Читать книгу Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - Бенгт Янгфельдт - Страница 14

Проработав месяц в качестве банковского служащего, 16 июня Рауль поступил на военную службу по подготовке командного состава в лейб-гвардию в городе Эребру. В письмах к родным он описывает армейскую жизнь с комической стороны. “Я тружусь с большим рвением и патриотическим самопожертвованием и, защищая родину, ношусь взад-вперед по лесу и поворачиваюсь “напра-во!”, “нале-во!” и т. д. и т. п.”, – отчитывался он примерно месяц спустя тете Амалии. А через три недели тому же адресату он написал:

Инспектировать наш взвод приезжал полковник, ведь полковник – это нечто, по величию и высоте почти превосходящее солдатский ум. Поэтому Вы понимаете, тетя, что его прибытию предшествовали многие мистические церемонии вроде трехчасового полирования обуви и ружей. Полковник явился, взглянул и что-то рявкнул.

На мой вкус, самым захватывающим моментом боев, организованных ради милостивого инспектирования их нашим полковником, был тот, когда он при своем весе килограммов в 100 должен был перебраться через ров шириной в пару метров, через который мы, прочие, переправились как могли, барахтаясь в воде.

Огонь прекратился, весь взвод, затаив дыхание, наблюдал, как полковник шагает по мосточку, который сумел найти наш лейтенант после десяти минут комичных поисков. Между тем наш полк покоряет все новые и новые высоты. На днях нас посетил не кто иной, как сам командир дивизии, генерал Лильехёк. Разница между ним и полковником явствовала из того, что его визиту предшествовал еще более длительный процесс приведения в порядок личных вещей и оружия.

Военная служба в Эребру. Рауль – четвертый слева в верхнем ряду.

К концу срока службы Рауль подхватил желтуху и попал в военный госпиталь. Там он познакомился с Ингемаром Хедениусом, будущим профессором философии в Упсальском университете. “Мы были совершенно откровенны друг с другом, делясь чувствами и представлениями о жизни, – вспоминал Хедениус. – Мы оба принадлежали к высшему классу, но он, казалось, более гордился своей семьей, чем я своей. В то время я придерживался левых настроений, а он нет”. У Рауля была примесь еврейской крови, и он это подчеркивал. “Он говорил о себе как о “Валленберге и на одну восьмую еврее” и, похоже, считал это гарантией жизненного успеха”. В другой связи Хедениус приводит формулировку Рауля в еще более заостренном виде: “Такой человек, как я, Валленберг и одновременно наполовину еврей, непобедим”. Пусть эти сведения неточны (Рауль был евреем на одну шестнадцатую, со стороны матери), но интересно отметить, что в беседах он упоминал о своей еврейской крови.

Рауль и Хедениус, который был старше его на четыре года, мечтали о создании новой крупной ежедневной газеты, которая бы вытеснила все прочие. Рауль должен был стать владельцем, исполнительным директором и главным редактором, а Хедениус отвечал бы за политику и культуру. Если только они сохранят свою дружбу, то тогда им обеспечено “решающе влияние почти на все в нашей стране”. Когда юные пациенты не были заняты мечтанием о переделке мира, они сочиняли песни, по выражению Хедениуса, “к сожалению, более скабрезные, чем по-настоящему веселые”. Рауль писал слова, Хедениус музыку.

Рауль был молод, а его отношение к армейской жизни чересчур веселым, чтобы нравиться начальству. Рольф аф Клинтберг вспоминает:

Он сначала с огромным интересом старался стать идеальным солдатом и сумел заразить этим и других, так что не найти было более живого отделения, чем наше. В прочих отделениях народ с самого начал был настроен по отношению к военной службе небрежно. Однако вскоре оказалось, что лишенные всякого воображения командиры не в состоянии по достоинству оценить проявляемую Раулем заинтересованность, необычную для них. Результат не заставил себя ждать. Рауль стал сопротивляться и львиную долю своей энергии тратить на то, чтобы досадить младшим командирам. Был случай, когда два всем известных скандалиста из части явились в казарму пьяные и поломали там стулья и стол. Рауль, сам в рот не бравший крепких напитков и позволявший себе максимум сходить в ресторан и прилично поесть, немедленно бросился им на выручку и приложил всю свою энергию к тому, чтобы спасти их от наказания. Когда это не удалось, Рауль организовал триумфальное шествие для грешников до гауптвахты, а потом от нее: их донесли на скрещенных руках под возгласы “ура” до места заключения, а после отсидки принялись качать под приветственные крики единодушного собрания. Командование, ровным счетом ничего не понявшее, пришло к выводу, что Рауль сделался коммунистом.

На этом фоне стоит ли удивляться тому, что при демобилизации 20 декабря баллы у Рауля оказались весьма средними.