Читать книгу Мы – Легион. Мы – Боб - Деннис Тейлор - Страница 8

Сегодня меня ждало новое развлечение: диагностика и ремонт сложного электронного прибора, похожего на те объекты, с которыми мне придется иметь дело на борту корабля. Как обычно, доктор Лэндерс наблюдал за моими действиями через окно. Во время этих упражнений он любил разговаривать со мной: мне казалось, что так он испытывает мою сосредоточенность и способность выполнять несколько задач одновременно. Я не возражал, поскольку наши беседы обычно были интересными и информативными.

Вдруг здание содрогнулось, и доктор Лэндерс упал. За этим немедленно последовало давление звуковой волны, которую я скорее ощущал, чем слышал.

По коридору разнеслось эхо выстрелов. Лэндерс вскочил, крикнул мне: «Никуда не уходите!» – и убежал.

Никуда не уходите? Несмотря на всю серьезность ситуации, меня вдруг поразила нелепость этой фразы. Добрый доктор, очевидно, был потрясен: он же сам говорил, что я не в этой комнате, а просто прикреплен к…

Привет…

На середине моего комедийного монолога я вдруг сообразил, что стекло частично выбило из рамы. Казалось, оно готово выпасть, и для этого его даже не придется сильно уговаривать. Никто же не упрекнет меня за то, что я решил сыграть более активную роль в защите проекта?

Я поручил «бродягам», которые находились в комнате, потянуть за стекло. «Бродяги» не обладали особенной силой, но здесь их было тридцать два. Через несколько секунд стекло с лязгом упало, оставив вмятину в полу.

Стекло не сломалось. Очень прочная штука. Да, они действительно меня боятся.

Я выбрал одного «бродягу» наугад и взял управление им на себя. Теперь я видел то, что снимает его видеокамера. Я приказал остальным «бродягам» следовать за мной, и мы двинулись по коридору туда, откуда доносилась стрельба. «Бродяги» бежали по полу, стенам и потолку. Это зрелище поразило меня до глубины душ. Да, люди ВЕРЫ хреново придумывают аббревиатуры, но техника у них неплохая.

У здания был интересный дизайн: оно состояло из цепочки больших и светлых атриумов или залов со стеклянными крышами, каждый из которых был окружен двумя этажами офисов или лабораторий. От одного атриума к другому вели короткие коридоры. Моя комната с «бродягами» находилась в атриуме по соседству с тем местом, где произошло нападение. Возможно, противник ошибся в расчетах.

Приступить к делу удалось всего через несколько секунд. Нападавшие в черном медленно переходили из одного кабинета в другой, стреляя на ходу. Охранники вели ответный огонь, но их было значительно меньше, и поэтому они были вынуждены отступать.

Я не знал, кто на нас напал – одна из фракций ВЕРЫ, которой я не нравился, или одна из стран-конкурентов, но мне показалось, что противодействие должно быть равно действию.

На оценку ситуации ушло всего несколько миллисекунд (мне уже начало нравиться то, что я – компьютер), поэтому «бродяги», не сбавляя темпа, ворвались в атриум и набросились на врагов, целясь им в лицо и в пах.

«Бродяги» оказались удивительно живучими. Сколько бы раз нападавший ни отдирал «бродягу» от своего лица, сколько бы раз ни бросал его в стену, «бродяга» просто вставал и шел за добавкой. В распоряжении «бродяг» имелись плоскогубцы, резаки и отвертки – все эти штуки с формальной точки зрения не являлись оружием, но игнорировать их было сложно, к тому же мной управляли накопившиеся за месяц раздражение и тревога. Не знаю, действовал ли в тот момент контроль над эндокринной системой, но я в полной мере наслаждался возможностью кому-нибудь врезать.

Наконец нападавшие разработали стратегию: полностью очистив от «бродяг» одного из своих, они стали бросать эти машины в стену, а тот стрелял в них из автомата. Я быстро произвел подсчеты и выяснил, что «бродяги» у меня закончатся раньше, чем у них – боеприпасы. А теперь у них уже было два стрелка.

