Читать книгу Кракен - Чайна Мьевиль - Страница 8

Бэрон сел рядом с Билли и сочувственно пожал плечами.

– Шок, конечно, – сказал он.

– Какого хрена? – спросил Билли. – Какого хрена, как они смогли… Что вообще случилось?

– Придает новый смысл выражению «замочить человека», правда? Прошу прощения, прошу прощения, – сказал Бэрон. – Кладбищенский юмор. Защитный механизм. Ты в ужасном шоке, я знаю. Поверь.

– Что происходит? – спросил Билли. Бэрон промолчал. – Я видел Дейна, – добавил Билли.

– Неужели? – медленно сказал Бэрон. – Вот, значит, как?

– Я возвращался домой. Вчера вечером. На автобусе. Он был там. Наверно, следил за мной. Если только не… Нет. Он наверняка был там специально. Ему легко узнать, где я живу…

– Ладно. Ладно, слушай…

– Мне кажется, я схожу с ума, – сказал Билли. – Даже до этого… До того, что в подвале. Мне казалось, что за мной следили. Я вам ничего не сказал, потому что, ну, это глупо, сами знаете… – Ветер резко сотряс окна. – Я вам говорю, у меня крыша едет… Что случилось внизу? Это сделал Дейн?

– Дайте секунду подумать, мистер Хэрроу, – сказал Бэрон.

– Когда я был у вас, зачем там был профессор психологии? Варди. Он профессор. Я его загуглил. Бросьте, Бэрон, не смотрите так – всего пара запросов в Сети. Я сразу понял, что он не коп.

– Вот как? Скоро сам сможешь его спросить.

– Он был там, потому что… По-вашему, я сошел с ума, Бэрон? – Снова пауза. – Вот что, по-вашему, со мной происходит? Потому что, господи… – Билли неровно выдохнул. – Прямо сейчас мне кажется, что вы в чем-то правы.

– Нет, – сказал Бэрон. – Никто из нас не думает, что ты сходишь с ума. Совсем даже наоборот. – Он глянул на часы. В этот раз, когда пришел Варди, он пожал Билли руку. Неприятное, слишком сильное пожатие. С собой он нес чемодан.

– Видел? – спросил Бэрон.

– Все так, как и можно было ожидать, – сказал Варди.

– Что? – закричал Билли. – Что ожидать? Что конкретно во всем этом можно было ожидать?

– Мы это еще обсудим, – сказал Варди. – Мы это еще обсудим, Билли. Пока подожди. Я так понял, ты видел Дейна Парнелла.

Билли провел рукой по волосам. Варди казался слишком крупным для кресла, в которое он втиснулся: он поджал плечи, словно боялся расплескаться. Они с Бэроном переглянулись, снова безмолвно общаясь.

– Ну ладно, – сказал Бэрон. – Давайте еще раз. Патрик Варди – Билли Хэрроу, куратор. Билли Хэрроу – Патрик Варди. Профессор психологии в Центральном Лондонском университете. Как, я понимаю, ты уже знаешь.

– Да, как я и сказал, – пробормотал Билли. – Мое гугл-фу сильнее вашего.

– С меня извинение, мистер Хэрроу, – сказал Бэрон. – Я предполагал, тебе будет плевать, как и большинству. Никому даже не приходит в голову искать наши имена.

– И что ты знаешь о нас? – спросил Варди. – Обо мне?

– Вы психолог. – Билли пожал плечами: – Работаете с копами. Следовательно… Вы профайлер, да? Как в «Методе Крекера»? Как в «Молчании ягнят»? – Варди улыбнулся, слегка. – Этот несчастный в банке, внизу, – сказал Билли. – Он не первый. В этом дело? В этом, да. Вы кого-то ищете… Вы ищете Дейна. Дейн – какой-то серийный убийца. Вы разгадываете его почерк. И…О боже, ему нужен я, да? Он следит за мной. И это как-то связано с…

Но он остановился. Как сюда пристроить кальмара? Бэрон поджал губы.

