Читать книгу На разных берегах. Книга I - Дэниэл Фостер - Страница 3

Народ Риквена, бурля, как горный ручей, стремился к главной площади. Она представляла собой просторную вытоптанную лужайку в центре поселения, где проводились собрания жителей и объявлял о своих решениях вождь. Для выступавшего был заготовлен специальный деревянный помост. Те, кто пришел на зов раньше всех, организованно вытаскивали деревянные скамьи для стариков и расставляли их полукругом, лицом к местной трибуне.

У края площади стоял большой старый колокол. В нужный час его раскатистый звон тревожным гулом проходил через все поселение и служил сигналом к сбору. Если колокол звенел три раза – вождь созывал жителей для обсуждения внутренних дел; пять раз – в Риквен пришли важные вести. Как правило, это были срочные донесения из Скаймонда или других северных городов и местечек. В последние годы новости были не очень радостные. Если же колокол звенел не переставая, Риквен подвергся нападению. Все жители поселения, за исключением стариков и малых детей, занимали позиции на стене. Практически каждый легко обращался с луком и мог оказать помощь в обороне родного местечка. Были и те, кто предпочитал метать копья или топоры. Когда враг отступал или от ожесточенного сопротивления приходил в замешательство, открывались ворота, и на него с устрашающими криками и бешеной яростью летел крепкий отряд северян. Но бывало, что врагу все же удавалось пробиться внутрь. Тогда судьба поселения решалась в кровавой резне, где от мужества, отваги и боевого мастерства защитников зависело, будут ли жить дальше их родные, близкие, друзья и они сами.

С замиранием сердца люди считали гулкие удары. Услышав четвертый, многие без промедления кинулись за оружием. Когда звон затих после пятого, все вздохнули с облегчением. По сравнению с возможным нападением диких племен даже самые дурные вести теперь воспринимались по-другому. На этот случай у северян было припасено изречение: «С головой на плечах всякая весть хороша».

Следуя по пятам Вьёрда, который легко прокладывал путь через толпу, Берт и Омунд быстро оказались в первых рядах и встали рядом с мастером.

На площади стоял гул. Люди громко переговаривались, обсуждая возможные причины, по которым их оторвали от повседневных дел. На многих лицах лежала печать тревоги. Несколько суровых бородатых мужиков все-таки притащили с собой боевые топоры и явно выделялись из толпы.

Берт озирался по сторонам, стараясь найти в толпе свою мать. Лима стояла у края площади и о чем-то непринужденно разговаривала со своей подругой. Они смеялись, и казалось, звон колокола их нисколько не беспокоил. Лима почувствовала взгляд сына, и их глаза встретились. Кивнув и улыбнувшись Берту, она продолжила беседу.

Неожиданно голоса собравшихся стихли. В сопровождении шести крепких воинов к помосту шли трое мужчин. Первый был высок и статен. Его длинные пепельно-серые волосы развевались от быстрых и уверенных шагов. На нем была накидка из шкуры бурого медведя. На бедрах в кожаных ножнах покоились два боевых топора. Правая рука от плеча до запястья была покрыта замысловатыми татуировками и письменами на северном наречии. Губы пришедшего были сжаты, а в глазах читалось спокойствие и решительность. От фигуры веяло властностью. Таким был вождь Риквена – Ингмар. Он вскочил на помост, молча оглядел толпу и занял место в центре, ожидая других.

Опираясь на деревянный посох, следом за вождем на сцену взошел старик – Вайн, которого называли Говорящим-с-предками. Его широкий лоб, как и все лицо, был изрезан глубокими морщинами. Острый нос, седые брови и редкие волосы подчеркивали его преклонный возраст. Он был местным шаманом и советником вождя, и возможно, самым старым жителем поселения. Однако его внешность была обманчива. Вайн сохранил острый ум и обладал обширными знаниями во многих областях: от целительства до воинского искусства. Его мудрые советы не раз спасали Риквен в трудные времена. Ясные зелено-синие глаза могли заглянуть в душу любому жителю и выведать все тайны. Он был хранителем древних традиций, которые чтил и уважал весь Север. Говорящий-с-предками был одет в массивную шубу из волчьей шкуры, капюшоном которой служила пасть давно убитого хищника. Оказавшись на помосте, Вайн занял место по правую руку от вождя и встал чуть позади.