Однако охранники, получившие небольшую передышку, собрались с силами и открыли перекрестный огонь. Нескольких нападавших они уложили сразу, а остальным предложили сдаться. Теперь врагам приходилось иметь дело не только с «бродягами», которые вцеплялись им в лица, но и с обстрелом. Это стало последней каплей. Они сложили оружие и подняли руки.

Как только охранники связали оставшихся врагов, сложилась весьма неловкая ситуация. Старший охранник перевел взгляд с пленников на «бродяг», открыл рот, чтобы что-то сказать, затем закрыл его. Я помахал ногой «моего» «бродяги», чтобы привлечь его внимание.

– Ты, э-э… Плохо дело. Где Лэндерс? – Он удивленно взглянул на своих подчиненных.

Именно в этот момент в атриум – все еще с планшетом в руках – вбежал доктор Лэндерс. Он выглядел столь же встревоженным, как и охранники. Поскольку налет фактически закончился, значит, произошло что-то еще. Я вдруг понял, что меня они боятся больше, чем нападавших.

– Боб, не будете ли вы так любезны собрать своих подопечных и вернуться в зал для тренировок?..

Он мог меня деактивировать, так что о том, подчинюсь ли я или нет, речи не шло. Но беспокоились они зря: я – не кровожадный Франкенштейн, за которого они меня принимали.

Отсалютовав им с помощью «бродяг», я повел свою орду по коридору.

* * *

– Так, док, выкладывайте все начистоту. Что это за тема с усиленным стеклом? И почему вы дрожали, как мышь, когда я вышел на свободу?

Доктор Лэндерс, видимо, был хорошо воспитан, и поэтому не стал притворяться, будто не понимает меня.

– Мы – и под «мы» я имею в виду людей, которые участвуют в проекте, и в том числе себя самого, – боимся не вас, Боб, а тактической атомной бомбы, спрятанной в подвале, – сказал он, со вздохом откидываясь на спинку стула.

Если бы у меня еще сохранились брови, то сейчас они бы оторвались от головы.

– Чего-о-о?

– Вполне возможно, Боб, что наше собственное правительство, – по крайней мере представители определенных фракций, – представляет для вас бо́льшую опасность, чем зарубежные конкуренты. – Он чуть повернулся, чтобы посмотреть на меня, и махнул рукой. – Я уже говорил, что не все в верхних эшелонах власти поддерживают наш проект. Вероятно, я выразился слишком мягко.

На то, чтобы обдумать его слова, мне понадобилось около миллисекунды. Ядерная бомба в подвале… ох.

– Значит, все как в «Штамме Андромеда»?

Мои слова, похоже, привели доктора Лэндерса в замешательство, поэтому я помахал манипулятором.

– Не важно. Еще один старый фильм. То есть бомба – это последнее средство защиты? Чтобы я не вырвался и не напугал гражданских и скотину?

– Верно, Боб. И мне определенно придется сесть за просмотр старых фильмов.

– А у кого кнопка?

– Не знаю. Нам намеренно не сообщили о том, как за нами наблюдают, кто принимает решение, и как оно приводится в исполнение. Мы знаем одно: если кто-то где-то решит, что происходящее ему не нравится, мы все превратимся в радиоактивное облако. Без разговоров, без предупреждения.

– И вы на это согласились? Сколько же они вам платят?

Доктор Лэндерс рассмеялся.

– За успешное завершение проекта полагается значительная награда. Те, кто поддерживает его, выделили на него огромное количество средств. Лично мне полученной премии хватит на всю оставшуюся жизнь. – Он скорчил гримасу и вяло пожал плечами. – И, конечно, в ВЕРЕ согласие не требуется.

Я улыбнулся – мысленно, по крайней мере.

– Ясно. Ладно, отныне буду сидеть тихо.

