Читать книгу Божественная комедия - Данте Алигьери, John Hurt - Страница 3

1 День потухал. На землю сумрак лег,

Людей труда к покою призывая.

Лишь я один покойным быть не мог,

4 Путь трудный, утомительный свершая.

Все то, что предстояло мне вперед –

Страдания и обаянье Рая, –

7 То в памяти навеки не умрет…

О, музы, о святое вдохновенье!

Теперь вы мой единственный оплот!

10 Запомни, память, каждое явленье,

Которое заметил только взгляд!

«Скажи, поэт! – воскликнул я в волненье. –

13 Мой путь тяжел, в пути препятствий ряд…

По силам ли мне подвиг предстоящий?

Ты описал, как раз спускался в Ад

16 Герой Эней[6], тогда еще носящий

Людскую плоть, и вышел невредим:

Сам вечный Бог, на свете зло разящий,

19 Всегда стоял защитником над ним

И чтил родоначальника в нем Рима;

И знаем мы – на этот славный Рим

22 Сошло благословение незримо…

Святынею, источником добра

Да будет град, где власть неутомима

25 Наместников святителя Петра!..

Спустился в Ад Эней, тобой воспетый,

В нем не нашедший смертного одра,

28 Но знаньем и прозрением согретый,

Величье пап из Ада вынес он.

Позднее же с земли печальной этой

31 Сам Павел был на Небо вознесен,

Где стал опорой нашего спасенья.

Но я – тяжелым подвигом смущен,

34 Я трепещу за дерзкие стремленья.

Я не апостол Павел, не Эней, –

Избрать их путь кто дал мне позволенье?

37 Вот почему являться в мир теней

Боюсь с тобой. Уж не безумен я ли?

Но ты меня мудрее и сильней:

40 Покорствую тебе в моей печали».

Как человек, лишенный воли вдруг,

В котором мысли новые сменяли

43 Ряд прошлых дум и помыслов и мук,

Так точно я в пути стал колебаться

И озирался с трепетом вокруг,

46 И быстро стала робостью сменяться

Моя решимость. Призрак мне сказал:

«Ты начал низкой трусостью слушаться.

49 Подобный страх нередко отвращал

От славных дел. Так тени зверь боится.

Но я рассею страх твой. Я блуждал

52 Средь призраков, и ждал, когда решится

Над участью моею приговор,

Вдруг слышу, – я не мог не удивиться, –

55 Святая Дева в тихий разговор

Со мной вступила. Счастья не скрывая,

Я Деве покорился с этих пор.

58 Как звезды неба нежили, сверкая,

Ее глаза и голос так звучал,

Как пенье херувимов в царстве Рая:

61 «О, ты поэт, чей гений засиял

И будет жить до разрушенья света,

Иди! На крутизне пустынных скал

64 Мой друг ждет и опоры, и совета,

Препятствиями страшными смущен.

Иль для него погибло все? Ответа

67 Я буду ждать: он будет ли спасен?

Иди к нему и силой строгой речи

Да будет от беды избавлен он.

70 Мне имя – Беатриче; издалече

Явилась я. Меня любовь вела,

Моя любовь с тобой искала встречи:

73 Я помощи твоей с мольбой ждала.

В обитель Бога скоро я предстану

И там, где гибнет всякая хула,

76 Тебя я славословить громко стану…»

И Беатриче смолкла. Я сказал:

«Клянусь, тебе служить я не устану!

79 Ты святости высокой идеал,

Ты образ добродетели чудесной!

Все радости земли, что Бог нам дал,

82 Доводишь ты до радости Небесной!

Тебе легко повиноваться мне…

И если бы, о призрак бестелесный,

85 Твою я волю выполнил вполне,

То все бы постоянно мне казалось,

Что действовал я вяло, как во сне,

88 Что дело слишком медленно свершалось.

Твои желанья мог я оценить,

Но отвечай: как ты не побоялась

91 В жилище преисподнее сходить

Из той святой обители надзвездной,

Которую не можешь ты забыть?..»

94 «Без страха я скольжу над этой бездной, –

Сказала Беатриче, – и, поэт,

Могу тебе совет я дать полезный:

97 Поверь – когда злых помыслов в нас нет,

Нам ничего не следует бояться.

Зло ближнему – вот где источник бед,

100 И только зла нам нужно всем пугаться.

Благое Небо крепость мне дает,

Чтоб не могла страданьем я терзаться

103 И даже пламя ног моих не жжет.

Там в Небесах есть Дева Всеблагая[7],

И ей-то, Всеблагой, стал жалок тот,

106 Кого спасти ты должен, сберегая.

И к Лючии[8] пришла с мольбой она:

«Спеши помочь тому ты, дорогая,

109 Которому рука твоя нужна».

И Лючия то место посетила,

Любви и сострадания полна,

112 Где я с Рахилью старой говорила,

И молвила: «Настал ужасный миг!

Что, Беатриче, ты не поспешила

115 Спасти того, кто в мире стал велик,

Любив тебя? Иль ты не слышишь, что ли,

Знакомый вопль и о спасенье крик?

118 Не видишь, как жилец земной юдоли

В борьбе со смертью грозной изнемог,

Которая страшна в безумной воле,

121 Как океана бешеный поток…»

Никто быстрей не мчался для добычи,

Никто от бед бежать скорей не мог,

124 Как бросилась сюда я, Беатриче,

Покинувши приют святых теней,

И одного тебя на помощь клича.

127 Ты даром слова в мире всех сильней,

И я в твоих словах ищу опоры…»

Тогда на мне безмолвно, без речей,

130 Она в слезах остановила взоры,

И я к тебе на помощь поспешил

Не медля, – мне страшны ее укоры;

133 Волчицу я к тебе не допустил

И на гору открыл тебе дорогу…

Что ж медлишь ты? Иль в сердце не смирил

136 Ты робости напрасную тревогу?

Когда три девы в вечных Небесах

За жизнь твою мольбы возносят к Богу,

139 Когда во мне, во всех моих словах

Находишь ты привет и поощренье,

Ужель в тебе не утихает страх?»

142 Как от холодных ветров дуновенья,

От стужи наклоняются цветы

И утром вновь встают в одно мгновенье

145 Под блеском солнца, полны красоты,

Так точно я от страха вдруг очнулся,

Воскликнув: «Будь благословенна ты,

148 В чьем состраданье я не обманулся,

Ты, бодрость заронившая мне в грудь,

Когда мой стан от ужаса согнулся…

151 И ты, поэт, благословенным будь,

Исполнив повеленье Девы Рая.

С тобой готов начать я смело путь,

154 Желаньем трудных подвигов сгорая.

С тобой мне не страшна пучина зол…

Веди ж меня, путей не разбирая…»

157 Так я сказал и за певцом пошел.