Читать книгу Город Орномиэл - Артем Фёдорович Кардт - Страница 4

Мощный двигатель внутреннего сгорания взревел, лаская мой слух. Сознание еще более трепетало, подпитываясь воображением; как люди много веков назад ездили на точно таких же. Ferrari считался баснословно дорогостоящим автомобилем, позволить себе его могли единицы, …, впрочем, как и сейчас. Рядом с Ferrari, будто касался прошлого, прошлого к которому я имел необъяснимое влечение.

Мой путь лежал к северо-восточному району. Я не стал пробираться к своему дому напрямую, а наоборот направился к югу, выехав на самую широкую низменную трассу. Двадцатирядная дорога, огибающая весь город, позволяет владельцам наземного транспорта без проблем пересекать обширную площадь Орномиэла. Я ехал по идеально ровной дороге. Уже темнело, энергощит мерцал оранжевым периодом. В такое время на этой объездной довольно свободно, и моя скорость была совсем не шуточной. В машине установлен жучок, можно было не опасаться фиксаторов скорости. Сами штрафы за превышение считались крохотными, а вот если попадаешь в аварию из–за этого, то с твоего счёта скачивают приличное количество энергии.

Сколько себя помню удовольствие держать руль за ездой собранного авто никогда не покидало меня. Я был действительно счастлив создавая их, и считал это достойным занятием. Единственное их отличие от древних (не считая отсутствия в салоне кожи животных) это современная доработка системы выхлопа. На глушитель устанавливалась сменная фильтр–насадка для безвредного выхлопа. Так требовали правила эксплуатации под щитом всего, что могло испортить воздух, не только транспорта. За экологией строго наблюдало и заботилось целое министерство.

…Я подъехал к торговому центру рядом с домом, вроде там есть магазинчик, продающий то, что нужно.

– Привет, Неро, – поздоровалась со мной, знакомая женщина преклонного возраста, ей, кажется, за 130 перевалило. – Вижу ты так и не сменил цвет своего раритета.

– Здравствуй Лерта Снепс. Да, ты права, никак не определюсь, поэтому чёрный.

Милая старушка жила на одном со мной этаже. Она приучала всех людей моложе себя обращаться к ней на «ты», когда как у нас к старшим принято обращаться на вы и с полным именем, состоящим из двух частей. Из–за этого довольно неловко было с ней общаться.

– Вроде взрослый уже давно, а всё не можешь выбрать любимый цвет. Мы вот вчера с внучком в новый гамма–храм ходили, взносы за синие оттенки внесли.

– Что уже переделали его?! …Завтра может тоже загляну.

– Сделали, сделали уже. Ты сходи, сходи на пользу ведь. Пойду я соседушка, давай удачи.

– До свидания.

…Проходя по рядам прилавков, пытаясь обнаружить нужные предметы, я размышлял о гамма-храме; что, если и вправду посетить его завтра. Охота побывать там. Взнос за зелёные проведу, почему–то последнее время опять тянет к этому цвету. Но так уже бывало. Все люди имеют любимый цвет, и без промедления назовут его, если спросишь. У меня же предпочтения всегда менялись, и в итоге я решил уважать каждый. Сразу стало легче, хотя многие не понимают такого.

После посещения гамма–храма становится радостнее. Пришедшие туда созерцали богатство цвета. Человек в меру своих возможностей делал взносы за любимый основной оттенок. К концу года производились подсчёты, и с первых же секунд наступившего нового энергощит загорался цветом, собравшим наибольшую сумму. В течении семи суток горел только он. Восьмой день тоже был особым, радуга сменяла свой спектральный цикл не за семь часов, как обычно, а всего за семь секунд. Праздник назывался "радужным". Город буквально пестрил красками, и все веселились.

Мой взгляд замер, найдя нужный вариант на прилавке. Среди большого ассортимента даже не пришлось сомневаться в выборе. Я держал в руках увесистую записную книгу. Понравилась обложка, с обеих сторон украшенная выпуклыми разноцветными кирпичиками. Похоже мысль материализовалась, ведь стены гамма–храмов, о которых мы только-что говорили с соседкой, внутри облицовывались такой же мозаикой. Желание прийти домой и поскорее начать писать необъяснимо усилилось. Осталось отыскать графитовые карандаши и стирательный ластик. Похоже я схожу с ума из-за того странного сна.