Последним шел незнакомец. Короткие черные волосы, неуверенный, как будто чем-то напуганный взгляд выдавали в нем гостя из других поселений. Бледный цвет кожи указывал на то, что он, как и все собравшиеся, был с холодного края. На нем была просторная туника и льняные штаны.

Берт заметил, что на его поясе висели ножны для меча, но оружия в них не было: «Значит, незнакомцу не доверяют, – заключил Берт. – Ну еще бы. После того как по Северу прокатилась загадочная внезапная череда убийств вождей, было бы странно, если бы Ингмар подпускал к себе вооруженных незнакомцев».

Под любопытными, но от того не менее напряженными взглядами собравшихся черноволосый поднялся на сцену и встал по другую сторону от вождя на одной линии с Вайном.

Шестеро воинов из личной дружины вождя разделились по трое и выстроились в линию у деревянной площадки, чуть сдвинувшись к краям. Большинство из них пережило последнюю войну, другие были закалены в местных стычках вождей. Холодным, хищным взглядом они внимательно осматривали толпу, готовые в любой момент выхватить из ножен и пустить в ход наточенную сталь. В трудные времена вождь должен быть всегда настороже.

– Приветствую жителей Риквена! – Ингмар поднял татуированную руку вверх и раскрыл ладонь к собравшимся. Его голос был сильным и громким.

– Жители Риквена приветствуют своего вождя! – дружно крикнули те в ответ. Короткое традиционное приветствие было завершено, и все с интересом ждали его речей.

Вождь сделал шаг вперед и повернул голову в сторону незнакомца:

– Этого человека зовут Рогвельд. Он прибыл к нам из Фолрика.

По толпе прошел гул. Фолрик был ближайшим поселением к Риквену, путь до которого занимал около двух дней пути верхом. Если он привез вести о нападении, то времени оставалось совсем немного.

«Однако этот Рогвельд не выглядит так, как будто его дом горит, а родные могут быть убиты. Ни отчаяния в глазах, ни жажды мести… Но в них есть кое-что другое. Какая-то обреченность…» – отметил про себя Берт.

– Он напуган, – тихо произнес Вьёрд, словно прочитав мысли Берта. Дикий Медведь определенно должен был знать, как выглядят напуганные люди.

– Рогвельд будет говорить от имени всего Фолрика. Он пришел с вестями… Но не о диких племенах, – поспешил успокоить жителей Ингмар.

Площадь облегченно вздохнула, даже мастер Вьёрд заулыбался и похлопал сына по плечу. Однако лицо вождя не переменилось, оставаясь серьезным.

Выждав небольшую паузу, он продолжил:

– Выслушайте его. Ибо то, о чем он поведает, должен осознать каждый.

Разговоры снова утихли. Тон вождя рассеял все надежды на добрые вести. Ингмар сделал шаг назад и подал знак посланнику.

Рогвельд явно чувствовал себя не в своей тарелке. Как будто сгорбившись от пристальных взглядов, он неуверенно выступил вперед и заговорил:

– Доброго дня вам, жители славного Риквена, – обратился к народу Рогвельд. Его голос был тихим, и тем, кто стоял в задних рядах, пришлось напрячь слух. – Все, что я расскажу вам, уже слышал вождь Ингмар. И потому я…

– Громче! – послышался чей-то недовольный выкрик.

– …И потому я прошу вас дать мне возможность держать слово до конца и не прерывать, – голос посланника подокреп.

Все приготовились слушать.

– Этим летом в Фолрике начали пропадать люди. Те, кто бывал у нас, – он обвел глазами собравшихся, – знают, что Фолрик – поселение небольшое, и потому заметить пропажу наших людей легко. Все началось с того, что один из рыбаков не вернулся домой. Он отправился к Великим Озерам.

В толпе начали перешептываться. Великими называлось крупнейшее на всем Севере скопление озер, которые славились своей красотой и рыбными запасами. Фолрик располагался неподалеку от этих мест, поэтому его жители издавна занимались рыбным промыслом.

– Как говорила его жена, он не собирался пробыть там больше одного дня. Мы ждали две ночи, но рыбак так и не пришел. Люди исчезали и раньше, очень редко, но все же. Может, он повстречал медведя, может, напоролся на кабана и теперь раненый лежал под кустом, ожидая помощи, может, его одолела внезапная хворь, может… Да всякое могло произойти. Вы сами это знаете. Мы снарядили небольшой отряд во главе с опытным следопытом и отправились на поиски. Его навыки и знакомая местность позволили нам довольно быстро обнаружить пропавшего.

