Читать книгу Слово - Даша Солдатенко - Страница 4

– Что это?.. – кроме глупого вопроса, Кайлер не смог произнести ничего.

Он еще раз взглянул в сторону кухни – картина не изменилась. Только сочные стейки, описав круги в воздухе, разом приземлились на выставленные тарелки.

– Элманский дар. Проще говоря, магия, – голос мужчины прозвучал спокойно и уверенно. – Тяжело поверить своим глазам? Понимаю. Новое поколение уже и помнит, что совсем недавно мы были основой Элмании. Но мой дорогой друг Освальд считает: лучше один раз увидеть, чем слушать старые сказки. Как думаете? – он, не отпуская взгляда Кайлера, выставил вперед руку, делая легкое движение пальцами.

Со стоящего на кухонном столике подноса приподнялся бокал с белым вином, подплывая к Кларксу по воздуху.

– Белое элманское. Угощайтесь.

– Спасибо, – только и смог произнести тот, осторожно взявшись за ножку слегка подрагивающего бокала.

В его голове за пару минут возникли и беспорядочно заметались десятки вопросов. Да, он слышал нечто подобное в школе, на уроках истории: элманцы обладали неким тайным оружием, которое даже приравнивали к магии, но в последней войне они потерпели поражение, и в итоге Элмания и Конвария объединилис. Но в реальность происходящего не верилось. Это никак не вязалось с теми сухими и, по сути, неинтересными фактами, что он смутно припоминал. Это ведь и есть самая настоящая сказка наяву!

– Я Алан Фелбриг, – представился мужчина, протягивая ладонь, и Кайлер, рассеянно отвечая рукопожатием, едва не выронил бокал.

– Кайлер Кларкс, – поспешно представился он.

– Знаю-знаю, – Фелбриг улыбнулся, кивая. – Идемте, вас все ждут. А заодно я покажу вам, что к чему.

Кайлер с трудом заставил себя отвести взгляд от того, что проделывали слуги, и, в сопровождение Фелбрига, прошел по коридору, ведущему в главный холл, а оттуда – к залу. Остановившись на пороге, он на пару секунд забыл даже, как говорить, как слышать, как вообще воспринимать то, что видит перед собой.

В зале, роскошном и совершенно огромном, собралось множество людей, одетых в красивые торжественные одежды. Дамы в элегантных платьях, мужчины в костюмах, а между ними сновали слуги с подносами. В подобном месте Кайлер находился впервые, но поразило его не это. Здесь, как и на кухне, все подчинялось магии, даже свет, исходящий от светильников, сверкал по-особенному, со множеством оттенков, становясь то ярче, то приглушеннее.

Войти в этот зал было не то, что страшно, – невозможно! Даже то, что он смотрит на это все, невозможно!

– Обладателей элманского дара называют посвященными, – раздался рядом голос Фелбрига. – Наша магия разделена на три ветви, три разные силы. Посмотри туда, – он слегка кивнул в сторону большого камина, у которого стояли беседующие женщины.

Одна из них плавным движением ладони заставила приплыть к ней веточку винограда. А вторая дама вынула из сумочки зеркальце и повела около него пальцем вверх – предмет вытянулся, теперь уже едва помещаясь на ее руке.

– Это активаторы. Самый распространенный вид магии. Его проявление ты и видел на кухне. Они управляют материями: поднимают в воздух предметы, изменяют форму и свойства. Допустим, могут превратить маленькое красное яблоко в большое желтое. А вот сделать гнилое свежим могут не все. Чем сложнее материя, тем больше мастерства требуется.

– Материи? Это все, что находится вокруг? – спросил Кайлер, наконец, оторвав взгляд от женщины с зеркальцем.

– Да, от неподвижных предметов до стихийных явлений. Активаторы не создают материю сами, они управляют уже существующей. Например, поднять книгу в воздух сможет даже семилетний ребенок. А вот развернуть порыв ветра – далеко не каждый. Самое сложное – управлять тканью, оказывающей сопротивление, живым организмом.

