Читать книгу Безудержный ураган 2 - Данта Игнис - Страница 1

– Великий Танос, неужели умерли? – вслух спросила Элерия и застучала по барьеру, что было сил. Никто не шевельнулся и талийка в ужасе прошептала. – Криза, что нам делать?

Крозалия подошла к прозрачному барьеру. Походила вдоль него, ощупывая, что-то выстукивая пальцами, и сказала:

– Никто не сможет отключить эту защиту, ни снаружи, ни изнутри.

– Проклятье! Значит все? Все зря? И они там погибнут?

– Никто, кроме ее создательницы, – ухмыльнулась Криза, нащупав что-то на идеально гладкой поверхности купола. Наклонилась и зашептала едва слышно какие-то заклинания, а ее пальцы заплясали сложный и завораживающий танец. Светло-фиолетовые струйки магии стекли с ладоней чародейки и устремились в невидимую точку купола на самом верху. По нему разошлись побеги миниатюрных разрядов, и он потрескался, как яичная скорлупа, с тихим звоном опадая на землю.

Элерия пробурчала что-то неприличное в адрес склонной к пафосу чародейки и поспешила внутрь. Подойдя к Брусниру, перевернула на спину и вскрикнула от ужаса. Раны, полученные от богомолообразного переродка, обезобразили воина. Талийка с трудом взяла себя в руки и проверила дышит ли он. Положила ладонь на грудь – ничего. Наклонилась к лицу, стараясь уловить дыхание, но ничего не услышала.

– Этот живой, – констатировала Криза, осмотрев Шаймора, и попыталась разбудить его.

Элерия почти в отчаянии схватила Бруснира за руку и прощупала пульс. Ей почудилось едва заметное биение.

Вскоре удалось привести в чувство обоих.

– Боже мой, мы так переживали за вас, – улыбнулась Элерия и обняла Бруснира, а следом и Шаймора.

– Это мы уже окочурились и это такие посмертные глюки? – серьезно спросил Шаймор у Бруснира.

– Похоже на то, – ответил Бруснир. – Ну, ничего так, нормальные же глюки.

И чуть крепче прижал талийку к себе.

– Да уж, месяц с Брешью в обнимку и все еще живы, – недовольно пробормотала Криза. – Как-то это подозрительно. Уж не какие-нибудь вы гэртовы чудовища?

Старуха наклонилась, заглянула обоим в глаза и добавила:

– Или обратитесь в любой момент? И да поможет нам всем тогда Танос…

– Криза, не раздражай, – отогнала ее Элерия довольно бесцеремонно. И протянула Брусниру флягу с водой. – Сколько вы без воды?

– Не знаю, мы давно потеряли счет времени.

Крозалия отошла и бродила по развалинам лабораторий. Забрела довольно далеко и Элерия попросила нескольких вальдаров присмотреть за ней. Травница нашла старую лабораторию, ту, где она работала вместе со Стайном. Сцены из прошлого скользили в ее памяти, причиняя боль. Но пришла она сюда вовсе не ностальгировать.

Чародейка взмахнула рукой, отбрасывая с пути гору разломанной мебели. Спустя столько лет ей больше не нужно скрывать магию. И Крозалия получила, хоть и небольшое, но удовольствие от ее открытой демонстрации. Прошла туда, где когда-то стояли тумбочки. Они оказались разбитыми, но содержимое валялось здесь же. Кризу интересовали прозрачные шары-барьеры, она набрала их целую сумку. Покидая это место, травница подавила желание обернуться, гордо вскинула голову и ушла, но в уголках глаз подозрительно заблестело.

Остальные вальдары перенесли истощенных воинов к месту бывшего лагеря. Принесли воды, чтобы промыть их раны, дали немного еды. Они спали, а Элерия несколько часов не отходила от них, держа обоих за руки.

– Девонька, а Брешью ты заняться не желаешь? – спросила Криза, подходя к Элерии со спины.

– Не сегодня, – отрезала талийка. И добавила мягче. – Сегодня я слишком переволновалась для такого ответственного дела, как спасение мира. Завтра.

