Читать книгу Неспящий - Барбара Морриган - Страница 5

– Как же тяжело ходить в этом проклятом доспехе! – выругался Тори, резко вздёрнув плечи, будто пытаясь стряхнуть с себя вес кольчуги.

– Это ещё цветочки, – улыбнулся Аббе, – попробовал бы ты целый день провести в латах, вот посмотрел бы я на тебя!

Южная резервация была буквально в паре миль от Остэра и даже не имела собственного названия. Пожалуй, сомнамбулам на юге жилось лучше всего: конечно, они оставались изгоями, но под крылом у столицы можно было рассчитывать хоть на какую-то поддержку.

За пределами города было гораздо прохладнее: густые зелёные леса играли свою роль. После душного города, вечерняя прохлада казалась настоящей благодатью, и Тори постепенно начинал понимать, почему Аббе выбрал такое время для начала пути. Впереди, наконец, замаячили далёкие нечёткие огоньки. С каждым годом закрытость резерваций возрастала пропорционально нарастающему страху и невежеству среди людей, поэтому сейчас даже редких гостей, имеющих особые привилегии для входа, пропускали исключительно в пешем порядке. Лошадей пришлось оставить в стойлах в ближайшей деревушке, а дальше двинуться пешком. Виатор ощущал, как ноги, измотанные ранами, прогулкой по городу, и вот теперь ещё и пешим путешествием по склону холма, назойливо дают о себе знать, и всё, чего ему сейчас хотелось – это поскорее сбросить с себя лишние килограммы железа и упасть на мягкую постель. К такому его жизнь явно не готовила.

– А почему ты выбрал службу при короле? – попытался отвлечься от «тягостных» мыслей Виатор. Аббе ответил не сразу, дав молчанию немного затянуться.

– Такие вещи не выбирают, – неожиданно мрачно проговорил он, – после смерти родителей сестру практически мгновенно отправили в резервацию, и я остался совсем один. Наша семья всегда была близка королевскому двору, и при нём я чувствовал себя в безопасности. С годами я также начал понимать, что, возможно, однажды смогу изменить ситуацию в мире, подтолкнув короля к решению нашей главной проблемы, – Аббе снова замолчал, словно уйдя в себя, но, спустя несколько пройденных метров, продолжил, – я очень много трудился, чтобы стать тем, кто я есть. И вот я здесь, спасаю мир, пусть и не своими руками – усмехнулся он.

– И давно ты в последний раз видел её? – сочувственно спросил Виатор. Он никогда не был особо проницателен, но этого не требовалось, чтобы уловить интонации, с которыми Аббе упоминал о сестре.

– Давно, – голос Аббе внезапно похолодел, – симптомы проявились, когда мы были ещё совсем детьми. Родители как могли скрывали её недуг от посторонних глаз и до последнего пользовались своими связями, чтобы оградить Рарэ от ссылки в резервацию. Но однажды на празднике урожая какой-то безумец пробежал по площади, размахивая клинком направо и налево. Конечно, его сразу же схватили, но двенадцать невинных погибло просто потому, что оказались не в то время не в том месте. Угадай, чьи родители были среди них? – он сопроводил свой вопрос горькой усмешкой, – следующую неделю мы перебивались, как могли, ну а потом меня отправили на попечение королевского двора, а Рарэ – куда-то на север. Прошло уже много лет, и с тех пор я так и не видел её, – Аббе тяжело вздохнул, – единственное, чему я могу радоваться: там она в безопасности. Да и гораздо ближе к дому, чем я. Северной крови тяжело на югах – закипает, – неловко рассмеялся он.

Тори был крайне удивлён такой откровенностью. Дома ему мало приходилось общаться с посторонними, и он не привык вести задушевных бесед. Но, может, поэтому он вырос простым и искренним и прекрасно понимал порыв Аббе. Возможно, в чём-то они были похожи, и их обоих меньше всего в данный момент волновали социальные порядки и соответствие им. Виатор пытался подобрать слова, но ему это никак не удавалось, поэтому он только напряжённо поджимал губы, а затем и вовсе оставил попытки что-то произнести, и дальнейший их путь продолжился в тишине.

Идти с каждым шагом становилось всё тяжелее, а ночная темнота только добавляла проблем – дорога была едва различима, и под ноги постоянно попадались камни и ветки, о которые Виатор то и дело неуклюже спотыкался.

Наконец, свет впереди начал принимать очертания, и вот перед путниками выросли высокие деревянные ворота.

