Читать книгу Бассейн с акулой - Атаман Вагари - Страница 4

Нас уже ждали. Об этом нам сообщила босс Аманда Беллок, едва мы очутились на Базе. Пит уточнил, пока мы шли в одну из комнат Базы, обозначенную как место встречи:

– Мы ему всё рассказываем?

– Разумеется, 003. Правду и только правду! – подтвердила я.

– Ещё бы. Если мы что утаим – под пытками всё равно выбьет, – пошутил Сыщик.

Вопрос Пита не праздный, а политический. Мы находились в статусе стажёров, которым формально запрещено брать слишком большие риски и заниматься самовольством. За то, что мы подвергались опасности, наши кураторы-начальники могли и вовсе отстранить от дела. Ведь в ТДВГ были случаи, когда агенты погибали при исполнении, особенно те агенты, что пренебрегали возможностью вызвать подкрепление и считали, что справятся сами. Поэтому мы, стажёры, иногда укрывали часть правды, предпочитая действовать самостоятельно. Это неправильно, в обычной разведывательной организации за такое могли снять голову или отдать под трибунал. В нашем же случае дело представлялось настолько запутанным, с тысячей неизвестных, что будет проще всё рассказать Кэпчуку. Абсолютно всё!

Сегодня, как и всегда, мы увидели Рикардо Кэпчука таким же невозмутимым, хладнокровным, с бесстрастным выражением лица. На котором ноль эмоций. Руки его заняты реактивами, колбами, он наблюдал процесс во взвеси на столе перед собой. Наверное, изобретал очередное гениальное паранормальное вещество.

– Богатый улов? – мельком окинув нас пристальным взглядом, он вернулся снова к созерцанию химический реакций.

Мы расселись за стол, на котором кстати лежали печеньки. Моя рука потянулась, чтоб взять одну из них в рот.

– Улов богатый, да, только вместо рыбы мы, похоже, поймали кракена, – проговорила я и с хрустом стала жевать.

– Сорвиголова вчера была главной, она сейчас доложит полный отчёт, – передал мне Пит полномочия.

Но я возразила:

– Мой отчёт никуда не убежит. Тем более, что говорить с набитым ртом вредно. Рикардо, ты вчера говорил с Лисоном, бойфрендом несчастной мёртвой девочки?

– Сорвиголова всегда главная и всегда хитрая. И всегда сорвиголова – я про печенья, ведь я только что синтезировал их из неизвестных науке соединений, а она их уплетает за милую душу, – произнёс Кэпчук на полном серьёзе.

Агент 003, который, было, последовал моему примеру и тоже полез в тарелку, в ужасе остановил руку и расширил глаза и замер – принял всё за чистую монету! Я сразу уловила, что Рикардо шутит. Хороший знак! Значит, настроение у нашего временного начальника сейчас отменное, можно свободно подлизываться и подкатывать.

– Очень даже вкусные печенья, – моя рука потянулась за вторым. – А тебе что, завидно, ты на диете, и поэтому сам не уплетаешь?

Пит расширил глаза от ужаса ещё более широко и стал мне всякие знаки подавать, что, мол я палку перегибаю! Рикардо же, напротив, подыграл:

– Моя диета такова, что завидно должно быть тебе.

– О да, представляю! Серная кислота на завтрак, соляная на обед, вечером хряпнуть царской водки и закусить радиоактивным ураном в состоянии полураспада…

Сыщик вздохнул, воздал очи небу, поняв, что попал в компанию двух маньяков. И принялся выкладывать на стол улики. Рикардо закончил возиться со своей «школьной лабораторной работой» и подсел к нам.

– Сэмюэль Лисон – интересная личность. Безумно любит Элизу Силлин. Даже после её смерти не перестаёт любить, – начал он.

– Мы знаем, что они учились в одном университете. Что он бедный начинающий экономист-счетовод, – добавила я.

– Они встречались два года. Элиза не хотела серьёзных отношений, потому что её семья бы этому препятствовала. Уроженцу такой небогатой семьи, как Лисоны, не войти в круг элитных Силлинов. Однако, между молодыми людьми вспыхнула близость душ. Они бывали вместе редко, но метко. Сэму удалось понять, что Элиза очень одинока. Морально ей было всё тяжелее выносить гнёт давления родительских догм. Элиза отдавала себе отчёт, что жизнь не принадлежала ей и была расписана её родителями с самого её рождения.

– Это ужасно, когда так, – сочувственно вздохнула я.

– По менталитету, мировоззрению она была другой. Не мелочность и стяжательство, как у Силлинов. А богатый внутренний мир. Элиза напоминала дальнюю родственницу, тётку Полину Остинс – своими творческими порывами. Юная Силлин никогда не чуралась искусства. Много рисовала, фотографировала природу, сочиняла стихи. Показывала свои творения только Полине и Сэмюэлю. В последние месяцы она пребывала почти в депрессии. У неё выбивало почву из-под ног, что будущего у неё нет и своей жизнью она никогда не заживёт. Даже любимый мужчина не мог принадлежать ей.

– Что мешало Сэмюэлю похитить возлюбленную и переехать жить в другой город, в другую страну? Оборвать все связи с противными самодурами? – спросил Пит.

– Сэмюэль слишком правильный, – ответил Рикардо.

– Да, он скучный, и он не сорвиголова. Ты же видел его фотографию, – добавила я.

– Нет, он не скучный, напротив. Он зрит в корень. Видит много того, что не замечают другие. Но да, в плане проявлений спонтанности и решительности ему многого не хватает. Он, увы, не романтик – а прагматик и аналитик. Где-то месяца два назад у Элиза появилась близкая подруга, которой раньше не было. Элиза стала проводить с ней больше времени, чем с Сэмом. Подруга эта оказалась вхожа в дом к Силлинам и даже нравилась её родителям – в противном случае Силлины бы не позволили, чтобы в их богатую усадьбу ходила нежелательная гостья. Сэм подозревает, что эта подруга дурно влияла на Элизу и косвенно даже могла быть связана с её смертью.

– Ого! Вот это дела, – удивился Сыщик. – Что же там, наркотики?

– Может быть, да, а может быть, нет. Элиза никогда не показывала Сэму свою эту подругу. Но говорила в последние два месяца с Сэмом только о ней, восторженно отзываясь. Подругу зовут Арона Нельзи.

– Ты пробивал её по Базе? Кто она такая? – вцепилась я, быстро доставая блокнот и делая там пометку.

– О ней скажу позже. Завершу рассказ, который поведал мне Лисон. Арону Нельзи Элиза представляла как своего личного психолога. Она упомянула, что Арона преподаёт семинары по изменению личности, а для Элизы Арона оказывает консультации совершенно бесплатно. По большой дружбе и взаимной любви. Элиза пела дифирамбы Ароне всякий раз, но на просьбу Сэма показать свою подругу, устроить встречу, Элиза уклончиво отвечала, что это невозможно. Потому что Арона сама не хочет встречаться с теми людьми, с которыми не хочет. Однако, Сэм увидел, как недели за две до своей смерти, в начале июля, Элиза начала меняться. Она стала говорить по-другому, что-то делать взбалмошное и необычное, говоря, что выполняет упражнения тренинга Ароны. Тренируется выходить из зоны комфорта, расширять рамки сознания, открывать в себе новые грани. Сэма пугали эти перемены. А дня за три до смерти, тринадцатого июля, произошло следующее. Элиза встречалась с Сэмом в последний раз, будучи живой. Она рассказала, что поссорилась с Ароной о чём-то и больше не желает её знать и видеть. А также предупредила Сэма, чтобы он никогда не связывался с Ароной и вообще не общался с ней ни при каких обстоятельствах.

– Вот так-то. Лучшая подруга, а потом раз – и на тебе, заклятый враг, – проговорила я.

И переглянулась с Питом. Тот взял у меня блокнот и начирикал быстренько:

Лизавьетт – Герания = Арона – Элиза ???

Я кивнула. В этом что-то есть.

