был Дик! Он ни с кем не хотел делиться и потому, без малейших колебаний, избавился от всех своих бывших товарищей и решил начать новую жизнь совсем в других краях. Там, где о нем никто даже не слышал.

В то самое время здесь, на кухне, работала неприметная молчаливая кухарка Мэри Энн Биллингтон. В её обязанности также входило мгновенное обеспечение Дика провизией в любое время суток, когда он подъезжал к заднему двору. Для удобства тогда и прорубили это маленькое окно. Дик брал себе пропитание, сидя прямо в седле, и без промедления ехал дальше. Мэри Энн часто приходилось кормить его и членов его шайки даже посреди ночи. Однажды случилось так, что она случайно подслушала один разговор, который явно не предназначался для чужих ушей, и таким образом первой узнала про замыслы Дика. Это произошло так естественно!

Поначалу, может быть, она не придавала серьёзного значения какому-то мифическому кладу ценностей, да и вся эта история её, в общем-то, не касалась, но когда бесследно исчезли все члены шайки и Дик спешно засобирался в дорогу, в дальние края, она поняла, что всё это – правда! Вот тут-то и взыграли в ней честолюбивые мечты и потаённые желания!

И теперь она решила не медлить, – слишком многое было поставлено на карту! Надо полагать, что Мэри Энн перевернула и перерыла весь дом в поисках клада, но все было безрезультатно, – она никак не могла его найти! Время шло, и на Дика уже «охотилась"вся полиция. Насколько мог, он изменил свою внешность и продал лошадь, – словом, этот разбойник и конокрад очень серьёзно готовился к отъезду. И теперь ему осталось сделать последний шаг – незаметно забрать припрятанный клад и навсегда исчезнуть из этих мест!

Тут Мэри Энн поняла, что она проиграла, И что она делает дальше? Она ловко подговаривает своего родственника, – в деле Дика Тёрпина он фигурирует в качестве главного свидетеля, – и тот точнёхонько приводит полицию к месту ночёвки Дика. Прошу заметить при этом, что Дик всегда ночевал в разных местах, и найти его мог только хорошо осведомлённый человек! Родители Дика так никогда и не узнали, что их сына засунула в петлю их верная безропотная кухарка Мэри Энн! А она – так никогда и не узнала, где спрятал свой клад Дик Тёрпин…

Тем не менее, у неё были дети, внуки и другие многочисленные потомки. Причём все потомки по женской линии продолжали жить и работать в «Испанском дворе», а по мужской – продолжали жить другой жизнью. Но все они хорошо помнили легенду о спрятанных в гостинице несметных сокровищах Дика Терпина, рассказанную бабкой, хотя друг друга многие из них уже даже и не знали! И если бы только полиция не искала недотёпу Генри за мелкое воровство в придорожном пабе, замысел старушки удался бы! Ведь для неё, наконец-то, после стольких лет бесплодных ожиданий – всё сложилось самым наилучшим образом!

Но перейдём ближе к делу, и посмотрим, что произошло в этой гостинице на самом деле. Джордж со своим племянником появились здесь с вполне определённой целью: им было необходимо самим исследовать тайные углы всех гостиничных построек и тщательно осмотреть все закоулки в каждом помещении! Ведь, как вы помните, гостиница за все годы ни разу не перестраивалась.

Эстер Элиза Эмери сразу узнала в них родственников и начала пристально следить за всеми их передвижениями и подслушивать их разговоры. Таким образом, она смогла выяснить, что простофиля Генри находится в розыске.

Ушлая старушка уже знает, что Джордж с племянником всюду рыщут по ночам в поисках клада Дика Тёрпина, и внимательно наблюдая за ними терпеливо ждёт, что произойдет дальше. Но Генри уже теряет терпение, у него сдают нервы и он совершенно разочарован затянувшимися поискам! Джордж Биллингтон, видя неуравновешенное состояние Генри, опасается каких-либо неверных шагов со стороны племянника, и пытается их предотвратить, чтобы не пустить насмарку всю проделанную работу. Он делает племяннику справедливые замечания, но младший Биллингтон решает, что его просто хотят обмануть, и на этой почве он в пух и прах разругался с дядей! А вот дядя напротив совершенно уверен, что они уже близки к цели, – он уже составил подробный план гостиницы, так что надо ещё немного потерпеть и постараться приложить последние усилия!. Именно этот спор и слышали их соседи по гостинице.

