Читать книгу Безудержный ураган 2 - Данта Игнис - Страница 8

ГЛАВА 7. О лошадях и цветочках

Оглавление

Утром следующего дня Бруснир собрал почти всех вальдаров и снова повел на зачистку Фаренхада. Главнокомандующему не терпелось занять этот город и спрятать своих людей за высокими стенами. Ему казалось, что тогда сможет вздохнуть свободнее. А потому все силы он решил бросить на достижение этой цели.

Элерию с собой не позвали, но она пришла сама. Талийка не собиралась из-за выходок Бруснира лишать вальдаров такой нужной своей помощи. Она нашла Шаймора и пристроилась рядом с ним в очереди в портал. Низкое серое небо пролилось мелким холодным дождем. В довершение к ужасному настроению и опасной миссии впереди не хватало только этого холодного противного дождя.

– Если что я с тобой, – сказала Элерия Шаймору.

Тот тихонько хохотнул и спросил:

– Что неудачно вчера сходила?

– Не спрашивай, – отмахнулась талийка.

– А я предупреждал… Когда появляются фауррены он сходит с ума, будь они неладны.

Бруснир стоял возле портала и когда Элерия с Шаймором приблизились, смерил талийку таким взглядом, что у нее мурашки побежали по спине. Но она вскинула подбородок, дерзко взглянула на вальдара и шагнула в портал. Шаймор, смотря себе под ноги и улыбаясь, хотел было шагнуть следом, но Бруснир придержал его за руку и сказал негромко:

– Следи за ней. Раз уж основной довод у нее это помощь тебе.

– Она ж ничего не сказала, – засмеялся Шаймор.

– Как будто итак непонятно.

– Уморительные вы ребята, – хлопнул друга по плечу Шаймор и скрылся в серебристой дымке портала.

Бруснир разделил воинов на большие отряды по тридцать человек и отправил в разные концы города. Его больше всего беспокоили два района: городские конюшни, где разведчики видели лошадей-переродков, и центральный сад, который по словам разведчиков даже издалека выглядел чересчур живым. Свой отряд он сначала повел к конюшням.

Шаймор и Элерия были тут же, но Бруснир старательно игнорировал девушку, стараясь держаться от нее подальше. Она выбивала его из колеи, и все мысли постоянно возвращались к ней и к фаурренам. Лучше бы она осталась в лагере. Тогда, возможно, ему удалось бы сохранить ясную голову, что сейчас было крайне необходимо. Что же задумали фауррены? Талийка может стать их целью из-за своих способностей, если они прознают, думал Бруснир. А они ведь уже знают…. Нет, ему очень нужен был этот город и как можно скорее.

Противный дождь усилился, поднялся небольшой, но холодный ветер.

– Подходим аккуратно, сначала неплохо бы понаблюдать со стороны с чем мы имеем дело, – отдал приказ Бруснир, когда до цели оставалось полквартала.

Вальдары рассредоточились по улице, превратившись в бесшумных наблюдателей. Фаренхад славился своими конюшнями. В портовых городах всегда был велик спрос на коней. И здесь их не только продавали, но и разводили. Даже вывели свою особенную породу лошадей. Блестящие фаренхадские скакуны с упругими мышцами и длинными гривами славились во всем мире. Все с содроганием представляли во что превратились после Волны эти прекрасные животные.

Бруснир первым подошел к забору, отделяющему конюшни от остального города, осторожно заглянул внутрь. Огромный двор казался пустым. Тогда вальдар прошел чуть левее и взобрался на крышу одного из сараев, прилегающих к забору. Знаком показал вальдарам следовать тем же путем только с разных сторон. Наклонился и подал руку Элерии. Она зло стрельнула в него зелеными глазищами, но ладонь протянула, и Бруснир легко, словно пушинку, поднял ее наверх. Положил руку на спину, заставляя пригнуться. Помог забраться Шаймору, зная сколько шума может наделать эта гора мышц и задора.

Перемещаясь по крышам, вальдары заняли наблюдательные позиции и стали ждать. Ждать пришлось недолго. Из одной из конюшен вышло существо, чуть крупнее лошади, но очертаниями все же ее напоминающее. Тот же круп, грива, копыта. Бруснир наблюдал сзади и морду не видел. Зато видел огромные уродливые наросты на спине. Он долго не мог понять что это такое, пока переродок не пошевелил ими, и они не раскрылись в огромные воистину прекрасные крылья из вороных перьев. Все невольно залюбовались, а потом конь обернулся и заржал, показав множество острых длинных зубов.