– Человеком?

– Именно, – бросив на Кайлера короткий взгляд, кивнул Фелбриг. – Нет, оттолкнуть от себя надоедливого собеседника могут почти все активаторы, а вот взять его тело под контроль – только лучшие. Вторая ветвь нашей магии это носители. Взгляни туда, – он указал в центр зала, на молодого человека в ярко-красной рубашке.

Тот, склонившись к девушке в тяжелых драгоценностях, протянул ей изящный бокал. Юноша на пару секунд задержал пальцы на стекле, и по всему бокалу поползла тонкая паутина сияющих линий, похожих на крошечные молнии.

– Ваймер как всегда красуется, – Фелбриг немного пренебрежительно усмехнулся. – Носители – редкость в наше время. В отличие от активаторов, они как раз-таки создают материи сами: огонь, воду, воздух и землю. Самые разрушительные силы из всех посвященных, самые хаотичные и нестабильные. Но эффектно, ничего не скажешь.

Ваймер при его словах повел перед своей дамой рукой, оставляя россыпь сверкающих цветов. Та же коротким жестом заставила их собраться, возвращая ухажеру и бросая на него недовольный взгляд.

– Кажется, нашему другу надо поработать над эффектом. – Фелбриг хмыкнул, – носители мастера вызвать явление, а вот контролировать его форму, особенно детальную, это не по их части.

Кайлер стоял у порога, как вкопанный, переводя взгляд с одного из гостей на другого, поражаясь тому, как естественно и обыденно они пользовались своей магией. В воздухе парили угощения, бокалы, поблескивали и растворялись сошедшие с рук фигуры, служанка повела ладонью над камином и пламя в нем, изменив цвет, взвилось ярче. Неужто это все правда? Он почти произнес это вслух, когда Фелбриг продолжил:

– Третью силу представляют хранители, – он расплывчато указал на гостей, но Кайлер не увидел проявления еще чего-либо особенного. – Их способности ментальные. Чтение мыслей, гипноз, создание иллюзий, а так же феноменальная память и завидное долголетие. Прожив сто с лишним лет, эти ходячие энциклопедии могут в деталях описать, какая была погода на их пятый день рождения. Большей частью хранители лишены практической магии, но могут обратить атаку противника в него самого.

Кайлер уже решал, какой вопрос задать первым, но внезапная мысль резко выбила все остальные. Дом его родителя, дом, наполненный магией, а значит…

– А мой отец…

– Активатор, – Фелбриг понимающе улыбнулся и кивком указал на приближающегося к ним Эштона. – Я немного рассказал твоему сыну обо всем, Освальд. Это жестоко – так сразу бросать его в суровые реалии нашего мира, не находишь?

– Отнюдь. Добро пожаловать, Кайлер, – глава дома выпустил бокал из пальцев и тот, на секунду зависнув в воздухе, подплыл к тому, что держал Кларкс, с легким звоном касаясь его. – Полагаю, сейчас в твоей голове полный бардак? Надеюсь, ты еще не хочешь убежать из нашего дома?

Кайлер отрицательно замотал головой. Пожалуй, более интенсивно, чем следовало. Освальд улыбнулся, судя по всему, оставшись довольным такой реакцией.

– Нет, что вы! Просто это все так… необычно. Я никогда в жизни не видел подобного, и не мог подумать, что так бывает, – Кайлер запнулся, сочтя, что его слова прозвучали слишком эмоционально.

– Понимаю, – произнес Освальд, – магия завораживает даже тех, кто живет с ней с рождения. Она – неисчерпаемый источник вдохновения. Идем, я представлю тебя нашим родственникам и друзьям.

Он сделал приглашающий жест, и Кайлер направился за ним вглубь зала. Взгляды гостей устремились на него, и Кларкс не знал, как должен реагировать. Он улыбнулся пухлой даме в мехах, вежливо кивнул седому старику, приподнявшему бокал в знак приветствия, несколько раз подряд извинился, проходя между оживленно щебечущими девушками.