Вот тут Эстер Элиза окончательно затаилась, чтобы ничем не выдать себя, – она вся превратилась в слух и зрение и теперь тихо и упорно выжидает, когда и чем закончатся настойчивые поиски Биллингтонов!

Кстати, Джордж Биллингтон оказался прав, когда понял, что исчезая, Дик будет прятать сокровища так, чтобы их было легко взять, когда ему придется убегать и, конечно же, подальше от глаз любопытной кухарки! В результате долгих размышлений он приходит к выводу, что тайник может быть только снаружи, а точнее, – с наружной стороны стены заднего двора.

И действительно, – при тщательном наружном осмотре Джордж обнаружил торчащий из стены, ничем не приметный, небольшой крюк, – он как следует потянул его и крюк легко подался в сторону, открыв в стене неглубокую нишу. Джордж запустил туда руку, и сердце его радостно забилось, – вот оно! Значит, не напрасно потрачено столько сил, времени и денег! Вся его душа ликовала и пела от счастья! Но, как человек осторожный, Джордж предусмотрительно возвращает свою находку на место и решает вернуться сюда глубокой ночью. Чтобы неловкий племянник случайно не испортил всё дело, он отсылает его с незначительным поручением в город и ждёт его возвращения только к утру. Ночью он вскрывает тайник и спокойно вытаскивает оттуда кожаный мешочек, который все вы имели удовольствие лицезреть. Джордж держит в руках этот заветный мешочек и ощущает себя на вершине блаженства!

И в этот самый долгожданный момент его триумфа ему наносит смертельный удар по голове тяжёлой чугунной кочергой верная старенькая кухарка. Он, конечно, мгновенно умер, – буквально не сходя с места! Жадность придает ей силы и ясность ума. Она приводит тайник в прежний вид и под покровом ночи перетаскивает Джорджа обратно в номер, а когда утром возвращается ни о чем не подозревающий Генри, она объяснят ему, что теперь, кроме кражи, его обвинят ещё и в убийстве. Потому что, – кто же кроме племянника мог убить дядюшку? Ведь все слышали, как они ругались! Она сначала ужасно запугала этого недалёкого парня, а после предложила ему где-нибудь притаиться и отсидеться, пока не закончатся поиски. А ещё милосердно вызвалась подкармливать его всё это время!

Затем испуганная горничная сообщает хозяевам, что обнаружила в номере труп Джорджа Биллингтона и, конечно же, все думают на Генри, так как он внезапно исчез. А осторожная Эстер Элиза спрятала драгоценный мешочек на самом видном месте – у себя на кухне, в голове оленя! Ну, кто догадается искать сокровища здесь, где всё на виду и нет никаких укромных уголков? Теперь она терпеливо ждёт, когда все закончится, и практически круглые сутки держит эту голову в поле зрения, охраняя свой клад день и ночь! Так ей было гораздо спокойнее.

– Теперь понятно, уважаемый мистер Холмс, – в глубокой задумчивости произнес Ватсон. – Но, сэр как вы сразу заподозрили кухарку?

– Я проверил место тайника! Оно находится прямо под этим маленьким оконцем, которое настолько узкое, что пролезть через него может только ребенок или маленькая сухонькая старушка. Плечистый Генри этого сделать не мог, как не мог этого сделать и крепыш конюх, также можно сразу исключить молоденьких горничных и служанок, ввиду их комплекции. А ведь удар был нанесен точно по макушке! И, кроме того, в гостинице Генри абсолютно негде было спрятаться, оставаясь при этом незамеченным. Всё равно его кто-нибудь да увидел бы! Да и не было у него причин убивать своего уважаемого дядюшку.

Таким образом, аккуратно провернув, наконец, всё дело, старуха положила клад там, где ей было удобнее всего наблюдать за ним.

– И велик ли клад? – заинтересованно задал вопрос хозяин гостиницы, выслушав внимательно рассказ Холмса.

– По теперешним временам – ничего особенного! Полпенни, шиллинги и различной стоимости ювелирные украшения. Я уже и сам догадывался, что милая заботливая бабушка прячет это где-то на кухне, да тут некоторые любители сувениров успели раньше всех выяснить его местонахождение, – и Холмс с улыбкой в глазах кивнул в нашу сторону.