– Сколько лет этой Ароне? И как она выглядит? – посмотрела я на нашего шефа.

– Ей двадцать шесть лет и выглядит она как дьявол.

Перед нами оказалось досье, и мы с Питом придвинули стулья вплотную друг к другу, чтобы вместе всё внимательно почитать. Но через минут пять тщательного изучения данных у меня создалась иллюзия, что нас обжулили. Арона Нельзи представлялась нам сущей ангелицей!

– Что же в ней дьявольского? – подняла я глаза на Рикардо. – Родители преуспевающие бизнесмены, проживают за границей. Арона с отличием окончила три школы – общеобразовательную, художественную и музыкальную. Получила два высших образования по специальностям дизайна и психологии. По второй специальности защитила докторскую степень, имеет научные публикации. Занимается честным бизнесом, помогающим людям – ведёт частную практику, преподаёт курсы дизайна студентам. Папа иностранец, вот она и жила четыре года за рубежом, училась там, вот, у неё же тут значится, что она, гражданка нашей страны, получала долгосрочную визу. А три года назад приехала сюда и зарегистрировала индивидуальное предприятие, исправно платит налоги. Не имеет ни одного штрафа, даже за неправильную парковку.

Пит тем временем разглядывал её фотографию.

– Умная, успешная женщина, уверенная в себе. Привыкшая к роскоши, опрятности, презентабельности, знает, как подать себя. Публичная персона, консультант, преподаватель. Поскольку у неё свои клиенты и частный бизнес, её репутация обязана быть чистой, безупречной. Какой же она дьявол? Будь она дьяволом, бизнес бы загнулся, и мы бы увидели здесь свидетельства её девиантного поведения, – изрёк Сыщик выводы на основе анализа данных.

На фотографии – шатенка с ухоженными густыми волосами, бледным лицом с утончёнными чертами. И с хитрым разрезом светлых серо-зелёных. Этот хитрый разрез и привлёк моё внимание. Нет, всё-таки Рикардо прав, чертовщинка в ней есть! Затаённая изюминка роковой женщины, если, конечно, я правильно это всё понимаю, ведь я такая неопытная! Не то что окружающие меня матёрые коллеги. Послушаю, что скажет Рикардо.

– Вы лезете в дебри дедукции и индукции, полностью игнорируя то, что лежит на поверхности. Я бы задался вопросами следующего характера. Почему Арона нашла Элизу и помогала ей бесплатно? Что их связывало? Сэмюэль утверждает, что Элиза познакомилась с Ароной около двух месяцев назад. Где конкретно? И что это за тренинги, раз Элизу стало так колбасить? Не такая уж и публичная она личность, агент 003. Вся её публичность сводится к перечисленным в досье двум-трём случаям, когда она читала лекции в группе, которая её не запомнила даже. А клиенты, как известно, имеют право хранить конфиденциальность своего факта обращения к психологу, поэтому ни одного её клиента просто не вычислить.

– Ты спрашивал это у Сэма? А с ней самой ты говорил? – пытливо спросила я. – Ты ведь её подозреваешь?

– С ней поговорить ещё успеется, – уклончиво ответил Кэпчук. – Да, Лисону я задавал эти вопросы, потому как самого Лисона тоже напрягает участие госпожи Нельзи в жизни его пассии. Элиза упомянула два месяца назад, что посетила психологический тренинг и познакомилась там с приятной дамой. Сэм тогда посчитал это ерундой, он слишком поверхностно на тот момент отнёсся к тому, что его девушка сходила на тренинг. Не стал вдаваться в подробности. Потом пошло-поехало: Элиза в одночасье возвела Арону на пьедестал.

– Так как же подобраться к самой Ароне? Где она? Здесь написано, что у неё частный дом в Гроувизе. А это очень далеко от Карридена, это вообще в другой части Укосмо! – я обратилась за помощью в исчислениях к карте, в масть лежащей на столе. И успевала делать пометки в блокноте.

– Дом ей подарила мама, а маме он перешёл в наследство от бабушки. Маме дом не нужен, так как она уехала с папой за рубеж, делать там бизнес, – подсказал Пит, он тоже параллельно читал досье. – Дом чист, то есть сделка по недвижимости абсолютно законна, все налоги уплачены.

Я тут же загорелась идеей:

– Может, нам исследовать этот дом? Побывать там?

Пит закатил глаза теперь уже неподдельно:

– Господи, Сорвиголова, зачем?! Что ты там собираешься искать? С меня хватило вчера виллы Рискони!

– Расскажите про виллу Рискони. Ваша очередь. Мои скромные речи пока имеет смысл поставить на паузу, – Рикардо заинтересованно пригвоздил нас цепкими глазами к стульям. – Кстати, спешу тебя разочаровать, в своём доме Арона не живёт. Счета за коммунальные услуги заморожены три года подряд. Дом закрыт, не сдаётся внаём.

– Вот это да! Что же там в этом доме? – спрашивала я.

– Сорвиголове лишь бы куда залезть, – улыбнулся Сыщик. И спросил: – Где она живёт сейчас, эта демонесса?

– Вилла Рискони, агенты 001 и 003, – напомнил Рикардо.

Тогда мы всё рассказали. Правду и только правду, как условились. Мы доложили откровенно, как раскопали информацию про прежнюю владелицу виллы, художницу-маньячку Лизавьетт. Как нашли сведения о её хитроумном жутком убийстве лучшей подруги и её мужа. А далее уже без лишних сантиментов и ужимок поведали бесстрастному агенту Кэпчуку, как проникли в виллу и что там увидели. И как дёрнул меня чёрт за ногу сделать вид, что мы с Питом – призраки убиенных супругов Шлейн. Как столкнулись с настоящим привидением, и как потом изучили содержимое карманов обывателей. Как увидели Акулью комнату, свежую колбасу в неработающем холодильнике и дохлого мышонка. Агент 003 достал эскизник, а я достала медальон Кархародон и "инструкцию" к нему. И затем, под пристальным взором нашего временного начальника, безропотно вырвала листик блокнота, куда начеркала обрывки слов со смятого клочка бумаги из кармана блондина Родни.

Рикардо Кэпчук слушал нас предельно внимательно, ничем не выражая эмоций. Он лишь заставил меня дважды повторить во всех подробностях, что говорило привидение. Потом взял у Пита эскизник, пролистал его, разглядывая. И параллельно взял у меня инструкцию к Кархародону.

– Значит, вы поймали большую белую акулу. А говорите – кракена. Что ж вы, моллюска от рыбы отличить не можете? Дай-ка мне кулон, агент 001.

Я протянула кулон. Кэпчук рассматривал его, вертя так и сяк в руках.

– Осторожно, он жжётся, – предупредила я.

– Я догадываюсь, – ответил таинственно Рикардо.

– Что это за штуковина, ты знаешь?

– Артефакт чёрной магии. То, что тебя бесы под плинтус на седьмой круг ада не утащили, можешь счесть чудом, – произнёс Кэпчук о-о-очень серьёзно. Да так, что даже по мне прошлись мурашки, а Пит заметно побледнел!

– Я конфискую у тебя это, – безапелляционным тоном заявил наш старший друг.

– Без проблем, – согласилась я.

– Комиксы я тоже заберу, возможно, на время, – предупредил Кэпчук Пита; Пит же покачал головой:

– Можешь и не на время, то есть мне не нужно, я дарю.

– В следующей реинкарнации учтётся твоё великодушие и щедрость, агент 003, – Рикардо, кажется, пошутил, но произнесено это было так, будто это незыблемая констатация результата причинно-следственной связи.

– Только это не комиксы! Это художница набивала руку, прежде чем нарисовать большую картину в жанре крутой эротики, вот, – блеснула я умом. И задорно спросила: – Что, теперь сотрёшь нам память? Или убьёшь, за то, что мы знаем ну сли-и-и-ишком много?

– Вы знаете столько, сколько вам нужно. А убивать вас ни к чему, ибо куда мне до других моих конкурентов, которые уже открыли охоту на ваши тела и души? – снова пошутил Рикардо, угрожающе и мрачно.

