Читать книгу Граница безмолвия - Богдан Сушинский - Страница 2

Холодный северо-западный ветер, в течение нескольких дней прорывавшийся сквозь невысокую скальную гряду со стороны Варангер-фьорда, наконец-то утих, и теперь июльское солнце прогревало влажный болотный воздух секретного аэродрома с такой щедростью, словно стремилось превратить этот забытый Богом уголок Норвегии в Лазурный берег французского Средиземноморья.

При упоминании о Лазурном береге оберст-лейтенант[1] Хоффнер блаженно повел все еще охваченными летной кожаной курткой плечами, словно уже ощущал на себе умиротворяющее тепло антибских пляжей.

Он, конечно, с удовольствием поменял бы вверенный ему аэродром «Зет-12» на любой, даже самый затерянный в горах уголок Прованса, где когда-то прошло его, германца по отцовской и француза по материнской линиям, детство. Но как только Хоффнер впадал в подобные мечтания, ему сразу же вспоминались слова командира особой группы[2] стратегической разведывательной авиации оберста[3] Вента:

– Вы, дружище, готовьтесь к тому, что вскоре «Зет-12» покажется вам таким же раем, как и ваш Лазурный берег детства.

– Адом вы, конечно, считаете службу в тех эскадрильях, которые сейчас громят русских, добывая себе в боях чины и награды? – иронично поинтересовался Хоффнер.

В свое время они с Вентом служили в разведэскадрилье 2-й эскадры дальних бомбардировщиков и знали друг о друге почти все, что можно было узнать о своем приятеле в эскадрилье, в которой ничего лишнего о сослуживцах не положено было знать под страхом военно-полевого суда. Вот только, в отличие от оберста, Хоффнер никогда не позволял себе извлекать эти сведения из «юношеских», как он называл их, воспоминаний. Хотя в запасе их было немало.

Правда, использовать их в качестве соли на раны собственного командира было еще и небезопасно, однако не извлекал-то их Вильгельм не из страха, а из благородства. Исключительно из благородства.

– Зато у нас с вами, Хоффнер, свои неповторимые служебные достоинства, – отвечал оберст любимой, хорошо всем известной фразой. – Военно-разведывательные… достоинства. На зависть всем прочим дьяволам поднебесным.

– Вот только Геринг почему-то считает, что все эти достоинства мы потеряли еще в «Битве за Британию», – напомнил Венту оберст-лейтенант.

– Увольте, Хоффнер, увольте! Стоит ли сейчас, когда мы буквально истребляем авиацию русских, вспоминать о какой-то там «Битве за Британию»[4], – болезненно поморщился оберст. – Тем более что Геринг так не считает. Да, не считает, Хоффнер, не считает! – нервно потряс кулаками Вент. – Несмотря на то, что ему немало пришлось выслушать всякого и от командования вермахта, и от Гиммлера, и даже от самого фюрера.

– Именно от фюрера ему большее всего и досталось, – въедливо пробрюзжал Хоффнер.

– Я же всегда утверждал, что это не мы потерпели поражение в «Битве за Британию», не мы!..

Запнулся Вент на полуслове, заметив, что оберст-лейтенант застыл с демонстративно открытым ртом, а на идиотски застывшем лице его каллиграфическим почерком было выведено: «…А кто же тогда?!»

– …Это сама Британия каким-то чудом сумела избежать полного краха в воздухе. А, как вам такой поворот идеологической мысли, Хоффнер?!

– Не вздумайте произносить её в присутствии Геббельса, этого он вам не простит.

– … Причем британцам каким-то образом удалось избежать этого краха даже после того, как потеряли более полутора тысяч своих боевых машин. Просто мы не добили их, этих чертовых островитян, оберст-лейтенант. Не добили – вот в чем наш просчет. Но если бы фюрер чуть повременил с натиском на Россию… Впрочем… – оберст не решился дальше развивать свою мысль, – все это вам давно известно.

– В таком случае назовите хотя бы одно из достоинств, которое бы касалось лично меня, пилота, который уже давно забыл, что он военный, а тем более – «разведывательный».

Не далее как вчера, во время их первой встречи здесь, в штабе разведывательной группы главного командования люфтваффе, то есть стратегической разведки, Вент признался, что, прослушав сводки берлинского радио об успехах германских асов, ему уже стыдно говорить, что свои боевые награды, и даже чин оберста, он получил за участие в «Битве за Британию». Однако теперь Хоффнер понимал, что сказано это было в минуту непростительной душевной слабости.

Иное дело, что Вент не любил летать. Вообще не любил. Хоффнер давно понял, что небо – не та стихия, которая способна пленить Вента. Если бы не стремление к чинам и наградам, он, возможно, вообще никогда не поднимался бы в воздух, особенно когда речь шла о боевых вылетах. Не удивительно, что всю завершающую и наиболее драматическую часть «Битвы за Британию» он охотно прослужил в штабе эскадры, как раз на той должности, от которой вежливо отказался он, «лучший морской кондор-бомбардир»[5] – как величали его друзья – Хоффнер.

– Никаких существенных уточнений вы сейчас не получите, – тяжело выдыхал воздух из неприлично тучнеющей груди Вент. – Кроме одного, совершенно несущественного. За послевоенный рассказ о том, что вас в конце концов ожидало на этом вашем болотном аэродроме, романисты будут становиться перед вами на колени и платить бешеные деньги.

Вент с удовольствием проследил за тем, как удлиняется худощавое, обветренное лицо начальника аэродрома «Зет-12» и по совместительству командира Особой эскадрильи «Кондор-2». Он любил подобные эффекты. Любое новшество, любую информацию, касающуюся той или иной эскадрильи или конкретного пилота, он привык дополнительно «секретить», превращая в тайну даже тогда, когда имел право, и даже обязан был, тотчас же уведомить о ней своих подчиненных.

– Так расскажите же, что меня, в конечном итоге, ждет на этом болоте?

– Вы невнимательны, оберст-лейтенант. Я сказал, что за подобные рассказы на колени перед вами будут становиться романисты, а не офицеры гестапо или военной контрразведки. Наоборот, это они вас мгновенно поставят на колени. А вот романисты – да… И деньги станут платить. Но рассказ может прозвучать только после войны.

– И как скоро наступит тот день, когда мне придется удивляться изменениям в своей судьбе?

– Скорее, чем вы можете предположить, оберст-лейтенант. На днях к вам прибудет офицер из отдела внешней разведки СД, чтобы возглавить всю дальнейшую операцию, подробности которой вы узнаете из доставленного вам пакета.