Читать книгу Под солнцем любви (сборник) - Дарья Лаврова, Ирина Мазаева, Вадим Селин - Страница 7

Роман Семенович разбудил нас в семь утра.

Несмотря на ночное происшествие, я проснулась довольно бодрой, будто крепко спала всю ночь и не вскакивала, разбуженная «горным дикарем», как назвала его Люба.

– Эй, сони, хватит дрыхнуть! – жизнерадостно будил нас Роман Семенович. – Если будете тут спать как дома, то пропустите все самое интересное! Посмотрите, какой красивый рассвет!

Я была согласна, ведь тоже любила просыпаться рано. Я потянулась, начала выбираться из спального мешка, и вдруг ноги подкосились – болели мышцы, ныли связки из-за вчерашнего похода по горам.

Я взяла полотенце, на дрожащих ногах с трудом вышла из палатки и отправилась умываться. Умылась в прохладном бодрящем ручье, вокруг которого росли ароматные сосны, и пришла к костру.

Я увидел Кирилла. У него были красные из-за бессонной ночи глаза.

– Надо варить кашу как-то поэкономичней, – озадаченно проговорила Люба. – Чтобы растянуть припасы как можно дольше.

– А еще придется порции накладывать поменьше, – дополнила я.

– Да-а… – вздохнула Люба, – тут хочешь не хочешь похудеешь.

Вскоре над костром уже висел котел, в котором варилась каша – перловка с тушенкой. В горах на свежем воздухе казалось, что каша в котле – это самый лучший в мире деликатес! Один только запах чего стоит.

Когда каша была готова, мы разложили ее по железным тарелкам, каждому поровну, с большим аппетитом поели и повесили над костром чайник.

– А теперь попрошу внимания! – похлопал в ладоши Роман Семенович. – Как все знают, у нас произошло чрезвычайное происшествие. Поэтому нам надо решить, как будем жить. Я не знаю, какой такой дикарь нас ограбил, но факт остается фактом: еды мало. Поехать в ближайший населенный пункт за едой мы не можем, потом что уже достаточно далеко ушли. Если вернемся обратно, вызовем машину, съездим за едой, то выбьемся из графика, и все пойдет не по плану. Поэтому я предлагаю такой вариант: нужно сэкономить ту еду, которая есть, а завтра вечером мы доберемся до горного поселка, и там у местных жителей купим еды – сыра, хлеба, мяса… Как вам такая идея?

Идея всем понравилась.

– А по сколько скидываться? – спросила Люба.

– Я еще не знаю. Сначала ведь нужно увидеть количество товара, который возьмем у местных жителей, а потом разделим сумму. А сейчас вы можете погулять. Только далеко не уходите. Держитесь группами! Встречаемся здесь через два часа. Собираем вещи и трогаемся в путь.

Многие отправились исследовать окрестности, а я осталась сидеть на бревне. Мне было страшно уходить в лес.

Но стоило людям немного отойти от лагеря, как вдруг все услышали крик Коли:

– Меня обворовали! Обворовали!

Роман Семенович подошел к парню. Вокруг стали собираться люди.

– В смысле – обворовали? – не понял руководитель.

– Я полез к себе в рюкзак – хотел посчитать, сколько у меня есть денег. Ну, сколько могу выделить на продукты. И не досчитался двух тысяч! Меня кто-то обворовал!

– То есть как это – обворовал? – недоуменно спросил Роман Семенович. – Ты хорошо все пересчитал?

– Хорошо! У меня не хватает двух тысяч из тех денег, что дали с собой родители! – пораженно сказал Коля и повторил: – Меня обворовали! В поезде все было на месте. Значит, деньги украли здесь!

– Группа! – закричал на всю округу Роман Семенович. – Группа!

Из леса стали выходить участники похода.

– Что такое? Что случилось? – подходя к костру, удивленно спрашивали все.

– У нас произошла очень неприятная история! Колю обворовали! – объявил Роман Семенович. – Из его рюкзака пропали две тысячи.

– Что? Обворовали? – и тут и там слышались голоса.

– У нас что, крыса завелась? – изумилась Жанна.

– Пап, то есть среди нас вор? – удивился Игорь.