– Кто идёт? – послышался из-за ворот грубый голос.

– Королевская гвардия, – спокойно отрапортовал Аббе.

– Ты мне голову-то не морочь, – из-за ворот показалось хмурое недоверчивое лицо, – мы и сами королевская гвардия!

Аббе сделал несколько уверенных шагов вперёд, после чего из-за ворот показалась не менее недоверчивая пика, однако Аббе подошёл почти вплотную и протянул стражнику какой-то свиток. Голова скрылась за деревянным сооружением, и в воздухе повисла тишина, прерываемая лишь далёким суетливым шумом поселения. Через некоторое время створка приоткрылась достаточно широко, чтобы через неё смог пройти человек.

– Одис, ты что-нибудь слышал? – притворным голосом прокричал стражник, – и я не слышал! – его голос звучал настолько картонно, насколько это, кажется, вообще возможно. Аббе воспринял сигнал и проскользнул в ворота, и Виатор поспешил последовать за ним. За воротами оказалась лишь небольшая сторожка, тропа же уходила чуть дальше, в низину, усеянную тесно стоящими лачужками из камня и дерева.

– Каков план? – как можно более бодро спросил Виатор.

– Для начала – найти таверну, – улыбнулся Аббе, – не знаю, как ты, а я неплохо вымотался… К тому же, – продолжил он после небольшой паузы, – откуда ещё начинать поиски, если не из обители последних слухов и сплетен о самых выдающихся событиях и личностях?

– Неужели у них и таверна есть? – удивился Тори. Они двинулись вперёд, осторожно ступая по всё более круто уходящей вниз пыльной тропе, – я думал, это что-то вроде лекарских обителей.

– Конечно. Резервации существуют уже много лет, и с каждым годом в них оказывается всё больше и больше людей. До городов им, конечно, далеко, но сейчас они не уступают довольно внушительным поселениям. Это совсем не то же самое, что подцепить жар или оспу, оказавшись на попечительстве у Тейна А’Орэ. Сомнамбулы – точно такие же, как и все остальные: они самостоятельно работают, отдыхают, живут полной жизнью… Просто сильно отличающейся от нашей.

Тем временем тропа привела путников ко входу в жилую область. Вблизи картина оказалась не слишком радостной: дома находились в довольно плачевном состоянии, многие из них покосились, другие и вовсе завалились набок, всё вокруг было будто бы сколочено на скорую руку. В воздухе витали какие-то смешанные кислые запахи, которые трудно назвать приятными, а ноги периодически увязали в грязи. Однако, даже в таком скромном поселении присутствовали признаки неутомимой живости: вокруг суетились люди, пусть и бедно одетые, почти в каждом окне горел свет, то тут, то там пестрели любовно изготовленные вывески с названиями лавок и небольших магазинчиков, а издалека время от времени даже доносилась негромкая музыка. Но, несмотря на свою суетливую активность, местные жители внушали Тори нечеловеческий ужас. Таких людей он ещё не встречал: большинство из них были невероятно исхудалыми и осунувшимися, а впалые глаза на бледных лицах излучали свет. Подобное совершенно не укладывалось в голове, и никак не располагало воспринимать этих существ нормальными.

– Неужели у них у всех… так? – прошептал Виатор, проведя рукой у себя перед глазами.

– Почти. У некоторых этого почти не заметно, но свечение – первый тревожный звоночек в жизни каждой сомнамбулы.

Путники двинулись по главной дороге и вскоре увидели приземистое здание из серого камня. Из всех его окон лился тёплый свет, а над тяжёлой дубовой дверью красовалась ярко оформленная табличка «Таверна Южный Огонь».

– Кажется, мы на месте, – улыбнулся Аббе и приоткрыл дверь.

Внутри царил хаос: громкая музыка лилась нестройным потоком, то и дело прерываемая смешками не слишком трезвых менестрелей. Людей было невероятно много: кто-то танцевал, кто-то пил в большой компании за массивными столами, кто-то просто наблюдал за происходящим с усталой улыбкой.

– В городе такого не увидишь, – пояснил, кажется, немного шокированный Аббе, – там даже попойки по случаю последнего дня недели чинные и сдержанные.

Он направился к стойке, и Виатор поспешил последовать за ним.

– Приветствую, – почти прокричал Аббе худой темноволосой официантке.

– Добро пожаловать в «Южный огонь!» – расплылась она в приветливой хмельной улыбке.