Он встал, отошёл в сторону стола с реактивами и наклонился над полочкой с ящиком. Взяв что-то оттуда, вернулся к нам и бросил передо мной пачку больших, формата А4, фотографий.

– Поучаствуй в процедуре опознания. Эти женщины знакомы тебе?

Я стала пересматривать фото, вначале плохо соображая, кто это. Пит сразу узнал:

– Это же наша покойница, Элиза Силлин.

На всех фото женщин была одна-единственная. Её лицо крупным планом. Изображение по грудь. Портретные фото. И фото в полный рост, в красивом длинном светлом платье…

…и тут я оторопела! Выпучив глаза, я проговорила:

– Это она!!! Покойница!!! Привидение!!!

Наверное, у меня был вид сейчас ещё более ошарашенный, чем когда я впервые по-настоящему увидела её призрак.

– То есть, ты видела Элизу? То есть, я хочу сказать, ты не догадалась, что это была Элиза? – спросил Пит.

– Карамба!!! Как ты понял, что это была Элиза?! Ты же не видел её!

– Не трудно было догадаться, ведь она говорила этой девице Синтии, что ей нужна помощь, что ей кто-то угрожает, что у её души мало времени. С твоих слов, – пересказал умный Сыщик.

– Ну… я… запуталась. Вчера всё было такое сумбурное! Это могло быть чьё угодно привидение! Вот, мы нашли истину! Привидение – Элиза Силлин. Кстати, Рикардо, где ты взял эти фотки?

– Меня снабдила ими Полина Остинс. Ей нужно вернуть. Как насчёт прогулки на кладбище? – внезапно посмотрел он на меня.

– Кладбище? Э-э… какое кладбище? – я всё ещё была под сильным впечатлением от переживания аномального опыта. В моей голове складывались пазлы, детали, части великой головоломки. Мой мозг кипел.

А тут ещё события развивались стремительно, по нарастающей!

– На старое доброе кладбище Карриден.

– Я с радостью! – подхватила я идею. И, спохватившись, пояснила: – Ой, упс, только не в качестве покойника, а в качестве экскурсанта!

– Разумеется, экскурсанта. А что до твоего качества покойника – я же сказал, в дела конкурентов, мечтающих сделать тебя покойником, я не вмешиваюсь, – ответил Рикардо. И обратился к Питу: – Агент 003, тебе задание. У тебя отлично получается раскапывать нераскапываемое. Узнай всё что только угодно узнать про троих ваших обывателей, а также про клуб Вуду-Лунге. Не только адрес, меню, цены на виски и репертуар ночных шоу-программ. Кто владелец, год основания, кто прежние владельцы и кто постоянные сотрудники, какие события связаны с клубом, какие там совершались преступления, какой основной бизнес владельцев.

– Как раз подумывал этим заняться, – закивал с готовностью 003.

Я же въедливо спросила:

– Так где же Арона?

– Если ты полагаешь, что я давным-давно запер её истерзанное тело в своих тайных пыточных казематах, то ты мне сильно льстишь, – без обиняков ответил Рикардо. – Я не знаю, где Арона.

– Но ведь нам рано или поздно придётся её найти, – поддержал меня Пит.

– Придётся. Либо дождаться, пока она найдёт нас, – ответил Кэпчук. – На ловца и зверь бежит, знаете ли.

– А когда мы поедем на кладбище? – спросила я.

– Сейчас, – ответил наш босс, кидая взгляд сначала на часы на стене, а потом в сторону своих реактивов. – Да, агент 003, ещё одно секретное задание: когда жидкость здесь вот в этой колбе станет красной, влей в неё пять миллиграммов той синей жидкости, используя пипетку. Смотри не прозяпай, а то Земля взорвётся.

Пит уже в который раз повёл глазами. Но ЦУ понял и едва ли не козырнул.

– Ты готовишь начинку к печенькам? – поинтересовалась я.

– Нет. Я готовлю вещество-индикатор для определения следов яда в мёртвом организме.

В который раз я втайне восхитилась мастерством этого гения. Он предвосхищал ситуацию наперёд! Так, Рикардо Кэпчук сразу взялся за проверку гипотезы, что Элиза умерла не естественной смертью. А мы с Рикардо в ту же минуту отправились на погост.

***

Снова провал в памяти! Как тогда, на кладбище. Что же такое творится? Когда Синтия очнулась в позднем вечернем часу на вилле, ни она, ни ребята ничего не понимали. И не помнили. У них тоже провалы. Начались они с того момента, как вроде бы на виллу одновременно с ними залез какой-то другой подросток или некто полоумный! Потом Родни спугнул его, и он убежал. После чего случилось нечто такое, что ребята заснули на полу в одной из старых комнат. Синтия не знала, что из-за эффекта транквилизатора, которым заправлены патроны степлера Демоуса, наступает амнезия на предшествующие попаданию выстрела события. И она снова начала придумывать, что провал возник из-за сигарет, которые она курила. Но ведь Родни не курит, а Марк курит совсем другие сигареты!

Как всё объяснить? Слишком сложно. Синтия решила пока не думать об этом.

Ребята после приключения на вилле Рискони вернулись по домам. Они проводили Синтию до дома, и девушка легла спать снова, после приёма душа. Её мучила сильная головная боль.

Проснулась она ближе к обеду. Стояла тёплая солнечная погода, но гулять ей не хотелось. Она сначала позвонила Марку, чтобы спросить, как он пережил вчерашнее и что он думает по поводу их рейда в заброшенный дом. Марка не было дома. Где его носит, подумала Синтия. Про Родни она совершенно забыла.

Но Родни сам напомнил о себе. И не позвонил – приехал. Синтия внезапно поняла, что рада его видеть. Их теперь связывал некий секрет, они вместе прошли через что-то неведомое, о чём забыли! Но Синти прекрасно помнила, как Родни смело кинулся её защищать против того бомжа под белой простынёй, который там ходил. Входя в дом, парень мягко улыбнулся, и от этой улыбки Синтия растаяла, решив, что пока Родни рядом, всё будет хорошо.

– Проходи! Хочешь чаю?

– Нет, спасибо, я приехал, чтобы убедиться, что ты в порядке, – нежно говорил ей бывший друг.

Хотя, почему бывший? Они же договорились остаться друзьями! Просто сразу после этого Родни уехал, целый год его не было, вот и всё. Он стоял так близко, нависая над ней. Синти в который раз про себя ахнула, какой он высокий и сильный, разглядывала его, запрокинув голову. И подумала, что тогда зря отвергла его предложение строить более близкие отношения. Девушка почувствовала, что тонет в его бездонных тёмно-серых глазах, и голова её закружилась – он так смотрел, так улыбался! Родни, словно подхватывая в мыслях её настрой, мягко обнял её и притянул к себе.

– Мне так тебя не хватало, я очень скучал, – прошептал он.

Синти несмело ответила на объятия, путаясь в своих чувствах. Нет, она не планировала влюбляться сейчас в Родни, ведь вроде как у неё есть уже парень – Марк! И Родни она тогда отказала. Родни просто классный друг!

И тут – всего лишь объятия. После долгой разлуки. Ведь вчера не представилось случая обняться. Да и вообще, раньше они никогда не обнимались. Родни даже практически никогда не касался её, кроме того дня, когда решил заявить ей о своём желании, чтобы построить с ней романтические отношения. Синтия почувствовала, как Родни прижал её к себе крепче, и ей это понравилось. Она и Марк тоже никогда не обнимались до сих пор, она только позволяла Марку держать себя за ручку!

– Мне тебя тоже, – ответила Синтия.

– Начнём всё заново? – спросил Родни, слегка отстранив её и лукаво заглянув ей в глаза.

Девушка смутилась:

– В каком смысле?

– В прямом. Как будто мы не знали друг друга. Мы ведь по-настоящему не знали друг друга совсем. Те, которыми мы были, уже умерли.

