Читать книгу Римлянин Деций, преемник Араба. Книга первая. В деревне - Айдас Сабаляускас - Страница 2
Вводное слово автора
ОглавлениеСоблюдая правила хорошего тона, хотелось бы передать приветы и высказать признательность всем друзьям, а также непричастным за неоценимую помощь, оказанную в подготовке рукописи данной книги: Геродоту, Гераклиту, Гомеру, Павсанию, Апулею, Еврипиду, Овидию, Плутарху, Цицерону, Ливию Андронику, Ювеналу, Флавию Вописку Сиракузянину, Гаю Азинию Квадрату, Юлию Капитолину, Сексту Аврелию Виктору (а также Псевдо-Аврелию Виктору), Флавию Евтропию, Стефану Византийскому, Зосиму, Зонаре, Никострату Трапезундскому, Полемию Сильвию, Феликсу Якоби, Дмитрию Брауну, Григорию Остеру…
Впрочем, стоп! Всех перечислять здесь не буду, список и так уже по сравнению с романом о Филиппе Арабе несколько расширился. Отошлю к ранее опубликованным частям книги о другом римском императоре – о Галерии. Там все великие мира сего за личные консультации (во сне и наяву) поименованы и отблагодарены.
Не могу удержаться, чтобы не выразить особое почтение моему другу Мише Гундарину не только за рецензии на мои предыдущие книги, но и за возможность использовать его поэзию, выдав её за древнеримскую, и за его прочее творчество (в том числе в качестве литературного обозревателя всяких разных премий). Мой респект также забытому всеми Сенковскому, Каверину (последнему не как автору «Двух капитанов», а как тому, кто защитил диссертацию 1 на тему «Барон Брамбеус. История Осипа Сенковского»).
Такую же признательность выражаю Фаине Зименковой, на одном из кинофестивалей в Сочи подарившей мне два своих сборника (рассказов и стихов), и Николаю/Миколе Гоголю, который мне ничего не дарил, поскольку задолго до моего рождения отбыл то ли в лучший, то ли в худший из миров. Помните, как там у Жванецкого? Оптимист верит, что мы живём в лучшем из миров, пессимист боится, что так оно и есть.
Ба! Что я вспомнил! Нам нужны подобрее Щедрины и такие Гоголи, чтобы нас не трогали. Эта некогда опубликованная в журнале «Крокодил» и ныне забытая эпиграмма забытого же Юрия Благова запала мне в память надолго. Навсегда?
Но я вроде добрый, а потому никого в книге не тронул персонально (даже словом, не говоря уж о том, чтобы пальцем).
1
Каверин поясняет, что в тот год, когда он защищал диссертацию, «ещё не было кандидатов наук, и я получил звание научного сотрудника 1-го разряда» (Вениамин Каверин. «Как я защищал диссертацию»). Затем диссертация стала книгой. – Дневники и письма, Москва, Издательство «Советский писатель», 1988 г.