– Не совсем, – сказал он. – Не вполне так. – Бэрон разрубил ладонями воздух над столом, организуя невидимые мысли. – Слушайте, мистер Хэрроу, – сказал Бэрон. – Вот какая штука. Сделаем шаг назад. Кто стал бы красть гигантского кальмара? Пока не будем про «как». Не суть важно. Прямо сейчас сосредоточимся на «зачем». Похоже, ты можешь помочь нам, а мы можем помочь тебе. Не говорю, что ты в опасности, но хочу сказать, что…

– О боже…

– Билли Хэрроу, послушай. Ты должен знать, что происходит. Мы это обсудили. Мы расскажем тебе полную историю. Но конфиденциально. И в этот раз прошу подчиниться, пожалуйста. Итак, обычно мы никого не посвящаем. Нам кажется, тебе пойдет на пользу, если ты будешь знать, и – если совсем откровенно – нам кажется, что это пойдет на пользу и нам.

– Что Дейну от меня надо? – спросил Билли.

– Как тебе известно, изначально это дело вел не я. Можно сказать, нам поступают некоторые сигналы – при определенных обстоятельствах. Определенных преступлениях. Пропажа вашего спрута. Плюс некоторые аспекты того, что сейчас внизу, – они тоже… релевантны. Например, тот факт, что диаметр отверстия банки недостаточно широкий, чтобы вместить этого джентльмена.

– Что?

– Но что действительно приковало наш интерес, – сказал Бэрон, – что действительно стало звоночком – и я говорю буквально, у меня на столе есть звоночек, – это картинка, которую ты нам нарисовал.

Варди достал из чемодана ксерокопию гротескно преувеличенного астериска.

– Я знаю, что это, – сказал Билли. – Кубодера и Мори…

– Итак, – сказал Бэрон. – Я возглавляю специальный отдел.

– Какой отдел?

Варди придвинул по столу еще одну бумажку. Снова тот знак – десятиконечная раскладка щупалец, с двумя длинными лучами. Но не та, что нарисовал Билли. Углы, длина конечностей – все было немного другим.

– Это нарисовано чуть больше месяца назад, – сказал Бэрон. – Однажды ночью ограбили книжный магазин, кое-что забрали. Туда приходил парень с этим знаком, за пару дней до: ничего не покупал, только осматривался. Нервничал.

– Если бы речь шла о паре пацанов в футболках «Obey Giant», мы бы и бровью не повели, – быстро сказал Варди своим глубоким голосом. – Но это не чертов мем. Хотя может двигаться в этом направлении, и, спасибо большое, это замечательно усложнит нам жизнь. – Билли моргнул. – Ты не любитель граффити? Они уже начали появляться. Только первые дни. А скоро такие стикеры будут на всех столбах и студенческих рюкзаках. Оказывается, это, – он щелкнул по бумаге, – отвечает духу времени.

– Просто подходит, – сказал Бэрон.

– Но еще не совсем, – сказал Варди. – Так что, когда знак возникает дважды, мы чуем схему.

– Тот, кого ограбили, – сказал Бэрон. – Он на Чаринг-Кросс-роуд. Торгует макулатурой и иногда настоящим антиквариатом. В ту ночь украли шесть книг. Пять – свежее поступление. Где-то на две-три сотни фунтов. Все лежали на столе на самом видном месте, ждали, пока их рассортируют. Сперва он решил, что больше ничего не пропало. Но там, где стояли запертые шкафы, было разбито стекло и что-то пропало с верхней полки. – Он поднял палец: – Одна книга. Из кучи старых научных журналов. Он проверил, что пропало.

Бэрон опустил взгляд и прочитал по складам:

– For-hand-linger… ved de Skandinav… что-то там, – сказал он. – Том 1857 года.

– Как твой датский, Билли? – спросил Варди. – Ни о чем не говорит?

– Какой-то преступник хочет сделать вид, будто торопился и хватал наугад, – сказал Бэрон. – Так что берет стопку книг со стойки. Но потом пробегает пять метров по коридору к одному конкретному запертому шкафу, разбивает конкретное стекло, берет конкретную старую книгу. – Бэрон покачал головой: – Тот старый журнал. Вот из-за чего весь сыр-бор.

– И мы затребовали содержание у Датской Королевской академии, – сказал Варди. – Слишком старое издание, чтобы быть в базах данных.

