Читать книгу Граница безмолвия - Богдан Сушинский - Страница 13
Часть первая
12
ОглавлениеПока под присмотром штабс-фельдфебеля[23] горные егеря и сибирские стрелки устанавливали палатки, обустраивая свой военно-полевой быт, фон Готтенберг решил провести совещание офицеров, на которое были приглашены и все три лейтенанта, командиры авиазвеньев.
Оборудованный на возвышенности, в скальной выработке, командный пункт аэродрома был похож на огромный дот, окна-амбразуры которого едва выступали над поверхностью, и расположены были так, чтобы ни в одном направлении не оставалось непростреливаемой, «мертвой» зоны. В этой долговременной оборонительной точке неплохо меблированный кабинет Хоффнера представал всего лишь в качестве одного из отсеков – непозволительно большого по размеру и слишком вызывающе обставленного.
– О секретности нашей миссии каждый из вас, господа, предупрежден, – проговорил оберштурмбаннфюрер, разворачивая перед склонившимися над столом офицерами карту «северного театра военных действий», охватывавшую пространство от Шпицбергена и Хельсинки до острова Врангеля и Чукотского полуострова.
– Естественно, – ответил за всех обер-лейтенант Энрих.
Готтенберг стоял у края стола, остальные офицеры – справа и слева от него. Лица у всех были суровыми, взгляды сосредоточенными. Они понимали, что осуществление операции «Полярный бастион» потребует от них риска, мужества и немалых жертв, однако приказ надо было выполнять.
– На войне у каждого подразделения свой театр действий и свои задачи. Так вот, у группы «Викинг», которой поручено командовать мне и в которую все вы отныне входите, приказано высадиться и действовать в тылу врага, на его северных территориях.
– Наконец-то появилось настоящее дело, – хрипловатым баритоном отозвался штабс-капитан Кротов.
При этом подполковник СС заметил, как вдруг заблестели глаза штабс-капитана, который, забыв, что он на совещании, сразу же уперся в карту обеими пятернями и потянулся взглядом туда, к устьям Оби и Енисея, к Ямалу и Таймыру. Как заиграли под обветренной, шелушившейся кожей крупные, четко выступающие желваки.
Это была его земля. Штабс-капитан настолько истосковался по ней, что готов был стать на колени прямо здесь и сейчас, на этот лист бумаги. Ностальгия, черт возьми… Да, ностальгия. Готтенберг уже знал, что это такое.
Но как эта самая тоска по родине станет проявляться в характере и поведении бывшего белого офицера, когда он окажется на своей земле, где-то там, неподалеку от устья Оби? Не превратится ли тогда для него германский солдат в чужестранца, в чужака, оккупанта?! Однако офицером-то он все же служил у белых, напомнил себе оберштурмбаннфюрер. И ему хорошо известно, с какой жестокостью коммунисты истребляли всех бывших «беляков», даже тех, которые в свое время пошли к ним в услужение.
– То, что вы сейчас услышите, не подлежит никакому разглашению. Но вы должны иметь представление о том, какими базами в русском Заполярье мы уже обладаем и какие нам еще только предстоит создать. К тому же пилоты обязаны знать, на какие запасные секретные аэродромы они могут рассчитывать в самых сложных ситуациях. Остров Земля Франца-Иосифа, – ткнул пальцем в соответствующую точку на карте оберштурмбаннфюрер. – Здесь уже создана секретная база подводных лодок. Основой её служит грот, в котором легко могут укрываться две субмарины. Еще две, маскируясь, могут отстаиваться между скалами. Там же, в гроте, располагаются помещения для ремонтников и охраны. Недавно инженерно-диверсионная группа морской пехоты завершила оборудование взлетных полос на острове Междушарском, в Белужьей губе Карского моря, а также вот в этой благословенной Богом точке полярного острова Новая Земля…
Как только палец в кожаной перчатке касался карты, стоявшие плечо в плечо командиры звеньев дружно склонялись над ней, внимательно всматривались в местность, а затем, многозначительно переглянувшись, вновь принимали стойку «смирно». Худощавые, подтянутые, одинаково облаченные, они к тому же чертовски были похожи между собой. Тем более что бледность на лицах, словно пудра театрального гримера, скрашивала все возможные различия в их облике. Это были опытные пилоты, привыкшие к риску и проведшие в воздухе не одну сотню часов, но даже они понимали, какие трудные и авантюрно рисковые рейды в тыл врага ждут их в ближайшие дни.
