Читать книгу Венера в бегах. Рассказы - Артур Одинцов - Страница 4
Часть I. Женщина эпохи Возрождения
Сладкая смерть
ОглавлениеМашин не было. Город завалило снегом по самые крыши. Какой идиот будет мотаться в такую погоду по улицам. Черт меня дернул поднять трубку. Спал бы себя до утра. Куда покойнику торопиться? Могли бы и обождать…
Снегоуборочная ползла по мосту, как катафалк. Черное железо, присыпанное снегом, раскачивалось и лязгало. Я поднял руку.
– Садись… – лениво хмыкнул водитель. – Кому не спиться в ночь глуху-у-ю…
Он хрипло засмеялся. Малиновый огонек папиросы перекатился из одного угла рта в другой.
Малая Морская была пустынной и белой. Где-то впереди гнулся под снегом одинокий фонарь. Я махнул «ксивой» и выскочил. Водила злобно плюнул мне вслед. Не повезло. «Опер» не овца, с него и шерсти клок не состричь.
В парадной пахло табачным дымом. Одна из дверей второго этажа была приоткрыта. У дверей стоял Греков. Этот-то что здесь делает?
– Здравствуйте, господин капитан. Потревожили?
Я хмуро посмотрел на него. Бывший сутенер, а нынче преуспевающий владелец ресторана заискивающе улыбался.
– Я-то по службе… А ты что здесь делаешь?
Греков полез в карман, достал какую-то бумагу.
– А вот… – он нехорошо засмеялся. – У меня договорец. Теперь это квартира моя… У меня с покойником договор пожизненного содержания…
Ах, вот оно что? Ну, Греков! И здесь успел.
Я толкнул дверь, прошел в комнату. Греков семенил следом. В дальнем углу комнаты сидела полуголая девушка с заплаканным лицом. Покойник лежал на широкой деревянной кровати. Я подошел ближе, поздоровался с судмедэкспертом. Скользнул взглядом по голому старческому телу. Рот мертвеца был приоткрыт. Внутри блестели золотые коронки.
– Крепкий был старикан… – со вздохом сказал судмедэксперт. – Если бы не эта доярка, – он насмешливо глянул на девку, – сто лет бы прожил… Судя по всему, увлекся дамой. Вот сердце и не выдержало…
– С такой увлечешься… – сказал я, глянув в сторону сидящей.
Девушка, словно услышав мои слова, подняла голову.
– Зачем ему сто лет? – засмеялся Греков, стоящий рядом. – О такой смерти можно только мечтать! Капитан, хотите, расскажу о покойном всю правду? Ничего не скрывая?
Я еще раз посмотрел на сидящую девушку. Она была почти голой. Тяжелая грудь едва умещалась под наброшенным платком. Трусы-то, хоть, на ней есть?
– А куда ж ты денешься? – сказал я, с угрозой глядя в испуганные глаза сутенера и ресторанщика.
Мы прошли на кухню. Сели за стол.
– Вы не поверите, но дядя Ашот, выпил у меня столько крови… – Греков вздохнул. – Я знал его еще по тем временам… Он работал шеф-поваром в ресторане «Баку». А я в те годы как раз девочками начинал промышлять… – он кашлянул. – Где-то лет семь назад Ашот вышел на пенсию. Как-то мы встретились на Невском. Ашот пожаловался. Дескать, денег нет, жена умерла, сын погиб в Карабахе… Остался один, как перст. А я знал, что у него приличная квартира в центре. Ну и предложил: давай, я тебе каждый месяц буду платить по 200 долларов, а после твоей смерти квартира останется мне…
Греков оглянулся и придвинулся ближе, понизив голос до шепота.
– Признаюсь честно, я думал, что его хватит ненадолго. Он тогда, как договор заключали, такой болезненный был, хилый… Думал, максимум год протянет, полтора…
Греков покачал головой.
– А вышло совсем не то… – ресторанщик засмеялся. – Однажды зашел к нему навестить с одной целкой после десятого аборта. А дед как начал за ней увиваться. Я ему ее на ночь оставил, думаю, пусть старик побалуется … – Греков возмущенно закатил глаза. – Шесть раз за ночь! – он прищелкнул языком. – И это в семьдесят два года! Скажу честно, телке даже понравилось. Не ожидала она такой прыти от старикана. А потом, – Греков хлопнул себя руками по коленям, – Ашот так разошелся… Представляете, он месяцами денег у меня не брал, требовал девками. То подай ему блондинку с пятым размером сисек, то негритянку с толстой жопой, то крестьянку с косой до пят…
– Ну, с крестьянками-то, наверное, трудно было? – я не удержался от подначки. – Что-то я в твоем гареме таких не припомню?