Мы с Дэнисом виновато повесили головы. Хоть и нашли клад, а всё-таки было стыдно!

– Никогда бы не подумал, на что способна миниатюрная Эстер Элиза, – задумчиво произнес хозяин «Испанского двора» мистер Карр.

– Да, мистер Карр, огромное желание найти и заполучить клад Дика переросло у нее в навязчивую идею, и даже болезнь! И придало недюжинную силу!

– Теперь, когда всё стало известно, позвольте нам распрощаться, – Холмс встал, а Ватсон уже пожимал руку мистеру Карру.

– Как мне отблагодарить вас, мистер Холмс? – спросил хозяин.

Холмс с видом заговорщика посмотрел на нас с Дэнисом:

– Если вы будете так любезны, мистер Карр, подарите этим мальчуганам голову оленя, за которой они охотились, и потому по воле случая помогли раскрыть тяжкое преступление. Не откажите, прошу вас, ведь сегодня знаменитая ночь Хэллоуина и дети должны получить свой подарок!

Хозяин с радостью открепил голову оленя от стены и со словами благодарности подарил нам. В свою очередь, поблагодарив его, мы вышли вслед за Холмсом и Ватсоном, и я крепко держал в руках этот необычный подарок.

– Уважаемые «дракулы», вас подвезти в кэбе или вы по-прежнему предпочитаете задник кареты?

Мы все рассмеялись. Подъехал тот же кэб, что привез нас сюда. Когда мы уже ехали обратно, Дэнис не вытерпел и спросил:

– Простите, мистер Холмс, но не могли бы вы сказать мне, как вы увидели нас? Ведь вы никак не могли нас увидеть!

Холмс помолчал, а потом серьёзно поднял вверх указательный палец правой руки:

– Не каждую ночь видишь, как ведьмы, дракулы и оборотни приходят к твоему дому, – мы все снова весело рассмеялись.

Все – таки он был совершенно удивительным человеком, этот великий сыщик Шерлок Холмс!

Уолтер замолк и без лишних слов опять надел свою маску скелета, давая понять, что разговор закончен. При этом мой друг, маленький вьетнамец Анх, понимая, что пришла его очередь тоже рассказать что-нибудь, тихонько и недовольно пробормотал:

– Ну, вот, а у меня нет совсем никакой истории!

– И мне тоже нечего рассказать, у меня тоже нет подобной истории – торопливо добавил сидящий рядом с ним Энок.

По расстроенному выражению лица Энока было видно, что ему очень досадно выглядеть перед новыми знакомыми в таком неприятном свете. Алфи, Лили и братья-близнецы в разговор не вступали, – ведь им тоже нечего было рассказать! Поэтому они просто сидели молча и напряжённо смотрели на Уолтера, ожидая его ответа. Молчал и Роберт, задумчиво смотревший на пламя костра.

Уолтер обернулся к ним, как будто что-то обдумывая, а затем решительно произнёс:

– Раз нет, значит, будет!

После чего встал, взял в руки метлу, и все дети поднялись вместе с ним. А затем он неожиданно скомандовал:

– Ада! Выдать мётлы нашим гостям!

И в самом деле, Ада откуда-то доставала и ловко бросала нам мётлы, и они упруго повисали в воздухе прямо перед нами. Это было просто невероятно! Наши новые друзья тут же ловко оседлали свои мётлы и терпеливо ждали, когда мы освоимся с этим видом транспорта.. Но вот и мы, в конце концов, слегка поёрзав, приспособились к непривычному для нас средству передвижения.

– За мной! – махнул рукой Уолтер, и мы дружно взмыли над землёй.

Мне было очень весело и совсем не страшно! Я только оглянулся посмотреть на наш медленно догорающий костёр, – и уже ни на что больше не отвлекаясь, все полетели вслед за Уолтером. Потоки встречного воздуха приятно обвевали наши разгоряченные лица. Ощущение полёта было очень радостным и волнующим. Нам всем было весело и нисколько не страшно!

– А куда мы летим? – крикнул Питер.

– В знаменитую таверну «Олд Куин Хэд», – слегка обернувшись, ответил Уолтер.

