Читать книгу Город Орномиэл - Артем Фёдорович Кардт - Страница 2

Арена в тёмном зрительном зале засветилась насыщенным красным светом, обозначая фатальный урон для одного из участников робобитвы, и соответственно победу другому.

Круговая площадка для боёв ограждена сверхпрочным стеклом, сложно представить; что могло бы его разрушить, однако сегодня его изрядно потрепало. Такие барьеры игровая корпорация "ГалоБот" заказывает аж у самого министерства охраны Орномиэла. Основание арены сражений самодельных дроидов заливалось прозрачным плекстесом, который при нагреве изглаживает все повреждения. Именно он сейчас, словно, горящий изнутри рубин, бледно очерчивал силуэты зрителей, замерших от неожиданного исхода финала в версии "МД"* [*Механические дроиды. Версия подразумевает битву исключительно по средствам прямого контакта].

Я неторопливо снимал все адапт-кольца, ровнехонько выкладывая их на специальной столешнице, предназначенной для управляющих консолей, и в предвкушении ждал, когда весь зал озарится, чтобы увидеть на противоположной стороне лицо Фьюра Колчера, которого только-что я одолел. Поставить на место этого выскочку было куда приятнее, нежели получить солидную сумму призовых энерейзов на банковский счет. Особенно интересно, как он поступит сегодня; разобьёт ли по привычке свою консоль?

Вчера на предфинальной пресс-конференции Фьюр Колчер, демонстрируя боевого дроида – Гройдера, конечно же не раскрывал всех нововведений и модификаций, зато принялся расхваливать навороченную консоль управления. Надо признать и в этот раз он не изменил принципам, соорудив ее с кнопочками, тумблерами и рычажками, что лично мне, при виде намеренного использования старинных способов уклада жизни, приятно. В этом Фьюр всегда непоколебим, и ни за что не променяет строгую тактильность на всевозможные сенсоры, галограммеры и нейротачи. Он, как и я, искренне любил механику, игнорируя любые допуски, чтобы адаптировать свое детище под какую-ни будь модную вариацию ведения боя.

Но все же, общаясь с прессой мой противник загнал себя в угол, поклявшись поклонникам робоигр; что ему не придётся оставлять Гройдера поверженным (если он проигрывал, что случалось не часто, то разбивал консоль управления в дребезги и бросал дроида навсегда).

Ошарашенные зрители очнулись и заполнили зал оглушительным шумом. Главная арена располагалась в особенном помещении; имея вид плавного амфитеатра, пол в нем находился во власти искусственной гравитации. Стоя в любой наклонной плоскости, человек все равно ощущал привычную ориентацию.

Вспыхнули прожекторы, но сквозь оградительные стекла я никого не увидел. Легкий толчок в плечо заставил обернуться, Фьюр стоял с красным от злости лицом, держа консоль подмышкой. Он пожал мне руку с одобрительными словами о бое, и разворачиваясь проворчал что-то насчет смены традиций, похлопав при этом консоль.

…После вручения "иридиевого ключа" я прорывался сквозь толпу журналистов. Они в принципе свыклись с моей неразговорчивостью, и сегодня решено было не нарушать еще одной традиции, а то многовато для одного дня. Бегло парируя стандартные вопросы, не сбавляя шага я вырвался на гостевую открытую парковку, благо туда эта свора не имеет разрешений. И радует, что "ГалоБот" в состоянии себе позволить не только трансформерную автостоянку. Можно просто постоять в спокойствии, остыть от напряжения, глядя на высшее техногенное произведение человеческой мысли. Энергощит в этот час светился фиолетовым оттенком. Вообще щит наводил на меня всегда эмоции какого-то трепета, …я восхищался им. Поистине грандиознейшее сооружение, раскинувшееся на 40км в диаметре и 3км в высоту. Если посмотреть на него снаружи, издали, то он точно представлялся панцирем. Панцирь человечества.

Я направился к своему автомобилю, с улыбкой размышляя о предстоящей встрече с давней подругой – главным редактором очень уважаемого сенсорного журнала "Вид на лучшее". На днях Тера выторговала у меня обещание дать ей эксклюзивное интервью сразу же после финала, не зависимо от его исхода. А согласился я только изза соблазна быть героем обложки (вернее так думает она), тогда как у меня в действительности куда более глубокие причины для развязывания языка перед прессой. Приблизившись к своему четырехколёсному другу, моя улыбка стала шире. Прокачусь-ка я сперва кружок по городу, придётся главному редактору чуточку отложить главное интервью выпуска.

