Читать книгу Фаталити. Цена его успеха - Брук Лин - Страница 10

Я стою и смотрю на реконструированное пятиэтажное здание. Когда-то, очень много лет назад, папа привёл меня сюда к Алексею на танцы. Тогда они с Линой только начинали свой путь тренеров и арендовали маленькое помещение в складском здании. А теперь это здание полностью принадлежит им. И от этого осознания мурашки бегут по коже. Я рада за своих бывших тренеров и горда тем, какой масштабный проект они создали.

Я пришла сюда за руку с папой маленьким ребёнком. Они научили меня танцевать, как я и мечтала с раннего детства; привили такие качества, как сила воли, терпимость, упорство и полная самоотдача своему делу. Вложили в меня всё самое лучшее. И вот, спустя двадцать лет, я стою здесь, чтобы отблагодарить этих людей и место за всё, что они сделали для меня.

Все возлагали большие надежды на меня и моё будущее. Но в один миг я свернула и пошла по другому пути. Жалею ли я, что не оправдала чужих и собственных надежд? В прошлом – сильно. Сейчас – я благодарю себя за силу и смелость жить дальше, вопреки всем обстоятельствам. И горжусь, что имею возможность поддерживать людей морально и материально.

Я выкуриваю сигарету. Собираюсь с мыслями перед встречей с Алексеем, чтобы обсудить наше сотрудничество. Сигареты помогают выкурить из головы всю грязь и расслабить рассудок. Я не прикасалась к ним много лет, но вчерашние слова Ираклия и его поступок стали катализаторами.

Раздаётся стук входных дверей. Из школы выходят, и я слышу голоса двух мужчин. Один принадлежит Алексею, а вот второй… кажется, я сбредила, и мне он мерещится. Невозможно, чтобы этот человек находился здесь, в этом городе. Палач, который вынес приговор и привёл его к исполнению – вырезать сердце из моей груди и выкинуть на съедение крысам.

Я стою спиной ко входу и резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть на собеседника Алексея. Хочу скорее убедиться, что ошиблась. Но застываю при виде знакомого до хруста костей мужчины. Сердцебиение учащается при виде него. Все органы внутри меня бьют в гонг, оповещая об опасности. Я в миг превращаюсь в беззащитную восемнадцатилетнюю Илиану, которая столкнулась лицом к лицу с дьяволом, с которым заключила сделку, высосавшую всю душу, всю жизнь из неё.

Из-за спины мужчины появляется Ираклий, как идеальное завершение ко всему вышеперечисленному. Воскресенье. Раннее утро. Какого черта он не опохмеляется после вчерашней пьянки?

Все трое замечают меня. Взгляд Ираклия падает на мои пальцы, что держат сигарету. Его брови невольно вскидываются вверх от удивления. Наверное, помнит, что я была против любых вредных привычек.

Я делаю ещё одну затяжку, тушу сигарету об бачок и выкидываю в него окурок. Делаю глубокий вдох и выдох, выпрямляю спину и даю команду всем органам взять себя в руки. Натягиваю улыбку и подхожу к Алексею, чтобы поприветствовать его.

– Доброе утро, – целую его в щеку.

– Доброе, – улыбнулся он и обнял за плечи.

Мы отпускаем друг друга, я делаю шаг назад и перевожу взгляд на мужчину рядом с тренером.

– Это Вальтер Давыдович. Продюсер лейбла «Raven», – представляет тренер.

– О, мы знакомы, – артистично улыбаюсь, не сводя глаз с лица мужчины.

Он ещё не узнал меня. Но его подсознание начало работать. Ещё чуть-чуть, и до него дойдёт, откуда моё лицо кажется ему знакомым.

– Илиана, – озаряет его. – Я не ошибся?

Я продолжаю улыбаться и протягиваю ему руку. Он пожимает её.

– Что вы, разве вы можете ошибаться? – с усмешливым намёком отвечаю ему.

– Не ожидал вас увидеть здесь. Какими судьбами?

– Вы, наверное, забыли, но это мой родной город, – напоминаю с фальшивой любезностью.

– Илиана одна из моих лучших и любимых учениц, – вступает в наш диалог Алексей. – Чудо, что я встретил её в городе. Теперь надеюсь, что она примет приглашение и задержится в городе хотя бы до начала предстоящего шоу.