– Со временем, – продолжал далее оберштурмбаннфюрер СС, – такие же секретные взлетно-посадочные полосы должны появиться на мысах Константина и Пинегина. В бухте Нерпичья, на Колыме, уже создается секретный причал, у которого будут находиться субмарины-танкеры; благодаря им могут проводить дозаправку субмарины, рейдирующие на Северном морском пути[24].
– Черт возьми, вот это размах! – не удержался штабс-капитан, заставив тем самым Готтенберга победно ухмыльнуться.
– Однако в качестве основных, наиболее важных аэродромов, рассматриваются те два, которыми непосредственно будет заниматься наша группа. Еще в мае вот сюда, в безлюдный район озера Меркулово, была высажена 5-я инженерно-диверсионная группа унтерштурмфюрера Фюрта. Вопреки мнению некоторых скептиков, эти отчаянные парни сумели построить покрытую листами рурской стали и тщательно замаскированную посадочную полосу неподалеку от поселка Мезень, что в двухстах километрах северо-восточнее Архангельска[25]. Этот секретный аэродром так и нанесен на карту под кодовым названием «Северный призрак». Взглянув на нее, нетрудно убедиться, что «призрак» этот появился буквально под носом у гарнизона стратегического морского порта русских, чем очень важен для пилотов люфтваффе.
– И что, хотите сказать, что русские до сих пор не знают о его существовании? – усомнился Хоффнер.
– В этом нас убеждают данные разведки.
– В такое трудно поверить. Вы можете себе представить появление секретного русского аэродрома где-нибудь в Померании, неподалеку от Ростока; или в Нижней Саксонии, в двухстах километрах от Куксхафена?
– Подобные вопросы и сомнения никогда не возникают у людей, которые имеют четкое представление о том, что такое северная тундра, насколько дики и безлюдны огромные территории севера России. На северном безлюдье можно создать целый город, о существовании которого в Москве узнают не раньше, чем через пять лет.
– А я не исключаю, что этот аэродром давно находится под наблюдением русских, – молвил Хоффнер. – Просто они ждут, когда мы начнем использовать его, чтобы истребить на нем как можно больше фюзеляжей.
– Смело исключайте, оберст-лейтенант, – не находится. Еще в прошлом году абвер позаботился о создании здесь мощной агентурной сети, которая отслеживает все действия русской контрразведки. Если бы коммунисты обнаружили этот аэродром до войны, они бы немедленно ликвидировали его, да еще и подняли бы шумиху в прессе. В то же время наша агентура, в числе которой появились местные охотники, сразу же обнаружила бы этот интерес русской контрразведки. Рыбаки до этого озерца, затерянного посреди холмистой тундры, не добираются из-за отдаленности и бездорожья; охотники до этих мест тоже не доходят. А если и доходят, то… бесследно исчезают. Причем каждое исчезновение наши агенты тотчас же преподносят как еще одно доказательство дурной славы этого озера и окрестных мест.
– Ну, дурная слава – не самая надежная защита, – заметил начальник аэродрома «Зет-12».
– Не самая, согласен. Поэтому среди местного населения был распущен слух, что там создана некая секретная партизанская база советских войск на случай войны с Германией. Поскольку Советы лишь недавно завершили войну с финнами, то в эту дезинформацию охотно верят. Причем о самой базе стараются или вообще не говорить, или говорить в очень узком кругу, да и то шепотом, чтобы не оказаться в концлагере. Учтите также, что теперь идет война, и русской контрразведке не до натуралистических путешествий по полярной тундре. А почти все местные охотники призваны в армию.