Бруснир дал знак лучникам приготовиться, когда Шаймор неожиданно подскочил к нему сзади, хлопнул по спине и с криком: «Не смей!» – спрыгнул с крыши, перепугав переродка.

Существо захлопало крыльями, встало на дыбы и, вытянув вперед морду, оглушительно что-то не проржало – пробасило. Острые клыки раздвинулись, и оно полыхнуло огнем в Шаймора, но не достало. Бруснир почти отдал приказ стрелять, Шаймор на долю секунды опередил его, закричав:

– Не смейте!

– Да что ж за придурок такой, – пробурчал Бруснир. – Ну явно жить надоело.

На зов переродка из конюшен повыходили десятки других.

Шаймор казалось и правда спятил. Выставив вперед ладони, он медленно приближался к переродку, ласково приговаривал:

– Тихо, тихо мой хороший. Мы же можем с тобой поладить, только умерив чуть нашу гордость. Смотри, у меня есть для тебя что-то вкусное, – вальдар запустил руку в карман, что-то достал и протянул на раскрытой ладони. Переродок ударил передним копытом и оскалился.

Надо же, подумал Бруснир, заранее подготовился, угощение захватил. Он бы еще ворлока приручить попытался. Шаймор подошел слишком близко и если весь этот табун бросится на него, то не поможет уже даже Элерия. Бруснир колебался, приказать ли вальдарам прийти на помощь и спрыгнуть с крыши. Это могло только ускорить нападение переродков, но и оставлять друга в смертельной опасности было нельзя. И Бруснир дал команду осторожно спускаться.

Шаймор в это время преодолел последние отделяющие его шаги от блестящего вороного переродка и протянул ладонь с угощением прямо к ужасающей, наполненной множеством зубов пасти.

Огромный конь чуть повернул голову и взял еду из рук Шаймора. Вальдары спрыгнули на землю и другие переродки заволновались, зашипели, загарцевали. Шаймор оглянулся и шикнул на воинов, а тот переродок, которого он угощал, обернулся и что-то проржал своим. После этого замерли все, а Шаймор погладил коня по морде, потрепал по гриве. Спустя еще мгновение, запрыгнул переродку на спину. Тот встал на дыбы, но Шаймор удержался.

Конь пронесся по двору и, распахнув огромные крылья, стрелой взмыл в воздух. Шаймор вцепился в гриву и приник к крупу. Оба они скрылись за крышами.

Оставшиеся вальдары и кони подозрительно смотрели друг на друга, не решаясь перейти к каким-то действиям. А через минуту вернулся Шаймор верхом на своем крылатом коне. Они сделали несколько кругов над конюшнями, во время которых все смогли услышать вопль восторга Шаймора. Он явно наслаждался полетом. А затем эффектно приземлился, плавно переводя полет в скачку и гася инерцию.

Шаймор верхом подъехал к Брусниру и сказал:

– Не смейте обижать моих новых друзей.

Затем спешился, погладил коня, прижался к нему лбом и что-то прошептал.

– Признаю, это было эффектно, – сказал Бруснир. – Но ты психованный крагин сын.

Вальдарам пришлось задержаться в конюшнях, познакомиться поближе с другими лошадьми. Давно оставшиеся без присмотра они голодали. Воины наполнили кормушки и почистили их. Это были первые животные, которые переродившись сохранили свою прежнюю суть. И Бруснир впервые задумался о том, что значит не только человеку это под силу.

Скакуны им достались потрясающие и вальдары радовались, как дети. Даже Элерия не побоялась подружиться с серой лошадкой и взмыть на ней в воздух. Ощущения от полета превзошли все ожидания. Страх мешался с восторгом, ветер бил в лицо, норовя сбросить на землю, но проносящийся внизу город и бескрайнее синее небо кругом погружали в эйфорию. Недаром говорят, что удовольствие, смешанное с опасностью, дарует самое острое наслаждение.

Бруснир смотрел на все это со стороны, прислонившись плечом к стенке конюшни. Он и сам бы не против забыть обо всем и ловить моменты счастья, но этот город все еще не принадлежал им. Он был враждебен и в любой момент мог отнять жизни его людей. А значит еще не время наслаждаться жизнью. Вальдар вздохнул и пошел призывать к делу своих развеселившихся детишек.


Следующим пунктом сегодняшней вылазки стал, как и планировалось, центральный сад. Брусниру пришлось оставить на конюшнях десяток воинов. Бросать таких ценных лошадок без присмотра в этом опасном мире было нельзя. И эта вынужденная потеря трети отряда беспокоила командира. В новом Шантахе его больше всего пугала именно растительность. После винограда и гигантской утробы у Бруснира выработалась стойкая аллергия на представителей местной флоры. Самое мерзкое, что ее не брали ни мечи, ни магия, и Бруснир до сих пор понятия не имел как с этим бороться. И потому, остановившись неподалеку от парка, он чувствовал себя безоружным и беззащитным.

