Читать книгу Дикий физалис - Arseny Savitzkiy - Страница 3

" – Ключи забыла." – на пороге стояла Даша, девушка Ангела. Не очень высокая, стройная, с волосами каштанового цвета девушка лет двадцати двух, со слегка смугловатым лицом и большими карими глазами, она была похожа на отличницу частной школы, разве что вместо униформы на ней было длинное разноцветное летнее платье. И хотя Даша походила на школьницу, она была уже студенткой второго курса магистратуры. Она только что, должно быть, вернулась из библиотеки, где у нее происходила какая-то встреча по учебе. Даша училась на культурологическом факультете, занималась вопросами истории искусств, довольно преуспевала и имела за спиной ряд защищенных официально работ и несколько завершенных стажировок. Более того, Даша сама была увлечена изучаемыми дисциплинами, во всяком случае такое впечатление складывалось у всего ее окружения: постоянно в разговоре она упоминала предметы и задания, которые ей было необходимо сделать, иногда это было даже чересчур часто. Впрочем, не исключено, что это было ложное впечатление о девушке, и что она не специально пыталась создать его у окружающих. На деле у Даши было полно хлопот помимо института. Например, отношения с ее парнем Ангелом, которые длились уже пятый год, но которые находились на стадии многочисленных противоречий.

Их история началась, когда Ангел учился на 4 курсе журфака одного из ВУЗов Москвы, а Даша была первокурсницей. Причем, их знакомство не имело отношения к местам их обучения, а их первая встреча стала результатом схожих обстоятельств и интересов. Они оба присутствовали на лекции популярнейшего писателя Гаевского, проходившей в книжном магазине, и пожалуй, стоит больше внимания уделить этому знаковому эпизоду.

Писатель Гаевский являлся культовой фигурой для определенного слоя молодежи, лидером мнений и радетелем свободолюбия. Его страницы были популярны в интернете, тысячи комментариев писались ежедневно, Гаевский вел канал на ютубе, где в формате блога говорил об искусстве и самовыражении, а также роли науки в развитии искусства. Вся эта популярность была связана с выпуском им нескольких книг о современном искусстве и его сущности, а в особенности последнего его труда "За створками китового уса", произведшего, образно говоря, раскол в искусствоведческой среде, т.е. категорически не принятое определенными группами консервативных искусствоведческих и особо ворчливых и вспыльчивых старичков. В остальном же, резонанса глобального масштаба не произошло после издания этой книги, появилась лишь прослойка почитателей, которые и сами-то в большинстве своем не были согласны со многими мыслями Гаевского.

До "всеобщей" популярности Гаевского, когда книга "За створками китового уса" только вышла в продажу, он провел несколько лекций, на одной из которых присутствовали, не зная друг друга, Ангел и Даша. Здесь-то Ангел и продемонстрировал свою "частично солидарную позицию" господину Гаевскому. Гаевский был не только талантливый писателем, но и знатоком андерграудного и авангардного искусства, предавая в своей книге огласке имена поэтов и художников с самобытным талантом, о которых публика не имела представления. Большинство же слушателей этих первых лекций писателя так или иначе знали, о чем шла речь, когда упоминались "новый тип стиха" рыси и форели и другие явления. Ангел показал себя среди них самым активным, задав свои вопросы и озвучив возражения как минимум раз пять, привлекнув после третьего вопроса уже внимание организаторов мероприятия. В целом же Ангел не ставил целью обескуражить, переубедить или настроить писателя против себя, а даже напротив, хотел быть замеченным важным деятелем и заручиться чем-то больше, чем благодарность за заданный вопрос. В этой роли активного слушателя крылись личные мотивы Ангела: ему нужна была поддержка для того, чтобы самому закрепиться, как начинающему автору и мыслителю. Одной из главных претензий, которую предъявил Ангел писателю было:

