Читать книгу Аид - Богдана Мир - Страница 4

Кронос расположился на каменном троне и начал разговор на другую тему:

– Этому вселенскому бедствию, нужно положить конец. И я слышать не желаю, о другом мире. Любые, другие предложения?

– Но, почему? Попади мы в мире другом, на другую войну, узнаем, как избежать пока неминуемой гибели, – возмущенно и удивленно одновременно спросил Деметрий.

– У нас времени нет, на поиски прохода в другой мир. Возможно, ты окажешься в мире, где нас уже нет, или нет войны, что нам не поможет, – Кронос считал идею Деметрия в каждой мере бесполезной и затратной, и по-обычному выразил свое мнение. Невольная правда, настойчиво держала богов в неведении касательно места положения сокровища, несущего мир всему земному. Практически, фактически, в сущности, и в любом другом проявлении реальности, суверены единолично владели исключительно апорией, вместо реальной комбинации поправки бытия. В общем, знала ответ только пятая спица в колеснице. Посейдон, как и Аид, имел собственное царство, поэтому, интерес к решению земных проблем, отсутствовал даже в малом масштабе. «Надо заканчивать этот разговор пока не дошло до выяснения, кто и в чём будет участвовать» подумал Посейдон, затем мгновенно последовало предложение Гестия:

– Предлагаю найти Прометея и возложить решение задачи на него. (Зевс)

– Это не его задача. Возможно, поэтому он и пропал. Канули в небытие задачи для его таланта. (Аид)

Будучи единственной, ответственной за подземное царство, в отличие от земных богов, которые обязанности делили на всех, Аид категорически не одобряла манеру, перекладывать решение проблемы, на лиц менее ответственных, за эту самую проблему. Но и подводить богов к выводу, что самостоятельно им не справится, она не хотела, опасаясь указать на себя, как на ресурс помощи. Как сестра – Аид считала благородным делом, помощь семье. Но как бог, она была солидарна с Посейдоном. «У каждого царства свой бог, а у земного их даже несколько». Подумала Аид, бросив понимающий взгляд на владыку морей. Прометей также посмотрел на сестру, и будто взглядом ответил: «Тут мы в одинаковом положении». Аид медленно моргнула в знак согласия.

– Она права. Прометей защищал людей от Богов, – поддержал ее Зевс.

– А сейчас, Боги остро нуждаются в защите от атеистов, – иронично добавила Аид.

– И снова Аид права. Войны распространяются как чума, потому что люди утратили веру в богов. Я предлагаю объединиться с другими богами. – Зевс блеснул идей.

– Что за вздор! Объединиться с этими… да я в жизни с ними рядом не стану, – возмущенно ответил Деметрий.

– Согласен. Мы боги третьего поколения, и мы до сих пор существуем, а сейчас уже двадцать первый век, две тысячи…. какой там год? Какой нам толк от современных богов? – Гестий поддержал Деметрия. Но вовсе не из-за соображений полного согласия. Гестий свое то общество не особо приветствовал, какая речь могла вестись о чужом. Данная черта была не характерна хранителю очага, но ведь результата можно достигнуть разными методами и Гестий вел своеобразную политику.

– И второго поколения! – важно добавил Кронос.

– Толк есть. Может, другие божества существуют не так долго, но они тоже существуют – значит, чего-то стоят. Возможно, общими усилиями…, – поддержала брата Аид, в тоже время, всячески избегая упоминания «мы» и «вы» в своих высказываниях, потому что любое «вы», могло превратиться в «мы». Что не входило в планы Аида, а она свои планы менять не намеревалась.

Кронос задумался, бросив взгляд на шахматную доску. Заметив это Аид добавила: – Для партии, явно не хватает фигур.

– Спасибо Аид, – с облегчением в голосе и благодарностью за поддержку сказал Зевс.

Аидом двигало не только желание оставаться в стороне, но и реальная оценка обстоятельств выдавала этот план, как наилучший.

– Да она, что угодно скажет, лишь бы избавиться от работы, – недовольно сказал Деметрий, ревнуя, что не его идею поддержали.

– Дорогой брат, в твоих словах есть правда. Работы у меня сейчас невпроворот, именно потому, я более ясно вижу проблему. Так же, правда, в том, что большинство земель планеты покрыта войной, и вы не можете её остановить. А если, не вмешаться, война покроет всю землю. Вероятно, боги исчезнут, совсем! – успокаивающим, серьезным тоном ответила Аид, стараясь выразить масштаб проблемы и несгибаемость своего мнения.

– Аид дорогая, ты явно что-то задумала, – прищурившись, глядя на Аида сказал Гестий.

– Да, облегчить, наконец, свою работу, – крикнула Аид, – вы, не можете остановить свои разногласия, как вы собираетесь применить это, на людях!?