Рогвельд прервался и перевел дыхание.

Все молча слушали рассказчика из Фолрика.

– Останки рыбака лежали на берегу Малой Красавицы, – лицо повествующего невольно скривилось. – Мы, северяне, привыкли к жестокости. Такова наша история и реальность. Но даже нашим крепким мужчинам стало не по себе от увиденного, – Рогвельд глубоко вздохнул. Видно было, что рассказ давался нелегко. – Пропавший был разорван на куски. Выпотрошен, как тряпичная кукла. Части его тела лежали по всему берегу. Остальное съели хищники и птицы.

– Какой зверь мог такое сделать? – не выдержал крупный мужчина из первых рядов.

Рогвельд поднял руку, призывая к тишине, и посмотрел на перебившего:

– На месте было много следов. За исключением птиц практически все они принадлежали волкам. Стая из пяти-шести особей.

Рогвельд уловил моментальное желание еще как минимум десяти собравшихся прервать его, чтобы задать свои вопросы, поэтому решил еще на тон повысить голос и без колебаний продолжил:

– Но всем нам известно: каким бы голодным ни был хищник, какой бы силой он ни обладал – животное не способно на жестокость. Ему нет нужды рвать добычу на куски ради удовольствия. Ни медведь, ни волк не смогли бы сотворить с человеком то, что осталось от бедолаги на Ясных Берегах.

Те, кто повидал жертв нападений лесных хищников, согласно закивали.

– Значит, либо это сделал человек, либо на него напало воистину огромное и сильное существо, которое до сих пор никому не встречалось. Так подумали и мы. Осмотрев останки и местность, наш отряд пришел к выводу, что это сотворил не человек. Раны не были нанесены холодным оружием. Следов других людей мы не обнаружили. – По телу Рогвельда вдруг пробежала дрожь. – Но мы нашли иные следы…

Его голос дрогнул и снова стал тихим:

– Они смешались со следами стаи, но спутать их было невозможно: по форме напоминали стопу взрослого человека, но были шире и длиннее. Чуть дальше углублений от пальцев в земле были хорошо заметны глубокие борозды. Как от когтей. Следы были парными, и следопыт без особых затруднений определил, что существо передвигалось только на двух лапах.

Поднялся ветер, но небо по-прежнему оставалось безоблачным. В толпе вдруг послышались смешки.

– Рогвельд из Фолрика, расскажи лучше, что там произошло на самом деле, – раздался чей-то звонкий голос.

– Те, на кого ты намекаешь, давно ушли в легенды, – поддержал другой.

– Этого не может быть… – не поверил третий.

И толпа загудела.

«А не отведал ли его отряд перед поисками ведьмовских грибов? После них и не такое привидится», – подумал Берт, отгоняя от себя плохие мысли.

Но тут в дело вмешался вождь Ингмар.

– Жители Риквена! – рявкнул он так, как будто прогремел раскат грома. – Рогвельд пришел к нам с вестями. Мы обещали выслушать его, – на лице вождя появилось выражение угрозы. – Если кто-то считает, что я собрал вас здесь ради того, чтобы вы могли посмеяться и отвлечься от забот, то сильно ошибается. Следующий, кто прервет Рогвельда, будет отвечать передо мной, – его рука небрежно, как бы случайно коснулась топорища.

Волнение тут же стихло. Никто не хотел нажить себе неприятностей.

Рогвельд взглядом поблагодарил вождя и продолжил:

– Да, вначале мы тоже отказывались верить своим глазам, пытаясь объяснить увиденное нападением медведя, путаницей следов, звериным буйством. Мы отчаянно гнали от себя саму мысль о том, что где-то неподалеку может разгуливать такой хищник. Ни ужасная смерть рыбака, ни загадочные следы не убедили нас в существовании монстра. Север хранит много тайн, и некоторым из них лучше оставаться взаперти. Так думали мы. Следы были заметены, останки умершего преданы земле, и отряд вернулся в Фолрик. Об увиденном узнали немногие: наш вождь и его ближний совет. Для всех остальных рыбак утонул. Версия не слишком правдоподобная, но иначе объяснить, почему мы не забрали с собой тело, было бы сложно, – Рогвельд задержал дыхание, но сделал усилие и заговорил снова: – Вскоре из леса не вернулись две наши женщины. Затем охотник. Дети… Число жертв все росло. И каждый раз поиски приносили все те же результаты: изуродованные части тел, волчьи следы и отпечатки лап чудовища. Скрывать истинную причину исчезновений стало невозможно. За все лето от когтей монстра погибло тридцать два человека.