"По какой причине вы отрицаете чрезмерную важность доказательств сверхъестественного в современных тенденциях в искусстве? Эти мотивы очень хорошо прослеживаются особенно в кинематографе и работах визуальных художников?" Дальше он назвал имена абсолютных ноунеймов, в надежде что Гаевский не будет их знать, но он знал не только почти всех их, но и то, что Ангел был не прав в том, что Гаевский умалял значение сверхъестественных образов, и даже то, что среди названных им имен были и те, которые писали и вдохновлялись именно потусторонними силами. Гаевский отвечал отнюдь не злобно, а спокойно и даже с долей надменности. Этим ответом, казалось, он поставил Ангела на место, тот задумался на следующие двадцать минут лекции, однако, потом продолжил наступление на лектора, решив снова воспламенить полемику задав вопрос о религии. Стоит отметить, что Ангел задавал вопросы, на которые сам знал ответы, и выражал несогласие, ради дискуссии, с теми мнениями, с которыми на самом-то деле был согласен. Вот и сейчас он спросил:

"Вы говорите, что религия перестала быть источником вдохновения, и на первый план выходят проблемы общества, но религия ведь и является вопиющим камнем преткновения современного общества, а соответственно – искусства, как такое может быть". Он знал, что сформулировал вопрос некорректно, и в принципе догадывался, какой будет ответ. Гаевский, услышав вопрос, едва заметно улыбнулся и кивнул головой. Тогда же, после вопроса про религию, уже третьего по счету за лекция от Ангела, он заметил на себе пристальный взгляд девушки, сидящей справа в переднем от него ряду. Это была Даша.

Они встретились взглядами, затем Ангел отвернулся. В оставшееся время лекции он продолжил донимать писателя и не смотрел в сторону, где сидела Даша. По окончании лекции, он подошел к Гаевскому для попытки зарекомендовать себя и свои работы, и, как и ожидал, писатель вопреки нагловатому поведению Ангела во время лекции, охотно выслушал его и даже кажется принял самодельную визитку Ангела, отметив любознательность и компетентность молодого человека. Когда Ангел направился в сторону выхода, к нему подошла Даша.

" – Вы ошиблись насчет роли религии и Бога в современном искусстве. " – несмотря на внешне кажущуюся скромность заявила она Ангелу.

Ангел не планировал ни с кем пересекаться, кроме самого Гаевского, но острота вопроса религии здесь сыграла свою роль и Ангел решил, что поставит на место того, кто бы ни возразил против его высказываний.

– В чем же? – спросил он.

– Религия, Христианство было и остается основным мотивом в европейском искусстве по сей день.

"Так, сразу провал" – подумал про себя Ангел

– Мы не только о Европе говорим.

– Везде такая же ситуация. В Азии и других местах.

– Христианские мотивы? Не везде, особенно в Азии.

– Религиозные. Вы ничего не понимаете. Искусство является полностью продолжением религии, испокон веков так было.

Ангел вскинул бровями:

– Претензии по телефону. – в попытке поскорее уйти, он протянул подвернувшуюся в кармане визитку Даше и ушел.

Такой была интересная, немного странная, но закономерная первая их встреча. По прошествии некоторого времени, у них случилось первое свидание. Произошло это так. В один из весенних вечеров Ангел поймал лайк от нее на своей странице ВК и от скуки написал ей. Переписка переросла во встречу, на которой они прогуливались по центру города, и Ангел пытался спровоцировать Дашу на реакцию, но в ней как будто не осталось прошлой горячности, она отвечала в спокойном тоне, а иногда молча соглашалась, так что в конце концов Ангел перешел от провокаций к рассказам о собственном опыте и проблемах, которые он поднимает в своем творчестве. Даша больше не спорила, а часто соглашалась и выражала восхищение и уважение. Нельзя скрыть и то, что в Ангеле начали включаться некоторые нотки излишнего самолюбования. Пару подобных встреч спустя, они стали встречаться, и скоро Даша, жившая с родителями, переехала к Ангелу.