Я впервые слышу об этом. Наверное, это то, о чём он, как раз, собирался сегодня со мной поговорить.

– Настоящее чудо, – повторяет Вальтер. – Давно вас здесь не было.

– Чуть больше шести лет, после нашей с вами последней встречи, – отвечаю многозначно, не удержавшись от ехидства.

Вальтер не сводит с меня глаз. Я чувствую, как напряжены все его мышцы. Только он понимает весь смысл моих слов и знает, что вся моя любезность – блеф и игра.

Наконец, я перевожу взгляд на Ираклия. Он озадаченно хмурит брови, смотря на нас двоих. А я продолжаю свою игру.

– А вы Ираклий Дадиани? – улыбаюсь наивно. – Звезда лейбла «Raven».

Перевожу искромётный взгляд на продюсера. – Все, как вы и обещали, Вальтер Давыдович.

Мне нравится играть на струнах их психики. Считай, игра на скрипке. Ираклий всегда хотел, чтобы я приобщилась к музыке.

Мои слова заставляют смутиться взрослых. Все присутствующие знают, что нас связывало с Дадиани. Сам Ираклий раздражённо смотрит в мою сторону. Кажется, вот-вот бросится и придушит меня.

– Ладно. Мне пора, – говорю и перевожу взгляд на Алексея. – Подожду вас в холле.

Я прощаюсь с мужчинами, обхожу их и скрываюсь за металлическими дверьми. Достаю из сумки бутылку воды. Делаю глоток, освежаю горло.

Перед глазами стоит образ Давыдова. И он безжалостно возвращает меня в прошлое. В дни, когда всё начало катиться в бездну, а мне казалось, что наоборот.

Никогда не забуду наш отпуск. Это было прекрасное ощущение влюблённости, которое вновь зародилось в груди. Каждое его прикосновение, слово, взгляд доводили до мурашек. Казалось, будто нашим отношениям отроду месяц. Страсть, охватившая нас, сводила с ума. Любовь и потребность в друг друге вышла за грани.

Вся боль от первого раза притуплялась от осознания, что теперь я принадлежу любимому мужчине. Тогда я в полной мере почувствовала Ираклия; поняла, какой он мужчина – чуткий и нежный, горячий и хищный. Я никогда не видела его таким безумным и страстным. И это было прекрасно.

По возвращению обратно, Ираклий не хотел больше медлить. Мы сразу поехали к бабушке и сообщили о нашем решении жить вместе. Сначала она восприняла новость скептически, но, когда выслушала нас и поняла серьёзность наших намерений, дала своё благословение.

Его родители не были в восторге от идеи, чтобы мы жили вместе без свадьбы, но не сумели нас переубедить. Они начали предлагать нам финансовую помощь, но мы отказывались от всего. Были непоколебимы в решении, что жить и делать ремонт будем на собственные деньги.

В то время я уже начала работать – два раза в неделю давала уроки деткам до семи лет. И я получала за это не только деньги, но и колоссальное удовольствие. Именно тогда я твёрдо решила, что в будущем свяжу свою жизнь с преподаванием.

Последней, к кому мы поехали, была моя мама. Не для того, чтобы просить разрешения, а чтобы забрать мои вещи. Ираклий никогда не заходил в дом – дальше коридора я его не впускала. Тогда это случилось впервые, и его сразу накрыл рвотный рефлекс. Мне было стыдно и страшно. Я думала, что он бросит меня после увиденного. В доме стоял затхлый запах, от мамы несло перегаром, и всё вокруг было прокурено. Я редко бывала в доме, и все мои попытки привести его в порядок были уже бесполезны.

Мама была после пьянки. Лежала в одежде на диване. Ираклий не церемонился. Сообщил, что увозит меня, и я больше не буду с ней жить. А если она попытается хоть как-то навредить мне или поднять ещё раз руку, то он сделает всё возможное, чтобы лишить её родительских прав. Я была благодарна ему за решительность и твёрдость духа.

Что сделала мама? Она пригрозила ему судом. Сказала, что его посадят за совращение малолетки. Кричала на него, называла растлителем. Несколько минут мы позволяли этой женщине думать, что мне пятнадцать лет. Она была убеждена, что я учусь в девятом классе. И когда я ткнула её в это, когда напомнила, что мне исполнилось восемнадцать, и скоро я закончу школу, она будто на мгновение ожила. Словно вернулась в реальность, оглянулась и ужаснулась, что её депрессия и саморазрушение длятся долгие годы, а не месяц или два. Кажется, она даже не заметила, как я выросла. Она больше не произнесла ни слова в тот день. Молча вышла из комнаты и позволила мне спокойно собрать чемодан. Тогда я в последний раз была в отчем доме.