– Два анисовых пива, пожалуйста, хинэ! – Аббе наклонился над стойкой, протиснувшись сквозь столпившихся вокруг неё посетителей. Официантка покраснела и расхохоталась, видимо, впервые за долго время услышав почтительное обращение к себе.

– Аббе, можно мне просто выпить чаю? – прошептал Тори, дёрнув его за рукав. Советник лишь усмехнулся и снова повернулся к официантке:

– У вас есть свободные комнаты?

Девушка, казалось, немного удивилась. Возможно, в резервациях комнаты в таверне действительно не были слишком востребованы.

– Мне нужно уточнить, – попыталась она перекричать музыку, – можете пока присесть.

На стойку опустились две тяжёлые, наполненные до краёв, кружки. В ответ на это Аббе коснулся руки девушки и вложил в неё две серебряные монеты. Официантка одарила гостей очередной тёплой улыбкой и скрылась в дальнем конце зала.

– Что ж, – Аббе повернулся и протянул Тори кружку, – веселись!

– Послушай, – наклонился к нему Виатор, нервно сжимая запотевшую кружку в руках, – я бы хотел поскорее разобраться со всем этим… Ну ты понимаешь.

– Тори, поверь, нам предстоит нелёгкая миссия, но нужно набраться терпения, – Аббе положил руку на плечо товарища и многозначительно посмотрел ему в глаза, став вдруг неожиданно серьёзным, – ты лучше внимательнее смотри по сторонам, – после этих слов он снова расплылся в улыбке, – и расслабься!

Виатор поёжился и ещё крепче вцепился в холодную кружку в своих руках. Десятки горящих глаз вокруг, казалось, были устремлены на него, и в комплекте с окружающей суетой и шумом, это заставляло Тори чувствовать себя крайне неуютно. На деле же люди просто отдыхали и развлекались, насколько могли, а тощий высокий парнишка посреди зала остался абсолютно незамеченным.

– Аббе, почему они так бодры? – все ещё недоумевал Тори.

– У сомнамбул выработался неплохой иммунитет к жизненным неурядицам, – пожал плечами советник, – они будут плясать и горланить песни до самого рассвета, но у каждого из этих гуляк на тумбочке стоит проклятое зелье Виджи, – он перешёл на шёпот.

– Что это вообще?

– Редкостная дрянь. Уж и не припомню, как она появилась, но популярность набрала мгновенно. Приятный кислый напиток, облегчающий боль на ближайшие двенадцать или даже тринадцать часов. Как тебе такое?

– Звучит, неплохо, – задумался Тори, – что же в этом страшного?

– А то, что раньше сомнамбулы умирали в бреду, но свои жизни доживали в чистом сознании. Это делало их такими же людьми, как и мы. Сейчас они готовы продать родную мать за пару склянок Виджи. И, чем сильнее боль, тем более одержимыми они становятся.

– Нет никакого Неспящего, ты, идиот! – послышался вдруг откуда-то из-за спины скрипучий голос. Тори сразу заметил, как Аббе напрягся и навострил уши, – это всё сказки для наивных дураков! Если ты думаешь, что кто-нибудь -ик! – придёт спасти тебя, то ты глубоко заблуждаешься, – Виатор повернулся на голос и увидел компанию, сидящую за соседним столом. Три молодых человека и двое взрослых мужчин разделяли большой бочонок хмельного напитка с розоватой пеной. Голос принадлежал, по-видимому, самому старшему из них. Он был обладателем седой бороды, клочьями торчавшей вдоль исхудалых скул, а его голову украшала большая шляпа с изодранными краями.

– Но как же пророчество? – экспрессивно возразил сидевший напротив юноша.

– Глупости это всё! Думаешь, если бы это было возможно, этого бы уже не произошло? – старик немного осунулся и с хрипловатого крика перешёл на полный отчаянья голос, – всё это красивая сказка, чтобы вселить в нас ложную надежду.

– Чтобы работали усерднее! – подхватил чумазый парень у края стола.

Неожиданно, будто бы из ниоткуда, перед ними возник Аббе.

– Простите, что вмешиваюсь, господа, но я невольно услышал ваш диалог…

– Чего ещё за любезности? – скептично гаркнул старик, – чего надо?

– О, позвольте, – нагло втиснулся на край скамейки Аббе, гулко опустив кружку на стол, – не утверждаете ли вы, что хаэре – всего лишь миф?

– Это и утверждаю, чего бы мне не утверждать? – вскинул бровь бородач.

– Неужто вы сторонник мысли о том, что в нашем мире невозможны чудеса? – Аббе метнул хитрую улыбку в сторону собеседника.