Пробыв в отношениях четыре года, сейчас оба они ощущали определенный кризис, но, кажется, были не в силах избавиться от него, а может, не имели желания. При этом о том, чтобы расходиться речи не было ни с одной из сторон. Однако, отношения будто перешли в обыденность, рутину, где уже не было удовольствия от совместного времяпрепровождения. Они пытались разделить обязанности и дела, приспособиться к текущему состоянию, но это давалось нелегко. Дома они не часто общались, тем более, что у обоих были дела – работа и писательство у Ангела и учеба у Даши. Должно быть, ее покладистый и спокойный характер тоже сыграл немаловажную роль в том, что отношения продолжались, хотя и с его стороны не было никаких шагов, способствовавших бы катализации их расставания, только пассивность. Обоим недоставало друг друга, несмотря на то, что жили в одной квартире.

И вот, он открыл ей дверь

– Ну как? – она посмотрела на него, прошла в ванную и оттуда сказала – Нормально, утвердили, теперь надо много писать.

– Как всегда, получается?

Из ванной послышался смех.

– Сейчас хорошо на улице так.

– Давай сходим прогуляться, мне надо купить там кое-что. Не сегодня, в четверг или пятницу.

– Тут не очень гулять, в деревне вот хорошо.

Ангел не отвечал с секунду.

– Давай в деревню тогда.

– Поехали.

После этого Ангел сказал о том, что у него сейчас много работы, что в общем было правдой, и пошел в свою комнату. Даша немного наигранно ответила, что понимает и пошла в кухню. Около десяти вечера он пришел к ней на кухню, пока она не закончила ужин. Обменялись новостями, даже обсудили кое-какой интересный вопрос, посмеялись и вскоре легли спать.

На следующий день Ангел вышел на работу. Офис компании, в которой он занимал должность начальника отдела по Продвижению и развитию, находился в пяти минутах ходьбы от его дома. Ангел жил в Москве, на Шереметьевской улице, и здесь же неподалеку не без помощи отца устроился на работу. Поэтому Ангел сразу был освобожден от ряда неудобств, которые испытывало большинство москвичей , связанных с необходимостью добираться до места работы на транспорте. Не нужно было каждое утро толкаться в метро или стоять в пробках в центре Москвы. Ангел в принципе не пользовался автомобилем, кроме тех случаев, когда нужно было ехать куда-то на действительно далекое расстояние, например, в деревню, и то, иногда предпочитал добираться на электричке, чтобы сэкономить время. По будням на своей тойоте короле он не ездил, и она всегда стояла под окном. Особенно Ангел ценил возможность вставать в адекватное время, не в пять или шесть утра, а в половину восьмого или в восемь, иногда в восемь тридцать. Однако, для окружения Ангела не составляло труда определить, что особой любви к своей работе он не испытывал.

Компания Ангела занималась размещением бизнеса, в их распоряжении было несколько комплексов с помещениями, все кроме одного из которых уже находились в эксплуатации и приносили доход. Ввод в эксплуатацию нового объекта должен был состояться вот-вот уже осенью. Это был самый масштабный проект компании: большой многоэтажный современный центр, а также крупный парк, обустроенный по последним европейским тенденциям и почти не имеющий аналогов в России. Именно реализацией и подготовкой к вводу в эксплуатацию этого объекта и занимался Ангел. Кроме того, так как он был начальником своего отдела, на его плечи ложились также обязанности по координации работы небольшой группы его подопечных, состоящей из шести человек.

По мнению самого Ангела, в настоящий период "работы было наибольшее количество", так как к делам, связанным с новым комплексом "Cluiver" добавились еще новые проблемы в одном из эксплуатируемых комплексов на юго-востоке Москвы, где теперь требовалась срочная проверка соблюдения технических норм и замена оборудования.

Так как Ангел был начальником, ему часто надо было приходить на работу не ровно к девяти, как всем, а чуть раньше. Сегодня он точно так же зашел в здание бизнес-центра в восемь пятьдесят две. В лобби поздоровался с парой знакомых из других офисов, а затем поднялся на 7 этаж в офис.

Компании было отведено полтора этажа, седьмой и половина шестого. На шестом этаже располагались кабинеты начальства, а также небольшая зона для обеда. На седьмом этаже были сплошь офисы отделов компании, разделенные коридором. Поднявшись на 7 этаж, Ангел сначала зашел в бухгалтерию, затем в кабинет, где сидели секретари, и только потом вернулся в другой конец коридора, где располагался офис его отдела.

