Читать книгу Богов напиток – алых губ нектар пьянящий, жажду утоляя - Ар Елав - Страница 3

6°10’16.9″N 1°13’25.1″E

Обычный распорядок дня был нарушен только для 14 полицейского участка. Дежурный сержант Алессандро Бийянгма, в котором смешалась кровь его предков, бывших нигер-конголезцами и французами, немцами и итальянцами, как обычно, распустил завсегдатаев и других «посетителей» кутузки и теперь ломал голову над тем, что же делать с белым парнем, доставленным сюда прошлой ночью в бессознательном состоянии? Дело было серьезное: перечисление «подвигов», совершенных им, заняло в рапорте целых две страницы, что для местных полицейских, не очень-то хорошо владеющих грамотой, и уж, тем более, не любящих писать, было случаем, из ряда вон выходящим. И все эти подвиги – нанесение тяжких телесных повреждений, повреждение собственности и сопротивление при аресте на месте убийства.

Сержант тяжело вздохнул и придвинул поближе рапорт ночного патруля. Личность задержанного типа определить не удалось – у него не было обнаружено никаких документов. О том, чтобы его допросить не могло идти и речи – неизвестно, когда он еще придет в себя. Придется строить догадки самому, а занятие это не слишком интересное. Представив себя Шерлоком Холмсом, Бийянгма решил применить «индуктивный» метод, о котором имел весьма смутное представление на основе когда-то давным-давно прочитанного рассказа Артура Конан Дойла.

Что же все-таки произошло? На месте происшествия обнаружен труп, двое пострадавших доставлены в госпиталь Сан-Мишель, а парень, который стал причиной всей этой истории, при задержании выбил одному из патрульных челюсть, другому «подвесил фонари» под оба глаза и расквасил нос так, как и на боксерском ринге редко увидишь, а третьему сломал руку и кобчик. И как назло, ни у кого не оказалось документов.

Не придя ни к какому логическому умозаключению, Бийянгма стал рассуждать дальше. «Белый. Особые приметы: большой горбатый нос». Из этого описания другого европейца Бийянгма сделал вывод: «Наверное, француз. Ладно, придет следователь, и сам во всем разберется».

Солнце уже давно вышло на свою немилосердную орбиту и начало прожаривать Землю. «Хорошо бы сейчас холодного пива», – подумал Бийянгма и чертыхнулся: правила есть правила – за пиво на дежурстве можно и по шее получить. С ненавистью опрокинув в себя стакан холодной воды, Бийянгма задумался о том, что неплохо было бы уехать куда-нибудь на север, где не так жарко. Например, в Италию. Италия была предметом его постоянной депрессии. Появившийся в Ломе четверть века назад итальянский коммерсант, через некоторое время вернулся в свою родную Италию, а через девять месяцев в грязных кварталах Старого города появился на свет маленький чернокожий мальчик, во всю глотку заявивший о своем праве на жизнь. Да так громко, что местные мудрецы заявили в один голос: «Быть ему большим начальником!». «Что ж, – криво усмехнулся Бийянгма, – дежурный сержант в полицейском участке действительно большой начальник. Ночью… Какой же подлец папаша», – в очередной раз решил он…

Лежавший на голом полу в камере человек пошевелился и слабо застонал. С трудом открыв глаза, он увидел перед собой засаленную железную решетку. Тусклый свет лампы, висящей под низким потолком, позволял разглядеть мрачный коридор, уходящий куда-то в темноту, да еще одну решетку на противоположной стороне прохода, за которой смутно виднелись очертания деревянных нар. В ушах шумело, все тело пронизывала пульсирующая боль, рассудок отказывался повиноваться и он, почувствовав, как холодная пустота заполняет его, засасывает в себя, лишь слабо простонав, в беспамятстве снова распростерся на холодном каменном полу…

Луч солнца, пробежав по полу, добрался до лица молодого белого парня, который, раскинув руки в стороны, лежал на каменном полу грязной камеры. Толстая крыса, собиравшаяся перекусить и уже прицелившаяся отхватить кусочек уха у своей предполагаемой жертвы, на мгновенье ослепленная светом, в замешательстве завертелась на месте и подняла своим голым хвостом облачко пыли. Маленькое безобидное облачко. Но оно достигло носа этого парня и, рефлекторно сморщив нос, тот чихнул. А, чихнув, пришел в себя. Крысе пришлось ретироваться, не солоно хлебавши.