Больше вопросов никто не задавал, и спустя совсем немного времени мы приземлились около очень старого, почерневшего от времени, паба. Уже подлетая к нему, я заметил, что освещение в окнах паба всё время менялось, изнутри доносились свист и грохот и, вообще, весь паб гудел, как огромный улей! Да что же там такое происходит? Я, честно говоря, был очень заинтригован и просто терялся в догадках! Приземлившись, мы сначала аккуратно спрятали свои мётлы в придорожных кустах и ждали, что же будет дальше. А затем Уолтер с друзьями спокойно вошли в паб, как старые завсегдатаи этого места. Мы же чувствовали себя немного не в своей тарелке и не очень уверенно, но, глядя на Уолтера и остальных ребят, решили не отставать от них и поспешили к ним присоединиться.

Внутри паба сидело самое что ни на есть разбойничье общество, какое только можно себе представить!

– Кто они? – обратился к Уолтеру Энок, совершенно ошарашенный всем увиденным.

– Древние духи. Не бойтесь их. Они сегодня пришли сюда развлекаться, так что не обращайте на них внимания, – терпеливо пояснил Уолтер, и увидев смятение на наших лицах, постарался нас подбодрить, – не беспокойтесь, всё будет хорошо!

На нас, к удивлению, тоже никто не обратил никакого внимания, будто появление ведьм и оборотней было здесь самым привычным делом. Все расселись по свободным местам, и я оказался рядом с Уолтером. Сейчас я имел возможность получше приглядеться к духам. Все они были заняты своими делами – кто беззаботно пил эль, кто азартно играл в кости и карты, почти все женщины курили длинные трубки. И все, без исключения, бряцали оружием и чокались кружками. В самом конце зала я рассмотрел невысокий помост.

– А это для чего? – не понял я.

– Сейчас начнется представление, – важно пояснил мне Уолтер.

– А кто будет выступать? – опять поинтересовался я.

– Король всех клоунов, – и Уолтер кивком головы показал мне на сцену.

На неё выскочил маленький клоун в очень смешных штанишках и кудрявом парике. Все зрители разом повернулись к сцене, дружно засвистели, закричали что-то радостное и с восторгом захлопали в ладоши.

– Гримальди!!! Гримальди!!! – от общего восторженного крика, казалось, затряслись стены таверны.

Так вот он какой – этот легендарный Гримальди! Я очень люблю клоунов, а от Гримальди я был в полном восторге! Этот непревзойдённый клоун-мим, выходец из итальянской семьи, родился в Лондоне в 1778 году, и считается первым клоуном с белой кожей. Он очень хорошо продумывал все свои трюки и неизменно вызывал восторг, смех и неиссякаемую любовь публики. И вот теперь я вижу этого человека собственными глазами! Да ведь это же настоящее путешествие во времени! Просто фантастика!!!

Клоун раскланялся и громко произнес:

– Сегодня, уважаемые зрители, всемирно известная знаменитая труппа Гримальди, представляет вам новую захватывающую пьесу «Дорога в Тайберн!».

Весь паб просто грохнул очередным взрывом восторга! Но я не сразу понял причину радости. Как я помню из истории, дорога в Тайберн – это печально знаменитая дорога, по которой осужденных королевским судом везли на казнь. Правда, в те далёкие смутные времена это были самые праздничные мероприятия, зачастую приуроченные к ярмарочным дням, но всё же… как-то странно всё это…

Я, честно говоря, был немного шокирован! Да разве может быть клоунское представление про Тайберн? Нам в школе рассказывали про это жуткое место. Сейчас на месте Тайберна располагается Гревская площадь Лондона, а до 1783 года – более шестисот лет! – здесь проводились публичные казни. Что же, посмотрим, какое представление нас сейчас ожидает…

Между тем занавес поднялся, и под мощные рукоплескания почтенной публики на сцену выскочил клоун в жёлтом костюме с двумя потешными обезьянками, – маленьких артистов звали Джуди и Панч. На Джуди был одет яркий красный плащ палача, а Панч красовался в чёрной сутане священника.

Шум понемногу затих, и вот началось представление: желтый клоун громко плачет, вытирая слезы огромным платком. К нему подскочил другой клоун, в бледном голубом костюме, и обратился к жёлтому:

– Джозеф, почему ты так горько плачешь?

– Как же мне не плакать? Ведь сегодня ярмарка! – жёлтый клоун опять залился потоками слез.