– Если честно, сперва мы не придали этому значения, – сказал Бэрон. – Не приоритет. До нас это дошло только потому, что мы уже насмотрелись на этот символ ранее. Когда пришел список из Копенгагена, ничего не бросилось в глаза. Но! В свете того, что символ всплыл здесь, и того, что случилось, одна из украденных несколько недель назад статей стала интересней.

– Страницы со ста восемьдесят второй по сто восемьдесят пятую, – сказал Варди.

– Не буду пытаться изображать скандинавский, – сказал Бэрон, читая. – Это статья о – как они выражаются – blaeksprutter. Перевод: «Япетус Стинстрап. «Некоторые особенности гигантских головоногих Атлантического океана».

– Резюмируем, – сказал Бэрон. – За недели до того, как умыкнули вашего кальмара, кто-то раздобыл оригинал этой статьи.

– Ты слышал об авторе, – сказал Варди. Билли открыл рот. Он слышал. Гигантский кальмар из музея – это Architeuthis dux, но конкретно его вид назван в честь того, кто его классифицировал: Architeuthis Steenstrup.

– Итак, – сказал Варди. – Два преступления, объединенных сомнительной безделушкой, – это еще не заговор. Однако. Два преступления – три, считая парня внизу, – объединенные и подобной бижутерией, и гигантским кальмаром… Как тут не запищать нашему радару.

– Такие вещи нас интересуют, – сказал Бэрон.

– Нас? – спросил наконец Билли. – Кого это «нас»?

– Мы, – сказал Бэрон, – ОПФС.

– Кто-кто?

Бэрон сложил руки.

– Помнишь ребят, которые звали себя Новыми розенкрейцерами? – спросил он. – Которые похитили девушку в Уолтемстоу? – Бэрон ткнул большим пальцем в сторону Варди. – Он их нашел. И он, можно сказать, консультировал нас и во время 7/7[4]. Вот подобного рода вещи. Наша область.

– Какая область?

– Ну ладно, ладно, – сказал Бэрон. – У тебя такой голос, будто ты сейчас расплачешься.

Варди передал Билли бумагу. Как ни странно, это оказалось его резюме. Докторская диссертация Варди была по психологии, но магистерская – по теологии. Бакалаврат – богословие. Билли сдвинул очки на нос и просмотрел список публикаций, ныне занимаемых должностей.

– Вы что, редактор «Журнала исследований фундаментализма»? – спросил Билли. Он гадал.

– ОПФС – это Отдел преступлений фундаменталистов и сект, – сказал Бэрон. Билли уставился на него, на Варди, опять на резюме.

– Вы действительно профайлер, – сказал он. – Вы профайлер культов.

Варди даже улыбнулся.

– Есть, – Бэрон загибал пальцы, – «Аум Сенрике»… Секта Возвращенцев… Церковь Христа-охотника… Кратосианцы – и некоторые у нас тут под боком… Ты представляешь себе скачок преступлений, связанных с сектами, в последние годы? Конечно нет, потому что если это не – бу! – «Аль-Каида» и прочие аль-каидяне, то в новости ничего не попадает. Но они – меньшая из наших забот. И отчасти ты не слышал об этом потому, что мы хорошо выполняем свою работу. Поддерживаем порядок. Вот почему тебя просили держать рот на замке. Но ты кое-что кое-кому рассказал. И это а) не стоило делать, и б) довольно впечатляет. Коллингсвуд попросит тебя еще раз, настойчивей.

– Не то чтобы мы секретная организация, – сказал он. – Мы не действуем в рамках «правдоподобного отрицания» – в наши дни это уже не лучшая стратегия. У нас, скорее, «правдоподобное равнодушие». Все такие: «ОПФС? На фига вам они сдались? Это чушь какая-то, даже рассказывать стыдно…» – Он улыбнулся: – Ну ты понял.

Билли слышал офицеров в коридорах снаружи. Звонили телефоны.

– Ну, – сказал наконец Билли. – Ну, значит, вы занимаетесь сектами. И какое это имеет отношение к бедолаге в подвале? И какое это имеет отношение ко мне?