– В таком случае, приятно познакомиться, Родни Дамор! – улыбнулась Синтия.

– И мне особенно приятно, Синтия Грасс.

Синтия увидела, что Родни взаправду вернулся другим. Ещё более загадочным и ещё более зрелым и взрослым, хотя ему всего восемнадцать. Он словно узнал тайны, которые дали ему власть. И это будоражило. Ещё в нежных глубоких глазах Родни, куда Синтия падала как на дно океана, пряталось нечто опасное. Сильно скрытое, но опасное. Это возбуждало любительницу экстрима Синти Грасс ещё больше.

– Пойдём, расскажешь, как ты прожила этот год, что в твоей жизни было, – предложил он, отпуская её. – И да, я передумал, давай выпьем чаю.

Это звучало как приглашение к исповеди. Но Синти готова. Старый друг приехал к ней. Друг, которого ей, возможно, и не хватало всё это время.

Молодые люди расположились на диване в гостиной. Родни уже не выпускал Синтию из объятий. Он тихо задавал наводящие вопросы, давая подруге возможность выговориться. Сама того не желая, Синтия рассказала ему про Марка. Как они познакомились на крыше, как развлекались, и даже упомянула, как они позавчера ходили на кладбище. Родни совсем не проявлял признаки ревности, напротив, он заинтересованно расспрашивал девушку обо всём. И Синтия успокоилась: конечно же, Родни можно рассказать всё! Это же её друг!

– И я вообще ничего не помню! Мы пришли на это кладбище, бродили там… А потом раз, и утро! И мы оказались на поляне, рядом. То есть ночевали всю ночь в лесу, как бомжи! И мне потом захотелось залезть на эту виллу! Кстати, я там тоже ничего не помню! Что было между тем, как ты принялся бегать за человеком в белой простыне, и тем, как мы заснули?

– Увы, я тоже этого не помню. Но это не важно. Проснулись-то мы живые, – усмехнулся Родни.

– Но я хочу вспомнить! У-у-х, больше я туда ни ногой. Что же там случилось с нами? Марк тоже не помнит…

– Расскажи-ка мне ещё про Марка. Говоришь, он любит азартные игры? Карты, покер, блэк-джек, игровые автоматы?

Родни стал играть волосами Синтии, накручивая их на палец, поглаживая. И тут он, сам того не ведая, неожиданно натолкнул девушку на ассоциативный поток мыслей.

– Марк, да, он любит играть. Оставь в покое мои волосы! Я их только недавно вымыла и причесала.

– У тебя обалденные волосы, это самое любимое в тебе, что я люблю трогать! Если бы ты состояла из одних волос, я бы присосался к тебе как рыба-прилипала к акуле!

Синти привыкла уже к чудаковатым шуткам Родни. Но сейчас он сказал это таким проникновенным страстным голосом, что её пронзила волна дрожи. Смеси неведомого ужаса с восторгом. Ужаса от того, что Родни всё-таки чем-то продолжал пугать её. Восторг – от того, что её возбуждало то, что её пугало. Родни в тот миг, словно издеваясь над ней, запустил полностью ладонь ей в шевелюру и начал со смаком перебирать и тискать причёску. Второй рукой он тесно прижимал её к себе, чтобы она не убежала.

– О, волосы, волосы, а-а-ах!

– Ты ненормальный. О, мои волосы и не такое переживут. Давай, продолжай, мне даже нравится! Сделай мне массаж головы.

– Волосы, – прошептал Родни. – Твои волосы, о-о-о-о! Где ножницы, я хочу их! Все! Чтобы они всегда были при мне! Я пойду за ножницами.

Он внезапно отстранил Синтию от себя, усаживая на диван и встал, угрожающе улыбаясь ей.

– Да, давай, иди. Пострижём друг друга. У тебя тоже причесон ништяк, – высказала девушка, глядя на довольно густую копну светлых волос Дамора.

Год назад его волосы были значительно короче. Но теперешняя их длина ему идёт! Родни шутил про ножницы, он просто отошёл в туалет. Девушка откинулась на спинку дивана и подумала, что вот, Родни ушёл, а он был такой тёплый, теперь без него сразу стало как-то грустно. И тут… Её поразила молнией мысль.

Волосы!!!

Отрезанные волосы…

Девушка быстро вскочила и метнулась к ветровке, в которой была вчера на вилле. Она запустила руку в карман и тут же её отдёрнула как от удара электрическим током. И мигом вспомнила!

Они там. Отрезанные волосы молодой женщины, вот уже второй день преследующей Синтию в кошмарах и наяву…

***

Я знала множество поверий и предрассудков про кладбища. Знала и множество шуток в стиле кладбищенского юмора. Знала перечень всех типичных мистических событий, которые могли происходить на кладбищах в разных частях мира. Знала правила поведения на кладбищах. Нельзя громко разговаривать, бегать, махать руками и портить чужие могилы. Потому что то неприлично, то неуважение к памяти наших предков и предков окружающих.

Мне приходилось контактировать с призраками, быть свидетельницей актов некромантии и посещать кладбища в ходе расследований, в те дни, когда там ничего аномального вроде бы не случалось. Но ещё ни разу я не посещала кладбища в компании с Рикардо Кэпчуком. Человек мрачный, непроницаемый, он словно связан с мертвецами секретным договором. О том, что мертвецы поведывают ему свои секреты, а он помогает упокоить их души. Нет, Рикардо не экзорцист, не спирит. Он работает в морге под прикрытием. Иначе, говорит он, работай я химиком, я настолько гениален, что мною бы тут же заинтересовались. А тут – я ничем не примечательный санитар-водитель катафалков и сотрудник крематория на полставки, с меня и спросу нет. Да, примерно такие байки он травил. Прикалывался, естественно.

В чём особенность этого опыта нахождения на кладбище вместе с коллегой? Коллегу я практически не знала. Но хотела узнать. Узнать ни столько факты его тёмной биографии, о которых он никогда никому не скажет, сколько узнать о его характере.

Всю дорогу до Карридена он молчал. Как я поняла, Рикардо решил ехать в Карриден на катафалке для конспирации. Я сидела рядом и тоже молчала, думая про наше расследование. Доехали в гробовой тишине. Лишь когда подъезжали к одной из развилок дорог, я узнала трассу, ведущую в сторону виллы Рискони. На лице Кэпчука всю поездку было бесстрастное выражение, он следил вроде бы за правилами дорожного движения. Однако, когда я бросала в его сторону случайные взгляды, в его глазах вспыхивало что-то, похожее на хитрость, активную работу мысли и выжидание добычи. В тот момент я сравнила его с акулой, плавающей в водах и высматривающей залётного горе-водолаза на горизонте.

Кладбище близ Карридена встретило нас красивыми витиеватыми кованными воротами, небольшой часовенкой и пожилыми дамами, торгующими цветочками и веночками. Типичный погост. Даже сложно представить, что тут случилось такое паранормальное явление, как гроб, выпроставшийся из-под земли. Впечатления о том, что это – приют усопших, путало ясное солнышко и поющие в соседнем перелеске милые птички. Между оградками и могилами росло много деревьев, и со стороны кладбище напоминало если не парк развлечений, то музей скульптур ангелов под открытым небом!

Катафалк медленно прокрался к стоянке и остановился. Мы вышли. Кэпчук надел на голову шляпу с широкими полями. Ещё на нём длинный плащ, такой же чёрный, как и шляпа. В этом плаще и шляпе мой коллега представлял собой весьма зловещий вид. Пока направлялись к центральному входу, Рикардо задал мне вопрос с поучительной подоплёкой:

– Что для тебя кладбище, Клот?

– Кладбище – это место, куда родственники свезут твоё тело после смерти. Хранилище останков, скелетов. Ещё это может быть местом поклонения, точкой сбора фанатов, если похоронена рок-звезда. Ещё это такая библиотека личностей, известных людей, по которым можно изучать историю. То есть, если в могиле спит известный человек, художник или писатель, или артист, невольно начинаешь вспоминать его произведения, его жизнь, мысль работает ассоциативно, и уже ты как бы расширяешь свой кругозор.