Лэндерс обвел комнату руками.

– Раз уж мы еще сидим тут и беседуем, значит, опасность миновала. Кто-то либо отошел от монитора, либо решил, что вы не представляете особой опасности.

Доктор Лэндерс встал и осмотрел комнату. «Бродяги» – по крайней мере, те, которые остались, – были аккуратно расставлены по полкам. Рабочие уже вставили стекло обратно в раму и теперь прикручивали ее на место.

– Похоже, мы снова в рабочем режиме. У нас трое погибших и несколько раненых. Честное слово, все могло закончиться гораздо хуже.

В ответ я наклонил свои камеры.

В отдельном окне я смотрел на сцену, которая разворачивалась в другой части коридора.

* * *

«Бродяга» осторожно двигался по вентиляционной трубе. Маленькие роботы могли ступать очень легко, но за сто лет научно-технического прогресса человечество так и не изобрело для воздухопроводов материала получше, чем оцинкованная жесть, а я не хотел, чтобы о приближении моего «бродяги» узнал весь комплекс.

Налетчики расстреляли моих «бродяг» так тщательно, что провести инвентаризацию было невозможно. Насколько я мог понять, никто не заметил, что по зданию гуляет неучтенный «бродяга».

Пока что мне удалось обнаружить большое число кабинетов, кафе, мастерские и склады. Программа трехмерного картирования создала схему офисного здания. Интересно, что я не нашел ни атомной бомбы в подвале, ни изолированной зоны, где она могла бы находиться. Возможно, это был просто блеф.

Тем временем число комнат, где могли бы располагаться компьютеры, сократилось до двух.

Перемещая «бродягу» по воздухопроводу, я тщательно проверял, нет ли где камер видеонаблюдения, реле, инфракрасных лучей и других ловушек. «Бродяги» обладали весьма впечатляющим арсеналом способностей и трюков. Интересно, понимают ли техники ВЕРЫ, на что способны эти машины, если объединить все имеющиеся у них функции?

Наконец «бродяга» прибыл в одну из двух зон, которые на моей карте до сих пор были закрашены белым. И точно, в ней оказалась отдельная система вентиляции. Это, определенно, добрый знак. На то, чтобы выбраться из общего воздухопровода и проникнуть в изолированную систему, у меня ушло двадцать минут. Я двигался по ней осторожно, пока не дошел до вытяжной панели на стене комнаты.

Это был стандартный компьютерный зал. Кабели, мигающие лампочки, кондиционер, смонтированные на стойках компьютеры. Похоже, монтаж на стойках – даже сто лет спустя – оставался самым эффективным способом хранения компьютеров.

Но в центре комнаты находилось то, чего я никогда не видел. На невысокой платформе стояли в ряд пять кубов с гранями почти в полметра. От двух кубов исходило жутковатое голубое свечение, а в их основании мигали разноцветные индикаторы. Три остальных куба были темными.

Я активировал кратность камеры и увеличил изображение панелей в основании кубов.

Кеннет Мартинс

Джиро Танака

Невес Рейнджер

Роберт Йоханссон

Жоана Алмейда

Вот оно. Это мы. Кандидаты. Сияющие кубы – это Кеннет и я. Три остальных кандидата – темные, выключенные. Похоже, что двухпозиционные выключатели – еще одна вещь, которая не изменилась за сто лет. Но, с другой стороны, сколько вариантов такого выключателя можно изобрести?

Мне показалось, что я смотрел на эту картину целую вечность. Прямо сейчас у меня есть шанс выключить Кеннета. Но будет ли от этого польза? Могу ли я устроить ему диверсию? И стоит ли это делать? Догадаются ли они?

Я устыдился, поняв, что именно я замышляю. Нет, таким человеком я не стану – даже в теории. Лучше пусть кто-то другой меня отключит, но по головам я не пойду.

С тяжелым сердцем я развернулся и ушел.