Читать книгу Солнце в пятом доме - Дарья Акулова - Страница 8

Моё сердце трепетало. Конечно, я уже бывала в галерее, но очень давно. Кажется, мои одногруппники чувствовали себя здесь в своей тарелке. Они подолгу стояли у каждой картины и громко обсуждали её. А мне хотелось тишины, замедлиться и рассмотреть каждый мазок, каждое цветовое пятно наедине с работой. Поэтому я намеренно отставала от группы.

– Алина, ты идёшь? – нетерпеливо спросила Жибек.

– Да, иду, – ответила я, хотя сама не двинулась. – Я догоню.

– Ладно.

Она махнула рукой и ускорила шаг, чтобы догнать нашу группу, которая уже была в переходе из одного зала в другой. Я осталась одна. У меня почему-то скручивало живот до этого, будто было ощущение, что меня не должно быть здесь, что мне нельзя. Но сейчас никого не было вокруг. Я подошла ближе. Изображение сразу потеряло контуры и превратилось в беспорядочные пятна. Я выбрала для себя одно из них и, держа взгляд на нём, постепенно стала отходить назад. И вот она, картина. И тот самый незаметный мазок кистью. Казалось бы, что он решает? Но нет, без него картина стала бы совсем другой. Я хотела бы так же – превращать хаос из пятен краски в искусство. Мама всегда говорила, что я занимаюсь ерундой, глядя на мои попытки рисовать.

– Рисование – проклятие свыше, Алина, – говорила она, вздыхая. – Ты видела картины художников? Они все были безумцами. И без денег. Ты хочешь быть сумасшедшей и бедной, когда вырастешь?

Конечно, я не хотела быть сумасшедшей и бедной. И я бросала кисти и краски каждый раз, когда вспоминала это.

– Ты разве не знаешь, что произведения искусства нужно оценивать издалека? – услышала я голос позади и вздрогнула от неожиданности: настолько я была сосредоточена.

Я обернулась.

– Антон? Что ты тут делаешь?

Это же Антон. Как странно было увидеть его здесь. И как долго он стоял тут позади меня?

– Очевидно то же, что и ты, – ответил он и стал подходить ближе.

Он был опять во всём чёрном и контрастировал со светлым интерьером галереи. Антон встал слева от меня, смотря на картину.

– Прости, просто не ожидала встретить тебя здесь. Ты один?

– А ты?

– Я с одногруппниками. Преподша по рисованию заставляет ходить по выставкам, чтобы развивать насмотренность и вдохновляться.

– Разве сейчас все не ищут вдохновение на Пинтересте?

Я усмехнулась.

– И в нём тоже. Но я рада, что она отправила нас сюда.

Я перевела взгляд на картину.

– Так зачем ты рассматриваешь вблизи? Ничего не понятно, и видно все недочёты.

– А разве не из всех этих мелочей и состоит произведение? Какие бы они ни были. Вот если бы не было этого мазка, – я указала на пятнышко, которое рассматривала до этого, – что было бы? Дыра. Пустота. Убери из книги буквы, как бы мы смогли читать? Убери из мелодии один инструмент, уже сразу казалось бы – что-то не так… Разве наша жизнь не состоит из вот таких вот отдельных, пусть и не идеальных, моментов?..

Я посмотрела на Антона. Оказалось, что он смотрел на меня.

– Что? – спросила я.

– Ты учишься на художника? – спросил он.

– На архитектора.

Парень присвистнул.

– Неожиданно.

– А ты кто?

– Попробуешь угадать?

– Хм, – задумалась я. – Если бы я судила по одежде, то сказала бы, что ты тоже архитектор.

– Это потому что я в чёрном?

Я улыбнулась тому, что он знает эту байку11.

– А ты вот не в чёрном.

– Я ещё не архитектор, а всего лишь студент. Может, позже жизнь заставит.

Антон посмеялся.

– Так кто же я?

– Любишь, чтобы тебя разгадывали? Знак зодиака не говоришь, а теперь и профессию свою.

– Я всегда был открытым, как книга. Но решил изменить стратегию. Кто-то и из-за профессии предвзято относится к человеку.

Я вздохнула и повернулась к нему, а он ко мне.

– И какое мнение обо мне сформировалось у тебя? – спросила я.

– Слишком много переменных, – ответил Антон. – Но я приятно удивлён, что встретил тебя здесь.