Двое сотрудников уже было на месте – Макс и Лена. Они спокойно поздоровались с Ангелом и продолжили работать. Ангел также прошел к своему месту возле двери и открыл ноутбук. Появились остальные сотрудники отдела по Продвижению и развитию. Прошло минут с двадцать и Ангел наконец решил обратиться к своим коллегам. Он не любил общаться с коллегами, несмотря на то, что это шло вразрез с его должностью начальника, но за три года работы привык. Он пытался внушить себе, что это препятствие, которое надо преодолеть, и что у него это получилось. Он спросил Максима о текущей ситуации по тому комплексу, что на юго-востоке.

Макс лениво и неуверенным тоном сообщил, что передал информацию о том, что именно нужно исправить в другой отдел, и получил контакты тех, кто занимается проблемами технических норм. Ангел достаточно хорошо знал этого работника, и в некоторых моментах его отношение к работе совсем не соответствовало ценностям компании, но с другой стороны, Ангел сам не умел до конца поставить себя на место директора компании и наиболее эффективно управлять своими подопечными. Он тихо вздохнул и предпочел ничего не говорить.

Через некоторое время он также обратился к Лене и другим сотрудникам, кому-то дал поручения, у кого-то, кого уважал больше, просто спросил о состоянии дел. В целом время до обеда прошло терпимо и незаметно, он погрузился в работу, понял, что ее тут на дни вперед уже накопилось. Около часа дня весь отдел постепенно потянулся на обед. Ангел спустился на первый этаж в общий буфет, а потом поднялся на шестой, в обеденную зону. Встретил здесь коллег из других отделов, обменялся приветственными репликами. Кое-кто угостил его пирожными, оставшимися с праздника дня рождения одного из сотрудников, Ангел пообещал зайти поздравить.

Сразу после обеда Ангела и других начальников вызвал на совещание директор, после чего, прослушав рекомендации и замечания руководителя, Ангел вернулся в свой отдел. Рабочие часы после обеда были более спокойными, никто почти не разговаривал между собой, каждый занимался своими делами. В такой обстановке Ангелу больше нравилось работать, поэтому он любил время после обеда. Несмотря на нагрузку, у него появилось даже время подумать о личных вещах. В частности он вспомнил, что сегодня после работы он собирался съездить в редакцию одного издания и предложить им к публикации сценарий, над которым он работал четыре месяца. Как-то раз он уже предлагал им свою другую работу, но она была почти сразу отвергнута, и Ангел надеялся, что в этот раз, с учетом первой неудачной попытки, он сможет добиться хотя бы более внимательного рассмотрения его работы.

При появлении мыслей о собственных делах, внутренний КПД Ангела имел свойство значительно повышаться. Он как-то быстро распределил текущие задачи, завел внутренний таймер и принялся выполнять, помня о сегодняшней важной поездке в редакцию.

Несмотря на то, что официально конец рабочего дня был в шесть вечера, в пять часов Ангел объявил, что уйдет пораньше, потому что ему надо зайти на почту. В десять минут шестого он уже ехал в такси по третьему кольцу в редакцию.

***

Таксист довез его до места назначения – трехэтажного дома розового цвета, стоявшего в узком переулке. Возле двери висели таблички с названиями организаций, кроме прочих была нужная Ангелу редакция. Он вышел из машины, оставил по обыкновению на чай и зашел внутрь.

В редакции не было Вадима Александровича, нужного ему человека. Это ему сообщил какой-то, видимо, местный писарь в жилетке с карманами, и светло-бурого цвета штанах, в квадратных очках и редко растущими волосами. Ангел про себя чертыхнулся и решил набрать Вадиму Александровичу. Тот взял трубку не сразу.