Такси я ненавидел и старался не использовать. Лишь в случае неотлагательной спешки приходилось тыкать на файстфоне маячок. Воздушный ровер тут же мистическим образом возникал и стремительно уносил по верху туда, куда я бы лучше с удовольствием доехал по низинному гральдовому покрытию в своем собственноручно собранном Ferrari Enzo – модели времен "Старой Эпохи". Ладно хоть Высший Совет* [*они же Кровная Восьмерка – управленцы города] запретил, когда–то службам такси использовать бездушные беспилотники.

– Ты так и будешь на нее пялиться? – услышал я знакомый голос позади себя.

– Это ОН! Запомни! – Ответил я наигранно грубо, не оборачиваясь к Тере.

Прощально похлопав свой черный Ferrari, я, понимая, что к чему, с разочарованным вздохом поплёлся к незаметно подлетевшему таксо-ронверу, где на заднем кресле, выставив одну ножку на гральд, сидела Тера Бвунс. Она была в фиолетовых стрелочных брюках, туфлях на высоком каблуке, и красной слегка просвечивающей рубашке.

Когда мы уже взлетели, я посмотрел в глаза брюнетки с вьющимися волосами. С трудом сдерживая спонтанную радость, я не стал бессмысленно попрекать подругу детства за этот трюк с моим преждевременным "таксопохищением". Конечно у неё постоянно не достаёт времени, но все же, занимая такой весьма высокий пост, по правде говоря, Тера в состоянии жить и посвободней, пользуясь должностным положением. Просто эта женщина с милой родинкой над уголком губ, ждущая, чтобы я первый прервал молчание, самый настоящий маньяк своей работы. И ей не терпелось поскорее, вырезать из моего мозга интервью.

– О чем на этот раз говорит твоя одежда? – спросил я.

– Нуу…, это совсем просто, сегодня я слишком не заморачивалась. Фиолетовый низ указывает на цвет энергощита в момент твоей победы, а красная моя рубашечка, совпадёт по времени нашего интервью, ведь тогда щит за панорамой уже будет красным. Вот так.

– И ты это разумеется преподнесёшь читателям? – продолжал я насмехаться над ее извечным одёжным помешательством.

– Ненавящево. В интервью будут изображения здания "ГалоБот" снаружи, и как мы сидим за столиком в "Яблочке".

Я сразу представил огромную пирамиду "ГалоБота", с вершины которой транслируется проекция финала, застывшая на решающем ударе, и то, как мы с Терой Бвунс в ее заведении с видом на самую роскошную часть города.

– У тебя в "Яблочке" по-прежнему кроме коктейлей в меню нет ничего съестного? А то я проголодался.

– Ты же знаешь, что нет и не будет! В моем коктейль-баре не едят. Только напитки в эксклюзивных бокалах. Это моя философия и точка.

– Да знаю, знаю, не заводись. Рад тебя видеть… Очень.

– Попрошу бармена выдать тебе корзину фруктов, вот и ешь у всех на глазах. …Тоже рада с тобой повидаться, и поздравляю, ты крутой. Статья получится фееричной. Снимок для обложки у тебя с собой?

– Неа, – соврал я в шутку.

В "ГалоБот" установлена четырёхсторонняя стела чемпионов – согласно четырём версиям робоигр. На ней изображены триумфаторные пары (игрок с дроидом), запечатлённые перед боем. Пресса, как правило, достаёт копию гораздо позже. Мне удалось им завладеть, благодаря спору с их пиарщиком. Из-за низкого коэффициента на мою победу, он не раздумывая заключил пари. Теперь, когда наша пара с Бронебоем будет красоваться на стеле, у меня заранее имеется дубликат этого снимка.

– Ага, взяла я тебе и поверила. Звездную болезнь подхватил?! Не забывай, дорогой, на остальных сторонах чемпионской стелы, сверху находятся такие же победители прочих версий. Значит я могу среди вас четверых обратиться за интервью к любому.

Здесь мы оба наконец не удержались и весело рассмеялись, радуясь встречи.

Около 20 минут всего-то потребовалось в семидесятимиллионном городе, чтобы добраться куда нужно. Приблизиться к уникальной постройке, входящей в "Архитектурное Кольцо", можно было только по определённой магистрали. Так диктовалось требованиями транспортной развязки, обусловленной концепцией этого эффектного здания. Вообще оно состояло из семи небоскрёбов. Шесть из них располагались по широкой окружности. Внутри по торцам их пронизывали мощные стержни, выходившие в виде переходов из верхних этажей, они устремлялись к центру. В точке их пересечения… был подвешен седьмой небоскреб. В прямом смысле, он висел в воздухе, не доставая до низины ста метров. В целом все семь зданий являлись единым организмом, в котором располагались всякого рода недвижимости. Кстати в этом комплексе у Теры был и офис журнала, и квартира тоже была в одном из небоскрёбов.