– Если остальные боги, могут быть полезны, то почему они не восстали, против хаоса? – по-прежнему недовольно, но спокойно спросил Деметрий.

– По той же причине, что и вы? – спросила Аид, лицом выражая усталость.

– Хорошо. Ищите других богов, готовых объединиться, – решительно заявил Кронос.

– Почему? Потому что Аид, так сказала, – лицо Деметрия при этом вопросе, было похоже на лицо маленького ребенка, которого не отпускают погулять.

– Нет, потому что Аид, отстояла мнение, но вы можете следовать за своим. (Кронос)

– Искать проход в другой мир? (Деметрий)

– Да. Но ваше время истечет, к моменту, когда Зевс приведет богов в Олимп, – вкрадчиво ответил Кронос, поднимаясь с трона, и давая понять, что дискуссия окончена. Решение в очередной раз не было найдено. Определились только возможные пути поиска.

Кронос остался на Олимпе, думая, как расставить фигуры на земной доске, учитывая их сильные и слабые стороны, а также учитывая, их взаимодействия друг с другом. Необъятное терпение Аида к характеру Гестия, и такого же размера благодарность Гестия сестре, которая толкала его прилагать больше усилий, в делах с Аидом, нежели с другими богами. Решительность Зевса, подкрепленная одобрением Аида опять же, увеличивала стремления Деметрия, тем самым уничтожая его лень. Именно Кронос лучше всех знал, как изменить судьбу и обойти предначертанное.

Он обошел предсказание, согласно которому Кронос будет свержен кем-то из своих детей, и также обошел на первый взгляд единственный и очевидный способ – не дать предсказанию свершится. Способ заключался в поглощении угрозы. «Однако сейчас я по-прежнему бог второго поколения, и мои дети живы и сильны» с облегчением и благодарностью думал Кронос, вспоминая те страшные времена, полные отчаяния и безысходности.

Из золотого века своего правления Кронос скатился в конкретное место постоянных черных веков. Кронос непредвиденно рано стал верховным богом и вполне заслуженно по многочисленным фурорам. Путь к вершине для Кроноса проложили его враги, разумеется, имея противоположные цели. Росла численность успешных сражений Кроноса, усиливая легкость последующих побед. Параллельно масштабной власти Кроносу встретилась возлюбленная – нимфа «Филира», подверглась проклятью и больше не могла оставаться с Кроносом на земле. Родив Кроносу ребенка, несовместимого с ее миром, Филира покинула их обоих. Сыном Кроноса и Филиры, родился кентавр Хирон. И так, самый старший сын Кроноса, отлучился от родного отца и продолжил свой род. Хирон создал для кентавров, изолированную от богов, благополучную жизнь, пообещав никогда не соединять свою бессмертную жизнь с богами.

В скором времени, Кронос обрел новую привязанность – его избранницей стала богиня Рея. Родовое древо Кроноса пустило новые ветви. Будучи титаном, он представлял свое потомство могущественным и великим. Жена Рея родила ему пятерых детей. Время близилось к появлению шестого ребенка, когда Кронос получил известие о мрачном предсказании его судьбы. По предсказанию, его должен свергнуть его сын. Четверо сыновей уже появилось на свет, и ожидался пятый. И только его дочь Аид не представляла угрозы. Днями и ночами думал Кронос, как повернуть события себе на пользу и разрушить предсказание. Ведь пожертвуй он собой, кто наставит его детей на путь истинный, кто поможет им достичь величия. В то же время быть свергнутым своим собственным сыном Кроносу мысль светлой не казалось. Кронос поглядывал на детей с опаской, постепенно отдаляясь. К рождению Зевса он и вовсе не виделся с детьми. Его жена Рея, стала подозревать, что Кронос задумал не ладное. Не утруждаясь размышлениями, Рея хитростью и ложью повернула против Кроноса остальных титанов.

Кронос стойко отбивался в бою с титанами, но чем больше приближался к поражению, тем больше видел проигрыш правильным и безопасным для себя и детей. Если стать поверженным титанами, пророчество не сбудется, подумал Кроноса. Он терял силы и, в конце концов, сдался и был заточен в Тартар. Его сил осталось на надежду, что предсказание рассеется и однажды его дети, освободят его из черного века. Долгие годы Кронос обитал в тартаре, не теряя надежды, что его пребывание там изменит все. Он считал это решение единственно лучшим, утешая себя тем, что это необходимая мера. Беспокоило Кроноса, чтобы противоборство между титанами и богами не достигло критической отметки. На случай своего освобождения, Кронос многое узнал о других титанах от его компаньонов по несчастью. Слабые места титанов, рычаги давления, ошибки и погрешности.