Послышался ропот. В отсутствие войны, болезней и холодов такое количество смертей действительно было пугающим.

– Мы пережили это лето. Но после всего случившегося наши сомнения отпали: на Севере появилось зло. Пробудилось нечто ужасное. Народ Фолрика уверен, что в наши края пришел варгальд.

Лица людей помрачнели. От этого слова повеяло древней угрозой. Рассказы об ужасных варгальдах прочно вошли в местные легенды. Упоминаниями о них матери пугали своих непослушных детей. Никто уже и не помнил, откуда взялись страшные полуживотные-полулюди и что с ними стало потом. О загадочных существах давно никто не слышал. Но вместе с кровью предков северянам передалась и часть глубокого страха перед ними.

Рогвельд посмотрел поверх собравшихся. Его взгляд упал на стену частокола и стволы деревьев, которые мирно тянулись к синему небу. На миг его разум переместился в не очень далекое прошлое. Вспомнился беспечный смех детей, улыбки рыбаков, гордившихся своим уловом. Рогвельд вспомнил то легкое чувство, когда он спокойно мог покинуть родные стены. Он всем своим существом ощутил приятное чувство собственной безопасности, которое, как ему казалось, потерял навсегда на берегу лесного озера.

Пауза затянулась. В глазах Рогвельда отражалась острая боль потерь. Но он собрал волю в кулак, поднял подбородок и расправил плечи, словно пытаясь скинуть с себя груз воспоминаний.

– Я и был тем следопытом, – молвил он. – Я видел все жертвы и проклятые следы. Клянусь своими предками, – с этими словами Рогвельд приложил правую руку к своему сердцу.

Теперь на него смотрели по-другому. На Севере не разбрасывались клятвами. Все, что касалось предков, было священно для этого народа. И стало быть, следопыт говорил правду.

– Конечно, мы пытались выследить чудовище и убить. Но все наши попытки не принесли успеха. Зверь как будто бы играл с нами. Мы находили следы совсем рядом с Фолриком, почти у наших ворот, но они всегда терялись в чаще леса. Никто так и не видел его. Только следы и тела. – Рогвельд сжал кулаки. – Около недели назад нападения прекратились. Первобытный страх, который зверь разбудил в нас, остался, но мы все ощутили его уход. Последний след, который мне удалось взять, вел на запад – в сторону Риквена. Фолрик посчитал своим долгом предупредить вас об опасности. Молю предков, чтобы я ошибался. Но если он придет, вы должны быть готовы.

Рогвельд поклонился собравшимся и вождю, уступив слово Ингмару.

– Мы сочувствуем горю Фолрика и благодарны за предупреждение. Быть может, Риквен и не заменит тебе родного дома, но знай, что ты всегда будешь желанным гостем за нашим столом, – громко и отчетливо произнес вождь, повернувшись в сторону вестника.

– Благодарю тебя, Ингмар, вождь Риквена. Я готов оказать любую помощь, которая потребуется, – так же громко ответил Рогвельд.

– Хорошо, – глядя в глаза собеседнику, заключил высокий вождь.

Следопыт отошел в сторону. Некоторые жители Риквена уже поглядывали на него с уважением. Пусть в его рассказ и было сложно поверить, но говорил он искренне. По крайней мере, так казалось.

– Следующим будет говорить Вайн – Говорящий-с-предками, – почтительно объявил Ингмар. – Сейчас его знания как никогда необходимы Риквену.

Старец вышел вперед и три раза постучал посохом, призывая всех к вниманию. В этом не было особой нужды: жители почитали и уважали шамана не меньше (а некоторые даже больше), чем Ингмара.