– Взаимно.

Мы улыбнулись друг другу и снова повернулись к картине. Так странно. Я думала, у нас не будет ничего общего, кроме разбавленного холодной водой чая. И он так и не ответил, с кем он тут. С друзьями? Один? Мы стояли и всё смотрели на картину. Так спокойно…

– Алина! – позвали меня, и мы с Антоном повернули головы на голос: это был Глеб, он приближался к нам. – Ты чего тут затормозила?

– Да иду я, иду, – вздохнула я. – Ладно, увидимся, – я обратилась к Антону.

– Пока, – ответил он.

Я пошла вслед за Глебом в другой зал.

– Кто это был? – спросил он.

– Это друг моей соседки по квартире.

***

Я вышла из метро, направляясь домой в четверг после пар. Я почти каждый день тут проходила, но сегодня что-то заставило меня притормозить возле ряда магазинчиков. Все они были ничем не примечательны, кроме одного. Вход был украшен зелёными и белыми шарами, а большой плакат гласил: «Мы открыты».

Это что, очередные подсказки Вселенной?

Я зашла внутрь и обомлела. Воздух тут был более влажным, чем на улице, но это, видимо, было необходимо для всех тех растений, что здесь продавали. Меня встретили двухметровые стеллажи с зеленью, лабиринты которых казались бесконечными. Я медленно шла, озираясь по сторонам. Мимо проходили люди с горшками в руках.

– Добрый день, Вам подсказать? – спросила девушка в проходе.

Она была в розовом фартуке и мило улыбнулась.

– Я просто смотрю.

Да кого я обманываю?

– У вас есть вакансия?

Девушка точно не ожидала этого вопроса. Но спустя пару секунд улыбнулась и сказала:

– Я уточню, но вроде есть. Мы недавно открылись, – она приблизилась, поднесла руку к лицу, прячась ото всех, будто хотела посвятить меня в какую-то тайну. – Я сама здесь неделю.

Господи, зачем я ляпнула это? Я не представляла, как совмещать учёбу и работу. И вообще, смогу ли я работать здесь? С другой стороны, работа мне нужна. Интересно, а подходит ли мне вообще эта работа? Что говорит натальная карта?…

Из потока мыслей меня вытянула девушка-продавщица, которая всё это время стояла и неловко смотрела на меня:

– Эм, наверное, отведу вас сразу к главной.

Я кивнула и направилась за ней. Путь был недолгим. Так называемая главная стояла в конце зала возле кучи растений в упаковке и что-то записывала в своём планшете.

– Венера, извините, что отвлекаю, – обратилась к ней моя сопровождающая, – тут девушка хотела узнать насчёт вакансии.

– Супер, нам нужны свободные руки, – сказала Венера, не отрываясь от планшета.

Мы постояли так ещё несколько секунд в ожидании, пока она закончит своё дело. А затем она наконец обернулась к нам.

– Школьница? Студентка? – спросила она.

– Студентка, – ответила я.

– Восемнадцать есть?

– В октябре будет.

– Ясно, работу на полдня рассматриваешь?

– Мне подходит. Во второй половине дня смогу, после учёбы.

– Хм, – задумалась Венера. – О растениях знаешь что-нибудь?

– Ну, – я немного замялась, не зная, как ответить так, чтобы её устроило. – За своими домашними ухаживала.

– И как? Живые?

– Вполне.

– Сойдёт. Остальному научим. Когда сможешь приступить?

Я стояла и не могла поверить своим ушам. Меня приняли! Вот так, с порога. С ума сойти.

– Завтра, – радостно ответила я. – К трём часам дня подойду.

– Супер! – улыбнулась Венера. – Гáми, сними копию удостоверения у… Как, говоришь, тебя зовут?

– Алина.

– Сними копию удостоверения у Алины, а потом жду тебя тут на распаковке партии.

– Хорошо, – ответила Гами.

Я вышла из этого магазина с небольшим горшком. Кустик мелких листочков с белыми прожилками пышной шапочкой торчал оттуда. Венера сказала, что всем новым сотрудникам положен подарок. Это было самое дешёвое растение в магазине – фиттония. Но ощущала я себя, будто ухватила что-то огромное и редкое.

