Читать книгу Сердце волка. Душа человека - Дарела Лист - Страница 5

Всё утро и день волк нёс дитя в зубах, пока его челюсти не разомкнулись от усталости сама и малышка не скатилась в яму. Вымотанный до предела зверь спустился к человеческому детёнышу и, положив голову на лапы, задумался над своими дальнейшими действиями. Ребёнок сначала хныкал, затем стал причмокивать алыми губками, ручками хватался за воздух. Девочка хотела есть, но её убитые горем родители были далеко, и не было ей никакого спасения, и, похоже, ей суждено было закончить жизнь посреди тёмного, холодного леса…

Однако, на счастье малышки, в то самое время мимо проезжал здешний доктор. Хотя он и очень торопился к больному мальчику трёх лет, ему удалось расслышать через звон бубенчиков и стук колёс детский плач.

– Стой! – крикнул он вознице. – Притормози-ка лошадей! Когда бричка остановилась, наступила тишина.

– Видимо, показалось, – пробормотал доктор. – Темнеет. Давай же посмешим.

Бричка тронулась вперёд, но тут и кучер услышал слабые всхлипывания ребёнка.

– Может, чёрт с нами шутит, а, хозяин? Давеча говорили, что здесь где-то человека убили и нашли от него только кости.

– Будет тебе страсти рассказывать. Не было такого, напьётесь и придумываете всякие небылицы.

Такое замечание очень задело кучера, и он запротестовал:

– Как же небылицы, в здешних лесах очень много волков!

Вдруг громкий плач заставил их замолчать.

– Никак всё-таки ребёнок? – воскликнул доктор.

– А кто его знает? – отвечал кучер, явно изрядно струхнувший.

– Ты давай-ка слезай да осмотрись, может, и правда ребёнок плачет.

Василий, так звали кучера, перекрестился и осторожно спустился на землю.

– Ступай смелее! – подгонял его доктор.

– Как же, барин, говорите смелее, а у меня аж коленки трясутся и зубы стукаются друг об друга! Вы бы сами спустились и посмотрели, а то сразу: «Василий, посмотри!»

Недалеко от того места, где остановилась бричка, кучер приметил яму. Василий сделал несколько шагов, а потом лёг на живот и пополз. Добравшись же до места, он заглянул в яму и обомлел!

– Барин, Иван Дмитриевич, идите-ка сюда, только тихо! В жизни не видал такого! Живой ребёнок и волк!

Иван Дмитриевич тихонько подполз к яме и увидел ребёнка, а рядом огромного серого волка.

– Нужно спуститься в яму и вытащить дитя!

– А волк?

– Он не шевелится, возможно, умер, а вот младенец живой, – прошептал Иван Дмитриевич своему кучеру Василию. – Я попробую достать ребёнка, а ты возьми ружьё в бричке и будь наготове.

Когда Василий вернулся с ружьём, Иван Дмитриевич осторожно спрыгнул в яму. Страшный зверь приподнял голову, но даже не открыл глаза, а снова опустил свою огромную голову на лапы. Дитя продолжало жалобно плакать, но, оказавшись на руках доктора, притихло. Иван Дмитриевич благополучно выбрался из ямы и показал ребёнка кучеру:

– Вот смотри, настоящий ребёнок, и нет тут никаких чертей, а ты боялся.

– Как же не бояться Иван Дмитриевич, если рассказывают такие ужасы, что потом сутки не можешь заснуть! Барин, а волк-то мёртвый?

– Пока не знаю, ты давай-ка, дружок, возьми верёвку и свяжи этого хищника, прихватим его с собой.

– Ой, батюшки, зачем же это? Да вы с ума, что ли сошли, Иван Дмитриевич?! Разве можно везти волка с собою?

– Давай-давай, бери верёвку и вяжи его, да быстрее, ребёнок замёрз, проголодался, надо незамедлительно ехать!

– Ох, барин, барин, как бы не было беды. Где это видано, чтобы волка возили в бричке? – Охая и ахая, Василий связал умирающего волка, но нести не стал, а волоком потащил за собою.

– Василий! – строго прикрикнул на кучера Иван Дмитриевич. – Подними животное и не вздумай его задушить, он мне нужен живым!

– Да какой же он живой? – удивился Василий. – Он и не дышит вовсе, а если дышит, то через раз. Вот видите, вздохнул – и опять тишина. Я его привяжу сзади, да посильнее, чтобы не свалился по дороге.

– Хорошо, хорошо, только давай шустрее, малышка совсем замёрзла.

Наконец бричка тронулась, лошади недовольно фыркали, косясь на страшного попутчика.

– Барин, а к мальчонке заезжать будем или сразу до дома?