Он пристально оглядел собравшихся и начал говорить;

– Рогвельд поведал нам мрачную и кровавую историю. Но я знаю, что многие из вас сомневаются в его словах. Мы скорее поверим в то, что на Севере орудует чернокожий убийца с далекого юга, каким-то образом нашедший общий язык с волками, чем в то, что в наших краях вдруг объявился варгальд, – на последнем слове он усилил свою интонацию. По глазам присутствующих Вайн безошибочно определил, что многие были согласны с его утверждением. – Мы знаем легенды и верим в сказания. Это так. Но всякое сказание имеет свою основу. И эта основа – события, которые лежат в далеком прошлом. Так почему вы решили, что прошлое не может вернуться и напомнить о себе? – старик нахмурил брови, и каждому стоящему на площади стало не по себе. – Я думаю, вы боитесь, потому что слова Рогвельда могут оказаться правдой.

Вайн, как говорили на Севере, умел видеть суть вещей. И здесь он тоже оказался прав. Многие невольно опустили глаза вниз, стыдясь своего необъяснимого страха.

– Но бояться следует лишь тем, кто не знает своего врага. Вспомните, кто вы, вспомните, откуда вы, вспомните ваших предков – и страх отступит. Ибо в далекие времена, когда Скаймонд был лишь маленькой деревней, наши предки уже сталкивались с этой угрозой. Они выжили и научились с ней бороться. Я, Вайн, хранитель древних знаний, открою вам правду о существах, которых мы зовем варгальдами. Кто-то из вас уже мог слышать то, о чем я поведаю, но не решался это принять. Знайте же, что прошлой ночью я общался с предками Родового Кольца и проводил Ритуал Памяти. Предки не могут лгать. Вам это известно.

Старик поправил волчий капюшон, чуть съехавший от пылкой речи, и приступил к повествованию.

– В седом прошлом, когда Север был молод, а его просторы оставались неизведанными, на нем обосновались первые поселенцы. Постепенно их становилось все больше и больше. Им приходилось жить в постоянной борьбе: люди вели кровавые схватки за территории, образовывая свои первые поселения. Сражались за добычу со зверьми, уязвимые для клыков и когтей. Стойко переживали лютые зимы и пронзающие ветра. То были наши далекие предки. Север закалил их, сделав тела сильными, а сердца горячими. Избранных Север наградил особым даром – они назвали его «кровь зверя». Во времена опасности или же по своей воле избранный мог обратиться в того, кому дали имя варгальд. Его тело изменялось, обрастая мышцами и толстой шкурой, рот превращался в пасть, ногти сменялись когтями. Слух и обоняние обострялись до предела. Мощь. Быстрота. Выносливость Они стали идеальными хищниками, с которыми никто не мог сравниться. Кроме того, в зверином обличье избранный имел связь с волками и мог управлять стаей.

Доверие к словам Рогвельда неуклонно возрастало.

– Но у дара была и обратная сторона. В свои первые обращения это был человек в теле зверя. Несмотря на ужасающую внешность и утрату человеческой речи, обращенный сохранял ясный ум и мог использовать свою силу осознанно. Но чем дольше он находился в образе варгальда, тем сильнее проявлялся зверь, постепенно вытесняя все человеческое. В нем проявлялось все больше и больше ненужной жестокости и грубости. Он мог сорваться, на несколько дней убежать в лес и охотиться вместе со стаей волков. Обращаться в человека становилось все сложнее и сложнее.

Когда обезумевшие чудовища начали пожирать тела прямо на поле боя, разрывать на части и своих и чужих, то наши предки осознали страшную правду: то был не дар, а проклятие. Тех, кто еще мог руководить собой, убивали во сне или другим внезапным для жертвы способом. С теми, кто уже не мог обратиться в человека, было намного сложнее. Безумие только одного варгальда могло опустошить целую деревню. Большинство из них скрылись в лесах и держали в страхе выживших.

В конце концов людям пришлось объединиться ради борьбы с общей угрозой. Создавались специальные отряды, в которые входили лучшие из лучших воинов, проводились постоянные облавы, устраивались засады, ставились ловушки. И постепенно общими усилиями Север был очищен от этой заразы. Но для того потребовались долгие годы и много, очень много жизней.

Теперь варгальд пришел к нам, и мы должны завершить начатое столетия назад. Ибо неизвестно, сколько бед и несчастий он еще может принести на нашу землю.

Старик стукнул посохом о помост. Его речь была завершена.

Повисло молчание. Каждый пытался осознать услышанное и свыкнуться с мыслью, что где-то рядом может бродить монстр из древних легенд.