На сей раз никаких аргументов у Хоффнера не нашлось. Готтенберг победно прошелся взглядом по лицам остальных офицеров, однако все они предпочитали сосредоточенно изучать карту.
– То есть хотите сказать, что ваша группа «Викинг» призвана сменить гарнизон «Северного призрака»?
– Вот с этой минуты и пойдет по-настоящему серьезный разговор, – азартно потер руки Готтенберг. – Поэтому прошу всех садиться.
Кто-то из офицеров тотчас же поставил стул для барона, чтобы ему не пришлось занимать кресло Хоффнера, но даже после того, как все расселись, командир группы «Викинг» еще с минуту прохаживался по кабинету, по очереди останавливаясь то у одного окна-бойницы, то у другого, словно прикидывал, каким образом лучше всего наладить круговую оборону штаба.
– Наша ближайшая задача – проверить готовность уже известного вам секретного аэродрома «Северный призрак» в районе озера Меркулово, дозаправиться там горючим, а затем вот здесь, – указал он точку на карте, – в нескольких десятках километров от побережья Карского моря, создать новую базу – «Норд-рейх». Первой на «Северный призрак», вместе со звеном транспортных «Ю-52», отправляется группа горных егерей обер-лейтенанта Энриха, которая будет усилена инженерной группой штабс-фельдфебеля Штофа.
– Благодарю за оказанную честь, – чинно склонил голову обер-лейтенант, а затем с той же великосветской чинностью осмотрел присутствующих.
– Второй – усиленная «норвежцами» группа гауптмана Кротова. Эта же группа вместе с группой Штофа будет затем десантирована в местность, избранную нами для создания базы «Норд-рейх».
– Честь имею, господа, – последовал штабс-капитан примеру Энриха. – Мои солдаты к вылету готовы.
– Они действительно готовы к тому, что действовать придется уже на Русской земле, в тылу у русских войск? – спросил Готтенберг.
– В тылу у красных, – господин оберштурмбаннфюрер, – напомнил ему Кротов. – Это для вас, германцев, все русские одним миром мазаны. Для нас же они по-прежнему разделены на православных белых… и красных, жидообольшевиченных.
– Потому и спрашиваю: не побегут они к этим самым «красным» в плен сдаваться да пощады вымаливать?
– Скорее, красные к нам побегут. Нас ведь не эта война разделила, нас разделила Гражданская. Жестоко, кроваво разделила. Словом, я в своих людях уверен. Жду приказа на вылет.
Оберштурмбаннфюрер исподлобья окинул штабс-капитана недоверчивым взглядом, однако на сей раз промолчал. Впрочем, не в силах так сразу завершить этот разговор, он с той же подозрительностью взглянул на Хоффнера.
– Сегодня же еще раз согласую с командованием окончательный состав нашей эскадрильи, время и маршруты полетов, – ответил оберст-лейтенант. – При этом будет учтено, что в прыжке к базе «Норд-рейх» следует задействовать военно-транспортные самолеты «Фокке-вульф-200 С-3», обладающие колоссальной дальностью полета. Кроме того, позабочусь о звене истребителей прикрытия.
Готтенберг взглянул на наручные часы и, объявив, что через два часа ожидается прилет лейтенанта-инженера Шмидта, который осмотрит аэродром «Северный призрак» и будет заниматься строительством базы «Норд-рейх», приказал дать бойцам два часа отдыха, после чего инструктаж будет проводить уже сам инженер.
23
Чин штабс-фельдфебеля люфтваффе приравнивался к званию старшины Красной армии.
24
Все эти секретные базы и аэродромы действительно существовали, о них сообщалось и в специальной военной, и в открытой гражданской российской печати.
25
Исторический факт. Такой секретный немецкий аэродром в указанном районе действительно существовал. Причем, как свидетельствуют публикации в прессе, аэрофотосъемкой он был засвидетельствован лишь… в 1989 году! Как оказалось, до этого времени на секретном аэродроме сохранялись выложенная из больших листов крепкой стали посадочная полоса, остатки построек и бочки из-под горючего, на которых все еще просматривалась свастика. Название озера мною изменено.