– Да, Ангел, здравствуйте, хе-хе. Я сегодня пораньше ушел, жена видите ли, обои купила, вот такое, ага. Вы не угомонитесь все, что-то принесли? Посмотрим, посмотрим, завтра с утра приходите, так, посмотрим. Вы хоть упертый человек, но я терплю. Терплю, а вдруг что-то у вас там сверх гениальное? Хе-хе, вы, знаете, присылайте мне на электронную почту, я посмотрю сегодня. Ага, давайте, до свидания, такое вот, ага.

Ситуация была не лучшая – дистанционно получать комментарии было гораздо неприятнее, чем выслушивать их, предоставив текст лично в руки. К тому же по статистике, в случае с отправкой текста по почте, вероятность получить плохой отзыв и непубликация была намного выше, чем при личной встрече.

Ангел вызвал такси и поехал домой, уже думая об очередной неудаче и по пути отослав текст Вадиму Александровичу из редакции.

Домой он добирался долго, почти час, тридцать минут простояв в пробке. В пробку они встали почти сразу же, как выехали из переулка. Еще одной причиной, почему Ангел не пользовался автомобилем были пробки и состояние, в котором он пребывал в них: это была сонливость и задумчивость, вызванная отсутствием необходимости следить за дорогой. Сейчас это состояние настигло его вновь.

Он зевнул и погрузился в раздумья. Проезжали курский вокзал, и он думал, как было здесь в 1999 году, в котором живут герои его сценария? Ангелу было тогда два года, и жил он не в Москве, а в Санкт-Петербурге, по воспоминаниям откуда, впрочем, можно было судить и о том, каково было в Москве. В последнее время он часто отсюда ездил в деревню. Наверное, был рынок, торгаши, бандиты. Тут и сейчас не совсем спокойно, все-таки вокзал, но здесь и центр Москвы, и дорогой ТЦ, и целый район с развлекаловками – все под контролем властей, никаких убийств, нападений, редко кражи. Он посмотрел на огромный ТЦ "Атриум". Здесь он как-то покупал подарок Даше на день рождения, красивые сережки, которые она редко надевает, только по каким-то важным совместным событиям. А вообще, Ангел жил в Москве с 11 лет, и с этим именно районом был связан целый пласт его юношеских беззаботных лет. Он не очень любил вспоминать старое, но при виде этих мест от этого просто нельзя было удержаться.

Он посмотрел на таксиста. Это был какой-то татарин или мордовец, худощавый парень в белой рубашке, он смотрел на стоящие перед ним машины и лицо его выражало сдержанное спокойствие и усталость. Играло радио. Ангел вновь заклевал носом. Он думал о том, как дома сейчас поужинает тефтелями из икеи, а потом засядет у себя в кабинете часов до двенадцати и будет дорабатывать сценарий, тем более что по дороге ему уже пришло в голову несколько интересных мыслей. Он вдруг решил позвонить Даше.

–"Привет, я в пробке стою, буду где-то через час только. Я в редакцию ездил. Как там дома дела?"

–"Ты в самый час пик на такси решил поехать, хотя постоянно на метро ездишь. Я уже все сделала задания, сейчас вот думаю картину куда повесить, да и не знаю, как."

Ангел, вызывая такси даже не задумался, что был час пик.

–"Слушай, мне гораздо комфортнее на такси, в метро сейчас толкучка, я там езжу когда тороплюсь. В машине я могу сидеть, размышлять, вот уже записал много чего, дома сяду буду развивать это все. Покажешь, что за картина, я помогу."

–"Хорошо, пока"

Дома Ангел был только в девятом часу. Он подошел к Даше, которая сидела за столом на кухне в ноутбуке и поинтересовался, что у нее за картина. Даша показала картину и место в холле, где она хотела ее повесить. Это был натюрморт, выполненный в причудливой манере, напоминавшей кубизм. Предметы – бутылка вина и бокал – визуально пересекались, фон был весь как в трещинах, также присутствовала ваза с фруктами невероятных цветов. Но в совокупности картина обладала довольно гармоничной композицией, которая очень даже вписывалась в интерьер. Ангел, после того как повесил картину на стену, сам специально посмотрел, как она выглядит и вопиющей несочетаемости не обнаружил.

"Прикольно" – сказал он и ушел к себе в кабинет.