– Ишь ты, ещё один мечтатель! Не в тех ты годах, чтобы понимать, как устроен мир. «Чудеса»! Не-е-ет, сейчас какой только чертовщины не происходит. Порой вон прямо под боком! Да только толку от них?

– Под боком, говорите? А что, например? – перебил его Аббе. Старик приподнял край шляпы, прикрывавший верхнюю часть лица и кинул на Аббе сверкающий недовольный взгляд, отхлебнув из своей кружки.

– Да ты, пацан, слепой что ли? Вон хоть Урсу вспомни, кузнеца-то!

– И то верно, – притворно заулыбался Аббе, – и как я мог забыть? – он поднялся из-за стола, как вдруг к нему подскочил Виатор.

– Но почему же это не убеждает вас в том, что Неспящий однажды придёт? – без каких-либо церемоний спросил Тори. Старик почесал бороду и снова отхлебнул из своей кружки с задумчивым видом.

– Потому что таких чудес не бывает.

– Аббе? – подал голос Виатор, повернув голову в сторону соседней кровати. Комната, доставшаяся им, была совсем небольшой и довольно тесной. Из-за заколоченного окна в неё почти не проникал свет, поэтому в темноте Тори едва ли мог различить даже смутные очертания.

– Что? – послышался в ответ негромкий голос спутника. Снизу по-прежнему доносился гул голосов, однако музыка стихла некоторое время назад, да и большинство гуляк предпочло разойтись по домам.

– Они… Правда не верят?

– В тебя?

– В себя. В то, что однажды смогут спастись.

– Не верят. Верили когда-то, но с каждым годом всё становится только хуже.

– А ты?

– А что я? – Аббе отвернулся к стенке и глубоко вздохнул.

– Ты правда веришь, что я Неспящий?

Ответа Тори не услышал. Он лежал на спине и слушал стук собственного сердца, которое отчего-то наполнилось тревогой. Слова того старика почему-то задели его до глубины души. Конечно, он никогда не думал о героизме, о проблемах человечества, о великих подвигах и уж тем более никак не связывал себя с ними. Даже сегодняшним утром всё происходящее казалось одной нелепой шуткой. Но сейчас эта большая далёкая беда вдруг стала невероятно близкой. Одно дело – узнать о чём-то подобном из чужих уст, слышать все эти книжные клише о страданиях и боли, но совсем другое – видеть этих людей, их глаза, сияющие красивым, но откровенно больным светом, их землистые исхудавшие лица, опущенные плечи и абсолютное отсутствие надежды в голосе. В такие моменты начинаешь чувствовать в себе желание хоть как-то помочь и одновременно великую беспомощность. Тори попытался закрыть глаза и раствориться в тёплых воспоминаниях о доме, но в тот момент, как и всю оставшуюся ночь, его более не покидала мысль о том, что прямо за этими стенами, в соседних домах, сотни людей беспокойно мечутся в своих постелях, моля о спасении.

– Я очень хочу верить, – услышал Виатор голос со стороны постели Аббе, уже почти провалившись в сон.

«Я тоже», – невольно пронеслось в его голове.

***

– Тори, просыпайся! – сквозь сон Виатор почувствовал внушительный тычок в бок.

– Какого… – недовольно просипел он и с трудом разлепил глаза.

– Вставай! Пора отправляться!

– Куда? – по утрам Тори чувствовал себя так, как будто умер днём ранее. В этот раз ко всему прочему добавились ещё и последствия кое-как втиснутой в себя кружки пива, которая хоть и была недурна на вкус, но была абсолютно деструктивна для организма. Он с трудом поднялся на кровати и едва успел увернуться от брошенной в него одежды.

– Аббе, ради всего святого, что происходит? – недовольно протянул Виатор.

– Я выяснил, где обитает кузнец, о котором говорил вчерашний старик. Он работает на мельнице, так что придётся прогуляться в сторону холма. Советую взбодриться и набраться сил. Неважно, откуда.

– Но почему ты считаешь, что это именно он?

– Чем отчётливее симптомы, тем сильнее болезнь, – деловито проговорил советник, – во всяком случае, с этого стоит начать.

– Боги, кажется, я умираю, – тяжело выдохнул Виатор, волочась на гору вместе с оружием и непозволительно тяжёлым доспехом.

– Нет, конечно, мы могли бы оставить всё это в таверне, но не думаю, что ты – любитель сражаться голыми руками.