– Так это же замечательно, Джозеф! – голубой клоун удивлённо развел руками и с недоумением огляделся по сторонам, – разве не так?

– Не вижу ничего замечательного, потому что сегодня казнят моего лучшего друга! А-а-а-а! – отчаянно заламывал руки жёлтый клоун.

– Да что ты говоришь, Джозеф? Как? Этот преступник твой друг? – голубой клоун испуганно всплеснул руками.

– Да-а! – захлёбывается рыданиями Джозеф.

– Но ведь он фальшивомонетчик! – ужаснулся голубой клоун, в страхе обхватив себя руками за голову и покачиваясь из стороны в сторону.

– Потому и рыдаю!

– Ну, не плач ты так, Джозеф, найдем тебе другого фальшивомонетчика! – со смешными гримасами утешил друга голубой клоун. – А вот, посмотри, уже стража везёт его и что-то говорит ему священник…

Клоуны отбежали в сторону, и на сцену с монотонным и равномерным стуком колес въехала телега с осужденным. Вокруг толпились суровые стражники, а у самой виселицы сидел священник с большой библией в руках и неподвижно стоял замерший в ожидании палач.

А теперь шествие с фальшивомонетчиком приближается к пабу «Корона», низкое тёмное здание которого виднеется чуть вдали. Начальник стражи останавливает процессию и снимает мешок с головы осужденного. Из паба выходит трактирщик и протягивает осужденному бедолаге кружку пива. Тот одним залпом выпивает её с выражением полнейшего отчаяния на лице. А серьёзная Джуди медленно идёт по сцене, очень забавно изображая пьяного человека. Глядя на неё, зрители просто покатывались со смеху, и в эти минуты смеяться над ними можно было не меньше, чем над обезьянками!

– Джек, я ужасно скорблю по поводу твоей смерти! – крикнул осужденному другу жёлтый клоун.

Но Джек ничего не ответил ему, только молча посмотрел в его сторону и, опьянев от выпитого пива, сел опять на своё место.

– Да не рыдай ты так, Джозеф, – он напился пива до бесчувствия и ничего не почувствует, когда его казнят – заботливо успокаивал жёлтого голубой клоун.

Когда осужденный вернул кружку трактирщику, тот взял её со словами:

– Ты, малый, не забудь мне заплатить за пиво когда поедешь обратно, – и совершенно безмятежно удалился со сцены.

Мартышка Панч заскочил на край телеги и стал скалить зубы палачу. Зал возбужденно вздрогнул.

Но вот телега и доехала до места казни! Конвоиры, не церемонясь, выволокли осужденного беднягу из телеги, после чего к нему подошел священник. Палач с деловым видом стал готовить веревку. Тут на сцену вышла огромная фигура в чёрном плаще и белой маске скелета, – это была сама Смерть! Она медленно прошла мимо всех и неподвижно встала у виселицы. Было странным то, что никто её не замечал! Все напряженно замерли, и только мартышка Джуди вскарабкалась на виселицу и корчила зрителям уморительные гримасы, пока священник читал молитву.

Мешок с головы осужденного опять сняли, и теперь он жалко стоял на коленях со связанными впереди руками, скорбно прижимая их к груди. Конвоиры стащили с телеги грубо сколоченный гроб и поставили его прямо у виселицы. А Смерть все также беспристрастно смотрела на Джека-фальшивомонетчика. Но вот священник закончил свои бормотания и дал осужденному поцеловать крест. Тот нехотя повиновался. Так закончились последние приготовления.

Панч подскочил к Джеку, развалился на сцене и оскалился. Потом он с горестным видом сел рядом с бедолагой, идущим на смерть, и Джек ласково почесал его за ухом. Панч ловко вскарабкался на крышку гроба и стал корчить рожицы Смерти.

Зал тихо посмеивался. Но вот палач привычным движением набросил петлю на шею осужденному, и акт повешения состоялся.

– Джозеф, пошли отсюда. Его грешная душа уже покинула этот мир, и ты уже ничем ему не поможешь, – ласково успокаивал жёлтого друга голубой клоун.

А жёлтый клоун неподвижно стоял с самым мрачным выражением лица. Стражники сняли повешенного и положили в гроб. Занавес закрылся. Свет погас.

Следующая сцена представляла собой Джека, но уже находящегося на том свете. Итак, посреди сцены стоит стул, на нем сидит Джек. Рядом с Джеком стоит Смерть. Между ними происходит следующий разговор.