Мы начали с Ираклием совместную жизнь с чистого листа. Это вызвало бум среди знакомых и даже незнакомых нам людей. Вся молодёжь активно обсуждала, и кто-то даже осуждал нас. Но нам было плевать. Это было лучшим решением. Я до сих пор благодарна нам за смелость жить так, как мы хотели. Это подарило мне так много воспоминаний с Ираклием.

Квартира была небольшой, двухкомнатной. Основную мы превратили в нашу творческую зону – Ираклий писал там песни, я – танцевала. Кухня была совмещена с гостиной. Там было минимум мебели – кухонный гарнитур, холодильник, плита с одной конфоркой; маленький стол и два стула. А спали мы на матрасе на полу. И честное слово, этого было достаточно.

Родители постоянно хотели докупить нам мебель. А для нас, таких влюблённых, окрылённых и охваченных страстью, не было ничего лучше того, что мы имели. У нас была возможность спать на диване в творческой зоне, но мы не хотели. Вся суть, вся романтика заключалась именно в этом: в матрасе, на котором мы утопали в страсти и лежали, разговаривая и мечтая до самого утра; в маленьком обеденном столе, за которым мы завтракали перед учебой и ужинали после; в нашей творческой зоне, где стоял маленький диван, синтезатор, стеллаж с исписанными тетрадями Ираклия, и большое зеркало, чтобы я видела себя, когда танцевала. Этого всего было достаточно, чтобы чувствовать себя полноценными и счастливыми.

Я часто вспоминаю эту квартиру. В ней было мало мебели, но было много любви и счастья. Сейчас я живу в квартире с модным ремонтом, где обставлен каждый угол, но в ней нет того, что было у меня тогда.

Наши будни с Ираклием были расписаны по минутам – учеба, работа, тренировки. В свободное время навещали бабушку и родителей. По субботам собирались с ребятами у нас: парни играли в плейстейшн, мы с девочками сидели на кухне и говорили обо всём на свете.

Воскресенье был нашим днём, когда мы закрывались от всех, отключали телефоны и посвящали время друг другу. Ираклий учил меня играть на синтезаторе, а я его танцевать. Он любил наблюдать за тем, как я танцую, но ещё сильнее любил, когда я вовлекала его в свой танец. Это была сумасшедшая страсть. Весь мир вокруг замирал, когда наши тела сливались в одно целое. Я испытывала невероятные ощущения, когда танцевала чувственные танцы с любимым и желанным мужчиной.

По вечерам, когда смеркалось, мы вместе готовили наш любимый яблочный пирог, заваривали ароматный чай и подолгу говорили друг с другом. О наших мечтах, о будущем. Представляли, кем станем. Ираклий мечтал заключить контракт с лейблом, стать знаменитым в стране и выйти на иностранный рынок. Я мечтала добиться высот в профессиональном спорте, получить высшую степень мастерства, а после – стать востребованным тренером и открыть школу танцев в столице. А ещё, мы мечтали путешествовать. Увидеть весь мир вдвоём. Разделять свои впечатления. И нам казалось, что скоро мы прикоснёмся к заветным грёзам и заберём их в свои объятия.

Мечты сбылись. У Ираклия всё получилось так, как он и задумывал. А я, наверное, мечтала неправильно. Я получила всё, что хотела, но не в том виде. Всё было настолько испорчено и неправильно. Будто кто-то прожевал мои мечты и выплюнул их остатки мне под нос. И я могла бы сейчас начать винить кого-то в этом. Но нет никого более ответственного за мою жизнь, чем я сама.

Около семи лет назад раздался судьбоносный звонок Ираклию. Звонил представитель одного из известных лейблов в стране и пригласил его в столицу на прослушивание. Как мы узнали позже – кто-то из сотрудников увидел страницу Ираклия в социальных сетях, послушал его песни, а после показал главным. Он им понравился, и они захотели увидеть и послушать его вживую.

