Читать книгу Христианство. Три тысячи лет - Диармайд Маккалох - Страница 102

Крупные и известные христианские общины не всегда вызывали у окружающих симпатию. И дело не в том, что будто бы их аскетические нравы создавали неприятный контраст с языческой роскошью и развратом: позднейшие христиане, измыслившие этот мотив, не учитывали, что отказ от мира сего и всех его благ был общим местом в греческой мысли периода ранней Империи. Публичные проповеди и активное обращение в христианство новичков, на манер нынешних евангелистов, также были не при чем. Описания публичных проповедей мы встречаем лишь в Новом Завете; после этого, христиане по-видимому, отказались от такого образа действий – вплоть до времен, когда оказались загнанными в угол гонениями. Смущало и раздражало в христианах совсем противоположное – их скрытность и уход в свой собственный мир.

Отделение от «мира сего» было для христиан неизбежно, учитывая их веру в ложность всех иных религий: античность была вся пронизана религиозными ритуалами, и обыденная жизнь, в особенности государственная служба, неизбежно несла с собой риск «осквернения». Христиане, как правило, не посещали общественные бани: насколько это бросалось в глаза, можно понять, лишь побывав в общественных банях, существующих и по сей день в Восточной Европе или на Ближнем Востоке, и увидев, что баня служит там центром общественной жизни, где люди встречаются, заключают сделки, обмениваются новостями. Есть, впрочем, интересное исключение: рассказ о том, как Иоанн Богослов вошел однажды в баню, но увидел там еретика Керинфа – и выбежал, страшась, что Бог в гневе своем обрушит крышу бани ему на голову.[296] Однако и этот забавный анекдот описывает неудачный визит в баню – и, возможно, служит предупреждением: не стоит, мол, ходить в такие места, мало ли с кем можно там встретиться. Быть может, в результате от христиан пахло хуже, чем от их соседей-язычников?