Медленно открыв глаза, он во второй раз увидел перед собой решетку, но уже освещенную солнечным светом. Он попробовал пошевелить пальцами – получилось. Руки тоже двигались, послушные его воле. Попробовал повернуть голову – позвонки хрустнули так, как будто переломили сухую палку. Все тело болело так, словно он провел двадцать пять раундов на ринге против борца сверх тяжелой весовой категории и все это время тяжеловес мял его, как тесто. Медленно перевернувшись на живот, он на четвереньках дополз до стены и сел, прислонившись к ней спиной. Холодный камень приятно успокаивал тупую боль в спине и плечах. Он прислонил голову к стене, и затылок пронзила острая боль. Невольно вскрикнув, узник отдернул голову и ощупал ее руками: «Вот это да», – на затылке он нащупал большую шишку. «Откуда она? – и удивленно потряс головой. – Как я здесь очутился? Да и вообще: где?» – подумал он и поднес руки к глазам, чтобы протереть их. А, отняв, увидел, что они испачканы запекшейся уже кровью. Кровью? И тут он вспомнил, что произошло. А, вспомнив, закричал…

В этом крике чувствовалась злость. А еще: боль и отчаяние. Бийянгма слышал, как кричит в джунглях леопард, потерявший свою подругу. Точно так же, как то, что он услышал сейчас. Но это кричал человек. И столько ненависти и отчаяния было в этом крике, что мурашки пробежали по спине. Черт возьми – это кричал тот парень, о котором он только что доложил следователю. Полицейский был уверен в этом «на все сто» потому, что ни в ком другом из оставшихся нарушителей закона не могло быть столько злости. Это он знал наверняка. Но он не знал другого: может быть, этот парень сумасшедший? Если он пойдет сейчас туда, кто знает: может этот псих бросится на него? Нет, Бийянгма не был трусом, но его прошиб холодный пот, когда он вспомнил подробности рапорта. И все-таки он решился: «Пойду, будь что будет… А потом попрошу отпуск. И поеду в Италию…».

Перед глазами пронеслись события последней ночи. Мелькание пестрых юбок танцующих на подиуме девушек сменилось промелькнувшими под ногами ступеньками лестницы, ведущей в верхние комнаты. Приоткрытая дверь, за которой слышались возбужденные голоса и хриплые стоны… Проститутка с широко распахнутыми глазами и обалдевшим от ужаса лицом, смотревшая на лежащего в углу комнаты человека, обеими руками державшегося за живот и смотревшего на мокрое красное пятно, расплывающееся по его рубашке… Искра радости, сверкнувшая в его глазах, губы, которые с трудом прошептали: «Вел» – и свой собственный крик: «Джонни!!!» – спугнувший двоих стоявших у окна оборванцев. Короткий поединок с ними, затем с появившимися невесть откуда полицейскими, а потом – яркая вспышка, затмившая сознание и ощущение падения в бездонную пропасть. Он закрыл глаза и схватился за голову: «Джонни! Что с тобой? Где ты?». Счастливчик Джонни, которому везло буквально во всем: в играх, с девушками, даже дежурства у него проходили без происшествий. «Где ты сейчас? Что с тобой? Жив ли ты и кому помешал? И знает ли кто-нибудь вообще о том, что произошло?.. Надо подождать, – сказал он сам себе, – кто, как не полиция, должен разобраться в этом деле? Значит, надо просто рассказать о том, что произошло, обо всем».

Скрипнула дверь, и в коридор с опаской вошел полицейский сержант. Он нервничал, а потому, держал руку на кобуре. Однако, видя, что задержанный не проявляет никакой агрессивности, сержант, осторожно подошел к камере и посмотрел на парня, приняв стойку полицейского при исполнении: ноги на ширине плеч, руки сложены за спиной, подбородок выпячен – эдакий неприступный страж закона. Придав себе такой убедительный и грозный вид, он, не терпящим возражений голосом, произнес:

– Je suis le sergent Biyangma de service. Qui êtes-vous et qu’avez-vous fait au bar Golden Anchor?