Варди включил на ноутбуке видео и поставил его так, чтобы видели все трое. Кабинет, чистый стол, книги на полках, принтер и компьютер. Там был Варди – в три четверти оборота к камере, другой человек – спиной к объективу. Все, что от него было видно, – зализанные редеющие волосы и серый пиджак. Качество цветности не самое лучшее.

– …и думал, – услышал Билли, как говорит человек с невидимым лицом. – Я тут пока водился с ребятами в Эппинге – по-моему, шизики, каких много, «баланс-баланс-баланс», ниче интересного, я бы и время ваше тратить не стал.

– А что насчет этого? – спросил Варди с видео и поднял, как увидел Билли, символ, который нарисовал он сам. Сидевший спиной человек придвинулся.

– Ах да, – сказал он. Он тараторил заговорщическим тоном, без передышек: – Тефты-тефтельсы, – говорил он. – Но да, не, не знаю. Тефтельсы – это, кажись, что-то новенькое, я их не видел, только когда они малюют по округе, оставляют его. «Знак, знак». Были в Камдене? Как я их увидал, сразу такой думаю: «Хотеть», – но они странные какие-то, как бы ручкой тебе машут, а потом попробуй их найди. Вот. Они что, тайные?

– А они тайные? – спросил Варди.

– Ну, это вы мне скажите, вы мне скажите. Мне к ним не подобраться, а вы меня знаете, это неприятно, ну, сами понимаете, – хочется, но не можется.

– Устои?

– А хз. Что я слышал. – Человек изобразил пальцами слухи. – Все, что могу сказать, – они говорят о тьме, о подъеме, о, ну знаете, всеохвате. Они обожают эту тему про «хватать», «гаптировать»…

– Что?

– Гаптировать, гаптировать, где ваш профессор греческого? Альфа-фи-эта, «гапто», haptikos, если угодно, «трогать» и все дела, такие они все там трогательные, – эти ребятушки гаптического разлива, факт.

Варди остановил видео.

– Это как бы фрилансер-исследователь. Фанат. Коллекционер.

– Коллекционер чего? – спросил Билли.

– Религий. Культов.

– Как, блин, можно коллекционировать культы?

– Вступая.

За окном ветренно буянили ветки деревьев. В помещении было очень душно. Билли отвернулся от света снаружи.

Человек на экране – не единственный, сказал Варди. Маленькая одержимая братия. Гики от ереси – ходят из секты в секту, копят догмы, жадные не хуже Ренфилда. Сегодня – Солдаты Червя-Спасителя, завтра – Опус Деи или Бобо-Дреды; с одержимой преданностью и внезапными краткими вспышками искренности, достаточными, чтобы их приветствовали в рядах неофитов. Кто-то – вечный циник, в деле только ради зарубки на кровати, другие прозревают каждые два-три дня и верят, что «уж эти не такие, как все», пока не вспоминают о своей натуре и не самоотлучаются со смешком удовольствия.

Они собирались мериться гнозисами, в кафешках на Эджвер-роуд с кальянами или в пабах на Примроуз-Хилл или в каком-то Альмаган-Ярд, – в основном предпочитают забегаловки на «улицах-ловушках», сказал Варди. Они обменивались раскольническими тайнами в некоем странном состязании, будто вера – игровые карточки «Топ Трампс».

«А у тебя какой апокалипсис?» – «Ну, Вселенная – листик на древе времени: наступит осень – она увянет и упадет в ад». – Одобрительное бормотание: – «О-о, неплохо. А мои новые говорят, что муравьи сожрут солнце».

– Он, понимаешь ли, хочет вступить к этим «тефтельсам», – сказал Варди. – Он комплетист. Но не может их найти.

– Что за тефтели? – Билли проигнорировали.

– Тефтельсы, – сказал Бэрон. – Дошло? Хэрроу, сядь. – Билли встал и пошел к двери. – Тефтельсы, – сказал Бэрон. – Дошло? Тефтельсы – тевтисы.

– С меня хватит, – сказал Билли.

– Сядь, – сказал Варди.

– Мы чертовы охотники на секты, Хэрроу, – сказал Бэрон. – Как думаешь, зачем нас вызвали? Кто, думаешь, виноват в том, что происходит?

– Тевтисы. – Варди улыбнулся. – Служители гигантского кальмара. Кальмаропоклонники.