– Как же не будем заезжать? Обязательно заедем, заодно накормим ребёнка, ведь до деревни осталось недалеко, а Василий?

– Не, недалече, вот свернём сейчас, а там за горой и будет деревня. Вот только как бы с пути ни сбиться, а то совсем темно стало.

Звон бубенчиков давно услышали в деревне, и отец больного мальчика вышел на дорогу встречать доктора:

– Здравствуйте, Иван Дмитриевич! А мы вас заждались!

– Здравствуй, Темрек, как сын?

– Худо барин, ой худо! Хрипит, еле дышит! А что это у вас в руках, никак ребёнок?

– Да, вот возьми, отдай Василисе, пусть накормит, а ты, – обратился доктор к Василию, – напои лошадей.

Пока Иван Дмитриевич осматривал больного мальчика, Василий рассказал Темреку во всех красках о том, как они нашли младенца. Не обошлось, конечно, без преувеличений.

Когда доктор вышел из избы, Василий как раз заканчивал рассказ такими словами:

– Пока Иван Дмитриевич успокаивал малютку, я схватил зубастого хищника голыми руками, скрутил его и даже не испугался!

– Вот ты молодец, Василий, даже волка не испугался! – Темрек уважительно пожал кучеру мозолистую руку. – Теперь ты мне брат. А что, правда, Иван Дмитриевич, – обратился он к доктору, – что Василий голыми руками поборол волка?

Но доктор лишь отвёл Темрека в сторону и сказал:

– Ты вот что, Темрек… Хочешь, чтобы твой сын жил?

– Конечно, доктор, как не хотеть, очень хочу. Да и жена, Василиса, совсем извелась, плачет целыми днями.

– Если хотите, чтобы мальчик выжил, мне придётся за брать его с собой. Ему необходима серьёзная операция, а здесь мне её не сделать, поэтому соберите нам в дорогу провизии. Да, и вот что ещё… – Иван Дмитриевич помолчал, затем положил руку на плечо Темрека и добавил: – Тебе придётся остаться одному, Василиса поедет со мной. У неё ещё есть молоко, а мою малышку необходимо кормить.

Глаза татарина Темрека заслезились, и он жалостливо спросил:

– Барин, а как же я? Давайте я тоже поеду с вами. Мне не жить без Василисы, вы же знаете, как я её люблю!

– Нет, тебе придётся отпустить Василису с нами.

Иван Дмитриевич уже давно присматривался к красавице жене татарина. Высокая и стройная женщина, с густой косой льняного цвета, с округлыми бёдрами, любезной и милой улыбкой и голубыми глазами пленила воображение доктора. Да и она сама нет-нет, да и поглядывала на умного и сдержанного врача. Ей нравились его непослушная, вечно сползающая на лоб челка и седина на висках, залихватские казачьи усы и лёгкая походка. Поэтому разговор мужа с врачом она слушала внимательно, притаившись за дверью в сенях.

– Да как же я без своей Василисы? Я ж пропаду совсем! – кручинился татарин Темрек. – Василиса, душа моя, выйди сюда.

Василиса медленно выплыла из своего убежища и посмотрела сверху вниз на мужа.

– Вот, моя милая, не видать мне радости, уезжаешь ты с мальцом и доктором, будешь кормить малышку и ухаживать за сыном. Иди собери вещи, свои и малыша, да быстрее, сынишке операция срочно нужна. А-а-а! – завыл Темрек, закрыв голову руками.

Через некоторое время доктор, красавица Василиса и дети уже ехали по направлению к городу. Женщина всю дорогу молчала, боялась вымолвить хоть слово, ей казалось странным, что она ночью едет куда-то одна с мужчиной, который ей ко всему прочему ещё и очень нравился.

А у Ивана Дмитриевича в голове были совсем другие мысли: формулы, химикаты, растворы, трубки, пинцеты, тампоны, скальпели… Операция предстояла сложная, тяжёлая. Всё дело в том, что там, в избе татарина, в голову ему пришла необычная мысль: прооперировать и волка, и ребёнка. По его подсчётам, сердце волка двух лет соответствует сердцу трёхлетнего ребёнка, поэтому, чтобы спасти мальчика, родившегося с тяжёлым пороком сердца, он пересадит ему волчье сердце. Но перед этим доктору необходимо было взять много анализов, всё как следует рассчитать, проконсультироваться с другими хирургами.

Он посмотрел на Василису, задремавшую в углу брички, и вспомнил свою жену, Матрону Никифоровну, которую похоронил пять лет назад. Она умерла от остановки сердца. Вот тогда-то, стоя на могиле жены, он поклялся найти способ лечения сердечных недугов и впервые задумался о пересадке.