Мы остановились на крыше многоуровневой трансформерной парковки прямо под "парящим" зданием. Мою спутницу кто-то вызвал, и та выбралась, включив визуалконфиренцию. Водитель нетерпеливо опустил перегородку из–за задержки оплаты, я искал по карманам энерчип.

– 250 энерейзов, – повторил он цифру, и без того светящуюся перед моими глазами.

Мой энерчип был впаян в шарик из лазурита* [*Минерал]. Болтавшийся на цепочке, если можно так выразиться, кошелёк. Я не регистрировался нигде и не использовал никакие виды валют-идентификации, кроме прямого расчёта.

С водительской части салона звучали новости, наверное, какой–то тематический дорожный канал. Там говорилось о в вступлении в силу обязательства, касающегося всех видов пассажирского транспорта. Любые организации, связанные с перевозками, должны перекрасить автопарки в оранжевый цвет.

Я наконец достал чип, и подставил его к считывающему лучу. Таксист не скрывал недовольства, тихо бубня что-то себе под нос, я надеюсь не из-за моей заминки. Может ему не нравилась мысль летать на оранжевом ровере?

Накинув 20 энерейзов сверху, я вышел на улицу. Когда выдвинувшаяся из крыши дверь зафиксировалась, таксист немного резко дал старт. Тера оживленно продолжала разговаривать, тогда как я провожал взглядом, удаляющийся обтекаемый кусок лёгкого плистер-сплава, смутно напоминавший формой автомобили, которые мне были по нраву. Думаю, подобному спецтранспорту пойдёт на пользу цветовое обобщение, зрительный порядок применительно к ним не помешает Орномиэлу. Пускай эти напичканные современной начинкой аэробусы, магнопоезда и вездесущие роверы будут различимо выражены на фоне города. По мне, дак неплохо, придать всему этому такой замечательный цвет, относящийся к основным.

Тера кивнула головой в направлении движущихся дорожек. Она не закончила беседу, и поравнявшись мы не спеша направились к ближайшему узлу. Замысловатая система помогала передвигаться в густо активном комплексе семи небоскрёбов.

– Мне нужно сделать еще вызов. – Я хотел было недовольно возразить, но подставленный к моим губам палец оборвал эту попытку. – Шшш, потерпи дружок. Давай ты не будешь злиться, а я тебе ничего не скажу за твой прикид. Хотя ты понимаешь куда пойдут кадры, сделанные в "Яблочко", да?! Ведь тебя не переубедить одеться не в чёрное и не в спортивное. Кстати отличное поло, правда.

– Смотри каблучком не запнись, а то ведь кувырок по полу может навредить ТВОЕМУ прикиду.

– Это срочно, честно! – взяла она меня под руку.

– Мне то что? – высвободился и облокотился на поручень я.

Обоюдная чехарда, подколов дело настолько привычное, что о серьезных ссорах и думать нечего. Тера хотела шуточной обиды, чтобы выделить время для вызова.

Поло на мне и впрямь дорогое. Для его изготовления применялся натуральных хлопок, собранный на побережье материка. У бренда adidas (фирмы берущей свое начало еще со "Старой Эпохи"), в котором я покупаю одежду, есть отдельная линейка вещей, пошитых из такого природного материала, выросшего под открытым солнцем.

Я поднял взор на щит, плавно перетекающий из фиолетового в красный. Еще с детства мне был не совсем понятен обыденный взгляд окружающих на это величественное сооружение, укрывавшее единственных людей на планете Земля.