– Пока что я не хотел бы делать такой вывод, – сказал руководитель, сурово разглядывая каждого из нас. Когда его взгляд пробежал по мне, я почувствовала себя чуть ли не воровкой. Боялась, что как-то не так среагирую, и он подумает, что это я обокрала Колю. – Я надеюсь, что человек, который это сделал, все-таки вернет деньги. Как-то незаметно подложит их обратно и больше не будет этого повторять.

– А почему вы решили, что деньги кто-то именно украл? – неожиданно спросил Кирилл. – Если дикарь выпотрошил один рюкзак с едой и забрал два других рюкзака, то, может, он и деньги взял?

– Дикарь рылся не во всех подряд рюкзаках, а в рюкзаках с едой! – заметил Коля. – А мой рюкзак безо всякой еды! И лежал он в моей палатке! Так что деньги украл не дикарь, а кто-то из нас! Слышь, ты, вор, верни все на место! – сказал всем нам Коля. – А то я сейчас сам обыщу у всех карманы!

– Подожди, успокойся, – охладил его пыл Роман Семенович. – Будем надеяться, что человек, который это сделал, все вернет. Собрание окончено.

Группа разбрелась. У всех пропало настроение. Каждый вглядывался друг другу в глаза, пытаясь понять, вор этот человек или нет? Мне в глаза тоже всматривались. Это очень неприятно.

И вдруг на меня словно вылили ушат ледяной воды. Я вспомнила, как вчера шла к своей палатке и увидела возле костра Кирилла. Он держал в руках деньги, а потом положил их в карман.

Я напрягла память и вспомнила, что у него в руках было именно две тысячи! Я даже помню, что они были двумя купюрами по тысяче.

«Неужели деньги украл сынок воспитательницы?» – пораженно подумала я.

Внезапно, в одно мгновение, в памяти всплыли все перечитанные, пересмотренные и услышанные детективные истории.

В нашей группе произошло самое настоящее преступление. Преступление, которое нужно раскрыть!

У меня учащенно забилось сердце. Я собираюсь быть следователем! Так почему бы мне не подумать о произошедшем воровстве? Почему бы мне не попытаться вычислить вора?

Я постаралась немного успокоиться, привести мысли в порядок и хладнокровно подумать – что сделал бы на моем месте следователь? В первую очередь он бы все тщательно проанализировал.

И я тоже стала анализировать.

Два года назад в лагере Кирилл пробрался ко мне в домик и отрезал волосы. О чем это говорит? Во-первых, о том, что он действовал исподтишка. Значит, у него может быть такая наклонность. Во-вторых, он настолько мастерски пробрался в домик – действовал тихо, незаметно, что от его шагов не проснулся никто из девчонок и я тоже не почувствовала, когда он отрезал мне волосы. Поэтому вполне вероятно, что он мог пробраться в палатку Коли и украсть у него деньги. Тем более что у Коли украли две тысячи, и я видела в руках Кирилла тоже две тысячи!

Я была ошеломлена. Все сходится!

Меня всю прямо затрясло. Сейчас я была не только «следователем», но и свидетелем! В нашей группе произошло преступление, и только я видела преступника!

Когда происходит какое-то преступление, что делает следователь? Какую работу он проводит? Например, если случилось ограбление, следователь вычисляет время, когда примерно произошло преступление. Узнает, в какой промежуток времени хозяев не было дома, и на основании этого предполагает, во сколько вор мог проникнуть в дом и что-то похитить. То есть он устанавливает время совершения преступления. Затем следователь опрашивает местных жителей – может, кто-нибудь видел что-то подозрительное? Может быть, кто-то видел, как из подъезда выходил незнакомый человек?

Папа говорит, что свидетели находятся почти всегда. Вору очень трудно остаться незамеченным, даже если он думает, что его никто не видит. Ведь на деле оказывается, что на балкон как раз вышла какая-нибудь бабушка снять белье, или соседский мальчик отправился за хлебом, или мимо дома проехала машина с видеорегистратором, который заснял преступника, и таким образом получается, что люди случайно видят преступника, который скрывается с места преступления… Свидетелей можно найти почти всегда – главное, опросить всех потенциальных – людей из ближайших домов, чьи окна выходят в сторону подъезда, из которого вышел преступник, детей, стариков, проверить, установлены ли в округе камеры видеонаблюдения, с которых можно взять запись… То есть всегда можно собрать какие-то данные.