Греков возмущенно осклабился.
– Да полно у меня всяких! – он перекрестился. – Но теперь все! Слава Богу, отлюбил свое старикан…
Он улыбался. Меленькие зубы рассыпались блеском. Провел ладонью по лицу, стер улыбку, тревожно глянул на меня.
Ох, брешет, зараза!
Я не успел ничего спросить. Греков, перегнувшись через стол, крикнул:
– Светка, начальник требуют! – он протянул руки в сторону входящей девушки. – Вы только посмотрите! Чем не крестьянка? Васнецов с Венециановым отдыхают…
Девушка остановилась в дверях. Белое, крепкое тело, закутанное в прозрачную накидку, светилось молочным блеском. Грудь торчала. Коричневые кружки сосков, вздернутые гвоздиками, были похожи на грибные шляпки. Волосяная дорожка, выстриженная клином, как бородка революционного демократа, стекала ручьем с покатого лобка в розовую ложбину.
Я отвел глаза.
– Ты чего, дура, трусы не надела? – недовольно буркнул Греков.
Девушка пожала белыми плечами.
– Да не найти никак. Ашот спрятал… – она всхлипнула.
– Пройдите сюда. – строго сказал я.
Девушка быстро глянула в сторону Грекова и медленно, словно удерживая внутри бесценный груз, прошла через кухню. Греков напряженно улыбнулся и отвел глаза.
– Расскажите, как все происходило?
Девушка улыбнулась. Глянула на Грекова.
– Ну… – она хмыкнула. – Я значит легла. Он сверху… – она помолчала. – Он быстро задергался и вдруг… захрипел, захрипел… Так – хрр-хрр… Словно подавился чем…
Греков во все глаза смотрел на рассказчицу.
– Ой, нет… – она вдруг дернулась вперед всем телом и заплакала.
Греков не успел ничего сказать – я одной рукой схватил его за челюсть и придавил ее. Он выпучил глаза и, повернутый за кадык, послушно поплелся к двери.
– Вот этого постерегите! – крикнул я, возвращаясь обратно.
– Встать! – заорал я.
Девушка, испуганно глядя на меня, поднялась. Словно большая, белая колонна, она возвышалась надо мной. Я рывком сдернул с нее накидку.
Вблизи, на расстоянии руки, она казалась еще лучше. Наверное, в таком образе приходит в сны полярников Антарктида. А если учесть, что под этими белыми, упругими покровами текла горячая подземная река, дарующее наслаждение!
Тело было чистым, без единого пятнышка. Я развернул ее спиной. Ровная, гладкая спина перетекала в сочные ягодичные полушария.
– Расставь ноги! – хрипло скомандовал я.
Она стояла, не шелохнувшись.
– Ну!
Я почувствовал, как она напряглась.
– Повернись!
Она медленно, не разжимая ног, обернулась ко мне. Торчащие соски смотрели мне в лицо. Я выдохнул воздух.
– Света, я жду…
Я был так напряжен – то ли от ожидания удачи, то ли от возбуждения…
Она разжала ноги чуть-чуть. Я запустил руку между гладкими ляжками и развел их в стороны.
Бум… Бум…
Один шарик подпрыгнул и закатился под стол. Второй так и остался лежать у нее между ног. Девушка всхлипнула.
– Он всякий раз вылизывал у меня между ног. Перед моим уходом… Греков узнал и дал мне эти шары. Сказал, чтобы я их себе засунула перед тем, как Ашот захочет сделать ка..кули…
– Куннилингус… – сказал я.
– Да… – девушка уже рыдала. – Я сказала, что хочу подмыться. Пошла в ванную, засунула их в себя и вернулась. Он лежал на спине, я села ему на лицо… Разжала ноги…
– Дальше! – приказал я.
Девушка глянула на меня, закрыла лицо руками.
– Он начал хрипеть, а я зажала ему шею ногами… На пару секунд… А потом растерялась и снова засунула шары в себя. Думала, там никто не найдет…
Я обошел стол и сел. Посиневшее лицо любителя куннилингуса мелькнуло перед глазами.
– Одевайся. Шаров было три?
– Да. – девушка снова закуталась в накидку.
Я вышел из кухни. Греков стоял перед дверью, держа в руках кружевные трусики.
– Она их в ванной забыла… – с ухмылкой сказал он. – Пусть наденет.
– Ага, – согласился я, ныряя рукой под пиджак. – Но только после того, как на тебя наденут наручники…