Смерть: Ну, что Джек? Доволен? Посмотри, как ты прожил жизнь!

Джек, недоуменно озираясь вокруг: Что они кричат, эти люди?

Смерть: Это твой палач продает верёвку с твоей шеи и просит цену.

повыше.

Джек: А что там за детские голоса и плач детей?

Смерть: Это измученные женщины просят у палача твои руки. Они верят,

что исцелятся ими от всех болезней. А их дети плачут от голода.

Джек: А откуда такой смех?

Смерть: Люди остались довольны зрелищем твоей казни и теперь

устраивают танцы.

Джек, ужаснувшись: Неужели ни один человек не скорбит обо мне?

Смерть: Да есть один! Он очень опечален тем, что лишился дохода из-за

твоей безвременной кончины.

Джек: А что это за стоны несутся из – под земли?

Смерть: Это грешники стонут под тяжестью греха.

Джек, в отчаянии заламывая руки: Я чувствую раскаяние! Зачем я так жил?

Смерть: Ты любил фальшивые деньги.

На сцену выходит Ангел – хранитель Джека и обращается к Смерти:

– Ты можешь идти!

Смерть нехотя и медленно уходит со сцены.

Ангел: Ты поздно раскаиваешься, Джек! Твоя короткая жизнь уже прожита.

Тебе нет места в Раю.

Джек: Но я ведь никого не убивал, Ангел!

Джек начинает безудержно плакать. Ангел молчит. Джек падает на колени, в последнем надежде хватает Ангела за край одежды и снова плачет.

Джек: Ангел, я хочу снова жить! Я не готов был умирать!

Ангел: Встань!

Джек поднимает голову, и Ангел подает ему чашу с питьем.

Ангел: Пей!

Джек послушно выпивает всё до последней капли и падает без чувств.

Занавес закрывается и открывается снова. На сцене стоит гроб, сидят конвоиры, курит палач. Задумчиво смотрит куда-то в сторону священник, со смешными ужимками прыгают мартышки, и в руках у грустного жёлтого клоуна веревка, снятая с виселицы.

– Джозеф, вот поверь, ты зря её купил, – говорит голубой клоун.

– Ничего, я продам ее снова, подороже!

Тем временем из гроба медленно поднимается Джек. Конвоиры в ужасе шарахаются в стороны, а палач с остекленевшим взором роняет свою трубку…

Священник, захлопывая библию, обращается к палачу:

– Как так случилось, что ты не повесил его?

– Я повесил! Я всё сделал как обычно!

– Палач, ты должен казнить его до конца!

– Я и казнил его до конца! Все видели! А на повторную казнь приказа не имею! – Машет рукой конвоирам, – Уходим, ребята!

Конвоиры грузят пустой гроб и увозят. Радостно скачут обезьяны. Голубой клоун подходит к Джеку и подает ему бутылку с вином. Потом участливо интересуется:

– Как шея? Не болит? На вот, подкрепись!

Желтый клоун опять зарыдал.

– Джозеф, а сейчас ты почему плачешь? Смотри, ведь твой друг жив!

– Да я же купил его петлю! Кому теперь я её продам?

На сцене появляется кабатчик и требует оплату за пиво. Джек беспомощно выворачивает пустые карманы. Голубой клоун протягивает монету кабатчику.

– Вот, возьми шиллинг, любезный. Я за него заплачу!

Кабатчик уходит. Голубой клоун опять обращается к жёлтому:

– Джозеф, пошли веселиться! Смотри, сегодня такая большая ярмарка, и твой друг остался жив! Джек, и ты иди с нами!

– Прости, дружище, но я больше не буду заниматься этим ремеслом, – с этими словами Джек хлопает желтого клоуна по плечу и уходит со сцены.

– Ну, честное слово, уж лучше бы его повесили, – недовольно прошипел жёлтый клоун Джозеф вслед уходящему Джеку.

Джуди схватила петлю, брошенную Джозефом, накинула себе на шею и озабоченно начала жевать банан. Панч, изображая пьяного, зашатался по сцене. Голубой клоун уводит жёлтого со сцены.

Занавес закрылся. Представление закончилось. Вся публика громко хлопала в ладоши и вызывала Гримальди со всей труппой на бис. Было совершенно очевидно, что все присутствующие получили от представления огромное удовольствие!