Наконец-то заточение Кроноса было сломлено его детьми. И это была его величайшая победа. После воссоединения с семьей Кронос всецело предоставил своим детям власть, выступая только в роли наставника, до какого-то момента. Что касалось последней войны, Кронос считал, что сможет исправить пропуски своих детей, если обстановка выйдет из-под контроля. Но обманчивость обстоятельств была в том, что прошествии времени, поняв серьезность, на первый взгляд обычной, очередной войны, утекло большое количество божественных сил, и на исправление беды их теперь не хватало. «Интересно, как тяжелые, былые времена помогают пережить новые» Кронос посмеялся над своими мыслями, и пошел к шахматной доске. Зевс и Деметрий, приверженцы своих идей, стремительно двинулись, каждый от своей, начальной точки по извилистой дороге, ведущей к одновременно личной и общей цели. Посейдон и Аид, сумели сохранить преимущество собственных позиций и возвращались в свои царства в триумфальном настроении. Индивидуально понимая, что всего лишь отсрочили неминуемое и аутентичность, рано или поздно возьмет верх над их упрямым противостоянием. Как все разделилось после изначального, так равносильно и смешается к финалу.

Распахнулись массивные, будто излучающие меланхолию ворота и Аид вошла в зал. Зал был холодный, серый, каменный, невероятно больших размеров. В стене из черепов, вечно горящий голубым пламенем камин. И балкон с детальным видом на бескрайние просторы загробного мира. Аид подошла к краю, окидывая души взглядом. «Такие умиротворенные, спокойные души. Те, кто не попал в глубину беспощадных мучений. Не войны, не бунта. А что им делить? они мертвы» размышляла Аид, когда к ней обратился помощник. В свободное от прибытия душ время, они ходили как стражники по загробному миру, следя за порядком « какое милое создание и какое полезное».

Помощники милые и чуть пугающие одновременно существа. Меховой зверек, метра полтора ростом, передвигающийся на задних лапах, вертя хвостом. Обычные серые лапки с когтями, плотный, средней длины хвост, вилял примерно наравне с затылком зверька. Животик и хвост зверька темно-серого цвета, ноги и руки белые. На верхних лапах, средних между человеческими и животного: было три пальца с когтями, и один поменьше. Кисти были покрыты шерстью в меньшей степени. Широкий подбородок, с чуть выступающим носом и ртом, мордочка зверька покрыта белой, не длинной шерстью. Нос и часть лба зверька закрывала серая кость, с красными полосами. В целом широкие, заостренные к верху уши, под белой шерстью. На голове черные рога, маленькие по середине и рядом чуть загнутые побольше. И большие, изящные, жемчужные глаза. Зверьки всегда курили трубки, серебряные, узорчатые трубки с синим пламенем. Несмотря на экстравагантную внешность, к работе подходили очень серьезно.

– Владыка, душа просит аудиенции с тобой. Твердит о важности, но о свободе речи не пойдет, – встав на колено и приклонив голову, обратился помощник.

– Веди.

Помощник поднялся и повилял хвостом в другой конец зала, потом за локоть подвел душу к Аиду.

– Я не знаю, как к вам обращаться, я тут новенький, – сбиваясь, говорил парень.

– Обращайся ко мне по имени, Аид, – снисходительно ответила Аид.

– Я думал, после смерти буду выглядеть как приведение, ну такое, летающие. Я представлял другой… – парень замолчал, пытаясь подобрать слова.

– Другой загробный образ? – Аид, показала душе вид с балкона, на все царство.

– Здесь все души выглядят, как люди: просто не такие яркие, как при жизни. Я убеждена, ты хотел поговорить, не об этом, – Аид повернулась к парню, который пытался ее рассмотреть, пока стоял рядом.

– Да. Понимаете, я работал в университете преподавателем истории.

Помощник толкнул парня и прорычал: – Говори по делу.

Аид подняла руку, давая понять помощнику, чтобы тот отступил.

– Так вот. Со мной работал парень, который многое знает обо всех этих божественных штучках. Простите, для меня это все слишком. В общем, этот парень, это прозвучит безумно, но я говорю с богом подземного мира, так что… Простите. Он искал жнеца, чтобы тот привел его к вам. Живым.

На обычно невозмутимом, лице Аида появилось удивление. Она сделала несколько шагов, приблизившись к душе:

– Независимо от того, из какого источника, твой друг взял информацию о богах, – она замолчала, пристально глядя в глаза собеседнику:

– В них мало правды, а значит и мало шансов, – улыбаясь, она развела руками, чтобы усилить эффект очевидности.

– Но главное, зачем же он хочет сюда попасть?

– Вы ведь знаете, что творится этажом выше? Конечно, знаете. Он считает, что вы можете это исправить.

Аид ощутила удивление неведанное ранее:

– Я!? Из всех богов, всех времен и народов, он решил обратиться за помощью к владыке мертвых?

«что за чушь?» – подумала Аид, и нахмурилась.