Изрядно сказалось почти двухчасовое молчание в машине! Меня понесло дальше:

– Для кого-то кладбище – это место духовной практики, психотерапия. Связь с предками. Если ты пришёл на могилу к умершим родственникам – ведёшь с ними диалог, поминаешь, советуешься. А для кого-то кладбище – это полигон для экстрима. Например, для всяких любителей острых ощущений. Ну, если про нас, то для нас кладбище – это рабочее место. Офис как бы, где решаются всякие дела. Ведь на некоторых кладбищах что-то происходит. Но если смотреть рационально, кладбище – это груда разлагающихся физических оболочек. Схрон биоматериала. Последняя стадия действия закона сохранения энергии. Мы все состоим из молекул, получаем много чего полезного из воздуха, пищи, а пища эта растёт на земле, и вот мы, умирая, отдаём земле свою дань, удобряем её. Вот эти деревья на кладбище выросли, их сожрут гусеницы, гусениц сожрут птички, птичек ещё кто-то сожрёт, а этого ещё кого-то сожрёт человек. Либо человек напрямую сожрёт этих птичек, если ему станет нечего есть. Едят же голубей иногда.

Я обезоруживающе улыбнулась, ощутив, что мои мысли зашли в дебри. Рикардо одновременно и внимательно слушал меня, и цепким пристальным взглядом рассматривал окрестности. Встреченных людей. Расположение объектов, деревьев, сам забор, ближайшие могилы. Мы вступили на территорию, и Рикардо повёл меня через ряды могил:

– Кладбище – это ни что иное, как школа.

– Тоже верно! Школа – это сама жизнь. Школа – это не только унылое здание, куда дети ходят десять лет подряд. Школой может быть и улица, и магазин, и друзья, и кладбище тоже! – подхватила я. – Для человека, который хочет учится, что-то узнавать новое, школой является вообще всё подряд!

– На кладбище все эти мёртвые господа и леди, что лежат вокруг тебя, учат, что жизнь штука очень короткая и мимолётная, и чаще всего является жалким прочерком между датой рождения и датой смерти. Особенно нелепой кажется смерть в молодом возрасте, когда жизнь должна быть полна начинаний, когда бурлят идеи и мечты, и кто-то безжалостной рукой вырывает их с корнем, повергая душу в пучину небытия. Кладбище учит тому, что скоропостижная смерть конкретного человека не всегда является запланированной Роком. То есть крайне нежелательно, когда кто-то вмешивается в изначальный, замышленный Вселенной, ход вещей. Иной раз и годовалому младенцу предписано умереть от болезни, но если смерть настигла человека от руки убийцы в восемьдесят пять лет, есть большая вероятность, что убиенный не упокоится сразу.

– Может даже вернуться. Нет тех мёртвых, что лежали бы вечно, – проговорила я, замерев.

По моему телу прошла волна мурашек. Я поняла Рикардо. Он намекал на случаи, когда у умершего человека оставались незавершённые дела, и человек становился призраком. Я в волнении спросила:

– Значит, Элизу убили, раз её призрак не упокоился; мы же можем войти в контакт с её призраком и спросить имя убийцы?

– С Элизой не всё так просто. То, что ты сейчас сказала, бывает только в детских мультиках. Ты никогда не узнаешь, как живут мёртвые души, пока сама не отправишься к таковым.

– Что-то не хочется, – призналась я.

– Если не хочется наблюдать процесс изнутри, мы благополучно остаёмся снаружи.

Рикардо ускорил шаг, направляясь в сторону красивого белоснежного памятника молящегося ангела со сложенными крыльями. Ангел венчал свежую могилу, покрытую цветами. Земля вокруг разрыхлена, трава выкорчевана, но уже цивильно притоптана. Рядом с памятником стояла спиной к нам пожилая женщина в красивом элегантном тёмном костюме. Юбка, пиджак; на голове строгая, но стильная шляпка. Я сразу поняла, что мы пришли на могилу Элизы Силлин.

– Добрый день, госпожа Остинс, – поздоровался Рикардо.

Она оглянулась и внимательно посмотрела на него, а потом перевела взгляд голубых глаз на меня. В молодости она была очень красива; сейчас её лицо покрылось морщинами, но сохранило свежесть и обаяние. Она смотрела на меня не более трёх секунд, немного удивлённо, но ничего не стала комментировать, и снова посмотрела на моего коллегу.

– Благодарю вас за содействие. Возвращаю то, что вы мне давали, – Рикардо протянул ей конверт с фотографиями.

Дама приняла его и убрала в сумочку. Её можно принять за сдержанную, чопорную леди, однако когда она заговорила с нами, в голосе чувствовалось волнение:

– Пока ещё не за что благодарить. Это я должна поблагодарить вас. Вам ведь я никто, а вы так любезно предложили ваши услуги. Меня зовут Полина Остинс, – дама обратилась ко мне как к взрослой и протянула руку, искренне и тепло улыбаясь.

Я немного смутилась, представилась, пожимая ей руку.

– Я должна была вам кое-что рассказать, не боясь посторонних ушей. И как раз здесь подходящее место.

Выходит, они с Рикардо договорились об этой встрече. Я открыла все имеющиеся у меня глаза и уши, стараясь не упустить ни одной детали.

– Вы помните, господин Кэпчук, что я настаивала на кремации тела Элизы. Сейчас я вдвойне настаиваю на этом, но меня не слушают. Я имею все основания полагать, что Элиза стала жертвой проклятия, либо сильного сглаза. А если уничтожить её физическое тело и развеять прах по ветру, только так можно помочь её душе освободиться.

– Вы полагаете, что из Элизы некто хочет сотворить зомби? – спросил Кэпчук в лоб.

Я вдвойне оторопела от удивления! Вот так он с пылу с жару говорит с обывательницей о сакральных вещах! Обсуждает такое, что у нас в тайных архивах ТДВГ лежит за семью замками. Женщина побледнела, её губы нервно задёргались. Через несколько мгновений она обрела контроль над эмоциями и проговорила:

– Нечто ужасное может случиться, господин Кэпчук. Видите ли, я имела опыт… общения с потусторонними силами, опыт занятий некоторыми мистическими практиками. Я знаю, о чём говорю.

Это она прошептала, убеждённо и конспиративно. Рикардо кивнул:

– Продолжайте. Говорите всё, что хотите сказать.

– Это всё Арона! Это дикая, бешеная ведьма, которая что-то учудила. Мне никто не верит. Только вам я могу говорить такие вещи. Понимаете?

– Что натолкнуло вас на уверенность, что госпожа Нельзи – ведьма? Вы видели воочию аномальные явления, возникшие по её воле?

– Нет. Я видела Элизу за два дня до смерти. Я никогда не хотела иметь ничего общего с её матерью – своей кузиной. Мы не выносим друг друга. Я поклялась себе никогда не переступать порог их дома. Но ради Элизы я пришла. Девочка была до смерти напугана. Она плакала так безутешно, и долго не говорила, в чём дело. А потом в рыданиях, поддаваясь на мои уговоры, она рассказала. Арона совершила над ней насилие, сделала что-то ужасное, что напугало Элизу. Очень напугало! Понимаете?

– Не совсем, – бесстрастно ответил Рикардо, намекая, что ему нужны факты, а не пересказ чужих эмоций.

– Из сбивчивой речи Элизы я услышала, что Арона и ещё две какие-то её подружки насильно увели мою Элизу в страшное место. А там подавляли её волю при помощи каких-то средств и отрезали ей часть её дивных прекрасных волос…

Волосы! Я еле удержалась от того, чтобы не воскликнуть удивлённо. Ведь эти самые волосы я собственными глазами видела вчера, а некая девица Синтия вступила с духом мёртвой девушки в прямой контакт.