А потом на основе этих данных нужно анализировать, кто может быть преступником – мужчина или женщина, какого роста, в какую одежду человек одет… Вдруг у него есть какие-то отличительные приметы – например, он хромает на какую-то ногу, или на лице шрам, или родинка, или еще что-то… Все эти с первого взгляда мелочи оказываются очень важными, потому что благодаря деталям вырисовывается общая картина преступления и внешний вид преступника.

В общем, работа следователя очень интересная! И сейчас я почувствовала, что могу попытаться расследовать дело о воре. А на роль вора больше всего подходил именно сынок воспитательницы, потому что совпало все. Во-первых, Коля говорил, что в поезде его деньги были целы. Значит, пропали они во время похода. Во-вторых, ровно такую же сумму, как была похищена, я видела в руках Кирилла. Если их украл он, то когда мог это сделать? Ответ на это предельно простой – очень удобный момент был во время суматохи, когда все участники группы обследовали выпотрошенные рюкзаки с едой. Он мог незаметно пробраться в палатку Коли и там совершить эту кражу. Ну а потом он вызвался посторожить ночью рюкзаки и сделал это тоже неслучайно – чтобы выглядеть героем и отвести от себя подозрения.

По-моему, все совпадает.

Я смотрела на Кирилла и не могла поверить своим глазам. Он – вор!

Хорошо. С этим все ясно. Но возникает следующий вопрос: что делать дальше?

«Как – что? – удивилась я. – Нужно вывести вора на чистую воду. Если Кирилл украл деньги, то нужно всем об этом рассказать».

После того как я поняла, что Кирилл является вором, он стал мне противен еще больше.

Я помню его самодовольное лицо, помню его безнаказанность, помню его вседозволенность… Он отрезал волосы детдомовской девчонке и знал, что ему за это ничего не будет. Потому что его мама – воспитатель! А за нас, детдомовских, некому заступаться!

А теперь еще оказывается, что он не просто наглец, но еще и вор!

Но больше всего меня удивляет другое. Почему он украл деньги? Ему что, своих не хватает? Судя по тому, как хорошо он одет, как модно пострижен, да и по тому, что у его семьи есть средства на путевку в горы, в деньгах он не нуждается. Так почему он тогда украл?

Меня подмывало объявить людям правду. Я страшно гордилась собой – надо же, как быстро я провела расследование!

Я решила не откладывать это дело и захотела прилюдно раскрыть преступление прямо сейчас.

Я влезла на бревно, чтобы быть более заметной, и похлопала в ладоши:

– Группа! Попрошу минуточку внимания!

– Ну что еще? – послышалось вдалеке. – Снова кого-то ограбили?

– Нет, не ограбили! – громко сказала я. – А как раз наоборот! Я знаю, кто украл деньги!

Вокруг меня быстро собралась группа.

Я стояла на бревне, как на высоком пьедестале почета, и смотрела на Кирилла. Он с интересом глядел на меня. Почему-то на его лице я не увидела и тени страха.

«Надо же, ни один мускул не дрогнул, – удивилась я. – Как хорошо маскируется. Тоже мне, Сонька Золотая Ручка!»

– Валя! Откуда ты знаешь, кто украл? – спросил Роман Семенович.

– Я провела небольшое расследование, – туманно ответила я. – У меня папа участковый, и я много чего знаю…

– А, ну да, я помню, тебя провожал мужчина в форме полицейского, – вспомнила Жанна.

– Это мой папа.

Все смотрели на меня. Вокруг царила тишина.

– Ну не тяни! – попросила Жанна.

– Коля, ты говоришь, у тебя пропали две тысячи? – спросила я, посмотрев с «постамента» на Колю.

– Да, две! – подтвердил «потерпевший».

– Вчера ночью, когда была вся эта суматоха с дикарем, я увидела одного человека из нашей группы, который прятал себе в карман две тысячи! – начала я обстоятельно рассказывать, обращаясь в основном к Коле. – Сначала я как-то не придала этому значения, но теперь, когда ты обнаружил у себя пропажу именно этой суммы, мне все стало ясно. Пока мы все толпились у костра и обсуждали, что нас обворовал дикарь, этот человек под шумок залез к тебе в рюкзак и украл деньги.

– Слушай, Агата Кристи, ты можешь покороче? – прервала меня Жанна. – Кто вор?

Я указала взглядом на Кирилла и сказала:

– Он.

– Кирилл?! – изумились все.

– Как ты мог?

– А прикидывался хорошим! Взялся рюкзак с едой сторожить! Наверное, хочешь быть поближе к чужому имуществу?

