Читать книгу Христианство. Три тысячи лет - Диармайд Маккалох - Страница 99

Римлянам потребовалось некоторое время, чтобы научиться отличать христиан от прочих течений иудаизма; однако, едва они установили, что иудаизм и христианство – разные религии, ни на какое официальное признание христианам больше надеяться не приходилось. Как правило, к религиям покоренных народов римляне относились терпимо: если за религией стояла своя традиция, они признавали хотя бы отдаленное родство ее богов с официальными богами Рима. Взамен они требовали от подданных лишь лояльности к государственному культу императоров, покойных и живых. Даже иудаизм – религия нетерпимая, упорно настаивающая на ложности иных культов без исключения, – для римлян был приемлем, ибо имел долгую и почтенную родословную (см. с. 130). Христианство же не могло сослаться на традицию, хоть многие его проповедники и возводили его историю к еврейским пророкам. По мере того как епископальная или кафолическая форма христианства, с фиксированным каноном священных текстов и выверенными в каждом слове символами веры, вытесняла гностические верования, христианство все увереннее утверждало исключительную истинность своего тройственного, но единого Бога и ложность всех остальных богов. Такая позиция агрессивно проповедуется уже в древнейших дошедших до нас христианских документах – посланиях Павла. В начале Послания к Римлянам Павел пространно рассуждает о том, что всякая религия, уводящая от истинного Бога к «образам, подобным тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся», – попросту извращение, а дальше обрушивается на ложные религии в самых гневных выражениях, какие только мог придумать делатель палаток из Тарса.[289]