Это завтра нависло над Элерией грозовой тучей. Ночью ей почти не удалось поспать, нервы расшалились не на шутку. Талийка все время проверяла как там Бруснир и Шаймор, прислушивалась к их дыханию. А в перерывах ее мучали видения. Снова видела Анели, чувствовала – они связаны прочной нитью. И по этой нити можно добраться до ощущений девочки. Ощущения были жуткими. Словами такое не описать, это нечто инородное, неведомое на Адалоре. Пару раз, пожалуй, Элерия забылась тяжелым поверхностным сном, наполненным кошмарами и чувством безысходности. Но утро она встретила с радостью. Пусть сегодня все закончится. Как угодно, лишь бы не жить больше в тягостном, изматывающем душу, ожидании.

И Бруснир и Шаймор чувствовали себя сегодня намного лучше и выглядели тоже. Даже отказались оставаться болезными и решили поучаствовать в закрытии Бреши. Поучаствовать, правда, в качестве зрителей, другого толку от них сейчас попросту нет.

Бруснир, после того как ему рассказали всю историю, довольно злобно поглядывал на Кризу, и та старалась держаться от него подальше. Это притом, что талийка с травницей умолчали о неизбежной участи Элерии, независимо от того удастся закрыть Брешь или нет.

– Что я должна делать? – спросила Элерия, встав напротив темного провала и безуспешно пытаясь унять неприятную дрожь во всем теле.

– Настройся, ощути силу, которая исходит от нее. И тяни, столько, сколько сможешь. А затем потоком направь обратно, мысленно стягивая, закрывая эту гэртову дыру, – проинструктировала Крозалия, хмурясь и тоже заметно нервничая.

Вальдары тихо стояли чуть поодаль. Элерия обернулась, нашла глазами Бруснира. Спокойствие и сила его ответного взгляда, придала ей уверенности.

Талийка мысленно потянулась к Бреши и зачерпнула тягучую темную энергию. Бурным потоком хаос хлынул внутрь – почти не нужно тянуть. Его даже слишком много. Он сносил все преграды внутри, вымывая мысли, чувства, привязанности. Оставлял звенящую пустоту, желание раствориться в ней и исчезнуть, упокоившись навсегда.

Криза предупреждала – главное не сойти с ума на этом этапе, умудриться сохранить разум в липком удушающем водовороте. Что-то древнее мощное заворочалось внутри, в том месте, где раньше находилась душа Элерии. А где она теперь? Чудом талийка нашла себя где-то на задворках сознания и вцепилась в это чувство, с трудом разгоняя им тьму и медленно пробиваясь на свет. Глубоко вздохнув, открыла глаза и вынырнула из зыбкого болота. Тут же бросила всю накопленную силу обратно в Брешь. Та жалобно затрещала и начала уменьшаться. Все затаили дыхание. Провал схлопнулся почти мгновенно, стал размером с ладонь и замер, больше не поддавался.

Элерия не останавливалась, продолжая давить, но что-то мешало. Силы заканчивались, а Брешь не закрывалась. И тогда талийка пронеслась куда-то по невидимой связи и ощутила сознание Анели. Увидела ее, висящей в бурной темноте, бесконечной всюду, куда не брось взгляд. И единственные источники света вокруг – редкие маленькие пузырьки. К одному такому фонарику Анели привязана тонкой нитью, и только она удерживает ее от того, чтобы сорваться и унестись, навеки затеряться в кипящей мгле бесконечности. Эта нить и мешала закрыть Брешь. Анели тоже поняла это, и Элерия услышала ее шепот.

– Я поняла. Я оборву.

– Не надо, – только и успела крикнуть Элерия и тьма захлестнула ее.

Талийка упала, Бруснир подхватил ее на руки и бережно уложил. Девушка не подавала признаков жизни.

Криза до боли заламывала пальцы, смотря то на Элерию, то на Брешь. Зачерпнула из нее силы и потянула больше. Еще больше. До краешков. Чтобы хватило наверняка. Ее тело не готово к такому. Жуткая боль пронзила каждую клеточку, внутри что-то рвалось и трещало. Чародейка поняла, что может не успеть отдать все обратно. И, преодолевая чудовищную слабость, сбившую с ног, сидя, хлестнула темной магией по зловещему порталу. Медленно, нехотя, он вновь стал уменьшаться, стянулся в небольшую точку и застыл. Замер, напугав всех, и, наконец, схлопнулся с оглушительным металлическим скрежетом.

Криза застонала и рухнула на землю, как мертвая. Вальдары проверили место, где висела Брешь. Никаких ее следов не осталось. Она закрылась полностью, по крайней мере, пока. Забрали Кризу и Элерию и унесли в лагерь. Криза не дышала. В Элерии же едва теплилась жизнь. Дыхания почти невозможно заметить, кожа ледяная, и только чуть ощутимый и неровный пульс говорил о том, что девушка жива. Никто не знал, очнется ли она и, если очнется, то кем.