Когда 2090 году, по прежнему летоисчислению, старые люди заселились под щит, началась "Новая Эпоха", а все что было ДО, мы называем "Старой Эпохой". Город именовали – Орномиэл, и существует он уже 820 лет. Хоть прошлая цивилизация и была могущественной, нельзя не отметить беспрецедентный размах строительства первого щита в ту пору. Возведённые два взаимосвязанных слоя защиты в таком масштабе потребовали передовых научных подходов к делу. В итоге громадный сотовый каркас из алюминола, облегченный до нужных масс закаченным газом, с влитыми дитритовыми стёклами, прослужили городу более трех веков. Сотворённое укрытие дало шанс человечеству продолжить путь во Вселенную. Благодаря ему мы спокойно дожили до времен, когда смогли улучшить его. Энергетическая оболочка, созданная талантливыми учёными, позволила отказаться от прошлых представлений о материи. Запитанная от тепловой энергии ядра планеты, она стала неиссякаемым, стабильным и надежным барьером, отправив в утиль предыдущий щит. Затем дала возможность и расширить город. А на юбилей Орномиэла в 500 лет энергощит впервые раскрасился. Власти держали в секрете этот подарок до последнего, оказалось ученые нашли способ вписать цветовую вариацию в математическую формулу оболочки. За основу взята радуга. Специальная программа контролировала плавный спектральный переход, через каждый час очередной цвет вступает в свою срединную фазу.

– И это нормально, нет?! – положив руку мне на плечо, удивлённо произнесла, вырвавшаяся из плена волновых сетей, моя подруга.

– О чём это ты? Ох, я пропустил что-то интересненькое? – сгримасничал я.

– Мой босс хочет увидеть вариант следующего тиража уже завтра.

– Не ты ли говорила, когда упрашивала дать интервью, что для завершения номера не хватает лишь твой титульной новости?

– Ты не понимаешь, ему подавай готовый экземпляр, а у меня весь материал журналистов пока разбросан. Мне придётся всю ночь редактировать это воедино. И не упрашивала я тебя!

– Справишься, тебе же в кайф. Насколько мне помниться вы издаетесь в последнее число месяца, а сегодня ведь только 25 октября.

– Всё верно. Это из–за нового владельца, наш журнал перекупили, я не рассказывала разве? Дак вот он хочет увидеть заранее, как будет выглядеть "Вид на лучшее". Не доволен, что на обложке поместятся робоигры. Считает, там должна красоваться авария на внешней плантации, с интервью их управителя.

– Не слышал. Когда это приключилось?! Последние дни всё время уходило на подготовку к заключительному бою.

– Именно! Заключительному!!! Никто кроме меня не осведомлён о твоем уходе из робоигр. Плюс к тому же впервые даёшь интервью. И победа после всего–то двух сезонов участия. А еще твой консерватизм, которого между прочим придерживается и наше издательство. Мне приходиться убеждать, даже выгрызать то, что принадлежит мне по праву. Обложка – дело главного редактора! Я не могу объяснить этому жирдяю как интуитивно вижу более достойную тему. Про эту аварию напишут все подряд, хоть убейте она не станет лицом 6067 выпуска.

– Это мне известно. Ты лучше расскажи про плантации. Неужели мои дни природной еды сочтены?

– Вы посмотрите на него, испугался бедненький, голодненький.

– Не тяни резину. Твоему бару поверь будет побольнее.

– Нормально там всё. Энергия вырубилась. Запасные источники не сработали, разбираются почему. Не переживай, урожаю то ничего, растёт себе и растёт. Это же не наша местная оргсинтетика. …Босс просто хочет раздуть из этого скандал. Якобы; вот посмотрите ваша неломающаяся техника сломалась. Вновь поскандалить, попаниковать по поводу энергощита.

– Да нет, брось. Щит – это отдельная история, он не может отключиться, там всё так продумано, что такого не произойдёт.

– Ну и я про то же говорю.

Почему мы с Терой столь необычайно близки? Сложно объяснить. Причины кроются не только в детстве в одном жилом сегменте и школьной группе. Здесь какая-то неуловимая совместимость и единомыслие во многих сферах. Даже в случае еды она непонятным образом встала на мою сторону. Пусть у ней и не та же исходная причина, а чисто женская диетная заморочка, но всё же употреблять в пищу взятое из урожая внешних плантаций не очень–то популярно среди многочисленного населения Орномиэла. Люди брезгливо относятся к природе, вид растений вызывает у них отвращение. Если натуральные продукты и кушают, то это расценивается как нечто экзотическое, и в основном все предпочитают видеть перед собой уже готовое блюдо; вид цельных плодов омерзителен им. Я убедил Теру в том, что такое питание по-прежнему лучше подходит для человеческого организма, не смотря на вычищение из него в прошлом всей микрофлоры. Она ещё и умудрилась открыть тематическое заведение, однако если мне (как, наверное, единственному оригинальному любителю природы; потому что подобных я не встречал) "Яблочко" видится светлым и радостным, я не могу представить каким он кажется остальным, но точно мрачным и зловещим. По крайней мере не всех посетителей подобная стилистическая атмосфера отталкивает и этот коктейль–бар популярен у местных.