– Элиза показала мне это место у себя на голове, сразу его и не увидишь, но там много волос сострижено под корень! Вы представляете? Вы в курсе, как много порчи можно навести на человека, имея часть его тела – волосы, ногти, даже фотографию?! Вы ведь знаете, это один из законов практической магии: обретение власти над человеком, над его душой по его подобию или по его части тела! Я тогда была в таком же ужасе, узнав об этом! Я стала спрашивать – почему Элиза не заявляет в полицию?! И осеклась – ведь Элиза подневольный зависимый от своих деспотичных родителей-самодуров невинный ребёнок! Я предложила самой написать заявление, прижучить эту Арону. Но Элиза пошла на попятную, стала всё отрицать, говорила – "как же так, Арона моя подруга", "я уверена, она мне всё объяснит!". Я пыталась добиться от Элизы, чтоб она назвала место, где это произошло, где Арона с двумя стервами напала на неё. Но Элиза ничего не помнила или категорически не хотела говорить. Она была не в себе, почти в истерике. Тут я услышала, как возвращается её мать на машине, и совершила позорное бегство. Корю себя за малодушие… Останься я с Элизой, она была бы жива!!! Я бы убедила её во всём сознаться и предприняла бы меры…

Бедная Полина Остинс затравленно смотрела в одну точку. Мне стало её жаль. Какие сложные и трагичные отношения у неё были с кузиной, что она даже не смогла поддержать племянницу, и корит себя за своё бессилие!

– Что вы знаете об Ароне? – спросил Рикардо спокойно.

– Ничего. Как это ни парадоксально звучит. Но, сопоставив факты, то, что говорила Элиза – я готова заявить со всей ответственностью что она ведьма, – твердила Полина.

– Вы можете вспомнить, что ещё Элиза рассказывала об Ароне? Какие-нибудь адреса, имена, связанные с госпожой Нельзи?

Полина отрицательно покачала головой, медленно поднимая взгляд на моего старшего коллегу.

– Понимаете, ни я, ни Сэмюэль не придали значения, не забили тревогу. Элиза очень творческая, она постоянно искала себя. То уроки живописи, то она себе находила друзей для языковой практики, то вокал, то йога. Это всё было мимолётное, способ отвлечься, убежать от родителей и от беспросветной серой жизни, какая её окружала. Ведь тупые её родители гасили все её порывы! Она не рассказывала подробно о своих уроках. До тех пор, пока не появились эти тренинги. После них она все уши прожужжала об Ароне. Что у неё наконец-то появилась близкая подруга и какое там родство душ. Мне бы, старой дуре, насторожиться, да я радовалась за неё! И Сэмюэль тоже. Только один раз Элиза упомянула, что ездила на тренинг на целых три дня. Удивительно, как её родители отпустили, и интересно, что конкретно наврала она им с три короба. Как раз после этого она перестала общаться со мной и реже стала встречаться с Сэмюэлем! А когда встречалась со мной – тогда только об Ароне и разговоров было! А рассказывала она лишь похвальбу сплошную. Какая Арона умница, красавица, успешная женщина, какая молодчинка. Будто Элиза влюбилась в неё как в парня, и куда Сэмюэль только смотрел?!

– Вы общаетесь с Сэмюэлем?

– О, иногда. Я считаю его другом нашей семьи. Нашей – это моей и Элизы. С моей кузиной я ничего общего не хочу иметь. А Сэмюэль самая подходящая партия для Элизы. Я всегда хотела, чтобы они были вместе. Такой хороший мальчик. И так его жалко… Он так страдает!

– Вы видели Арону лично?

– Ни разу, – покачала головой Полина. – Но дело с ней нечисто! Арона проводила ритуал по сглазу, ей нужна была душа Элизы. Гроб поднимался из-под земли на девятый день, вы же знаете! Никакой это не акт вандализма. Нужно было сжечь тело несчастной девочки… Облегчить её муки, помочь ей отправиться домой, в загробное царство. Но ещё время есть! Вы же обещали помочь, и я верю, что вы справитесь! Вы ведь сожжёте её тело?

Госпожа Остинс, словно забывшись, вперилась в Рикардо громадными глазами и даже схватила его напряжённой ухоженной рукой с маникюром за предплечье. Она смотрела на него снизу-вверх, как на единственную надежду:

– Ради нас всех, ради души Элизы, пожалуйста! Сожгите тело! Оно здесь, в этой могиле, в гробу. Я верю, вы найдёте способ.

– Я найду способ помочь Элизе, и при этом сжигание тела – это не панацея. Чтобы помочь Элизе, необходимо найти Арону, вы же понимаете, – вкрадчиво заговорил Рикардо, почти на языке Полины.

– Девочка не обретёт покоя, пока её тело не будет уничтожено! Тело не разлагается! Прошло девять дней, а она выглядит так, будто спит! Это не нормально. Душа Элизы где-то ещё здесь, рядом с нами, но она в плену. Тело не разлагается, потому что между душой и телом – связь. Вернуть душу обратно в тело – противоестественно; смерть есть смерть. Но позволить душе мучиться и скитаться – ещё более противоестественно!

Полина беспомощно развела руками в стороны. Рикардо заверил:

– Я вас понял и услышал, госпожа Остинс. Сейчас я занимаюсь изучением этого дела и ищу пути решения, как можно помочь вам и Элизе. Благодарю вас за то, что рассказали мне. Мы ещё поговорим с вами.

– Да, я тоже очень надеюсь на вашу помощь. Если от меня что-то будет нужно, дайте знать, – прошептала Полина. – Я вынуждена распрощаться с вами сегодня, мне пора идти. Да поможет вам Высший Разум.

Пожилая женщина торопливо засеменила прочь, раскрывая на ходу чёрный зонтик с кружевной оборкой. Тучки набежали, начинался дождик. Кэпчук проговорил:

– Если бы не реальные факты из досье на Нельзи, удостоверяющие её личность, я бы подумал, что она – миф. Вроде несуществующей придуманной подружки. Абсолютно неуловимая личность, и это озадачивает.

– Как нам её поймать?

– Полагаю, придётся это делать на живца, – ответил Рикардо.

– Как это?

– Рано или поздно мы подойдём к тому, что привлечёт её внимание.

– И она сама выйдет к нам, – завершила я мысль.

– Именно.

– Откуда ты знаешь Полину Остинс? Я смотрю, она тебе сильно доверяет.

– Пока доверяет. У нас с ней оказался общий знакомый в сфере её круга интересов, и этот знакомый положительно отрекомендовал меня как человека, знающего кое-что о потустороннем мире.

– Ого! – удивилась я. – Но какое отношение Полина Остинс имеет к потустороннему миру? Она же вроде всю жизнь проработала директором модного магазина. Она и выглядит как слегка постаревшая модель глянцевого журнала.

– Одно другому не мешает, Клот. Выйдя на пенсию и продав свой магазин заместительнице, Полина вдарилась в мистицизм. Сперва это было гадание на картах, посещение знахарок, чтение громадного количества оккультной литературы, астрология и хиромантия. А затем она стала немного практиковать.

– Она сама ведьма?

– Скорее, человек, владеющий разрозненной информацией. Но кое в чём соображает, и с ней можно сварить кашу.

– В каком смысле – сварить кашу? – затребовала я пояснений.

Дождь усиливался. Но я не обращала на него внимания, а достала из рюкзака чёрную панамку и нацепила на голову. Рикардо дождь тоже был нипочём, у него шляпа.

– Говоря с ней, по крайней мере можно называть вещи своими именами. Её желание сжечь тело Элизы не лишено основания. Судя по твоим показаниям, дух Элизы не обрёл покоя и находится в рабстве, предположительно у Ароны или ещё у кого-то. Но с её телом это мало связано.

– Но как же тогда гроб? Ведь тело лежит там, и он поднимался из-под земли.

– Это может быть другое. К примеру ритуал, который здесь устраивали.