И тут прокукарекал первый петух. Какой сразу начался переполох! Как будто ураган промчался по пабу!

– Летим назад! – коротко и решительно скомандовал Уолтер. – Да быстрее, быстрее! Нельзя медлить ни минуты!

Мы все моментально повскакивали со своих мест, без лишних вопросов вскочили на мётлы и как стрелы, выпущенные из лука, вылетели из окон паба. Мы уже летели за городом, когда петух прокукарекал во второй раз. А когда мы приземлились на кладбище Плэйстоу, то услышали, как петух прокукарекал в третий раз.

– Ребята, вам пора домой, – уставшим голосом сказал Уолтер, обращаясь к нам. – Заканчивается ночь Хэллоуина и теперь у каждого из вас тоже будет своя история. А сейчас вам надо спешить!

Всё случившееся было настолько неправдоподобным, что казалось, будто всё происходит не с нами и не на самом деле! Мы, конечно, понимали, что время чудес миновало, и пора расходиться по домам, но по возможности оттягивали момент прощания с этими славными ребятами, – уж очень хотелось продлить эту сказку! Но делать было нечего: нам действительно пора было уходить.

В конце концов мы тепло распрощались с нашими новыми знакомыми, всей гурьбой дружно вышли через ворота кладбища и сразу же посмотрели на часы. Часы показывали ровно девять часов вечера! Мы шли домой, возбуждённые и взволнованные, и оживлённо делились своими впечатлениями.

В эту ночь я, кажется, спал как убитый. На следующий день я снова вернулся на кладбище и подошёл к тому месту, где вчера вечером согревал всех нас гостеприимный костёр. При свете дня всё здесь выглядело буднично и совершенно обычно. Работники кладбища убирали остатки недогоревших обугленных веток, и больше ничего не напоминало о ночном происшествии. Я присел на то же плиту, где сидел накануне вечером, и снова воспроизвел в памяти лица новых друзей, их слова, голоса, жесты…

Недалеко от меня на чьём-то старом надгробии стоял скорбящий каменный ангел, с надеждой смотрящий в небо и показывающий на что-то изящным движением тонкой руки. И почему-то мне же этот жест показался очень знакомым! Я подошел поближе к ангелу и на стёртом от времени памятнике прочитал: Мэри Вагнер,1873—1885. Ниже были указаны даты жизни её родителей. Ох, ничего себе…

Я прошел по кладбищу дальше. И набрел в отдалении на одно место, где неожиданно обнаружил захоронение целой группы людей. Все они погибли во время кораблекрушения. На гранитной плите лежал огромный якорь, уже попорченный временем. Я заинтересовался, подошёл поближе и стал читать имена: Ада Патнелл,1901—1914; Роберт Корн,1902—1914; Вильям Ларкин,1900—1914.

Сказать, что я был удивлён, – значит, не сказать ничего! Я был просто поражён до самой глубины души!!!

Таким вот неожиданным и удивительным сюрпризом закончилась полная приключений, чудесная ночь Хэллоуина! Больше подобных происшествий в моей жизни не случалось. Со временем, по мере моего взросления, все события этой фантастической ночи стали не то что бы забываться, а словно как бы размылись в памяти, подернулись лёгкой дымкой забвения и вспоминались уже, – как необычная захватывающая сказка.

И сейчас дети наряжаются во всякую нечисть и ходят по домам в волшебную ночь Хэллоуина, – всё точно так же, как и во времена моего далёкого детства! Но мне ни разу ни от кого не приходилось слышать о каких-либо подобных приключениях, – не знаю, случаются ли в наши дни такие вещи, или уже не случаются? А может быть мне просто ничего об этом не известно…

Хотя, конечно, тут было, над чем поразмышлять… Я и размышлял, – подолгу размышлял, – но чётких ответов и каких-либо вразумительных объяснений событиям той необычной ночи так и не нашёл. Анх и Энок – тоже. Видимо, на то оно и чудо…

Свой путь вы создаёте сами, поэтому сами

и выбираете ту линию поведения, которая вас

устраивает. Если результаты вас не

удовлетворяют, ищите виновника внутри себя.

Т. Платонова, «Душа», Москва,

изд-во «Путь истины», 2003

Сборник рассказов

Подняться наверх