В ответ парень только отрицательно покачал головой, показывая, что не понимает его языка. Тогда Бийянгма спросил на неплохом английском:

– Говоришь на английском?

Парень кивнул:

– Да.

– Значит так парень: ты сейчас мне расскажешь, кто ты такой и объяснишь, чем тебе так не понравился тот бар, в котором ты вчера так весело погулял. Ты не местный – я тебя здесь никогда не видел. А нам хватает своих преступников. Пусть не таких крутых негодяев, но своих. Ты слишком хорошо развлекся, чтобы оставлять тебя безнаказанным.

– Что же я сделал?

– И ты еще спрашиваешь? Какая наглость! Хотя, ты можешь и не знать, или не помнить результатов своей вчерашней деятельности. Сейчас я тебе все расскажу, чтобы ты потом в тюрьме мог хвастаться.

– А почему я должен хвастаться именно в тюрьме? – снова перебил парень сержанта.

– Не перебивай, – строгим голосом произнес Бийянгма, – а то вообще: в карцер угодишь.

– Ладно, молчу.

– На месте драки, на улице, обнаружены двое пострадавших. Один с переломами ноги и ключицы, другой – с переломом позвоночника и порезанным задом. Нож, со следами крови, был потом обнаружен в номере на втором этаже. Оба без сознания. Прибывшие патрульные также обнаружили тебя возле другого пострадавшего – у него была резаная рана живота. Этот европеец… – Бийянгма не успел договорить потому, что его прервали:

– Американец! Где он? Что с ним сейчас?! – арестованный вскочил и вцепился в стальные прутья решетки. – Где он?

Бийянгма невольно отшатнулся от решетки: «Ну вот, – подумал он, – сейчас этот ненормальный вырвется из камеры и устроит мне казнь через мапупу».

– Эй-эй-эй, спокойно, парень! – пробормотал он попятившись.

– Что с ним? – упрямо повторил «псих» – кличка, которой Бийянгма наградил парня.

– Слушай, а почему ты проявляешь к нему такой интерес? В чем дело? И вообще, давай рассказывай: кто ты такой?

– Корпус морской пехоты армии США. Сержант Дефендер. Со мной был рядовой Джон Паркер. Мы находились в увольнении, пили пиво и никого не трогали. Джонни нашел себе подружку и поднялся с ней в номер. Потом я услышал крики и побежал наверх. Я опоздал – Джонни был уже весь в крови. Эти двое набросились и на меня. Так получилось, что они оба выпали из окна. Я хотел попросить помощи, но на меня набросились полицейские. А потом получил удар по голове и очнулся только здесь. Так что даже не знаю: чем все закончилось?

– Случайно выпали из окна… Не без твоей помощи, я думаю?

– Да, не без моей. Но что случилось дальше?

– Да, ничего подобного я еще не слышал. В общем, оба пострадавших доставлены в больницу. Один из них впал в кому. Один патрульный госпитализирован со сломанной челюстью, другой – с разбитой физиономией. Третьему в двух местах наложили гипс. А твой друг скончался. Его не успели даже довезти до больницы. Это, не считая переломанной мебели, разбитых окон, сломанных перил и выбитой двери…

«Псих» слушал внимательно, не перебивая. «Да, этому парню здорово досталось», – подумал Бийянгма. Ему стало жалко человека, вроде бы и не виноватого, но в то же время нарушившего закон. Захотелось сделать что-нибудь хорошее.

– Есть хочешь?

– Неплохо было бы…

Полицейский ушел и вскоре вернулся с бутербродом и большой кружкой воды:

– На, подкрепись.

Дефендер набросился на бутерброд так, что за ушами затрещало. Бийянгма задумчиво произнес:

– Да, в первый раз такое слышу.

– Значит, ты мне веришь? – произнес Дефендер с набитым ртом.

– Да, в общем. Но вот что ты мне скажи: где твои документы?

– Не знаю, куда они делись. Пока дрался, мне всю рубашку разорвали. Видимо, там и остались. А, может быть, и «ноги приделать» кто-то успел.

– Да… Но закон ты нарушил. И отвечать придется…

Дефендер тяжело вздохнул: кто же мог предположить что-либо подобное?

– Слушай, сержант, в посольство сообщи, что произошло. О`кей?

– Ладно, сообщу.