Едва группа приблизилась к саду, как все ощутили тонкий, навязчивый, но удивительно сладкий и манящий стрекот у себя в головах. Бруснир остановил всех и осмотрелся. По периметру сад обнесен когда-то стриженой растительной изгородью. Теперь она разрослась и почти потеряла прежние очертания. Сразу за ней, местами довольно часто, росли деревья и многие из них были переродившимися красно-фиолетовыми. Понятно, что путь по саду придется прокладывать старательно обходя прожорливых людоедов. Слизняков в этих краях Бруснир пока не встречал, а их шипы это единственное известное и действенное оружие против них.

Но деревья сейчас казались меньшей из проблем. От них, в конце концов, нужно просто держаться подальше и все будет в порядке. А вот что это за магнетический шум в голове? Брусниру все это катастрофически не нравилось, но он все же вошел в сад, и группа последовала за ним. Деваться было некуда, если они хотели жить в этом городе, то нужно знать с чем придется столкнуться. И своего соседа, особенно если не можешь его убить, лучше знать в лицо.

Причудливое это было место. В нескольких шагах от входа Бруснир остановился с опаской глядя на ярко-синюю траву и раздумывал стоит ли ступать на нее. Все дорожки заросли и пройти можно лишь по этой, безусловно, красивой траве. Чем дальше продвигались вальдары, тем более сказочным становился пейзаж. И тем более настойчиво играла в головах музыка. Колдовская и чарующая, она вела за собой вглубь сада.

Тонкие зеленые деревца с изогнутыми веточками будто сошли с рисунков детских книжек. Синяя трава все больше перемешивалась с розовой, пока последний цвет не стал преобладающим. Тогда кругом стали появляться голубые и желтые цветы, а в воздухе зависло марево, делая пейзаж вокруг совсем сюрреалистичным.

Наконец, путники подошли к центру парка. Здесь на большой круглой поляне лежали люди. Со стороны казалось, что они отдыхают, утопая в мягкой розовой траве и любуясь видом живописного прудика неподалеку. На поверхности воды плавали огромные белоснежные кувшинки.

– Не хватает только бабочек и лебедей, – хмуро сказал Бруснир. – Будьте начеку.

Именно сюда звала мелодия, и теперь она настаивала, чтобы путники подошли еще ближе. Бороться с этим зовом стало почти невозможно, ноги сами ступили на поляну. Вокруг уже отдыхающих там людей росли цветы похожие на тюльпаны. Они склоняли свои головки к возлежащим там людям и казалось ласково гладили их лепестками. И гибкие зеленые деревца клонились к ним, будто желая защитить от припекающих лучей Таноса.

Вальдары, не сговариваясь, поспешили на поляну и уселись, а то и разлеглись на мягкой траве, игнорируя оклики Элерии:

– Стойте! Да куда же вы все?!

Талийка видела перед собой совершенно иную картину. Может потому что музыка в ее голове не играла… На злосчастной поляне лежали иссушенные изможденные люди. Гибкие прутья-ветки невысоких деревьев оплетали их словно веревки, не давая встать. Но хуже всего были цветы. Эти недотюльпаны могли передвигаться на двух маленьких лапках. При этом они смешно взмахивали листьями, словно ручками, и совсем не смешно склоняли жуткие мордочки, начиненные множеством острых зубов, к людям. Их пасти, как коробочки, захлопывались на теле жертвы и сосали кровь, вращая маленькими злобными глазками на выкате и шевеля яркими лепесточками.

Элерия достала свой кинжал и шагнула на поляну, по дороге пнула ногой Шаймора, прикрикнула, едва сдерживая панические нотки в голосе:

– Вставай, чего разлегся!

К нему уже тянулись ветки деревьев. Но он не собирался никуда уходить, лишь блаженно улыбнулся и уставился в небо, подложив руки под голову. Элерия потормошила его, пытаясь внять к доводам разума, но видя перед собой пустой стеклянный взгляд, бросила эту затею и поспешила к Брусниру. Там ситуация была ничуть не лучше. Никакой осознанности во взгляде. Талийка наклонилась к нему, положила руки на плечи и хорошенько встряхнула:

– Какого хокса! Приди в себя!

Бруснир ничего не ответил и лишь очаровательно ей улыбнулся.

– Лучше бы ты в нормальных ситуациях так улыбался, – зло прокомментировала Элерия и залепила ему пощечину от души, видимо еще и за вчерашнее. Это тоже не подействовало. Его руки уже оплели гибкие веточки деревьев, и талийка обрубила их кинжалом. Со всех сторон донеслось недоброе шипение.