– Мы сейчас отправимся на виллу Рискони? Ведь там лежали волосы Элизы! Значит, туда водила её Арона, как пить дать! Рикардо, да ведь мы можем устроить на вилле Рискони облаву на эту ведьму! – осенило меня. – Затаиться там, дождаться её прихода…

– Да-да, надеть на себя простыни, выскочить как чёртики из табакерки и провыть – "сдавайтесь, вы арестованы по подозрению в расщеплении и порабощении чужих душ", – подыграл мне Рикардо, явно меня передразнивая. И весьма язвительно заметил: – Твои методы, Сорвиголова, на уровне дилетанта, так что постой в сторонке и поучись сначала, как работают профессионалы. Мы сейчас не отправимся на виллу Рискони. Мы сейчас внимательно осмотрим могилу Элизы Силлин.

Кэпчук произнёс свои отрывистые вкрадчивые фразы таким не терпящим возражения ледяным тоном, что мой пыл разом поутих. Я уже пожалела, что как на духу выложила сегодня Рикардо, как мы с Питом побывали привидениями под прикрытием. Кажется, это совсем не возвысило мой авторитет в глазах старшего коллеги, увы.

Кэпчук явно знал больше, чем можно подумать. С его объяснений про знакомство с Полиной я поняла, что он также хорошо шарит в оккультизме, раз у него знакомые, дававшие о нём отзывы! Может быть, в довесок ко всем его причудам он вдобавок экзорцист? Дождь шёл, а он медленно ходил вокруг могилы Элизы, заложив руки за спину. То рассматривал сам прямоугольный могильный холм и цветы на нём, то статую.

Я же решила зарубить себе на носу урок кладбища-школы. Или школы на кладбище: внимательно посмотрела на дату рождения Элизы и дату смерти. Родилась 21 марта 1982 года. Чёрточка дефиса. Умерла 16 июля 2002 года. Двадцать лет и почти четыре месяца прожила она на свете. Старше меня всего на четыре года! Сущее дитя, подросток. Кто-то со своими целями не просто перечеркнул её жизнь, не спрашивая, а ещё продолжал донимать после смерти. У Элизы были надежды, мечты. Из рассказа Полины я узнала, что она отличалась пытливым умом, страстно желала узнавать для себя новое. Красавица, примерная студентка, образцовая дочь, добрая племянница, нежная любимая. Кто она была для Ароны? Враг? Жертва? Или всё же подруга? Что Арона с ней пыталась сделать и сделала? Узнаем ли мы когда-нибудь Истину?

Дождь усилился. Я промокла. Рикардо сказал, что он закончил, и мы в полном молчании вернулись к катафалку.

***

Две девушки на танцполе изящно крутили бёдрами, сходились и расходились в красивых синхронных движениях. Обе шикарны как на подбор: фигуры, волосы, жесты – всё при них! Обе знали, как себя подать. В их лукавых блестящих глазах виделось знание жизни. Особой жизни разгула, атмосферы ночного клуба. В определённой степени то была зрелость стерв, много испытавших на своём веку. Одной из них, Дори, ещё только восемнадцать, а она ни в чём не уступала в призывных соблазнительных пассах и позах своей товарке, двадцати однолетней Этти. У Дори привлекательная белокурая шевелюра из озорных кудряшек. У Этти прямые длинные чёрные волосы, сверкающие в свете софитов.

Они показывали сейчас, на что способны. Это экзамен для них, но они проходили его играючи. Словно процесс вихляния аппетитными частями тела перед двумя строгими судьями приносил им несказанное удовольствие. На их губах мелькали хитрые улыбки, а глазки так и стреляли в зрителей. Теми строгими зрителями были хозяин заведения господин Джад и его первое доверенное лицо и телохранитель Генералиссимус. Музыка достигла апогея, переходя на рваный ритм, и девушки продемонстрировали класс. Дори выгнулась, одновременно переходя в вертикальный шпагат и обхватив руками, а затем бёдрами шест. Превосходная пластика! Этти начала стягивать с себя топик, одновременно совершая горячие извивания в том месте, где падающий свет выгодно подчёркивал достоинства её фигуры. Брюнетка не спускала глаз с Генералиссимуса, избрав сурового вояку жертвой, и под её взором он таял как воск. Даже не обратил внимания, как к ним подошла молодая женщина, носящая чёрную вуаль.

– Ну что, мои детки не такие уж бесполезные, м-м-м? – спросила она, фамильярно облокачиваясь на кресло, в котором сидел Джад.

Директор клуба курил дорогую сигару и с деланным хладнокровием взирал на шоу. Он изо всех сил делал вид, что его нисколько не трогает танцевальное стриптиз-искусство исполнительниц, хотя в глубине души признавал, что с удовольствием бы замутил с блондиночкой-гимнасткой.

Этти кинула топик в зал, под ним появился сверкающий блёстками и стразами бюстгальтер. Она продолжила брачные привлекающие движения. Её подружка извивалась на шесте как йог, выполняя такие позы, какие сложно вообразить. Казалось, её коленки, локти и позвоночник изгибаются в неестественных противоположных направлениях, но это всё смотрелось так потрясающе и сексапильно, что трудно оторвать взгляд.

Джад похлопал женщину по руке:

– Да, пожалуй, я готов взять свои слова обратно. Пусть они тоже участвуют в программе. У нас испытания они прошли. Пусть покажут себя сегодня вечером для наших постоянных завсегдатаев.

– Эти крошки принесут вам много золота, – улыбнулась женщина.

Джад взмахнул рукой, этот повелительный взмах означал для диджея и танцовщиц, что пора заканчивать. Музыка прекратилась, девушки остановились и как по команде сошли со сцены и ушли за кулисы. Генералиссимус недовольно засопел, но ничего не сказал.

Женщина заявила:

– Я пришла, чтобы поставить вас в известность, господин Джад: я распорядилась по поводу преобразования исходного плана вашего бассейна. Начальник бригады уже произвёл необходимые замеры, и сейчас сюда едут рабочие. Требую организовать им также доступ в подвал вашего клуба.

Джад не сразу сообразил, что происходит: женщина буквально захватила здесь власть, попрала его авторитет! Он сжал челюсти и хотел тут же отдать приказ Генералиссимусу прямо здесь сломать наглой бабе хребет. Но Генералиссимус как заворожённый смотрел в сторону кулис. Телохранитель сидел так, что ему был хорошо виден дверной проём и как там остановились две прелестницы, словно желая, чтобы ими полюбовались. Джад злобно посмотрел на женщину:

– Госпожа Нельзи, это уже переходит все границы. Какого чёрта вы…

Он побагровел и привстал, его лицо начинало закипать. Ещё чуть-чуть – и из его глаз выпростается огненная лава!

– А вы что, против?! – женщина слегка отклонилась, чтобы лава её не задела, и точно также зловеще прошептала: – Это какого чёрта вы против! Или мне стоит привлечь сюда дона Браво, чтобы он поставил вас на место?! Я уже показала ему новый план бассейна, и он всё одобрил!

– Вы перескочили через голову, вы забываетесь, госпожа Нельзи. Этот клуб – мой клуб!

– Вы не подумали, почему я предпочла сначала договариваться с более компетентным в вопросах бизнеса человеком – таким как дон Браво? То, как вы ведёте здесь бизнес, напрямую отражается на его доходах. А мой бизнес-план поднимает его доходы – и ваши, между прочим. Вы мне ещё спасибо сказать должны.

Джад еле сдерживался, чтобы не ударить эту невыносимую Нельзи. Она верховодила, отчитывала его как школьника! Её холодный острый высокий голосок, колючий, как иголки, вгоняемые под ногти, сильно напомнил Джаду голосок его старой учительницы. Которая третировала его весь период обучения. И которую он приказал убить своим киллерам, когда вошёл в семью к дону Браво.

– Я делаю вам большое одолжение, господин Джад. Я и мои крошки. Сегодня вечером ваши карманы будут полны барышами благодаря им. Всю выручку с их шоу будете получать вы и только вы. И всё это в обмен на мои скромные услуги увеличить вам прибыль! Считайте, я бесплатно являюсь вам дойной коровой. Вот мой бизнес-план.