Это было за гранью нашего понимания. Подобное казалось нереальным. Думали, что кто-то подшутил. Но Ираклий рискнул. Купил нам два билета в столицу на выходные. Решил, что если даже это чья-то глупая шутка, то хотя бы погуляем по Москве и проведём два дня с пользой.

Помню тот день, как сейчас. Мы прилетели в столицу и поехали прямиком в офис лейбла. Меня с головой накрывало волнение. Я искусала все щёки изнутри, ноги тряслись и мысли путались в сознании. Мы оба понимали, что это один шанс на миллион. Ведь Ираклия заметил один из лучших продюсерских центров страны.

– Я люблю тебя, – положив голову на его плечо, шёпотом произнесла я.

– Как хорошо, что ты со мной, – он обнял меня и поцеловал в макушку.

– Иначе и быть не может, – прижалась к нему сильнее и подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. – Я так хочу, чтобы всё у тебя получилось. Ощущение, что готова на всё ради этого.

– От тебя требуются только объятия и поцелуи, – расплылся он в улыбке. – Всё остальное оставь мне.

Я потянулась и поцеловала его в губы. Внутри всё трепетало от нежности и любви к этому человеку. Смотрела в глубины глаз и всей душой верила в его успешное будущее. Верила, что всё у него получится. Он был этого достоин.

Мы доехали до офиса, нашли неподалеку кофейню, где я ждала его, пока он пошёл на встречу, которая в дальнейшем изменила наши с ним жизни.

Это не был чей-то розыгрыш. Всё оказалось реальностью – после полуторачасового прослушивания и общения, лейбл готов был заключить контракт с Ираклием.

Сказать, что я была счастлива за него – не сказать ничего. Моё сердце от радости готово было выпрыгнуть из груди и танцевать ламбаду сутки напролёт. Я пищала от счастья, а Ираклий не мог перестать улыбаться. Мы и не думали, что мечты имеют свойство так быстро сбываться.

На протяжении последующих нескольких месяцев велись переговоры с лейблом и юристами. Всё шло к подписанию договоров.

Параллельно мы решали, что будем делать дальше. На дворе стоял июль месяц, я сдала все экзамены и должна была поступать в вуз в ближайшем городе. Но после резких изменений в нашей жизни, я начала поиски в Москве. Подала документы в несколько заведений и ждала результатов. Вместе с тем, искала столичный клуб, где продолжу заниматься танцами. Сложнее всего мне давалась мысль о расставании с тренерами и партнёром. И я до последнего дня тренировалась под их руководством.

Ираклий же начал жизнь на два города. Благоустраивался в столице, пока я заканчивала все дела в городе. Родители и бабушка были рады за нас. Несмотря на тоску, они понимали, как много это значит для нас с ним.

На выходных он старался прилетать к нам на пару дней. И эти встречи всегда были долгожданными. Перед каждым его приездом, я украшала дом свечами, готовила ужин и пекла что-нибудь на десерт. И как только его нога ступала за порог нашей квартиры, мы отключали мобильные и утопали друг в друге. Расстояние подарило нам новые ощущения в отношениях. До этого мы не понимали, как сильно можно скучать друг по другу. Поэтому, наши встречи становились всё более интимными.

Всё было замечательно. Ничто не предвещало беды. Как вдруг однажды, одним августовским днём, мне пришло сообщение от неизвестного:

«Расстанься с Ираклием. Ты ему не пара.».

Я не обратила на это внимание. Решила, что это пустая угроза какой-то больной фанатки, и даже не рассказала о ней Ираклию, дабы не беспокоить понапрасну.

В течении недели несколько раз на дню мне приходили сообщения такого характера. Я блокировала номер, мне писали с другого, я продолжала блокировать и игнорировать.

Но вдруг изменился характер сообщений. Стали появляться угрозы:

«Ты видимо по-хорошему не понимаешь. В последний раз говорю. Расстанься с Ираклием! Иначе он может пострадать!»

Я напряглась от этих слов, но наивно предположила, что не найдётся на свете столь ненормального человека, который решится воплотить в жизнь свои угрозы.

Но я ошиблась. Через несколько дней после этого сообщения, Ираклий позвонил мне и сообщил, что на него напали трое неизвестных и избили. А следом после его звонка, мне пришло новое смс: «Я ведь предупреждал тебя! Отвали от него!».

Меня охватил ужас, и я первым же рейсом полетела в Москву к Ираклию.