– Позор! Уходи из нашей группы!

Поднялся такой шум, что у меня чуть не заложило уши.

Сынок воспитательницы стоял, страшно растерянный, он побледнел и смутился. Против него шла разъяренная толпа.

– Хватит! Замолчите! – не выдержал Кирилл. Все немного притихли. После этого он гневно посмотрел на меня: – Ракитина! Что ты несешь?! Ты с ума сошла?!

– Ниоткуда я не сходила! – ответила я. – Я вчера сама все видела. И ты тоже видел, что я тебя видела. Мы пересеклись взглядами. Или скажешь, что этого не было? Я стала свидетелем! Свидетелем! – убежденно доказывала я.

– Никаким свидетелем ты не стала! – выкрикнул Кирилл. – Да, я вчера пересчитывал деньги. Но это не значит, что это деньги Коли!

– Да конечно, не значит! Значит! – Я упорно стояла на своем и смотрела на всех с высоты бревна. – У него пропали две тысячи! А у тебя в руках было столько же! Ты их положил в правый карман вот этих самых спортивных штанов! – указала я на его черные штаны.

– Я вчера подбирал с земли консервные банки, и деньги просто выпали у меня из кармана, потому что он не был застегнут! Я поднял деньги и положил обратно в карман!

– Ага, придумай какую-нибудь более правдоподобную версию, – усмехнулась я.

– А ну, доставай деньги! – грозно сказал Коля, медленно приближаясь к Кириллу.

– Почему я должен что-то доставать, если я ни в чем не виноват?

– Если отпираешься, значит, Валя права! – произнесла Люба.

– Я не отпираюсь, а защищаюсь! – отчаянно воскликнул Кирилл. – Это разные вещи!

– Доставай! – повторил Коля.

Кирилл подумал несколько секунд, а потом неожиданно спокойно проговорил:

– Хорошо. Мне скрывать нечего. Потому что я знаю, что это мои деньги.

С этими словами он раскрыл застежку на кармане, запустил внутрь руку и достал те самые две купюры по тысяче рублей, которые я вчера видела.

Все ахнули.

Я не смогла сдержать довольной улыбки.

– Ну, я же сказала, – с удовольствием произнесла я. – Это именно те деньги, которые я вчера видела! А еще говорит, что ничего не воровал!

Но в следующую секунду случилось то, чего я никак не ожидала.

– Подожди… Но это не мои деньги, – растерянно глядя на купюры в руках Кирилла, сказал Коля. – У меня пропали три купюры по пятьсот рублей и пять по сто. А тут две по тысяче…

Несколько секунд я не могла до конца осознать смысла его слов. Но когда до меня этот смысл дошел, от стыда мне сквозь землю захотелось провалиться.

А еще на бревно залезла, чтобы меня получше было видно! Вот позорище!

Пристально и без единой эмоции на лице глядя на меня, Кирилл положил деньги обратно в карман.

– Нет, это точно не мои, – повторил Коля.

– Как – не твои? – в недоумении спросила я. – Ты что-то путаешь! Это твои!

– Сама ты путаешь! Я же сказал – это не мои! – твердо повторил Коля. И, смущаясь, посмотрел на Кирилла: – Прости, братан…

– Ничего, все хорошо, – с невозмутимым выражением лица ответил Кирилл, и они пожали друг другу руки.

Даже не представляю, каких усилий ему стоило сдерживать свои эмоции. Я бы на его месте уже давно разрыдалась.

У меня пересохло в горле от осознания того, ЧТО я натворила.

– Валя, ты поступила неправильно, – печально сказал Роман Семенович. – Нельзя обвинять людей прилюдно, а тем более тогда, когда ошибаешься. Подошла бы к Кириллу и разобрались наедине.

Группа стала расходиться. Все укоризненно на меня смотрели.

Я стояла на бревне и щеки пылали от стыда.

Кирилл разочарованно поглядел мне в глаза, а потом с задумчивым видом стал спускаться со склона.

Я была потрясена. Не знала, что мне теперь делать.

Больше всего хотелось отмотать время на десять минут назад и не совершать того, что я совершила.

Но время назад не отмотаешь. И мой поступок никак не стереть.

«Что же я натворила!.. – с ужасом подумала я. – Совершила преступление, ведь клевета – это уголовно наказуемое деяние…»