У кассы сканирующая рама произвела подсчёт товаров, и расплачиваясь, я заметил прибавку энерейзов, премия за выигрыш уже поступила. За покупку, с моих банковских батарей изъяли 310 энерейзов, не дёшево обошлись мне письменные принадлежности былых времен.

"Аккумуляторная Долина" находится не далеко от города. Там возведены огромные сооружения содержащие в себе все запасы энергии. Технологии хранения постоянно совершенствуются, и "аккумуляторная долина" безостановочно модернизируется. В ней-то и существовал где-то мой энерейзовый счёт, утративший сейчас в эквиваленте энергию. …Неужели я действительно купил её, и неужели я начну писать о себе?

Машину перепарковывать с трансформенной парковки торгового центра не стал, пусть ночует здесь. До моей высотки не далеко, лучше прогуляюсь.

Жилые дома в основном были около пятидесяти этажей. В Орномиэле не приветствовалось однообразие, и все постройки наделялись разнящимися чертами. Застройщики всегда выдумывали своим проектам замысловатую геометрию и окрас. Чем ближе к центру, тем более чувствовалась смекалка проектировщиков. Этот город однозначно лучший из когда-либо существовавших. Мне нравится здесь жить, мне нравится жизнь, …но все же ощущение неполноценности всегда тяготила мой разум. Чем человечество заслужило такого изгнания?! Когда оно выйдет из своего заточения?! Каково это вдыхать природный воздух, и чувствовать тепло солнца за пределами нашего склепа?! …И почему мне еще ни разу не встретился тот, кто сказал бы что ему нравится природа снаружи? Когда найдётся тот, кому я смогу попробовать открыто описать как она прекрасна? Даже Тера рассмеётся, узнав о таком моём пристрастии. Придётся и дальше скрывать, и быть запертым не только сводами энергощита над головой, но и задыхаться под собственным, индивидуальным щитом…

Я стоял на крыльце, мой взор скользил вверх по чёрной стеклянной поверхности здания, в котором располагалась принадлежащая мне квартира.

Из холодильника я взял упаковку кабачковой икры и мучные слайсы. Когда я ел натуральную еду, то получал истинное удовольствие, потому как буквально чувствовал в себе растекающуюся заряженную силу. Наша пищеварительная система, после рейгрединга в 237 году, полностью стала самостоятельной, вполне закономерно эволюционировала и стала производить новые ферменты, которые по расщеплению химических компонентов совершенно не уступает вычищенной из человека микрофлоре. Так что наслаждение от еды люди не утратили, несмотря и на окончательное завершение стерилизации человеческого тела, начатое еще в "Старой Эпохе", где медицина прогнала из организма различных паразитов и все спящие вирусы.

Я нетерпеливо понёсся в спальню. Вытянув ноги, и укрыв их нежнейшим покрывалом, уселся, погрузив позвоночник в мягкую спинку кровати. Держа в ладонях купленную записную книгу, сомнения покинули меня.

Той ночью я видел сон, необыкновеннейший сон. Обычно сновидения никогда не откладываются в памяти, всегда стремительно ускользая. Бессмысленно пытаться пересказывать их, их попросту нельзя связать речевым оборотом. Это словно горсть песка, брошенная сквозь сито, падение которой ты видел, а имеешь лишь крупицы, застрявшие на прожилках. Но вчерашнее сновидение стояло особняком среди прочих, и объяснить его весьма затруднительно. Внутри сна происходила удивительная ситуация; будто вокруг моего сознания предстала вязкая осязаемая реальность, она в одно мгновение изображала сразу все цвета. Я чётко понимал, что одновременно вижу все вариации смешанной между собой палитры. В одно и тоже деление времени (или время передо мной растянулось на самые мелкие деления) разум распознавал и впитывал всю существующую гамму.

Проснувшись под впечатлением, я крайне растерялся от пережитого и не понимал, как реагировать на это. Сам не зная почему, я решил вести дневник, мне показалось отныне я не должен упускать из виду происходящих событий жизни. Я специально купил бумажную записную книгу, чтобы исключить риски утечки сокровенной информации. Ведь не известно, что меня ждёт впереди. Но что–то удивительное меня точно ждет, а иначе как объяснить этот всплеск в моём мозге поразительной "палитры"?