Он открыл текст сценария на компьютере и задумался. Возможно, уже в ближайший час ему стоило ожидать звонка от Вадима Александровича с его отзывом, а в то же время Ангел отправил ему незаконченную версию, потому что сам не придумал окончательный вариант концовки. Время поджимало. Он пролистал в конец и стал перебирать варианты в голове, чтобы хотя бы решить, что говорить Вадиму Александровичу, если вдруг тот позвонит.

"Так, значит ждали они их до восьми. Потом уехали и…? Наверное, не надо, чтоб они возвращались. Лучше придумать, что с этими двумя случилось. Так, решено. Думаем. Похитила ведьма, а вернула только в 2000 году? Или ведьма только Антона похитила лучше? Вообще, она никого не похищала. Ведьмы же не так действуют, это ведьма, а не Баба Яга. Задержала поезд и чуть-чуть попугала всех, а за полчаса до Нового года отпустила. И такое вот празднование им устроила. Нормально, запишу. А может они попали в наше время на этот небольшой промежуток времени, которого им хватило, чтобы пережить шок и не знать, что сказать друзьям, так долго прождавших их по возвращении? Вообще, зачем ведьма? Ну, пусть будет. Запугала, а потом отпустила и переместила. Добрая ведьма.

В тот самый момент, когда Ангел подумал о доброй ведьме, его телефон зазвонил. Это был Вадим Александрович.

"Ангел, здравствуйте, вы выспались сегодня? Или сны наяву видите? Прочитал ваше произведение, это ни в каком виде не может быть допущено к публикации, то есть, как вы представляете себе публикацию этой халтуры, такое вот. Чем вообще все закончилось? Куда эти студенты, как там вы назвали, делись? Вы не дописали, или такое так и задумано?

–"Нет, там осталось дописать малость, они окажутся в ловушке ведьмы, доброй ведьмы, которая их потом доставит к их друзьям. Такой будет концовка.

–"Это все прекрасно, но вы знаете, конечно, что большинство людей определяются со своим призванием только после тридцати лет? То есть такое вот, может это вам не надо? Вам действительно это так нужно? В общем, если честно, это невероятная глупость, даже хуже той ерунды, что вы приносили в прошлый раз. Не хочу вас больше расстраивать, но такое отправлять нам не надо, и тем более не утруждайтесь приезжать в редакцию. Это не наш уровень, то есть уровня тут в принципе нет."

"Хорошо, я понял, спасибо"

Ангел был, безусловно, обескуражен. Причем, эта была не просто обида или недовольство результатом. Слова Вадима Александровича о том, что "это не его", кажется, глубоко задели его. Он погрузился в себя и стал обсуждать сам с собой.

Минут через десять телефон вновь зазвонил. Ангел вздрогнул и поскорее взял телефон. Это звонил директор N Тимур Александрович.

"Добрый вечер, Ангел, извини, что, возможно беспокою таким поздним звонком в нерабочее время. Но иначе никак. У нас новый очень серьезный клиент, с большим капиталом, с намерениями серьезными. Ему нужны именно мы. Сейчас, недавно, связались напрямую с дирекцией и требуют завтра показать помещения, чтоб они определиться могли. Очень надеюсь, что подойдешь со всей серьезностью.

"Черт, я же начальник, почему я?" – подумал Ангел про себя

"Хорошо, я все понял. Какие-то еще указания будут?"

В этот момент дверь в комнату открыла Даша. Она, кажется, что-то хотела. Своими большими карими глазами с пару секунд она посмотрела на Ангела, и убедившись, что он разговаривает вышла и закрыла дверь.

"Возможно, может потребоваться помощь переводчика? У вас там Лена есть, я знаю, может она подойдет. Хотя, ты английский-то сам знаешь, лучше одному тебе, клиент серьезный. Все, отцу привет передавай, хочу увидеться с ним как-нибудь этим летом, да вот сам видишь, не то, что увидеться, с женой время провести не дадут"

"Ага, хорошо. Я все понял."

"Все тогда, до связи. Надеюсь на тебя"