– Мой дядя, Эстебан Эштон, – Освальд остановился напротив высокого старика с пышными закрученными усами. – А это мой сын, Кайлер.

– Счастлив познакомиться с вами, молодой человек, – Эстебан, несмотря на свой возраст, очень крепко пожал руку Кайлера. Усы его при этом забавно встопорщились. – Как вы находите Зебург?

– Он очень красивый. Но я мало что успел увидеть.

– У вас еще все впереди. Обязательно посетите Гору Славы, это место пронизано самим духом этого города.

– Я обязательно схожу туда, – чувствуя явную неловкость, улыбнулся Кайлер.

Далее последовали тетушки и дядюшки, кузены и кузины, имена которых он едва мог запомнить. Но всем им он старался улыбаться и не выглядеть настолько глупо, как ощущал себя. Он никогда бы не подумал, что это могут быть его родственники. Что он вообще может говорить с подобными людьми. А, главное, о чем? К счастью, отец сводил обязательный обмен любезностями до минимума, уже через минуту-две представляя сына следующим гостям.

– Господин Марлэй – мой хороший друг, – представил Освальд высокого мужчину с прилизанными седеющими волосами. – А это его кузина, ныне госпожа Лудстроу, – он указал на стоящую рядом красивую черноволосую девушку с яркими зелеными глазами.

– Очень приятно. Очень рад познакомиться, – после еще нескольких таких ответов, Кайлеру казалось, что он может теперь говорить только эти две фразы.

Наконец, Освальд отвел его в сторону, прямиком к столу, источающему самые аппетитные и соблазнительные ароматы.

– Полагаю, мы тебя немного утомили? – поинтересовался Эштон, притягивая к себе крошечную закуску на серебряной шпажке.

– Нет, ничего страшного, все в порядке, – поспешил заверить его Кайлер, и тот покачал головой и улыбнулся.

– Отдыхай, приходи в себя от впечатлений. Завтра нам предстоит отправиться в Круг Знания, самое главное место для посвященных.

– А что-то слышал об этом. Говорили, что это старый элманский архив…

– Да, так говорят. Хотя, с объединением Алирии об этом стараются и вовсе помалкивать. все, что определяет нас с давних времен и до наших дней. Ты сам все увидишь. А сейчас я настоятельно советую тебе попробовать вот эту вкуснятину, – Освальд сделал короткий жест в сторону стола, и перед Кайлером зависла та же закуска, что Эштон взял себе. – Действительно вкусно, – прокомментировал тот, и сын последовал его совету, берясь пальцами за поблескивающую шпажку.

Освальд не обманул, и Кайлер понял, что действительно очень голоден, ведь с дороги по-прежнему ничего не ел, оставив без внимания даже ту единственную маковую булочку. Мама бы обязательно разволновалась и запричитала. За праздничным столом было столько всевозможных блюд, что разбегались глаза, а потому Кайлер, взяв непростительно большую тарелку, стал класть на нее понемногу от каждого угощения, ведь попробовать хотелось все.

Отец, пожелав ему приятного аппетита, удалился в компании Фелбрига и еще двух мужчин, которым Кайлера вроде бы не представляли. Дядюшка Эстебан, оказавшийся поблизости, предложил ему попробовать одно из элманских вин, говоря, что это лучшее из существующих. Полная тетушка, неизменно поправляющая свою шаль, высказала предположение, что он слишком худ, и потому вручила ему самые пышные и сладкие пирожные, что стояли на десертном столике.

Постепенно от всего этого начинала приятно кружиться голова, а от вкусности и сытности блюд, вперемешку с толпой самых необычных впечатлений в жизни, он начинал постепенно хотеть спать. Множество лиц, угощений и мерцающий свет стали сливаться, создавая некую совершенно нереальную, и, вместе с тем, сказочную атмосферу. Он допил рекомендованное дядюшкой Эстебаном вино, отставляя бокал на стол, и уже собирался опуститься в ближайшее кресло, как за спиной раздалось громкое восклицание, от которого он вздрогнул, резко оборачиваясь. Позади него стояла тощая женщина в коричнево-зеленом платье. Волосы ее были темными, а лицо – серым. Она показалась ему выделяющейся на фоне праздничной толпы, словно находилась здесь случайно.