Элерия обернулась. К ней, скалясь, подступали жуткие тюльпаны. Тот, что был ближе всех, заверещал и прыгнул. Вцепился девушке в бедро, обхватил маленькими задними лапками и вгрызся острыми зубищами. Элерия вскрикнула и разрубила мелкую тварь напополам. Тут уж заверещали все его сородичи и быстро-быстро побежали к ней. Талийка вцепилась в плечо Бруснира и с перепугу начала лечить его.

Цветы-переродки прыгнули на Элерию. Она вскинула кинжал, понимая, что не очень-то он ей и поможет, и намереваясь хотя бы искромсать побольше тварей.

Несколько зубастых тюльпанов вцепились в ноги Элерии, а один допрыгнул и повис на животе. Но остальных прямо в полете сбило и испепелило пламя, которое выпустил в них Бруснир. Лекарские способности талийки привели его в чувство, и он успел вовремя среагировать. Как только цветы сгорели, музыка в голове Бруснира стала болезненно пронзительной. Казалось, она сейчас прожжет дыру в мозгу и, не торопясь, спустится в желудок. Другие вальдары ощущали тоже самое. Помимо боли они слышали четкий телепатический приказ: убить источник опасности.

Бруснир быстро отодрал от Элерии вцепившиеся в нее цветы. Голыми руками он посворачивал им головки и бросил на землю, додавив еще шевелившиеся ногой. Все люди на поляне направились к ним и Бруснир, снова теряя контроль над разумом, вцепился в руку Элерии и прошептал:

– Лечи нас!

Талийка тут же выпустила в Бруснира струйку серебристой энергии. Вальдар встал рядом с ней, прикрывая плечом от приближающихся обитателей поляны.

– А теперь их, – сказал он, указывая на бегущих к ним людей.

Элерия направила ладонь на ближайших, и они остановились, затем тоже проделала и с остальными. Бруснир схватил ее за руку и потянул за собой, приказывая остальным:

– Убираемся отсюда, эффект кратковременный!

Вальдары отступили за пределы поляны. Цветы следовали за ними, чуть поодаль, скалились, но нападать не решались. Бруснир обернулся и ударил в них огнем. Их боль тут же передалась всем присутствующим, и воины бросились на него, умоляя остановиться.

– Бруснир, прекрати! – завопил Шаймор. – Мы не сдержимся и убьем тебя! Что ты творишь?

Скрежетнув зубами, Бруснир спросил:

– Предлагаешь так и оставить их здесь?

– Это лучше чем перебить друг друга, не находишь? – ответил вопросом на вопрос Шаймор.

– Тогда надо хотя бы забрать у них пленников, – кивнул на изможденных людей на поляне Бруснир. – Элерия, поможешь?

– Конечно, кивнула девушка.

– Все назад! Отступите подальше, чтобы они не одурманили вас, пока мы будем выводить пленников, – приказал Бруснир. И они вдвоем с Шаймором в сопровождении Элерии вывели с поляны людей.

Хотя вывели это громко сказано, скорее вынесли, настолько обескровлены и слабы они были. Да и не все оказались живы. Немало трупов так и осталось лежать на зловещей лужайке.

Бруснир все же не хотел оставлять этот рассадник посреди Фаренхада. Приказал всем покинуть сад. Всем, кроме Элерии. И собрался выжечь здесь все к хоксовой матери.

– О, надо же, теперь внезапно я тебе пригодилась и уже не столь важно, чтобы я убралась подальше? – полувопросительно усмехнулась Элерия.

– Ты не понимаешь… – ответил Бруснир и ударил магией в поляну, выжигая близлежащую траву и деревья. Боль в его голове и желание покончить с собой стали настолько сильными, что он чуть было не направил пламя себе в лицо. Но к счастью вовремя отключился.

Элерия оттащила его подальше и лечила дольше, чем ожидалось. Когда вальдар пришел в себя, талийка сказала:

– Даже не думай. Не факт, что мне удастся вернуть тебя в следующий раз. И мне совсем не улыбается остаться здесь одной и быть сожранной этими мелкими тварями. Знаешь ли, они больно кусаются.

Элерия потерла, уже вылеченную ногу, которая все еще зудела в том месте, где почти до кости въелся в нее цветок.

Бруснир не удержался и улыбнулся.

– Хорошо, уходим.

Ему хотелось снова взять ее за руку, но не сейчас. Сначала нужно было хотя бы разобраться с фаурренами…

Безудержный ураган 2

Подняться наверх