– Сражаться? – Тори встал, как вкопанный.

– А ты как думал? Думаешь, я решил, что недурно нам было бы забежать к нему на чашечку чая? Не отставай! – Аббе ускорил шаг, и Виатор рванулся за ним, позвякивая кольчугой на тяжёлом бегу.

– То есть мы, – он с трудом перевёл дух, – приходим к этому… кузнецу и с порога бросаемся на него с мечами?

– Ну это ты загнул, конечно. Всё будет совсем не так. Во-первых, для начала, мы удостоверимся, что это именно тот, кто нам нужен. Во-вторых, не мы, а ты.

– Что значит «я»? А ты будешь стоять и смотреть?! – Тори снова остановился, тяжело дыша и вопросительно уставившись на Аббе.

– Я всего лишь советник, Тори. А формально – так вообще твой оруженосец. Я могу помочь тебе собрать информацию или с кем-то договориться, но сражаться ты должен будешь сам. Это твоя миссия. Не отставай же, чего стоишь, как вкопанный!

– Аббе, – Виатор сделал глубокий вдох, – я никогда никого не убивал.

– Это мы уже проходили, – серьёзно ответил Аббе, – но у нас нет другого выбора. Это наш последний шанс… твой последний шанс.

Наконец, впереди показалась тёмная фигура мельницы, озарённая утренними лучами солнца. Рядом с ней пролегала река с мутной водой, переливающейся через большое мельничное колесо. Когда путники подошли поближе, то смогли разглядеть кузнеца, работавшего под небольшим навесом, сколоченным рядом с основным зданием. Его вид заставил Виатора содрогнуться. Кузнец Урса был типичным южанином: мощным и плечистым, но непривычно высоким: казалось, что он достигал около двух метров в высоту. На лысой голове поблёскивали капли пота, и дурной запах от него доставал даже до носов Тори и Аббе, едва приближавшихся к мельнице. Когда он замахивался молотом, то, казалось, каждая мышца в его огромном крепком теле напрягалась. Урса заметил гостей и отложил молот, почесав густую рыжую бороду.

– Нау Маи, добрый день! – прокричал Аббе, прикрыв глаза от солнца рукой.

– Ага, – не слишком приветливо пробормотал кузнец, скрестив руки на груди. Путники приблизились к нему. Вблизи Урса выглядел ещё более большим и зловещим. Даже Виатор, привыкший быть самым долговязым и выслушивать десятки шуток по этому поводу, чувствовал себя маленьким и ничтожным рядом с ним.

– Мы пришли по делу, – любезно проговорил Аббе.

– Ага, – вновь повторил Урса, выжидающе уставившись не незваных гостей светящимися рыжеватыми глазами, – расценки указаны на двери.

– Вы, наверное, не поняли, – натянуто улыбнулся Аббе, – у нас к вам особое дело, с которым только вы в силах… справиться…

– Ох! – неожиданно всплеснул руками кузнец, – ну что же мы стоим? – его громкий низкий голос наполнился удивительным радушием, – проходите же скорее!

Урса хлопнул Аббе по плечу так, что тот едва устоял на ногах, и открыл дверь, располагавшуюся в правой части деревянного здания. Советник кинул на Тори какой-то по-детски радостный взгляд, в котором отчётливо читалось, что он и сам не ожидал такого успеха. Внутри располагался большой зал с массивным столбом, вокруг которого вращалось тяжёлое колесо.

– Осторожно, не заденьте, – рассмеялся Урса. Он проследовал на другой конец зала, где находилась дверь в кузницу, из-за которой тянуло жаром и холодными ароматами железа. Около неё же располагались стойки с посудой, различного рода фурнитурой, топорами, ножами и даже несколькими мечами, весьма искусно откованными. Рядом стояло два довольно мягких на вид кресла.

– Ну присаживайся, – указал на одно из них Урса, а сам приземлился напротив. Его настроение так неожиданно переменилось, что Аббе до сих пор машинально пытался найти в этом какой-то подвох.

– Это не для меня, а для моего господина, – посмотрел на Виатора с притворной услужливостью Аббе и сделал вежливый жест в сторону кресла. Виатор неловко опустился в него, до сих пор чувствуя неподъёмный вес кольчуги на своих плечах. Сказать, что он нервничал – ничего не сказать. Впрочем, Аббе тоже было не по себе – сейчас им предстояло попасть пальцем в небо. Им так и не удалось узнать, в чём же заключается чудесный дар Урсы, а потому ожидать можно было чего угодно.