– Ты! Так это ты! – воскликнула она, и Кайлер от неожиданности отступил на шаг назад.

– Я… да, – растерянно отозвался он, недоуменно глядя на женщину.

– Зачем ты приехал сюда?! – некоторые гости обернулись, на их лицах отразилось искреннее удивление.

– Что, простите?

Глаза женщины сначала сузились, сверля его взглядом, а затем распахнулись, только подернутые неприятной белой пеленой.

– Из-за тебя история поменяет ход! Окрасится красным цветом… по твоей вине наши дети не узнают, что такое мир!..

– Выведите ее отсюда! – раздался громкий голос господина Марлэя, и двое других мужчин подхватили старуху под локти, выводя из зала.

Она продолжала кричать, повторяя одно и то же, что-то о крови, о том, что грядет нечто страшное. И что во всем этом виноват он, Кайлер.

– Вы как, в порядке, господин Эштон? – Марлэй внимательно взглянул на него, когда крики старухи стихли.

– Да… да, спасибо. Что это было? – Кайлер все еще не мог оторвать взгляда от дверей, за которые вывели странную женщину. Ее слова гулким эхом отдавались в голове, и от этого становилось не по себе. Он даже не обратил внимания на то, что мужчина неверно назвал его фамилию.

– Хранителям порой свойственны необъяснимые высказывания. – Марлэй сдержанно улыбнулся, щелчком пальцев подзывая стакан воды, тут же подплывший со стола к Кайлеру. – Не берите в голову. Старуха, скорее всего, перебрала лишнего.

Кларкс рассеянно кивнул, беря парящий перед ним стакан. Взгляды гостей все еще были устремлены на него, взволнованные, а некоторые и вопросительные. Будто он знал, о чем кричала эта старая ведьма. И это делало ощущение еще более неуютным.

– Простите, – произнес он и, отойдя от господина Марлэя, направился к дверям.

– Что, уже уходишь со своего праздника? – у самых дверей раздался смутно знакомый голос, тихий, с шипящими интонациями.

Кайлер обернулся, видя того, кого прежде не заметил, и о чьем присутствии благополучно забыл. Мортен, старший сын Освальда, и, стало быть, его сводный брат. Знакомство, наименее приятное из всех за сегодняшний день, если не считать, конечно, странной старухи-хранителя.

– Моего праздника? – он остановился напротив Мортена, глядя в светло-серые прищуренные глаза.

Надо сказать, внешностью старший сын Эштонов обладал довольно отталкивающей: узкое вытянутое лицо, острые торчащие скулы, глубокопосаженные глаза, выпирающий тонкий подбородок и слишком длинный нос. Одет он был просто и мрачно, словно присутствовал на некоем поминальном собрании.

– Конечно. Все ведь собрались здесь, чтобы поглазеть на столь необычное зрелище, – продолжал Мортен с неприязненной улыбкой. – Наш конварский родственник… кто бы мог подумать.

– А мне показалось, в этом доме часто устраивают подобные вечера.

– Подобные – нет. Чаще повод более, – Мортен принял на себя задумчивый вид, – значимый.

Если сначала сын Эштонов показался Кайлеру не самой располагающей личностью, то сейчас, с каждой секундой, он становился для него все более неприятным.

– Тебе, конечно, виднее, – он изобразил такую же улыбку, что не сползала с тонких губ старшего брата.

Смотреть в прищуренные глаза Мортена не хотелось, но Кайлер заставил себя выдержать взгляд. При этом возникало мерзкое ощущение – словно его кожу колют множество тонких иголок. Он едва сдержался, чтобы не сделать шаг назад, а ухмылка Мортена стала шире. Или показалось?