Госпожа Нельзи швырнула на стол перед Джадом папку и, стуча каблучками, попёрла в сторону кулис. Она больно двинула острым локтём под рёбра Генералиссимусу, так как верзила мешал ей пройти. Но он стоял с открытым ртом и ловил улыбочки и подмигивания Этти, которая издевалась над ним. Когда госпожа Нельзи подошла к девушкам, они все трое скрылись в дверном проёме, в служебном коридоре. Джад догадался, что они ушли в подвал.

Он вздохнул и пролистал бизнес-план. Сверху лежала резолюция, официально подписанная самим доном Браво – для сотрудников различных проверяющих государственных служб, о строительстве бассейна. Был приложен план с расчётами размера помещения. И отдельно лежало письмо от дона Браво, адресованное Джаду: бассейн должен быть открыт не позднее тридцать первого июля.

Преобразования изначальной задумки касались уменьшения размера бассейна. В той части, где предполагалась наибольшая глубина, и которая примыкала к стене, надлежало сделать надстройку – танцпол для стриптизёрш. А под надстройкой зачем-то понадобилось сделать продолжение бассейна, то есть как бы вода должна была уходить под танцпол. И она должна быть огорожена решёткой. Должно быть, из соображений безопасности: ведь глубина там достигала почти пяти метров, и если туда кто-то заплывёт и начнёт тонуть, люди не увидят этого из-за надстройки. В длину бассейн достигал величины тридцать метров, в ширину десять. Наименьшая глубина была семьдесят сантиметров, наибольшая пять метров – бассейн углублялся по наклонной плоскости по мере приближения к стене. Изнутри он должен быть облицован чёрным однотонным кафелем, а план по освещению помещения с бассейном схож с помещением клуба: тусклый свет, минимум источников электричества. Так называемое интимное освещение. Возле одного из углов предполагалась барная стойка с исключительно алкогольными напитками. И несколько кабинок отдыха по одной стороне бассейна, несколько кабинок для переодеваний по другой стороне.

Джад хмыкнул, удовлетворённо подумав, что большая часть бассейна уже построена. Зачем потребовалась надстройка? Наверное, Нельзи хочет, отжав подвал клуба у Джада, продвигать стрип-шоу своих девушек. Что ж, если она будет отстёгивать ему вменяемый барыш, он совсем не против: ему меньше хлопот возиться с этим бассейном. Отдельно лежала приписка от дона Браво с рекомендацией установить другой прайс – вип-билеты на посещение бассейна. Джад подумал, что это выгодно, особенно если удастся заставить завсегдатаев клуба платить за бассейн дополнительно. Не такой уж и плохой бизнес-план.

***

Мы с Питом обменялись информацией. Рикардо с нами не было. Привезя меня на Базу, он куда-то смылся, по своим тёмным делишкам. Пит к этому времени уже успел нарыть про клуб Вуду-Лунге массу интересных фактов:

– Клуб Вуду-Лунге основан три года назад на первом этаже дома номер семьдесят по улице Тишины. Этот дом постройки пятидесятых годов, его проектировала группа архитекторов под нужды научных сотрудников. То есть дом имеет интересную планировку, с расширенными подвальными помещениями, которые планировалось использовать как лаборатории. Клуб Вуду-Лунге занимает площадь почти в половину первого этажа дома; всего в доме девять этажей, выше жилые квартиры. Это ночной клуб-казино. Владеет клубом бизнесмен Трэвис Джад, пятьдесят пять лет, в молодости имел судимости за кражи и контрабанду оружия. Но потом встал на путь честной жизни. Я не поленился и поглубже копнул про этого Джада, поднял вообще все досье, какие только можно! Отец Джада был убит в перестрелке в разборках преступных группировок, а мать повторно вышла замуж за человека моложе её почти на пятнадцать лет, у которого стала третьей женой. Но в браке пробыла недолго: скончалась от болезни, уже не помню от какой. Отчима Джада зовут Джузеппе Браво, он происходит из Айтали, эмигрировал в нашу страну много лет назад. Этот Джузеппе Браво фигурировал в деле о "Монетке" и "Игуане" – войне двух мафиозных кланов, как правая рука главаря Игуаны, некоего Людвига Фон-Репса.

Я замерла. И пробормотала:

– Вот как тесен мир! Не далее как пару недель назад, когда мы расследовали убийство уфолога, я и Пол потратили уйму времени, вычисляя сведения про эту мафию! Мы пошли по ложному следу, думая, что Монетка и Игуана причастны к тому убийству. Игуана хотела подчинить себе менее влиятельных гангстеров из Монетки, но те покушались на крёстного отца Игуаны, этого самого Людвига Фон-Репса. И разразилась резня, вендетта. Никого из них не поймали, потому что мафия умеет очень хорошо прикрывать себе задницы.

Людвиг Фон-Репс. По воле судьбы, пришлось узнать его, столкнуться с ним совсем недавно! Сухощавый моложавый мужчина, лет где-то сорока пяти на вид, с алчными глазами. Наверняка по возрасту старше, чем выглядел. Воспоминания были свежими.

Две недели назад это было. Я и мой информатор Коллинз стояли на крыше небоскрёба «Небесный Полёт», вдвоём одни против толпы мерзавцев. Среди них были прожжённые мафиози и вампиры. Их главный – Людвиг Фон-Репс. Мы выстояли чудом, они нас чуть не убили. Нам нужно было выждать время до появления подкрепления. И когда наши коллеги и союзники появились, там завязался бой. Людвиг Фон-Репс тогда едва не убил заложника, юношу Алистера. Но ему помешала моя подруга Ниания Дор. Она кинула топор, тот вонзился ему в череп и оборвал его жизнь. О том, что это и был сам легендарный Людвиг Фон-Репс, крёстный отец «Игуаны», я узнала позже со слов коллеги.

– Эй, Клот, ты здесь? – окликнул меня Пит.

Я очнулась:

– Да, здесь.

– Я говорю, что Людвига Фон-Репса нужно брать. Придумать, как брать тёпленьким.

– Его не придётся брать, Пит, – покачала я головой. И в ответ на вопросительный взгляд напарника сказала: – Он мёртв.

– Игуана продолжает существовать, судя по всему. У них основная деятельность – контрабанда оружия за рубеж. Скорее всего, их крёстный отец сейчас дон Джузеппе Браво.

– Людвиг Фон-Репс был не совсем обычным человеком. Он был то ли колдуном, то ли вампиром. Я уже протягиваю ниточки связи Фон-Репса с тем, что произошло с Элизой Силлин и со всеми этими событиями. Призраки, поднимающиеся из могил гробы, отрезанные волосы.

– Значит, клуб Вуду-Лунге – притон чёрной магии! – расширил глаза Пит. – А не просто малина, где собираются гангстеры. Недаром они выбрали именно этот дом. Ты посмотри на генпланы изначальной проектировки подвалов! Настоящие лабиринты с минотаврами и фиг знает кем в придачу.

– Призрак Элизы просила Синтию помешать ритуалу, разрушить круг. Она указывала на подвал и бассейн.

– Да, я поэтому нарыл всё про строение и планировку этого дома, и про подвалы тоже, – закивал Сыщик.

– Молодец. Что ты узнал о Марке Хеббе?

– Ничего криминального. Он чист. Ну, разве что из неполной семьи, школу окончил еле-еле, один раз даже оставался на второй год.

– Бедовый парнишка, и неудачник и трус к тому же, – вынесла я вердикт. – Но такие чаще всего становятся игрушками в руках чёрных сил. По мере возможности будем приглядывать за ним. Нам бы узнать про второго… Родни – слишком не понятное имя. Это может быть и Рональд, и Роланд, и Реджинальд, и Эндрю даже.

– Рано или поздно доберёмся до него, – заявил 003.

– Ну что, собираемся в ночной клуб?

– А как же, – улыбнулся Пит. – Это как раз такой случай, когда работа – сплошное удовольствие!

Я нанесла напарнику лёгкий подзатыльник: пусть думает лучше о работе!