Читать книгу Альманах «Русский Гофман – 2019» - Борис Бартфельд - Страница 23

Пасторали

1.

Все в душе мы немножко поэты,

Хот живём большинством в городах.

Деревенское вольное лето

Вспоминается мне иногда.

Баба Настя и деда Василий

Забирали в деревню меня,

А друзья загорело-босые

Мне на треть да на четверть родня.

Лошадей мы гоняли в ночное,

Там страшилки всю ночь у костра,

В озерцо беловато-парное

Мы бежали плескаться с утра.

Воровали в курятнике яйца,

Краснопёрок удили в Оке

И «волшебные» чёртовы пальцы

У воды находили в песке.

Приуставшие сёстры и братья,

Восемь русых вихрастых голов,

Возвращались домой на закате,

Нанизавши на прутья улов.

Небо звёздною куталось шалью,

Утихала дневная жара,

Под окном тёмно-красные мальвы

Стерегли тишину до утра.

2.

Ивовые удочки вскинув на плечи,

Иду босиком вдоль извилистой речки,

Чтоб ночь скоротав у воды на пригорке,

Удить краснопёрок на утренней зорьке.

Прибилась под берег утиная стая,

Конь серый бредёт, недоуздком мотая.

Деревня в три дома, где берег покатый,

Костёр на косе и дымок горьковатый.

Зелёный тростник возле берега вырос,

Ползёт на пригорок вечерняя сырость.

Кузнечики смолкли, затихло движенье,

А конь из реки пьёт своё отраженье.

3.

Той осенью мороз ударил рано,

Что в сентябре случается нередко,

На выходной мои нарушил планы

И заморозил яблоки на ветках.

Теперь я захожу сюда не часто,

Хоть город близко, здесь ночами глухо.

Заброшено прабабкино хозяйство,

Лишь яблоня да домик-развалюха.

Жила прабабка по-соседству с нами

И в гости нас ждала по воскресеньям,

Чтоб угостить горячими блинами

С вишнёвым или яблочным вареньем.

Свистел призывно закопчённый чайник,

Я слушала прабабушкины сказки,

Как вёз её мой прадед на венчанье

На тройке с колокольцами. По-царски.

Пустые окна в сумерках чернели,

Огни светились недалёкой стройки,

А на морозе яблоки звенели,

Как колокольцы под дугою тройки.

* * *

Конечно, странно в двадцать первом веке

Растрачивать бездарно жизнь свою.

Я провела два дня в библиотеке

И у меня зашкалило Ай-кью.

Нет, чтобы тихо пошуршать мозгами

И выдавить какой-нибудь стишок,

Я выражаюсь длинными словами,

Своих знакомых повергая в шок.

В уме мелькают странные вопросы:

Зачем-таки в Историю попал

Царь вавилонский Навуходоносор

И ассирийский Ашшурбанипал?

Я в мыслях вся, мне даже не до шуток,

Вот, чем сейчас забита голова:

Какой напиток в это время суток

Я предпочла бы в баре на Гоа?

Лежат на пляже смуглые красотки,

Растут бананы. Просто красота.

Махну стакан обычной русской водки,

Чтоб всё вернулось на свои места.

Израильские хроники

Мы прибыли к подруге в Наарею,

Сидели за столом весьма по-русски.

Пришли ортодоксальные евреи,

Проверили, кошерны ли закуски.

Мы вышли покурить на галерею,

Там звёзды до полуночи считали.

Пришли ортодоксальные евреи

И возмущённо пейсами мотали.

От их бесцеремонности зверея,

Залезли мы на Храмовую гору.

Пришли ортодоксальные евреи,

Спросили, не читаем ли мы Тору?

Из рифм лишь батарея с лотереей

Для ортодоксов остаются в силе.

Шалом, гостеприимные евреи,

Мы улетаем в снежную Россию.

Все точно знают, дважды два – четыре,

Но здесь бывают тоже парадоксы.

Вот так и в современном нашем мире

Встречаются, как прежде, ортодоксы.

Триллер

Так жениха найти старалась.

Один не мил, тот не хорош.

Похоже я довыбиралась,

Совсем уж замуж невтерпёж.

Я к Терминатору. С надеждой

Взглянула в красные зрачки,

Сказав: – Нужна твоя одежда,

Твой мотоцикл, твои очки.

Кивнув, разделся Терминатор,

На стул одежду покидал,

Добавил личный навигатор

И две гранаты в руки дал.

Пусть он частично из металла,

Но эти ноги, этот… пресс…

В его глазах я прочитала

Ко мне взаимный интерес.

Всё получилось так спонтанно.

Мы в совершенном неглиже

Влюблялись сутки неустанно

На оружейном стеллаже.

Два года мы живём, как в сказке,

Средь пулемётов и мечей.

Вот он пришёл, привёз в коляске

Двух Терминаторовичей.

* * *

В самолёт, летящий до Стокгольма

Люди поднимаются по трапу.

Жмусь к стеклу. И холодно, и больно.

На прощанье ты мне машешь шляпой.

День осенний над землёю тает,

А на стёклах дождевые ляпы.

Самолёты в облака взлетают,

Словно гуси, поджимая лапы.