***

Тем временем за океаном. Мирания. Мыс Каллиган.

Гридон, король без королевства, и с момента прорыва Бреши просто перепуганный мальчишка, проснулся от лязга мечей и хрипов умирающей стражи. Его подданные и здесь обращались в ворлоков и, как он не старался скрыть это от Миранцев, истребляя слабых и больных, все тайное всегда становится явным. Случилось то, чего он боялся больше всего, помимо возвращения в родной Шантах. Перепуганные Миранцы, опасаясь, что их постигнет участь Шантаха, решили проблему жестоко и просто.

Гридон привстал на кровати, прижался к стене, прикрываясь одеялом, как будто оно могло спасти от холодной стали клинков.

Тидорок, в застиранной и слегка помятой рубашке с множеством оборок, шел записаться на аудиенцию к королю Гридону, чтобы пожаловаться на то, в каких невыносимых условиях их здесь держат. Из богатого двухэтажного дома с резными колоннами, где до сегодняшнего дня обитал Гридон, ему навстречу вышли солдаты-Миранцы с оголенными окровавленными мечами в руках. Тидорок попятился, спотыкаясь и кляня себя за то, что так не вовремя явился к королю. Однако никто на него не бросился и он, отойдя подальше, развернулся и убежал обратно в лагерь беженцев.

– Окружите лагерь, – приказал немолодой воин с покрытым шрамами и морщинами лицом, глядя вслед убегающему. – Маги, займите позиции с четырех сторон. Никто не должен выбраться оттуда живым.

Его приказ выполнили быстро. Маги сожгли живьем всех, кому удалось выбраться из Шантаха. Миранцы не пощадили ни женщин, ни детей. Никого. Местные потом прозвали это событие незамысловато, зато точно – кровавой бойней на Каллигане.

Несколько дней спустя, подплывая к Мирании, корабли генерала Станлона встретили флот союзников.

– Очень сомневаюсь, что целая флотилия приплыла сюда, чтобы только оказать нам радушный прием, – обеспокоенно пробормотал помощник генерала Гиброн.

Он оказался прав. Миранцы напали. Ни один корабль из Шантаха не должен был причалить к берегам Левии.

***

Анели не успела переродиться, солдаты зарубили раньше. Но Брешь, почему-то, посчитала девочку своей и утянула в глубины хаоса. Каким-то чудом Анели удалось сохранить самосознание в этом гэртовом кипящем котле. Из последних сил она держалась за свой мир, за родной пузырек теплого света в кромешной тьме. Пространство кругом не было статичным. Оно бурлило, норовило пробраться внутрь, раздавить измученные остатки человеческой сути. Анели терзалась от страшной боли, не физической, но… Будто душу положили на наковальню и огромным молотом пытаются разбить, раздавить, растворить.

Единственное, что помогло девочке продержаться, это спасительные побеги в разум Элерии. Талийка напитана хаосом и стала своеобразным якорем.

Когда Элерия пыталась закрыть Брешь, Анели поняла, что мешает этому. Пока не оборвет ниточку, связывающую с ее миром, дверь не захлопнется. И, содрогаясь от ужаса, девочка отпустила Адалор. Отпустила, чтобы он жил. Чтобы выжили люди, которых она любила. Ее закрутило, завертело и с огромной скоростью понесло в бездонные глубины первозданного хаоса.

От отчаяния и захлестнувшего ужаса Анели ухватилась взглядом-волей за первый попавшийся светлый мир на пути. Потянулась к нему, что было сил. И к собственному удивлению у нее получилось. Она стала приближаться к светящемуся шарику. Приходилось отчаянно концентрироваться и, чем ближе к миру, тем сложнее давалось продвижение. Последний отрезок Анели преодолевала бесконечно долго, по крупице, по капельке, но уж чего-чего, а времени у нее предостаточно.

Наконец, Анели приблизилась к светлому шару мира вплотную и нырнула в него. Ее придавило со всех сторон чем-то плотным и бесконечно тяжелым. Ослепительные вспышки закружились в глазах, а от невыносимого металлического грохота она потеряла сознание.