– Только не отправляйте меня в ад, это не я придумал. Я придумал, что вам стоит знать, что сюда скоро попадет живой человек, – оправдывался парень, поглядывая на помощника за спиной.

– С чего ты взял, что он сюда попадет?

– Ну, он довольно напористый. Может на ваш этаж, это не распространяется!? Ну, у меня все, можно я пойду, да?

– Проведи его к остальным, – сказала Аид, помощнику.

– Знакомишься с новенькими душами? – Прозвучал голос Гестия.

– Скорее, с новенькими событиями, – еще находясь в плену удивления, ответила Аид.

– Тебя привела сюда очередная тайна от семьи? – спросила Аид, улыбаясь.

– Не совсем правильная формулировка. Ты ведь, тоже моя семья, – с обычным, своим ехидством ответил Гестий.

Аид вопросительно посмотрела на брата.

– Я собираюсь отправиться с Деметрием в другой мир. И хотел узнать, насколько бесполезной, ты считаешь эту идею? – торопясь и глядя в сторону, спросил Гестий.

– Тебе, лишь бы держаться подальше от Олимпа. Я не считаю, эту затею бесполезной, скорее малоэффективной, – задумчиво ответила Аид.

– Но также, я считаю, что стоит использовать все доступные ресурсы, – добавила Аид.

Гестий подозрительно посмотрел на нее, потом спросил:

– Ты мной манипулируешь? – выражая догадливость и улыбаясь, сам ответил: – Ты мной манипулируешь. Ты хочешь, чтобы я пошел с Деметрием.

– Раз, ты все понял, значит это не манипуляция, – едва улыбнувшись, ответила Аид.

– Нет, это все равно манипуляция, – ответил Гестий и ушел.

Выходя из загробного мира, Гестий вспоминал детское время. Когда Аид гасила, случайно вызванный Гестием огонь, пока его никто не заметил. И к моменту, когда Гестий полностью взял под контроль свою стихию, в его голове и сердце отложилось, что лишь Аиду можно доверять, и лишь она могла его исправить. Стихия Гестия была опасна, потому в нем с самых пеленок развивалась осторожность до крайности и чувство отсутствия право на ошибку. Позднее Посейдон, вместе с Аидом помогал брату освоить опасную стихию, без какого-либо вреда. Посейдон помогая, обретал все больший навык управления своими силами. А Аид тренировала терпение. Гестий, разумеется, являлся составной частью 12 великих олимпийских богов. К моменту полного формирования 12 сил, Аид уже жила в подземном мире, а Посейдон все больше отдалялся к своему царству.

Гестий предпочел остальным компанию маленькой Гекаты, выступая в роли ее наставника. Зевс, несомненно, сильно любил дочь, но в дальнейшем за гибелью матери Гекаты, по необъяснимым причинам больше прока приносил в содействии богам. Гестий безупречно совмещал воспитание Гекаты, со своим покровительством обществу. Он был весьма чуток к жертвам ему приносимым и, безусловно, благословлял священные, правильные действия людские. Позже, в творчество Гестия вмешался Прометей. Его временное пребывание среди людей, сформировало убеждение, что население слишком зависимо от богов, и настолько красочное почтение – не заслуженно. Прометей, выкрал у Гестия огонь и передал его людям, чтобы они справлялись с благами, самостоятельно. Ровно к тому времени, Геката узнала мрачное пророчество, и как последствие – внимание Гестия, целиком поглотили поиски всевозможных способов избавления, своей протеже от злого рока. И спасительные меры для Зевса, во избежание гибели от рук собственной дочери. Решение было найдено и использовано, но единолично Гекатой.

Одновременно с решением семейной дилеммы, образовалась проблема общественная. Затея Прометея не принесла желанного результата, что было ожидаемо для Гестия. Люди до конца не научились своими ресурсами управлять, а править такой могущественной силой, об этом и речи идти не могло. Гестий для преданных ему жителей, оставил подсказки, которые они могли использовать, для частичного восполнения его помощи, без него самого. Так называемые «сферы Гестия». Люди охотно использовали талисманы из виноградной лозы или древесины, с колосками или зернами злаковых культур в центре, в металлическом кольце и хаотично расположенными в сфере, перьями птиц. Времена менялись, и сферы Гестия теряли мистику и становились пережитком прошлого. Однако выборочные элементы ценных ранее талисманов, продолжали существовать в обыденной жизни. Металлические кольца, позже стали обручальными. Они служили символами восстановления верности и любви в семье. Жертвы Гестию определенно претерпели перемены, и стали не теми, что прежде, но продолжали свое существование. Так или иначе, окольцованные союзники, шли на разного рода жертвы, ради создания, спасения или сохранения семейного очага. А значит, сами того не ведая, дарили Гестию силы.