Венера…

Я обернулась взглянуть на вывеску магазина, которую пытались установить на парапет навеса двое мужчин. «VenusPlants». Боже, до меня только в тот момент дошло.

У меня же Венера в четвёртом доме!

Венера любит свой дом. Дома я чувствовала себя счастливой. Я помнила свою старую комнату. Она была моим убежищем. Там было много света. Немного по-девчачьи. Но ведь я была ребёнком. Белые стены, наволочки и пододеяльник в мелкий розовый цветочек, розовая простынь. Очень много свечей: на тумбе возле кровати, на туалетном столике, на книжном стеллаже. Всякие красивые, милые и бессмысленные вещицы, которые что-то значили для меня. А ещё у меня было огромное зеркало в резной золотой раме. Это был подарок от папы на тринадцатилетие. Когда я просыпалась по утрам, то видела себя в нём в окружении всех тех прекрасных вещей. Моих вещей. А ещё помню тяжёлую розовую шкатулку, где лежали мои украшения. В родительском доме у меня были растения. Не так много, как в этом магазине, конечно, всего лишь пять горшков. Я оставила их и уехала. Как же они там? Мама залила их водой и они сгнили? Или наоборот забывала поливать, и все их прекрасные листья засохли? Она никогда не умела за ними ухаживать.

Я вернулась в квартиру. Саиды ещё не было, и во всех комнатах стояла тишина. И духота. Едва уловимый запах шалфея ещё остался с утренней медитации. Я пооткрывала окна в комнатах, чтобы проветрить, и зашла к себе. Как же это место отличалось от того, что я любила раньше. Я поставила фиттонию на подоконник. И здесь теперь мой дом?

Венера любит свою семью. И я любила, конечно. Я позволила воспоминаниям включить в голове кино. И это был самый отвратительный фильм.

***

2 года назад.

Крик. Ещё один. Начинаю постепенно просыпаться, пытаясь понять, что происходит и кто кричит. Разлепляю глаза. Звуки стали яснее. Я глянула на экран телефона. 7:32.

– Ничего теперь не изменить! – различила я голос мамы за дверью.

– Я не пытаюсь ничего изменить! – последовал тут же голос папы. – Я пытаюсь понять, любила ли ты меня вообще когда-нибудь?! Или я был средством отвода глаз всё это время?!

У меня скрутило живот от осознания: они ругались. У родителей были и раньше размолвки, но в этот раз всё по-другому. За окном вставало солнце, и оно уже немного нагрело комнату. Но мои ладони и ступни были ледяными. Я сидела на кровати, боясь пошевелиться. И всё пыталась вслушаться в голоса, чтобы понять причину ссоры. Но не получалось. Они бросали друг другу обрывочные фразы, которые я не могла связать в голове. А потом хлопнула входная дверь, и стало тихо.

Я всё ещё не двинулась с места, вслушиваясь в тишину. Зачем? Я и сама не знала. Всё закончилось. Но мне было страшно выходить из комнаты. Будто здесь сейчас безопасно и всё по-старому, а там меня ждёт другая жизнь, которую я не хочу жить.

Не знаю, сколько ещё времени я оставалась в комнате, час или два. Но было тихо. А мой живот начал урчать, требуя положенный ему завтрак. Я встала, открыла дверь и вышла в коридор. Тишина. Прошла дальше, вот комната родителей. Осторожно заглянула. Постель была расправлена. Мама стояла у окна спиной ко мне.

– Мам? – еле подала голос я.

– Да? – ответила она.

– Что случилось?

– Папа ушёл от нас.

Папа ушёл от нас в тот день, когда мне исполнилось шестнадцать. С днём рождения, Алина.

***

– Привет, мам.

– Привет, доча. Ну, как дела?

– Нормально. Как у тебя?

– Пойдёт. Работы завались, правда, приходится задерживаться по вечерам с этими выплатами.

– М-м… понятно.

– Как учёба? Что интересного? Что изучаете?

– Мам, ты всё равно в этом не разбираешься.

– Я просто хочу знать, чем ты вообще занимаешься.

– …

– Ты уехала и… я скучаю по тебе.

11

В Европе одежда черного цвета считается дресс-кодом для архитекторов. В издательстве Springer Wien New York вышла книга «Why do Architects wear black?». В ней автор, Кордула Рау, задала этот вопрос сильным мира сего и получила ответы, наполненные таким же черным юмором.