Девочка проснулась от холода, ее трясло. Она лежала в траве абсолютно голая, в синяках и ссадинах. Все тело болело, но это было ее тело. Анели села и осмотрелась. Позади нее черным провалом зависла Брешь. Слева по гладкой серой полосе земли с шумом и на огромной скорости проносились какие-то странные животные на четырех круглых лапах. Анели боялась их, но они почему-то не сходили с узкой полоски земли и это успокаивало. Все же девочка предпочла держаться от них подальше. Она встала и побрела в другую сторону. Туда, где возвышались огромные высоченные коробки. Выше деревьев и все, как на подбор, прямоугольные. Анели обхватила себя за плечи, страшная мысль казалась очевидной – она не в Адалоре. Серый чужой мир встречал ее ледяным ветром, редкой пожухлой травой на обжигающей холодом земле и диким настороженным взглядом, который девочка отчетливо ощущала на себе.

Вальдары сутки ждали, пока очнется Элерия. Бруснир часто сидел рядом и даже тихо разговаривал с ней. Ее кожа приобретала все более серый оттенок. К вечеру следующего дня после закрытия Бреши вальдары приготовили погребальный костер для Кризы. И собирались перенести туда тело травницы, когда пришла в сознание Элерия.

Проснулась человеком, не монстром, как все подспудно опасались. Талийка была слаба, но адекватна. Бруснир пытался на ходу придумать какую-нибудь ложь по поводу Кризы, чтобы не сразить печальным известием о смерти окончательно. Но Элерия почти сразу же стала оглядываться, ища ее глазами. Тело Кризы лежало чуть поодаль, и Бруснир соврал:

– Она без сознания, тебе нельзя волноваться. Не вставай! Брешь вам удалось закрыть. Все в порядке…

Но Элерия вскочила и подошла к травнице. Наклонилась, прислушиваясь. Покачала головой и пробурчала:

– А костер тогда для кого?

Бруснир отвернулся и промолчал.

Элерия положила руки на голову старушки, чуть позже на грудь. Еще раз нагнулась:

– Да она же жива, дышит, правда едва-едва.

Бруснир взглянул на нее удивленно, с недоверием, и тоже наклонился над травницей. Элерию бросило в жар, то ли от волнения, то ли от того, что он стоял так близко. Вальдар выпрямился и сказал:

– Ребята, мы чуть не сожгли живого человека!

– Ей богу, она сутки не подавала никаких признаков жизни, – возмутился Шаймор, глядя и на Бруснира и на Элерию, как на умалишенных.

– Она нас переживет, – слабо улыбнулась Элерия.

Бруснир не стал больше ждать и решил, что пора покинуть Привол. Вальдары соорудили носилки и несли Кризу. Выбирались из города долго. Пришлось походить кругами, избегая столкновений со здешними обитателями. Обошлось несколькими стычками с ворлоками.

Крозалия очнулась через три дня и, кажется, кризис миновал. Она очень переживала за Элерию, ведь по ее словам девушка могла умереть в любой момент. Но талийка чувствовала себя отлично, и погибать явно не собиралась, равно как и перерождаться. Пропали все признаки: серость кожи, видения и кошмары. Она выглядела полностью здоровой, и даже румянец играл на щеках, особенно, если Бруснир подходил слишком близко.

Оба вальдара тоже стремительно выздоравливали. И уже намного легче переносили целые дни в пути. Привол остался далеко позади, и путники приближались к месту, где оставили корабль.

– Мне кажется, есть неплохие шансы, что твои раны заживут, не оставив шрамов. Или следы будут намного менее заметными, чем следовало ожидать, – сказала Элерия, слегка касаясь ран на лице Бруснира. Опустила руку и зашагала рядом.

– Значит, одним чудовищем в этом мире будет меньше, – усмехнулся вальдар. – Хотя, все наши быстрые выздоровления очень подозрительны. И я пока не понял что тому причиной.

Талийка рассказала ему обо всем, что творилось в лагере на побережье, и спросила:

– Что же мы будем делать дальше? Нас здесь бросили.

– Посмотрим. Давай сначала вернемся, а там что-нибудь придумаем. Эй! Осторожно, – сказал Бруснир и потянул Элерию ближе к себе. – Не стоит так близко подходить к этим деревьям.

– Смотрю, ты не любитель загадывать наперед? – улыбнулась Элерия, с опаской поглядывая на крупного красно-фиолетового монстра, которых везде становилось все больше и больше.

– О, жизнь такая фантазерка, всегда испортит любые планы. Так зачем заниматься их бессмысленным построением? Будем импровизировать, – ответил Бруснир и подмигнул девушке.