– Теперь я готов ответить на ваши вопросы, – прервал молчание Говорящий-с-предками.

В толпе поднялась рука. Мужчина, чье рябое лицо украшал шрам, задал первый вопрос:

– Если нам придется сразиться с ним, скажи, как мы можем одолеть этого зверя?

– Лучшее оружие против варгальда – это копья, стрелы и огонь. В ближнем бою варгальду нет равных, и боюсь, что наши кольчуги его не остановят. Старайтесь держать его на расстоянии и поразить в шею – одно из самых слабых мест. Как говорят легенды, варгальд боится огня. Очищая Север, предки брали с собой факелы. Зверь не решался напасть на человека с огнем, что давало возможность лучникам взять прицел и расстрелять его вблизи. Копья, стрелы и огонь. Запомните, – Вайн кивнул северянину и приготовился к следующему вопросу.

– Из легенд я слышала, что укус варгальда ядовит, а порезы от его когтей не заживают. Существует ли особое противоядие или травы для лечения нанесенных им ран? – спросила пожилая женщина, сидевшая на скамье. Всю свою жизнь она заботилась о жителях Риквена. Хельга знала сотни лечебных трав и умела делать настои, облегчающие боль и придающие силы. Она была местной целительницей.

– Насколько мне известно, раны, полученные от варгальда, не обладают такой опасностью и при хорошем уходе затягиваются быстро. Но есть еще кое-что, о чем вы должны знать. В те далекие времена наши предки заметили, что у тех, кого ранил варгальд, тоже могла проявиться кровь зверя. Люди не смогли выяснить, отчего это зависело, но примерно каждый третий из раненых впоследствии сам овладевал опасным даром. Когда же дар признали проклятием, всех раненых стали добивать на месте. Видимо, отсюда и пошли легенды о том, что укус варгальда смертелен.

Эта новость остудила пыл немногих северян, уже собравшихся прославиться и убить зверя. Цена малейшей ошибки была слишком высокой.

– Если эти твари исчезли столетия назад, откуда мог появиться варгальд в наши дни? – недоверчиво спросил парень примерно одного возраста с Бертом.

По лицам людей Вайн понял, что вопрос интересовал всех присутствующих. Ветер стих, и даже собаки перестали лаять. Все приготовились услышать ответ Говорящего-с-предками.

– Правда в том, – ответил шаман, – что никто не знает, как долго могут жить проклятые чудища. Из древности до нас дошли сведения о том, что обладавший кровью зверя практически не поддавался старению и болезням. Он был подвержен только одному недугу, имя которому – безумие. Наши предки истребили многих чудовищ. Но Север огромен, наши территории полны неизведанных мест, где вполне могли укрыться безумные твари или кто-то из их потомства.

– Потомства?! – раздались удивленные голоса.

– Да, – почему-то улыбнулся Вайн. – Кровью зверя обладали не только мужчины.

Больше вопросов не было. Каждый погрузился в свои мысли, обдумывая слова Рогвельда и Вайна. Воображение рисовало фантастические картины из далекого прошлого. В них было сложно поверить, и они пугали. Синее небо над Риквеном уже не радовало его жителей. Цвет солнца потускнел.

На помост вперед всех снова вышел Ингмар. Высокий, мужественный, в своей медвежьей накидке он выглядел великолепно.

– Сегодня вы узнали о том, каким испытаниям нас может подвергнуть Север. Отриньте страх и вспомните своих предков. Мы все должны быть готовы. – Вождь невольно застыл, готовясь провозгласить последнюю весть. По его лицу пробежала тень. – Алрик. Вчера он не вернулся с охоты. – По площади прокатился вздох. – Если сегодня до захода солнца он не придет, то на рассвете я буду ожидать всех добровольцев в Большом зале. Те, кто убьет зверя, будут достойно вознаграждены и предстанут перед самим троном Скаймонда. Я лично буду держать слово за победителей. Мое слово перед вождем Комьяром. Мы не станем прятаться за стенами наших домов. Мы не станем ждать, пока умрет следующий. Любой, кто осквернит нашу землю, – умрет. Да будет так! – Ингмар резко вскинул руку вверх.

– Да будет так! Да будет так! – дружно ответил ему хор северян. Сила и уверенность вождя вывели их из оцепенения и прогнали страх. В них начал укрепляться дух предков.